Массаж

      Небольшую, но уютную спальню укутал приятный вечерний полумрак. Бард умиротворенно расположился в постели и читал при свете прикроватной лампы. Голубые глаза бегло прыгали по строчкам, длинные музыкальные пальцы бережно вели по краям желтоватых страниц, словно поглаживая их. Книга была старой, довоенной, добытой большим трудом и от того драгоценной. Когда-то на обложке были выведены красивые позолоченные буквы, но теперь они стерлись, потускнели, и в них едва угадывалось название. «Прямо как наша память», — как-то вслух подметил Тесей, помогая Барду навести порядок в книжном шкафу. Музыкант так погрузился в чтение, что пропустил момент, когда далекий шум воды в ванной комнате вовсе стих, а по коридору раздался шлепающий звук мокрых шагов. — Что читаешь? — поинтересовался Тесей, опускаясь на противоположную сторону постели. Бард чуть вздрогнул, выныривая из пелены книжных строк и собственных мыслей: — Да вот, решил освежить в памяти труды Макиавелли. Подняв глаза от книги, он привычно, неторопливо окинул взглядом вернувшегося из душа партнера: потемневшие и тяжелые от влаги кудри поблескивали в свете лампы, ниспадая на широкие плечи Архонта, а его наготу прикрывало лишь полотенце, обернутое вокруг бедер. Из-за пребывания в горячей воде его лицо тронул румянец, и не смотря на общую усталость, в его серо-голубых глазах мелькали живые, смеющиеся искорки. — Любуешься? — игриво поинтересовался Тесей. — Конечно, мой Архонт, — Бард наигранно изобразил смущение, опустив пушистые ресницы, а затем тепло улыбнулся. Тесей тут же расплылся в ответной улыбке и потянулся к Барду через свою половину кровати, склоняясь с однозначным намерением поцеловать, но вдруг зажмурился и резко замер, издав звук, похожий на нечто между шипением и всхлипом. — Что такое? — моментально насторожился Бард, уже было подставивший лицо навстречу. — Поясница, — просипел сквозь зубы Тесей, осторожно опуская корпус поперек кровати и удрученно утыкаясь лицом куда-то в живот полулежащему Барду, — работа в кабинете убивает меня быстрее, чем стычки с мародерами, — глухо пробубнил Архонт в ворс домашнего халата. — Ну, ты скажешь тоже, — Бард отложил книгу и ласково провел ладонью по влажным волосам Тесея, запуская пальцы в спутанные пряди. Затем опустил руку ниже, ощупывая и поглаживая широкие плечи, — да у тебя и мышцы прямо деревянные. Давай-ка я массаж тебе сделаю. — Мм, ну… если только ты сам не слишком устал. Можно ведь и уколом обезболивающего обойтись. — Не беспокойся, на массаж сил мне хватит. А на обезболивающие тебе лучше не подсаживаться. Давай, ложись нормально, — он ласково похлопал Тесея по плечу, призывая приподняться и занять свою половину кровати. Тот, чертыхаясь, подчинился, аккуратно укладываясь на живот и вытягивая руки по швам.       Бард подходил к таким сеансам основательно, желая помочь партнеру расслабиться и прийти в себя не только физически, но и морально, по опыту зная, как это взаимосвязано. Встав с постели, он обошел комнату, задернул шторы и включил ночник, мягко переливающийся глухим цветным светом. Затем поставил на проигрывателе музыку: ненавязчивую, тихую и умиротворяющую. Самое то, чтобы потом спокойно заснуть. Оставалось только достать из тумбочки флакончик с маслом, которым Бард по-настоящему гордился — ведь готовил его сам, тщательно подбирая состав. Закончив приготовления, он забрался обратно на кровать, снял с Тесея полотенце и уселся на его бедра, аккуратно распределяя вес. — Где-нибудь еще болит? — негромко спросил Бард, убирая мешающие прядки волос с широкой, по-атлетически рельефной спины Тесея. Несмотря на то, как внимательно Архонт относился к своему здоровью, не забывая о правильных физических нагрузках, спина все же его беспокоила: сказывались старые травмы и сидячая работа на должности