Open the door.

Ты чувствуешь, как дрожит твоё тело и слышишь, как стучат зубы. Дыхание сбилось, сердце отбивало бешеный ритм. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из твоей груди. Сидишь у огромной, но к сожалению не железной двери, всего лишь деревянной. Такую легко пробить, разнести в щепки и ворваться в комнату, вонзив нож в тонкое девичье горло. Или отправить пулю в голову. Вряд ли это имело значение, когда по коридорам вышагивала та, взгляда которой ты боялась больше всего на свете. Та, что в один миг может обрубить все твои планы на корню, лишь взмахнув рукой, отдав приказ своим подчинённым. Хван Йеджи - твой большой страх, твоя огромная любовь. Эта безумно красивая девушка с таким манящим и убийственным взглядом, ослепительной белоснежной улыбкой, вселяющей надежды в сердца людей, стала твоей одной огромной фобией. Являясь мафией, она без промедления и без малейших сомнений убивала людей, даже не поведя бровью. Бросала такое холодное "уезжаем" и покидала очередное запачканное кровью её врагов место, не оставляя ничего, кроме трупа и лёгкого шлейфа её духов с ароматом роз. Таких же красивых и опасных, как она сама. Цоканье каблуков прерывается так же резко, как и твоё дыхание. Оно остановилось слишком близко. Страх сковал всё: каждую частицу тела, начиная от кончиков пальцев и заканчивая кончиком носа. Чья-то рука ложится на дверную ручку и та медленно, словно выпытывая бедную девчушку, опускается вниз, а после тут же возвращается на место. Закрыто. А можно ли было ожидать чего-то другого? Йеджи так не думает. Йеджи в принципе не думает ни о чём. Размеренный стук в дверь и к горлу подкатывает отвратительный комок и словно встаёт посреди глотки, не давая даже вздохнуть. Что тебя ждёт? Наверное, смерть, ведь чем ещё может наградить глава сеульской мафии? Однако вопреки всем твоим ожиданием по ту сторону раздаётся до боли нежный и спокойный голос. — Открой дверь.— и ты застываешь уже не от того удушающего страха, а от удивления. Она не злится? — Пожалуйста, прошу тебя, открой дверь.— встаёшь с пола медленно, совсем не веря своим ушам. Потому что наверное любой адекватный человек подумает что ты лжёшь, если скажешь, что это самое настоящее мурлыканье пропитано любовью. Искренней и чистой. Но разве так бывает? — Знаю, солнце, ты напугана, но позволь мне войти и утешить тебя. Я виновата, прости.— в животе порхают бабочки, а сердце вновь наполняется надеждой, вытесняя страх. И плевать, что колени дрожат. Берешься за ручку, но всё ещё боишься открыть. Интересно, что же тебя останавливает? — Ну же, вперёд, ведь только я могу дать тебе те любовь и заботу, в которых ты так всегда нуждалась. Всё же, в чём-то она была права. В том, что тебе никогда не хватало того, что она назвала. Видимо поэтому ты выбрала её. Наверное, тебе просто показалось, что именно Хван заполнит невыносимую пустоту в душе. — Не заставляй меня ждать, хорошо? Просто открой, мы поговорим. И ты открываешь. Открываешь, позволив девушке крепко обнять тебя, погладить по голове, успокоить. Однако странное чувство всё ещё не покидало, а наоборот, только усиливалось, поглощая полностью. Девушка наклоняется к уху и выдыхает, вызывая огромное количество мурашек и заставляя щёки покрыться алым румянцем. — Ты такая наивная дурочка... Холодный металл на виске последнее, что ты чувствуешь.