А я чё знаю?

— Дорогая, может ты успокоешься? Уже ведь вечер, а мы ещё не ужинали. Скоро спать ложиться...— как можно мягче сказал глава семейства. Попадаться под горячую руку супруги было не лучшей идеей, но нужно было как-то прекратить эту ссору. — А что это, мы ужинать захотели? Так значит идём — и готовим! Сами! Меня не трогать! С этими словами Кацуми зашла в их с мужем комнату и закрыла дверь, громко хлопнув. — Ну что ж, пошли, что-то сварганю тебе по-быстрому. Омлет будешь? А то сегодня на работе устал, не охота что-то сложное готовить. — Угу Зайдя на кухню, Харуми села за стол, а Акихиро стал доставать из холодильника ингредиенты и посуду с полок. Вскоре на сковороде что-то зашкворчало (ЧтО-тО~ как загадочно... однако), и по кухне разлетелся запах жареных яиц и сосисок. Молча поев, девочка пошла спать, а отец принялся мыть посуду. После очередной истерики жены в голове Акихиро стали всплывать множество сцен раздора в их семье. Последние несколько месяцев ссоры стали привычным делом в их доме. Их стало слишком много. Я тебе сказала, ты меня доведёшь, я на развод подам. Если так пойдёт и дальше, то с полноценной, или хотя бы счастливой и дружной семьёй придётся попрощаться. Надо это прекращать, это не должно продолжаться... — Ох, Кацу, почему с тобой так сложно? — мужчина тяжело вздохнул и отправился спать. 2 недели спустя... Разгар лета. Август. Три часа дня. Две девочки сидели в парке на скамейке и ели мороженое. Вокруг не было ни души, из-за палящего солнца никто не хотел выходить из дома. Воздух был неподвижен, казалось, даже лёгкий ветерок, изредка пролетавший меж деревьев, разморило от жары, и движения стали слабыми и редкими. Тишину нарушало лишь стрекотание цикад, шелест сочно-зелёной листвы и негромкое пение уставших от пекущего солнца птиц, сливающиеся в песне, которая разносилась по безлюдные аллеям. Всё это навивало покой и умиротворение. Девочка в жёлтом платьице расслабленно облокотилась на спинку скамейки и сонными полуприкрытыми глазами наблюдала за движениями покачивающейся на ветру листвы могучих деревьев. — Вкусно. Но мало, — девочка поднялась со скамейки и выбросила упаковку от доеденного мороженого в мусорку. — Вот именно. Жалко что денег больше нету, — с тоской произнесла девочка в шортиках и футболке. — Что дальше будем делать? — Мне домой уже пора, мама сказала гулять не больше, чем три часа. — Эх, ну ладно, пока. Надо ещё как-нибудь пойти погулять. — Ага. Ну ладно, мне уже пора! — Пока, Юми! Девочки разошлись. Одна пошла домой, а другая... сейчас Харуми как раз раздумывала над этим вопросом — куда ей сейчас пойти? По началу она, как и полагалось, хотела пойти домой, но потом в её светлую головушку пришло озарение. Зачем идти домой, когда родители придут не меньше, чем через часа четыре? Правильно, незачем. Поэтому, Хару решила гулять дальше. Завернув на первую попавшуюся детскую площадку, девочка села на качелю. Это было одно из её самых излюбленных занятий. Наверняка, Харуми могла бы часами напролёт сидеть на качелях, взлетая вверх и снова опускаясь вниз, мысленно рассуждать о настоящем и мечтать о будущем. С виду она была общительной, жизнерадостной и энергичной, абсолютной непосредственностью, однако, оставаясь в одиночестве, она любила предаваться раздумьям, ограждаясь от реальности пеленой из собственных мыслей. Но в последнее время тревога стала одевать девочку. О чём бы она не подумала, все её мысли возвращались одному — к родителям. За последнее время они изменились. В семье больше не было той теплоты между родными людьми, испарилась та самая непердаваемая атмосфера счастья, из-за которой хочется возвращаться домой. Всё из-за ссор мамы и папы. Почему они кричат друг на друга? Что не так? Всё ведь было так хорошо. Может...