главы города. — Знаешь, ты спросил, и теперь мне кажется, что болит вообще всё, — пожаловался Тесей после недолгого молчания в попытках прислушаться к себе. — Понятно, — задумчиво промурлыкал Бард, откупоривая бутылек, выливая немного масла себе на ладонь и давая согреться от тепла собственного тела. Подождав сколько нужно, он легким движением растер масло между своими ладонями, а затем положил руки на поверхность спины, начав процедуру с мягких поглаживаний, чтобы как следует распределить состав по коже. Комнату моментально наполнил тяжелый, пряный запах, обволакивающий и даже немного дурманящий. Казалось, даже воздух стал более вязким и плотным.       Руки Барда прекрасно помнили правильные движения еще с довоенных времен, а спина Тесея очень подходила для практики. Его сильные пальцы не спеша, сосредоточенно принялись разминать забитые мышцы, словно чинить и отстраивать их, чтобы работали правильно. Стоило добраться до злосчастной поясницы, как Тесей не сдержался и протяжно застонал в подушку: — Да, как я и думал, — со все той же мурлыкающей интонацией задумчиво прокомментировал Бард, — сейчас поставим этот непослушный позвонок на место. Пара ловких движений, просьба выдохнуть, нажим в правильном месте — и раздался характерный хруст, означающий, что позвонок занял правильное положение. — Жуткий звук, — прокомментировал Тесей, — если бы это делал кто-то другой, я бы уже сбежал в панике. — Благодарю за доверие, — усмехнулся Бард, еще какое-то время поразминав поясницу, а затем, добавив еще масла, скользнул руками вверх, плотно занявшись грудным отделом позвоночника, плечами и шеей. Тесей снова застонал, не в силах противиться болезненным ощущениям: — Потерпи чуть-чуть, скоро станет легче, — склонившись, успокаивающе прошептал Бард над ухом у партнера, — надо почаще на тебя вот так нападать, а то сейчас, конечно, больно. Разгоряченная кожа вздымалась под пальцами из-за сбившегося дыхания Тесея, сам же Бард запыхался от усилий, но выверено продолжал растирать, мять и гладить, полностью погрузившись в процесс, воркуя под нос нежности и хваля любовника за выдержку: — Ммм, ах! — очередной раз вырвалось у Архонта, когда ловкие пальцы, казалось, влезли прямо под мышцу, заставляя нервные окончания панически сигналить в мозг. — О, вот так ты обычно стонешь совсем от другого, — не удержался от ехидного комментария Бард, перейдя на легкие поглаживания, давая телу под его руками передышку. — Что, заводит? — хрипло парировал Тесей, на ощупь найдя бедро сидящего на нем Барда, и скользнув по нему пальцами, насколько позволяло положение тела. — Каков наглец, вы посмотрите на него! — музыкант разразился притворным возмущением. — Ну-ка, не мешай и выдохни, пожалуйста, — с этими словами Бард наклонился вперед, а затем лег сверху на Тесея, выпрямляясь и давя всем весом. Несколько секунд они полежали в таком положении, а затем музыкант поднялся, приговаривая: «Вот так». Тесей приподнял голову следом и повернулся, насколько было возможно, чтобы посмотреть на любовника глазами, полными какого-то тягучего, маслянистого блеска: — А сделай так еще раз, только не через халат. Бард замер. Просьба слегка застала его врасплох своей неожиданностью, и он смущенно смял пальцами край ворсистой ткани, покусывая губы в раздумьях. Идея оказалась приятно-волнительной, руки медленно потянулись к поясу и принялись его развязывать. Губы Тесея растянулись в довольной улыбке, и он снова лег в исходную позу, предвкушая эксперимент. Бард скинул халат с плеч, обнажаясь: — Выдохни, — снова попросил он, теперь уже совсем шепотом, словно это что-то запретное. Осторожно лег сверху, распределяя вес, повторяя все так же, как и в предыдущий раз, только теперь ощущая, как кожа прижалась к коже, разгоряченной и умаслянной его движениями. Теперь это что-то