Мы знаем кто ты)

— Помнишь я обещал себе не влюбляться? * * * Голос Рена в голове крутил словно одну и ту же пластинку эту фразу. Его брат влюбился. Его почему-то не радовал этот факт, скорее наоборот, разочаровывал. Лука думал, что Рен умеет сдерживать свои обещания, а тут на тебе. Если бы Лука сам себе дал такое же обещание никогда не влюбляться, смог бы он его сдержать? Если в итоге конец его отношений, которые, казалось бы, были на всю жизнь, всегда близок от начала? Ветер был сильным, отрезвлял от дурманящих мозг мыслей, а ночная прохлада этому только способствовала. Тяжко вздохнув, юноша устремился вдаль, говорят, что если смотреть на горизонт, то тошнота отступает. Ну, сейчас его состояние можно назвать тошнотворным. Да, именно так. Бледная кожа, синяки под глазами от долгих бессонных ночей и измученный, свалившимися на его голову обязательствами вид. — И? Чего ты снова грустным тут сидишь? — протянул неожиданный голос сзади. Лука оборачивается, с долей удивления выдыхая. Кот Нуар стоит перед ним, оперевшись на свой шест, показывая всем своим видом чистую непринуждённость, которой сейчас так не хватает Луке. Может ли становится легче, стоит увидеть кого-то? Кого-то определённого? Задаётся вопросом Куффен, морщась от усиленных потоков ветра, что мотыляли его волосы как им заблагорассудится. Непослушная чёлка мешала нормально видеть героя под чёрной маской. — Так заметно? — наконец подаёт свой голос музыкант, приподнимая уголки своих губ в замученной улыбке. Кот кивает: —Очень. — Блондин подходит ближе, опираясь руками о высокую ограду, устремив свой взгляд на водную гладь, его ушки забавно подёргивается. Лука считает это немного очаровательным. Думает, что если на него, Луку, будут смотреть грозным взглядом эти зелёные глаза, то лишь посмотрев на его ушки, капля напряжения в ситуации уйдёт точно. Ну, ему почему-то именно так и кажется. — Почему? — Что? — Ну, почему ты грустный? Тебе не идёт, в курсе? — Нуар не смотрит на него, поджимает губы. Самого ведь что-то гложет, однако спрашивает о самочувствии другого, совершенно чужого ему человека. — А ты-то что здесь делаешь? — Лука не подходит ближе, не видит смысла. Есть ощущение того, что сейчас они как никогда близки. — Это не ответ на мой вопрос. — хмурится он. — У меня патруль города. — Да ну? — Куффен склоняется голову, изгиная губы в усмешке. — Разве он у вас не должен был закончиться час назад? — Что? — Кот хмурится, его щека нервно вздёрнулась. Лука сам сейчас напряжённо. Оплошал,даде не задумываясь перед тем как что-нибудь сказать. — Откуда тебе знать когда заканчивается наш патруль? Лука пытается скрыть свою ошибку за улыбкой. — Признаюсь, мой проёб. — Куффен расслабляет плечи, не отводит взгляд, что придаёт немного уверенности его виду. — На самом деле... — он шепчет тихо, заговорщески. Из-за чего ушки Нуара заинтригованно подёргивается и сам он теперь находится очень близко. Лука склоняется голову к уху, шепча; — Как только ты появился в новостях, то я в тебя сразу влюбился и теперь слежу за тобой. Я знаю всё про тебя... Нуар отпрыгивает словно ошпаренный на добрые два метра. — Не правда!.. — его голос начал немного подрагивать и он держит своё заалевшее от близкого контакта уха. — Или... Ты знаешь кто я?! — Блондин смотрит так тревожно, что Куффен немного испугался. Господи, разве его новый напарник всегда был таким наивным? — Хэй, прекрати паниковать. Я пошутил. — Лука прикусывает верхнюю губу. — Честно. Я не следил за тобой. Это просто.. Просто мои наблюдения. Я.. — Музыкант повёл плечом. —Я здесь ночью часто зависаю, поэтому вижу как кто-то из ваших начинает перескакивать с крыши на крышу, ну, и, понятное дело, вижу когда они перестают. — Фух, выкрутился. Оговорился бы кто-нибудь при нём, Куффен бы заподозрил неладное. — А.. Понятно. — Кот широко улыбнулся, подходя ближе и устраивая свою задницу на заборчике. Нуар, наверное, и правда хорошо владеет своим телом. — Ну, тогда ладно. Я правда ненавижу всех этих сталкеров и им подобных. Был бы ты одним из них, то я бы очень расстроился. — Печальный опыт? — Печальный опыт. Между ними повисает тишина. И тишина эта не напряжённая, наоборот, мол, помолчите, подумайте, авось что-нибудь и придумаете. Лука не смотрит вдаль, он мельком