это из-за меня? Когда я подружилась с Сатори мама стала злиться. Значит она стала такой нервной из-за меня? Теперь и на папу срывается. Из-за меня. Но я не могу бросить Сатори одного! Мы ведь друзья. Что же?...Что же делать?! Очнулась от мыслей она от того, что по её щеке потекла слеза отчаяния. Харуми решительно стёрла влагу с лица — она ведь не размазня какая-то, надо гнать все грустные мысли прочь! Девочка слезла и качели и направилась к дому своего друга. Оставаясь одна, она начинает слишком много думать, так что лучший способ избавиться от ненужных мыслей — это с кем-то пообщаться. Поэтому, Харуми пошла к Тендо. Дойдя до дома мальчика, она встала возле двери, боясь постучать. Каждый раз её кулак останавливался в сантиметре от железной дверной поверхности. Но всё-таки, собрав смелость в кулак, она зажмурилась и тихонько постучала. Сердце Харуми пропустило несколько ударов, казалось, она забыла как дышать. Ей было действительно страшно. Но ответом на её стук стала лишь тишина. Что? За дверью не было звука шагов, голосов или ключа, поворачивающегося в скважине. Либо она слишком тихо постучала, либо дома никого не было. Немного постояв, она решилась постучать во второй раз. На этот раз она сделала это сильнее. Из-за двери раздался приглушённый женский голос: — Кто там? — Э...это Х..Харуми... Дверь тут же открылась. — Ох, Харуми, здравствуй. Ты пришла к Сатори? — спросила, улыбаясь госпожа Тендо. — Да! Здравствуйте мама Сатори! — девочка волновалась, но старалась держаться уверенно. — Ну тогда проходи.) Он на втором этаже, в своей комнате. Ты помнишь куда идти, или тебя проводить? — Нет, спасибо, я сама. Дойдя до лестницы на второй этаж, она осторожно оглянулась и начала медленно подниматься вверх, по пути рассматривая всё вокруг. Поднявшись на второй этаж, девочка пошла вперёд в поисках нужной двери. На этом этаже находилось несколько комнат и туалет. Открыв первую попавшуюся дверь, она заглянула внутрь. К счастью, она не ошиблась. Мальчик, сидевший за письменным столом, повернулся в её сторону. —Хару? — через несколько секунд на его лице расплылась радостная улыбка. — Привет, малышка! —Привет!) Мальчик вскочил из-за стола и подбежал к подруге, крепко обняв. — Хе~ можно не так крепко? — Мы ведь давно не виделись. — Мы не виделись всего две недели! Ты меня так задушишь! — По твоему две недели это мало? — Нет... я тоже соскучилась, — Хару обняла его в ответ. Так то лучше. Снова это прекрасное чувство... хочу чтобы она обнимала меня всегда! — Сатори, я пришла, чтобы позвать тебя гулять. — Гулять? Хм... подожди, сейчас я у мамы спрошу. Мальчик вышел из комнаты, и она двинулась за ним. Спустившись, они пошли на кухню, откуда были слышны звуки готовки. Отпросившись, они вдвоём вышли из дома. — Ну что, куда пойдём? — Сатори, пошли, я знаю отличное место! — девочка схватила друга за руку, на что тот лишь крепче сжал её ладошку. Вскоре они пришли к парку, из которого только час назад вышла сама Харуми. Пройдя немного по главной аллее, они свернули в просвет между зарослей какого-то, неизвестного им двоим, кустарника, и стали продираться вперёд. — Малышка, нам ещё долго? — Нет, осталось совсем немного! Ну что, ты готов увидеть моё секретное место? Кроме тебя его ещё никто не видел! — девочке не терпелось наконец показать Тендо то, что скрывалось прямо за этими кустами. — Погоди! То есть, ты никому до этого это место не показывала? Ты покажешь его только мне? — Ну конечно! Я же сказала — оно секретное. Но ты мой лучший друг, я тебе доверяю! — она мило улыбнулась. Ты мой лучший друг... Я тебе доверяю! Она мне доверяет. Мы лучшие друзья... Я