интимное, невыносимо жаркое. Они лежали так всего несколько мгновений, но этого оказалось достаточно, чтобы продолжить хотелось уже совсем по-другому. Выждав, сколько требуется, Бард аккуратно поднялся, чувствуя, что сердце заколотилось гораздо чаще. Он по инерции прошелся по чужой спине ладонями, готовясь заканчивать основную процедуру. Нежно погладил партнера в последний раз и встал с его бедер. — Так ведь было интереснее? — поинтересовался Тесей, явно будучи довольным своей идеей. Оставалось сделать пару упражнений сидя, он об этом хорошо помнил из прошлых сеансов. Тесей поднялся вслед за Бардом, чтобы правильно сесть, но тут же замер на полпути, невольно опустив взгляд вниз. — Да уж, заметно, — Бард многозначительно приподнял бровь, тоже бросив взгляд на пах любовника. Его крупный половой орган ощутимо напрягся от прилива крови и теперь завораживающе покачивался в такт любому движению хозяина. — Оу, я… Это из-за того, что ты…? — Скорее всего просто от массажа. Так иногда бывает, это нормально. Хотя, видимо, всё в любом случае пришло бы именно к этому, — музыкант ухмыльнулся. — Так может стоит продолжить? — Ты разве не устал? — для проформы поинтересовался Бард, уже понимая, что вечер стремительно перетекает в другое русло. — Устал, — огоньки в глазах Тесея снова заплясали (или это всё отблески ночника, плавно перетекающего от цвета к цвету?), а затем он наконец-то склонился к лицу партнера и приник к его приоткрытым губам, завлекая в тягучий, долгий поцелуй. Теперь ему ничего не мешало проявить свою нежность. — Ужасно устал и поэтому я сегодня в твоих руках, — прошептал Архонт, приподняв лицо Барда за подбородок, всматриваясь в расширившиеся омуты зрачков.       То, как Тесей полностью доверялся ему, заводило сильнее любой прелюдии. Сильный, непоколебимый лидер, который привык управлять, руководить и решать — только с Бардом он мог отпустить вожжи, показать совсем другого себя: чувственного, просящего, добровольно беспомощного и направляемого любовником. От одного только предвкушения Бард почувствовал сладкую тяжесть внизу живота. Однако процесс не любил спешки, поэтому он попридержал мысли, не давая себе от них запьянеть. Кончиками пальцев уперся в грудь партнера, указывая тем самым, чтобы тот лёг на спину. Тесей охотно подчинился. Уже было поутихший пряный аромат вновь разнесся по спальне — Бард нанёс на руки свежую порцию масла. Теперь его прикосновения были совсем другие: безболезненные, расслабляющие и дразнящие. Сначала он легкими движениями помассировал грудную клетку, затем одними лишь подушечками пальцев стал обводить линии старых боевых шрамов и рубцов, словно пересчитывая их и вспоминая, какие из них штопал лично, когда те были кровоточащими ранами. — Ты словно читаешь меня, как одну из своих книг, — прошептал Архонт, — будто водишь пальцами вдоль строк. — Тогда ты самая увлекательная из них, — улыбнулся Бард, проводя щекочущим легким касанием вниз по груди, лишь слегка задевая соски, и заставляя вздрогнуть всем телом. Теперь немного точечных массирующих движений и мягких поглаживаний в области живота и бёдер, при этом намеренно не прикасаясь к члену: — Бард… — почти с мольбой сорвалось с губ Архонта. — Потерпи чуть-чуть, мой хороший, — вновь с тем самым увлеченным мурлыканьем отозвался музыкант, ребром ладони ведя по внутренней стороне бедра, где самая нежная и чувствительная кожа.       