бросает взгляд на Кота Нуара, что болтает своими стройными ногами. — Так.. — Слышится его ровый голос, а Лука молчит, кивнув, мол, слушаю. — Не хочешь поделится почему печалишься? — Спрашивает он. — Не настаиваю. Просто обычно незнакомцам легче высказаться, они и поймут и не то чтобы осудят, но тебе легче станет. — И он даже не оправдывается, просто констатирует факт. — Да обычные заморочки с родственниками и клятвами. — Лука пожимает плечами, а Нуар вздыхает. — В какой-то степени я тебя понимаю. Ну, родственники и всё такое. Их разговор звучит смято, но искренне. Лука, наверное, может довериться, а Нуар это доверие не проигнорит. — Я тебе расскажу, — Куффен журит глаза и поднимает взгляд на собеседника. — Но потом не жалуйся на то, что зря я вообще рот открыл. — Я не буду. — Звучит как-то по-детски, но Куффен верит и этой веры достаточно, чтобы начать. — У меня есть брат-близнец. Мы с ним не то чтобы как две капли воды, но родились в один и тоже день. У нас с ним довольно крепкие отношения и врятли их что-то разорвёт. — Лука вздыхает, а Кот внимательно слушает. — Как ты относишься к людям нетрадиционной ориентации? — Вопрос неожиданный, точно не для откровенностей о брате, поэтому герой слегка опешивает. — К чему это? — Лучше ответь. — Нормально — кивает блондин. — Ну так вот. Как-то в детсве мы влюбились в парня. — Типо в одного и того же? Вдвоём сразу же? — его голос звучит немного удивлённо, но не настороженно и без отвращения. — Ага, и такое бывает. — Лука хмыкает. — Он был старше нас вроде, и красивый, ну, как я помню. — А как он выглядел? — Лука поднял на того взгляд. — Ой, прости, что перебиваю. — Да нет, ничего. — Лука зажевал нижнюю губу, пытаясь вспомнить. — Я, если честно лица толком не помню. Помню, что волосы светлые были, как у тебя. — Начал он. — Хотя нет, у тебя они по-золотистее будут... — Куффен мельком замечает покрасневшие кончики ушей. — И улыбка красивой была, наверное. Правда не помню. — Тогда не напрягайся и не думай о нём. — Хмык. И правда, не нужно о нём думать, но историю я продолжу всё-таки. — Лука утыкается взглядом в бубенчик, висящий на шее Нуара. — Рен ему цветы и конфеты дарил, а я хотел музыку написать, но тогда на гитаре играть только учился, поэтому и не мог. Я не помню сколько это продлилось. Не долго, но первая любовь как никак, по ней обычно грустят часто. — Гитарист устало приподнял уголки губ. — Потом оказалось, что он встречается с девушкой. Она красивая, а ещё она девушка. Нам, мелким, это сердце разбило. Если Рен как-то боролся с этим, то я расстроился, думал никогда не влюблюсь, потому что его полюбил. — Оу... — Нуар сжимает кулачки на коленях. — Не всё так плохо, Кити Кэт. — глупое прозвище конечно, но обстановку разрядить надо. Это даже не начало. — Я недавно расстался с девушкой. Её Маринетт зовут. Знаешь такую? — Н-нет конечно! — его голос почему-то дрогнул, но Лука не заострял на этом внимания. — Она, Господи, она прекрасна. И волосы, и губы, и музыка её божественны. — Лука сглатывает в сухое горло, а Нуар незаметно напрягается. — В последний месяц наших отношений она вела себя очень странно. Всегда уходила стоило нам заговорить об этих странностях, ссылаясь на учёбу, семью и всё такое. Потом перестала приходить на свидания, мол, занята или друзья позвали. — Куффен выдохнул. — А.. — голос дрогнул. — А потом я узнал её секрет, который она никому не хотела раскрывать. Я понимал её тогда, но когда она пришла ко мне, я сказал ей, что несмотря на все секреты и её занятости, я буду её любить и ждать, даже не смотря на свою жизнь. — Нёбо противно зачесалось, а губы пересохли. — Она тогда меня и бросила. Мол, любит, ценит, но я не для неё... И мы долгое время не виделись, но всё же стали хорошими друзьями. — Лука бросил взгляд на Нуара, пересекаясь им с ним на долю секунды и тут же отвёл. — После расставания я совсем с ума сошёл. Выкинул все посвящённые ей песни за борт и музыку бросил. Рен говорил, что я как приведение стал. А он их всё детство боялся и сейчас сторонится. — Лука усмехнулся. — Вытаскивал меня как мог. По барам и клубам водил, заводил новые знакомства и знакомил. И знаешь, со временем всё вроде бы перестало, однако, писать я почему-то до сих пор не могу. Группа моей сестры играет старые