хочу, чтобы так было всегда. На всю жизнь... —Эй! Ты готов? — А? А, д-да! Сделав последний шаг, Харуми вышла из кустов, потянув за собой мальчика. Они оказались на холме, стоя в арке из двух деревьев, ветви которых переплетались высоко над головами детей. А внизу расстилался город: узкие уютные улочки, залитые солнцем, широкая трасса, по которой неслись машины, отражая своей поверхностью ослепительные солнечные лучи, яркие пятна сочной живой зелени, солнечные блики, летающие в воздухе, стоило только прищурить глаза, и множество проводов, которые так гармонично вплетались в городской пейзаж, протягиваясь от одного столба к другому. А возле самого горизонта сгрудились огромные бело-голубые кучевые облака. И казалось, что это не облака вовсе. Будто, если наступить на них, то не провалишься, а сможешь пойти по ним и попасть в воздушное королевство, у которого есть свои долины, горы, холмы... И взобравшись на самую вершину, можно увидеть сразу весь мир и вдохнуть свободу полной грудью, ощутить себя частью этой пронзительной небесной синевы. При виде этого пейзажа глаза Сатори расширились и он резко вздохнул. — Как... красиво! — у мальчика просто не находилось больше слов, чтобы описать свой восторг. Ещё несколько минут дети стояли молча. Прохладный ветерок трепал их волосы и одежду, где-то неподалёку пели цикады. Каждый из них хотел запечатлить этот момент у себя в памяти. — Ну что, тебе нравится ? Правда же здесь круто? Такого прекрасного вида не найдёшь во всей префектуре! — Конечно нравиться! Спасибо тебе, малышка. — За что? Я же ничего такого не сделала. — За то, что показала такое шикарное место. И за то, что считаешь меня лучшим другом. — Ну, в этом нет ничего такого... за что можно было бы меня благодарить. И хватит меня называть малышкой! Это раздражает! — Хах, всё равно спасибо) Пробыв там ещё немного времени, дети разошлись по домам. Шло время. Вскоре лето кончилось, наступила осень, а вместе с ней в школах наступил второй триместр и дети вернулись за школьные парты. А время продолжало идти, наступил Новый год, второй триместр закончился и начался следующий, последний в этом учебном году. И вот наконец настала весна, а значит и окончание очередного года обучения, что несомненно означало радость и облегчение среди учеников. И Харуми не была исключением. Последний школьный день они с Юмикой ходили вместе, просто сияя от счастья. Следующие несколько дней Хару также находилась в приподнятом настроении, но позже её настрой резко изменился. Теперь девочка была подавлена, это было явно видно по её вялым движениям и печали, которая плескалась в её глазах и готова была в любую секунду вылиться наружу слезами. Причиной такого состояния стал ночной разговор родителей, который она случайно услышала, встав ночью в туалет. Недавно мама подала документы на развод. Харуми, как ребёнок, не до конца понимала смысл этой фразы, но из их разговора она поняла одно — после этого самого развода родители разъедутся, будут жить по отдельности, и ей придётся выбрать одного из них. Но об этом она никому из своих друзей не рассказывала, так как это делать ей запретила мама, сказав, что об этом не нужно знать посторонним людям, так сказать сор из избы не выносить. Однако, девочка всё-таки рассказала об этом Юмике, как своей лучшей подруге, поддавшись на долгие уговоры. Та стала единственным человеком, который знал, что происходит в семье Игараси. Позже Харуми узнала, что после развода они с мамой вдвоём уедут отсюда в другую страну. Девочка хотела остаться здесь, рядом с друзьями, отцом, в конце концов в родном городе, в котором она жила с рождения, но мать не терпела возражений и сказала что дочь она заберёт с собой, потому