Вид тяжело дышащего, распалённого любовника, чьё атлетически мощное тело всё блестело от масла, не на шутку возбуждал и самого Барда: сохранять невозмутимое спокойствие становилось всё сложнее. К тому же, обоим будет досадно, если Тесей просто перегорит в ожидании, пока партнер с ним наиграется. Бард жестом показал, чтобы тот пошире расставил ноги и согнул их в коленях. Затем он припал к шелковистой поверхности бёдер, целуя и прикусывая кожу, а его правая рука обхватила отвердевший, пульсирующий орган. Архонт издал слабый стон облегчения, едва удержавшись от того, чтобы тут же не толкнуться бедрами навстречу плотному кольцу из пальцев. Бард начал размеренно двигать рукой, вознаграждая любовника за терпение и сбрасывая лишний градус напряжения. Он то и дело поглядывал на Тесея, наблюдая, как тот, благостно прикрыв глаза, тихо постанывал, то и дело облизывая быстро пересыхающие губы. Поласкав его так немного, Бард легонько похлопал партнера по бедру, привлекая к себе внимание: — Перевернись, пожалуйста, — вкрадчиво попросил музыкант, убедившись, что его слышат. Тесей послушно приподнялся, борясь с отяжелевшим телом, не желающим двигаться после таких процедур. Наконец, совладав с собой, Архонт развернулся спиной к Барду, но предпочёл не ложиться обратно на постель, а встать на колени, опершись руками об изголовье кровати и чуть прогнувшись в пояснице. Он призывно полуобернулся на любовника, вновь одарив его тем маслянисто-блестящим, почти лихорадочным взглядом. — Хочешь вот так? — тут же расшифровал Бард, уже набирая на пальцы масло и придвигаясь ближе. — Да, — одними губами ответил Архонт и отвернулся к стене в ожидании. Пальцы Барда скользнули между ягодиц партнера, коснулись упругого кольца мышц, принимаясь аккуратно разминать круговыми движениями, подготавливая. Расслабленное массажем тело было податливо и послушно, да и сам Тесей знал, что его любовник не причинит боли, поэтому очень быстро сфинктер впустил чужие пальцы, которые с медицинской точностью нащупали простату. Архонт замычал, выгибаясь навстречу, невольно пытаясь насадиться сильнее: — Тише-тише, не торопись, — прошелестел Бард, свободной рукой ведя вдоль позвоночника партнёра, — и не прогибайся так сильно: это очень красиво, но спина опять заболит. — Я сейчас с ума сойду, — прохрипел Тесей, — Я хочу тебя. — Я тоже очень тебя хочу, любовь моя. — в доказательство своих слов, Бард прижался пахом к бедру любовника, упираясь в него своим эрегированным членом. Прикосновения стали до болезненного чувствительными, и он невольно закусил губу, — Вот. Ещё немножко, обещаю, — музыкант нежно поцеловал Архонта куда-то в спину, чувствуя на губах горьковатый привкус масла. Еще немного разработав пальцами сфинктер и убедившись, что мышцы достаточно растянулись и готовы его принять, Бард вслепую нашарил в постели оставленный бутылек, обильно растёр состав по собственному члену, затем, помогая себе рукой, прижался головкой к входу и аккуратно надавил, проникая. С губ любовника слетел стон, куда более непристойный, чем во время массажа, утробный, почти животный, от одного этого звука захотелось позволить себе сорваться с цепи, овладеть в рваном, грубом темпе, но Бард всё же был не из тех, кто во время секса теряет всяческий контроль. Обхватив ладонями мускулистые бёдра партнёра, он начал ритмично двигаться, как раз в такт музыке, которая так и играла в комнате фоном всё это время. Размеренно, плавно, глубоко, вслушиваясь в низкие стоны Тесея, отдававшего ему всего себя, чувствуя его тело, как продолжение собственного. Музыкант и сам застонал ему в унисон, ощущая, как плотно мышцы сжимают член, как трепещет под его руками горящее от страсти тело. Чуть привыкнув к процессу и поборов круги, плывущие перед глазами, Бард опустил одну руку на член Тесея, вспомнив, что оставил налитый кровью орган совсем без внимания. В ответ раздалось благодарное мычание.       