alharih

Длинный след тянется по пустынному песку вперёд, петляя между образовавшимися холмами и расщелинами, медленно растворяясь в малейшем дуновении ветра. Песчаная эфа протяжно шипит и замирает, стоит раздаться шуму человеческой ноги. Они совсем рядом. Змея мигом исчезает в пустынных просторах, оставляя людей наедине. Толпа смуглых, закутанных в белые одеяния людей не спеша плетётся вперед, держа за поводья порядком вымотавшихся верблюдов. Говор их неспешен, а движения медленны и будто заторможены. Солнце пустыни действует нещадно, заставляя тела неприятно потеть, а разум туманиться, все время прося прохладной воды. Жёлтый, с рыжеватым отливом песок медленно отползает вбок, извиваясь точно змея, стоит порыву воздуха нещадно пройти куда-то в своём направлении. Аравийское солнце нещадно печёт, не оставляя малейшего шанса на тенёк и спасающую разум прохладу. Холод сюда придёт только с наступлением пустынной ночи. — Айям, если мы не срежем путь по плану, то прибудем на сутки позже, что уже неплохо подорвёт нашу выручку. Невысокий мужчина средних лет стоит ссутулившись, из под лба глядя на напарника, что по статусу находился на ранг выше. Тело его измазано в пыли, а глаза болезненно прикрыты. — Если люди сейчас не отдохнут, то мы можем не доставить всех в живых. Босс нам голову оторвёт, и сам знаешь, он пустых слов на ветер не бросает. Они изнемождены, нам нужен привал. Второй мужчина делает акцент на последние слова, проговаривая громче, разом отрезая все возражения. Он поворачивается лицом к толпе и взмахивает ладонью в долгожданном жесте. Они отдохнут. Вскоре посреди бескрайних песков появились потёртые ковры, на которых разместились люди, выготавливая незамысловатый ужин. Здесь разместился люд разных национальностей, полов и понятий, однако всех их обьединяет одно — поиск будущего. Поиск жизни. Здесь, в бескрайних песках саудовской аравии. --- Грузная машина рассыпает под мощными колёсами песок, постепенно снижая скорость. Чёрный "land rover" останавливается, оставляя под собой значимые следы на рассыпчатой поверхности. Из машины лениво высовываются ноги в ботинках на высокой подошве, что были крайне несвойственны данной местности. Многочисленные взгляды устремляются на вышедшего из автомобиля мужчину, прожигая, диковато разглядывая, однако того, кажется, это нисколечки не смущало. Первые звёзды на вечереющем столь рано небе подсвечивают лицо. Кажется, будто приехавший человек и вовсе не настоящий. Среди толпы сразу начинается суета, однако невнятный шёпот прекращается, когда из временного укрытия выходит назначенный глава группы. — Вы приехали раньше, господин Ким. Звучит хриплый, севший из-за трудной жизни и прожигающего алкоголя голос, будто на пробу, боясь чужого гнева. Лицо напротив не выражает эмоций, однако можно было наблюдать, как сильно сжались челюсти приехавшего. Главарь заметно теряется, однако наступившую тишину прерывает подошедший юноша, все поведение которого высказывало чистую радость. —Намджун, а ты уже тут. Для меня стало большой неожиданностью, что ты решил сам возглавить наше дело. Хотя.. с тем, что происходит на вашей стороне… Альфа заминается, поднося кулак к губам и сводя брови к переносице, порывается сказать что-то ещё, однако его останавливают лёгким взмахом ладони. Намджун поджимает губы и ещё раз обводит тяжёлым взглядом находящихся здесь людей. Вид не вселяет надежд: волосы, подбитые песчаной пылью, грязная, поношенная одежда и ссутулившиеся плечи. Никого это уже не удивляло, даже наоборот казалось просто обыденностью. — У меня особые планы именно на вашу группу. С тех пор, как в мире начали происходить такие вещи, я вижу лишь один выход для нас. Пусть всех обнадёжить не получится, однако сидеть сложа лапки я не собираюсь. Я найду этот чёртов камень, а вы мне в этом поможете. Мужчина выпрямляется, слыша ожидаемое "конечно, босс" и еле заметно ухмыляется, проходя вперёд к расставленному наспех шатру. Из кармана накидки достаются дорогие сигареты, а затем виднеется дым и слышится