песни, потому что новых уже давно нет. И любить что-то, а тем более кого-то совсем не хочется. — Лука взъерошивает свои волосы. — Рен это всё видел и тоже к чёрту любовь послал, обещал никогда не влюбляться. И эта у нас как бы договорённость была и жилось хорошо что-ли. — Лука прикусил язык. — Я себя таким уёбком считаю. — Что? Н-но почему? Я уверен, что ты не виноват! — в его, Нуара, голосе тревога, а Лука понимает, что не имеет права на эти наивные переживания. — Рен сегодня мне признался, что.... Сказал, что не смог сдержать своего обещания и полюбил. Я даже понимаю почему. У его человека глаза красивые, улыбка и душа прекрасна. И музыка его печальна, но прекрасна. Как в такого не влюбиться, да? — Лука выдавливает улыбку, переводя взгляд на собеседника, сдерживая слезинки в глазах. — А я расстроился, хотя не имею на это никакого права. Я ведь должен был радоваться за него, за то, что он нашёл такого прекрасного человека. И я ненавижу себя за то, что.. Что блять завидую ему. Почему он любит и выглядит счастливым, а я до сих пор по бывшей плачу. — Тонкие губы задрожали и он выдохнул. Было похоже на ебучий всхлип. — Л-лука! — Нуар подскакивает с места и хватает парня за предплечья. — Ты чего, совсем что-ли? Перестань! — Блондин понижает голос, боясь кого-то разбудить. Берёт Куффена за щёки и наклоняет к себе. — Вдох - выдох. Закрой глаза. — Эти интонации звучат так знакомо, что Лука невольно доверяется. — Ты слушаешь музыку? Слушаешь. Ты вроде упоминал, что музыка человека тебе всегда открывается, стоит на него посмотреть. — Да.. Музыка часто говорит лучше слов. — Объясняется Куффен. — Вдохни. Представь кого-нибудь. Ну, чью-нибудь музыку или твою любимую песню, чтобы расслабиться. И выдохни. Лука вдыхает воздух, сосредотачиваясь. Кого представить? Маринетт? Но.. Почему представляя её, на душе не становится легко, а от её мелодии тошно? Рен? Нет.. Не смотря на то как он его любит, сейчас брат ему не поможет. И вдруг в голове всплывает образ. Ни Рена, ни Маринетт, ни кого-нибудь ещё. В голове образ Нуара. Голос у того спокойный и тихий, заставляющий его бешенное сердце успокоить свой ритм. Он не кричит, не осуждает, не мешает, но много чего скрывает. Кот для него чужак, личину которого он не знает. Но сейчас он для Луки самый родной. Тот самый спасательный круг в бескрайнем море, что притащит тебя на судно, где тебя согреют и откормят. И музыка у него неоднозначная. Будто растроенное пианино, но им играет умелый музыкант, что сможет сделать из сломанного прекрасное, дать шанс. Лука выдыхает. — Полегчало? — Полегчало. — Я рад. — улыбка у того нежная, а руки, держащие его за щёки, прохладные. — Я такой идиот. Правда, но не то: — Ты выручил меня, я в долгу. Чёрт, не то: — Спасибо. Я рад, что ты здесь.. Лука не уверен правильно ли он сказал, но улыбка на светлом лице напротив становится шире, а значит и на душе у Луки становится лучше. Ладони Нуара больше не держат его щёки, но эти прохладные касания будто до сих пор остались заметными отпечатками на его щеках. Кот осматривается, немного разочарованно встречая взглядом голубые оттенки неба вдалеке. Неужто уже перевалило за три часа утра? Это значит, что времени здесь оставаться нет. — Мне пора. — Нуар водит носком по полу, скрещивая пальцы в замок, будто не зная куда деть свои руки. — Понимаю. — Пока! И пойди-ка выспись, а то и правда на приведение похож. — на щеках у героя симпатичные ямочки, а персикрвые губы изогнуты в дружелюбной улыбке. — Пока. — Куффен улыбается. — Надеюсь ещё увидимся, Кити Кэт! — прикрикивает он тому в спину, смотря как силуэт Кота удаляется от него всё дальше. Смех совсем не хотелось сдерживать. Перестал верить во что-либо, Куффен? Как говорится, и лишь тогда найдёшь счастье, когда перестанешь его искать.. * * * — Плагг, детрансформация. Тихий шёпот и яркое свечение. Господи, лишь бы никого не разбудить. В комнате прохладно, поэтому он закрывает окно. — Когда это ты стал единоличной нянькой для Куффенов? — слышит Адриан насмешливый голос Плагга. — Что? — шепчет он. — Да ничего. Просто ты очень глупый и наивный. — Это не так.. — вспыхивает он, зарываясь в тёплое одеяло. А перед глазами стоят два брюнета со светло-голубыми глазами, словно морские, бушующие страстью, волны.