Сам собой, незаметно, плавно, темп ускорялся. Тесей выпрямился, опираясь руками на стену над изголовьем, будто желая залезть на неё. Ладони Барда скользнули по его плечам, легли поверх ладоней, а лицом он зарылся в растрепавшуюся каштановую копну, пытаясь добраться до шеи и прикусить кожу на пару мгновений. К тяжелому аромату масла примешивался запах мыла, чистых волос и какой-то особенный, личный запах самого Тесея, который нельзя было спутать ни с чьим другим. Бард невольно вдохнул его полной грудью, чувствуя, как он кружит ему голову. Сердце колотилось, как бешеное, а грудные стоны любовника сводили с ума. Губы сами собой начали нашептывать какие-то нежности, такие, казалось бы, инородные и неуместные при таком животном скоростном ритме, но Бард знал, что Тесей принимал их, нуждался в них, вслушиваясь в его шелестящий, неразборчивый шепот. — Бард… — прорываясь через пелену охватившего их транса, позвал Тесей спустя какое-то время. — М-м? — замедляясь, отозвался музыкант. — Давай ляжем, пожалуйста. — Ноги затекли? — Да, — смущенно буркнул Архонт. Бард невольно улыбнулся, и мягко поцеловав любовника в висок, отстранился, осторожно выйдя из него. Тесей развернулся, представ во всей красе: шея и лицо покрылись алыми пятнами, губы припухли от постоянных попыток их закусить, а глаза были всё такими же лихорадочно влажными. Он плавно сполз вниз, на постель, словно собираясь на ней вовсе растаять: — Иди ко мне, — хрипловато позвал Архонт, вытягивая ладони навстречу Барду. Он едва успел предусмотрительно подсунуть любовнику под поясницу одну из подушек, прежде чем тот увлек его, плотно прижав к себе, обвив не только руками, но и ногами, сливаясь с ним в неожиданно нежном поцелуе, будто они решили дать друг другу некую передышку, чтобы успокоиться и не сгореть в неуправляемой стихии. Осторожно, действуя на ощупь, Бард снова плавно вошёл в тело партнера, придержав за бёдра. И тут же понял, что надолго его не хватит, ощутив сладкую судорогу, вскоре после которой приходит оргазм. Музыкант невольно застонал, утыкаясь куда-то в крепкую шею, принимаясь глубоко и размашисто двигаться, не забывая второй рукой ласкать его член, не желая, чтобы Тесею потом пришлось слишком долго его нагонять: — Я люблю тебя, — шепот Архонта обжег ушную раковину, а Бард уже не мог ему нормально ответить, только лишь постарался выстонать имя возлюбленного, вжавшись в его бёдра своими и, замерев, изливаясь внутрь. Он чувствовал, как широкие ладони гладят его по плечам и спине, будто теперь очередь Тесея его успокаивать и, наверное, так оно и было. Отдышавшись и дав оргазму схлынуть, Бард заставил себя приподняться, высвобождаясь из объятий: — Я тебя тоже очень люблю, Тесей, — он кратко поцеловал его в губы, а затем виновато улыбнулся, — столько тебя мучал, а сам умудрился кончить первым… Но это поправимо, — с этими словами, Бард задорно подмигнул и сполз вниз, к ногам любовника.       Уже не тратя времени на лишние прелюдии, Бард пробежался горячим языком по всей длине возбужденного члена снизу-вверх, а затем накрыл его ртом, намереваясь как можно быстрее довести Тесея до оргазма. Раздался стон, больше похожий на рык, и музыкант почувствовал, как в его волосы вплелись чужие пальцы. Они не тянули, скорее лишь приятно перебирали светлые пряди, пока Бард поступательно двигался, стараясь захватить побольше плоти, доводя партнера до его заслуженного пика. Хватило минуты, или, может, двух, чтобы тело Архонта знакомо напряглось, а рот Барда наполнил характерный солоноватый привкус.

***

Спустя двадцать минут и один быстро принятый вдвоем душ они снова лежали в постели, готовясь провалиться в крепкий сон. — Ты же в курсе, что утром придется как-то вставать? — иронично поинтересовался Архонт, посильнее прижимая к себе любовника и утыкаясь носом куда-то ему за ухо. — Мне кажется, меня завтра даже сиреной будет не поднять. — Наоборот, — сонно мурлыкнул Бард, — после душа, массажа и секса у тебя все шансы проснуться бодрым и отдохнувшим. А я сварю тебе утром ко-офе, — растянув последнее слово зевком пообещал музыкант, а уже через пару мгновений оба сладко уснули.