облегчённый выдох. Намджун выдыхает выжигающее лёгкие вещество и скрывается за расписными коврами, предпочитая остаться сегодня наедине. Он дома. В незамысловатом, натянутом шатре белого цвета царит долгожданная прохлада, нет того палящего солнца, а приход темноты создаёт чуть большее ощущение свежести. Внутри расстелен большой ковёр красного цвета, посередине стоит шаткий стол, а сбоку лежит мягкий матрац с белёсым постельным бельём. Группа под названием "жизнь" задержалась на этом месте чуть дольше, чем было положено, однако действовала главному плану беспрепятственно. На столе стоит бутылка воды и тарелка с фруктами. К его приходу подготовились. Альфа поправляет волосы и укладывается на лежбище, вскоре проваливаясь в глубокий сон. Однако сладкая нега длится недолго, его прерывает звук, доносящийся у входа. Намджун открывает глаза и бросает лежащий у подушки нож, попадая прямо в стену у головы мужчины, однако и лишнего шороха не вызывает. — Чон Хосок, если ты еще хоть раз войдёшь в мой шатёр посреди ночи, я скормлю тебя верблюдам. И я сейчас полностью серьёзен, — альфа наблюдает за лучшим другом, что заметно насупился и шмыгнул замёрзшим носом. Ночью в пустыне бывает холодно. — Время идёт, а ты все не меняешься, Ким Намджун. Рад снова видеть тебя здесь. Хотя и совсем не удивлён тому, что ты вернулся. Альфа, что до этого растянулся на удобном матрасе, сводит брови и неохотно поднимается, уже в сидячем положении разминая затёкшую шею. В Сауди уже давно наступила ночь, однако, товарища это, по всей видимости, нисколечки не смущало. Расположившись за шатким столом, из сумки Хосок достаёт карту и какие-то документы, что своим видом никакого интереса не вызывали. Очередные обращения и отчёты людей, которых мужчины так любят вежливо посылать. — Как ты знаешь, за время твоего отсутствия, здесь многое изменилось, друг мой. Не говоря о мире в общем, ведь ты и сам все прекрасно знаешь, даже Сауди разделилась на..— монотонное повествование альфы прерывает Намджун, который наконец поднимается с постели и хрипло обрывает. — Я в курсе таких дел, Хосок. То, что меня не было три года, не значит, что я не пребываю в курсе дел. Собственно, я только из-за этого и вернулся. Камень—просто формальность, очередной редкий бриллиантик, но это символ.. символ победы. Пока он на "стороне 02", мир будет склонять голову к ним. Хосок поджимает губы и коротко, но со вселенской тяжестью выдыхает. Кажется, мужчина за эти три года прибавил десяток: в некогда блестящих глазах нет того озорства и подающих надежд бликов, лишь нечитаемая бездна. Чёрные как смоль волосы собраны в пучок и повязаны банданой, длинные серые шорты и того же цвета футболка. От некогда жизнелюбивого юноши остался лишь двадцатисемилетний сгусток вселенской усталости. Намджун смотрит с едкой горечью, понимая, что и сам выглядит не лучше. Сердце не сжимает, нет, но биться оно точно начинает медленнее. — Ты слышал, преемник главаря той стороны отрёкся от назначенного места? — Хосок медленно ведёт головой, прикрывая глаза и коротко кивая в знак подтверждения. Продолжает сам. — Ким Сокджин? Да, я о нём наслышан. Говорят, он долго разрабатывал план, а теперь просто бежал. Но кто знает, что он задумал? Этот парнишка, о котором мы ничего не знаем, может оказаться ещё хуже, чем его отец. Но с другой.. если он отрёкся и специально бежал, будучи не согласен с проводимой политикой.. он мог бы нам помочь. Намджун ограничивается лишь кивком. Если им удастся связаться с неизвестным наследником врага, можно будет вынести множество полезного. Завтра они выдвигаются, пора действовать. Людей, что не принадлежат к группе, доставят в безопасное место за большую плату, а дальше они двинутся к своей цели. Жаркий, но зябкий порыв ветра заставляет такни шатра развиваться, а ночное небо добавляет в атмосферу нотки безысходности. В тёмное время в пустыне всё также спокойно и тихо, пески убаюкивают тягостное бремя. — Я скучал, — слышится голос сзади, и куривший у входа Намджун оборачивается. — Я тоже.