Тоска кицунэ

— Ох, нет-нет-нет, это никуда не годится! — тяжело вздохнула женщина, размахивая небольшим томиком в руках. — Ну кто так пишет романы? Где стремительное развитие сюжета, где эмоции?! Читая это я едва не уснула… — Простите, Госпожа Гудзи Яэ… — пробормотала бедная жрица храма, что стояла в стороне, боясь, что этим томиком её могут в чувствах задеть. Мико лишь разочарованно покачала головой и вернула злополучную книжку в руки девушки. — Госпожа главный редактор, дорогуша! А теперь верни это недоразумение автору и передай, что если он не перепишет две трети… Нет, всю историю, то никакой ему публикации в издательском доме, — заявила она и элегантно развернулась, направившись к Священной Сакуре. Последняя неделя явно не задалась: продажи её книг чуть упали, и ведь неудивительно, качество последних романов оставляет желать лучшего! Это было не критично для общего плана, но всё же этот факт расстраивал. Казалось бы, весна, такая романтичная пора, а писатели выдают свой самый худший перфоманс за сезон. Может, это какое-то общее помешательство, или вместо романов бумажных они разводят романы в реальной жизни? Лисица хихикнула над этой мыслью, словно бы её это никак не касалось. Ох, а ведь ей тоже хотелось бы сейчас не куковать здесь в храме, как вдова, недавно похоронившая своего мужа, а прогуливаться по Инадзуме под ручку вместе со своей ненаглядной, которая так долго не навещала храм. Её дорогая принцесса клана Камисато наверняка занята подготовкой к крупному фестивалю, что пройдёт на следующей неделе, и трудится не покладая рук. Яэ Мико про себя злилась на комиссара, который до сих пор не догадался дать той хоть денёчка передышки. Несколько лепестков сорвало ветки Священной Сакуры, что элегантно опустились в руку жрицы. Яэ снова вспомнила об Аяке — она такая же лёгкая и грациозная, как эти розовые листки, и а ещё у девушки такие же розовые щёчки, когда лисица целует её за ушком. От мыслей о прекрасном стало так легко на душе, но работа в храме, к сожалению, не ждёт. Остальной день прошёл в скучной рутине, и от утренней романтичности не осталось и следа. Яэ Мико наблюдала закат в одиночестве и перебивала гадальную бирку в руке. Снова прихожане мусорят в храме и разбрасывают бирки по округе. Если это так и продолжится, то придётся предпринять меры. — Какой ужас, — протянула жрица, потягиваясь. — Я точно сегодня сгину от тоски… — Я не позволю этому случиться и спасу тебя от столь ужасной участи, — услышала та за своей спиной. Яэ Мико одним движением развернулась и увидела перед собой свою любимую: причёска её суть потрепалась, юбка платья помялась, а под большими глазками уже были видны глубокие мешки, того и гляди превратятся в ужасные синяки. Совсем себя не бережёт! — Для начала позволь мне тебя спасти, дорогая, — зявила лисица, и взяла девушку за тонкую ручку, поведя в храм. Аяка даже сопротивляться не смогла, а может и просто не хотела. Девушки лежали в комнате на футоне с кучей подушек и обнимались, а на маленьком столике стояла бутылка саке и две пиалы, а также закуски. Из одежды на них было только бельё, и лёгкий вечерний ветерок касался нежной кожи и дарил такую нужную сейчас свежесть и прохладу. Аяка выглядела намного лучше. Как этот безалаберный мужлан вообще допустил то, что его сестрёнка так истощается? Была бы её воля, она давно бы проучила Аято так, что тот бы на всю жизнь запомнил это! — Я сама настояла на том, чтобы поработать сверхурочно, — зевнула Аяка, прижимаясь к пышной груди жрицы. — Мой брат тут не причём! Я просто хотела, чтобы фестиваль прошёл идеально. — Ох, милашка, ну не стоит себя так мучить ради этого. Город и так знает, насколько ты ответственна, мероприятия под твоим руководством самые лучшие, — покачала головой женщина, гладя нежно-голубые волосы своей девушки. — Я хочу, чтобы этот праздник тебе особенно понравился, — сказала Аяка и заметно смутилась. — Ты ведь… Придёшь, правда? Было бы здорово увидеть тебя там… — Только если ты будешь сопровождать меня, — улыбнулась Яэ Мико и чмокнула любимую в лоб. — Мы так давно не были на свидании, и я хочу воспользоваться шансом. Согласна? — Ох, конечно, я только рада! — немного приободрилась Аяка. — Хи-хи, звучит так, будто ты только и ждала этой фразы, — ехидно улыбнулась Яэ Мико. — Хм, а знаешь… Не хочу идти в униформе жрицы. Как думаешь, мне пойдёт кимоно белоснежного цвета? С золотыми узорами? — Ох, я так забегалась с подготовкой к празднику, что… Совсем забыла заказать себе наряд, — призналась Аяка, прикусив губу. — Мы можем подредактировать наряд жрицы, — быстро нашлась лисица и провела по плечу девушки, спуская вниз к талии и бедру. — Подрезать тут, подшить там… Аяка от неожиданности ахнула и чуть выгнулась и не сильно ущипнула женщину, на что та снова засмеялась. — Однажды я заберу тебя свой храм и ты станешь моей любимицей жрицей, — игриво проурчала Яэ на ушко девушки. — Может, даже превращу тебя в кицунэ, и тогда даже время перестанет быть для нас преградой. Аяка чуть надулась — женщина в первый раз напугала её, пошутив так, сейчас это больше смущало, чем пугало. Яэ провела по волосам любимой снова, а Аяка в ответ обняла ту за шею, прижимаясь ближе. — Останешься сегодня у меня, — сказала жрица, целуя младшую Камисато. — Поздно уже, по темноте под шафе я тебя никуда не пущу. Отоспишься хоть здесь. Аяка согласно кивнула и легла на Яэ Мико, прикрывая глаза и почти сразу засыпая. Та же довольно улыбнулась и укрыла их лёгким одеяльцем. Спать пока не хотелось, а в голове теперь было куча мыслей. Может, всё-таки предложить Аяке надеть алое кимоно?