что она девочка, и мама ей важнее отца, и это не обсуждается. Сама же она оставаться в префектуре не хотела, так как не видела здесь для себя перспектив, в более крупных городах, таких как Токио, у неё не было знакомых, которые помогли бы после переезда встать на ноги. Но за границей у неё, как не странно, существовало множество связей, с помощью которых она могла бы быстро взойти по карьерной лестнице, и жить, если не во всём, то по крайней мере во многом себе не отказывая. Итак, через неделю церемония расторжения брака состоялась, билеты на самолёт были куплены, рейс назначен через несколько дней. Сейчас было раннее утро, Кацуми носилась по квартире в поисках нужных вещей, руководя при этом дочкой, чтобы та тоже собирала чемоданы, что сама девочка делала с большой неохотой. Акихиро же молча сидел и наблюдал за всем этим, изредка поглядывая в газету, делая вид, что ему совершенно безразлично происходящее. Время уже близилось к вечеру, когда женщина кое-как закончила сборы. Накормив дочь остатками вчерашней еды, она выпустила девочку на улицу на пару часов, чтобы она в последний раз погуляла по окрестностям. Выйдя из дома, Харуми сразу побежала к дому Тендо. Постучав в дверь, она с серьёзным видом сообщила госпоже Тендо, открывшей дверь, что ей срочно нужен Сатори. — Сатории, тут к тебе Хару-чан пришла! Через несколько секунд послышался топот, а затем в дверном проёме показалась голова мальчика. — Хару? Что-то случилось, малышка? — Сатори подошёл к ней, внимательно смотря на её лицо, пытаясь понять, какие эмоции сейчас испытывает его подруга. — Пошли гулять! — девочка перевела взгляд на маму Сатори, — Госпожа Тендо, пожалуйста, отпустите Сатори погулять! — Ох, ну конечно идите, только не гуляйте допозна. — Спасибо! Несколько часов пролетело незаметно, дети обошли все свои самые любимые места, и в конце концов пришли на своё тайное место, на холм за парком. И вот, когда надо было уже уходить, Харуми встала и обвела взглядом город, стараясь запомнить его таким, какой он сейчас есть, на всю жизнь сохранить у себя в памяти, ведь возможно, она больше никогда его не увидит. Потом она обернулась к другу и поймала на себе его встревоженный взгляд. Глаза её сверкали от от слёз, которые она едва сдерживала. — Прости...Мы с мамой...Уезжаем в другую страну...— всхлипывая и запинаясь, сказала девочка, после чего из её глаз обильно полились слёзы. — Не плачь. Мы ещё обязательно встретимся.— сказал мальчик и нежно обнял малышку. Он старался вложить в свой голос как можно больше уверенности, но сам уже готов был расплакаться. Дети стояли, прижимаясь друг к другу. Харуми плакала, вспоминая все хорошие моменты, проведённые с Сатори. Потом она вспомнила Юмику. Потом она вспомнила, как они гуляли и веселились всей семьёй, с мамой и папой. Теперь этого всего не будет. А Сатори старался не думать об этом, ведь тогда он тоже может расплакаться. Но мальчики не плачут. Поэтому он тоже не будет плакать. По крайней мере сейчас. — Пойдём, малышка, — мальчик взял подругу за руку, — Пошли по домам.

***

Около часа спустя Кацуми вызвала такси, погрузила туда вещи и дочку, не дав девочке даже толком попрощаться с отцом, и укатила в отель поближе к аэропорту. Женщина не желала ещё несколько дней до рейса находиться в одной квартире с теперь уже бывшим мужем. Да и права теперь там находиться у неё, в принципе, не было, квартира ведь не её. Два дня спустя... Самолёт Сендай–Москва покинул взлётную полосу, унося с собой молодую, красивую женщину, которая была черезвычайно довольна собой и уже была в предвкушении лучшей жизни, и ребёнка, который стал свидетелем распада собственной семьи, оставивший неизгладимую рану в детской психике.