Феликс

      Когда человек находится в депрессии он об этом не кричит. Наоборот, он улыбается, но вот глаза выдают с потрохами. Там такая грусть, что можно задохнуться и неважно, насколько широка улыбка, — тоска в глазах всё равно глубже. В таких ситуациях главное вовремя это заметить и спасти.       Феликс находился в таком состоянии уже больше года. Группа знала, что ему нелегко, но все в основном списывали это на стресс и усталость. Только вот почему-то у Криса болела душа и скребли кошки. При всём том расписании что у них было лидер не знал как помочь, ведь он чувствовал, что что-то не так. Феликс тем временем ходил с хорошим настроением и постоянно шутил и лип ко всем, в особенности к Чанбину и Хенджину. Больше к Хвану, ведь с ним они снимали в последние время тиктоки и было весело. Но взгляд все чаще и чаще останавливался на Чанбине. Его не на шутку развивающееся тело было слишком привлекательно. Плюс характер молодого человека был практически идеалом для Феликса. Скрывать эту странную привязанность и проявленное внимание было всё сложнее. Ликс это понимал, но ничего с собой поделать не мог. В результате получал всё больше подколов от Минхо. Лино старался себя сдерживать, но не поддеть этого ангела было самым настоящим грехом. Эти шутки были всегда, практически с самого их знакомства, но с недавнего времени всё перешло на новый уровень.       Ликси нуждался во внимании. Наверное, это странно, ведь он был самым популярным участником. Но он нуждался в совершенно другом. Поддержка и любовь. Та самая настоящая любовь, в парне проснулась потребность. И не трудно догадаться от кого он её ждал. Может быть, конечно, живое общение с родителями и смогло бы погасить это всё и подарить спокойствие. Он так давно никого из них не видел. Феликс безумно скучал и всё чаще тихо плакал в своей комнате. Психика сдавала и всё пережитое за прошедшие годы давало знать. А рядом были только участники группы, которые пытались заменить семью. Они успешно это делали и правда были семьей, но родителей никто не заменит.       Очередное расписание закончилось. На часах уже полтретьего ночи, а они только все ввалились домой. Даже Банчан, который мог застрять в студии, сегодня пришел вместе с ними. Уставшие и уже ничего не видящие тени разбрелись по комнатам и начали быстро укладываться спать.       Феликс умылся, переоделся в пижаму и нырнул под прохладное одеяло. Уставшие мышцы дали о себе знать. Сразу уснуть не получилось и поэтому голову заполонили ужасные мысли обо всем, их было невозможно изгнать. Дошло до того, что Феликс резко подскочил с немой истерикой. Слёзы текли ручьем по лицу, а самого его трясло. Было больно и страшно. Свет ночника уже давно не спасал и даже музыка в наушниках. Он встал с постели и побрел на кухню, но ноги его повели совсем в другую сторону. На свой страх и риск Феликс направился в соседнюю квартиру. Они все знали пароли двух квартир и могли свободно войти. Тихо пройдя коридор и подойдя к комнате Чанбина, Феликс аккуратно открыл дверь.  — Хён… Ты спишь?.. Хён? — в ответ была только звенящая тишина. Феликс не слышал даже часов, было очень темно и тихо. Он даже начал сомневаться, что Чанбин тут. Но пройдя немного в комнату он услышал тихое и умиротворенное дыхание. Один звук того как дышит Бин и Феликсу стало самому легче делать вдох. Он подошел ещё ближе и присел на край кровати, он не хотел его будить, но возникшая ситуация успокаивала и дрожь постепенно проходила. Феликс решил немного посидеть и пойти обратно. Он решил, что как только успокоится, сразу уйдет.       — Ликси? Что случилось? Почему ты тут? Ликси? — Чанбин не видел сидящего, но чувствовал запах духов и понял кто тут. А Феликс то ли от испуга, то ли просто от неожиданности, вновь заплакал.       — Хэй, ты чего?! Ликси, ты плачешь? Что произошло? — Чанбин окончательно проснулся и привык к темноте, поэтому смог увидеть парня. Сразу заключив того в объятья, он начал гладить его по спине. Феликс же совсем полетел вниз, он не в силах был больше сдерживать эмоции, рвавшиеся изнутри. Крепко обнимая хёна, он продолжал плакать. Чанбин не стал больше ничего спрашивать, а просто увлек за собой Феликса на кровать и накрыл одеялом, не выпуская из крепких объятий. Он понял, не нужно быть гением для этого. Они все устали, но Феликсу всегда было тяжелее всех, хоть он мастерски это скрывал.       Чанбин знал о просыпающихся к нему чувствах, но не мог ответить тем же, у него была своя драма на этот счет. Но Феликса он любил как брата или даже как маленького ребёнка. Он не мог без этого чуда. Но это было не то, что нужно Феликсу и Чанбин это тоже понимал. И не знал, как помочь, при этом не причинив ему ещё больше боли.       Феликс приподнял голову и сквозь слезы посмотрел прямо в глаза Чанбину. У Бина сжалось сердце: слишком глубоким и пропитанным тоской и болью был взгляд.       — Хён, ты можешь поцеловать меня?.. Пожалуйста… По-настоящему… — в голосе чувств было ещё больше. Чанбин сдался. Он, прикрыв глаза, выдохнул и решился на это, ведь состояние младшего сейчас было важнее всего. Он правда очень любит этого ребёнка и готов помочь, пусть даже и таким странным способом. Феликс не глуп и должен понимать, что этот поцелуй сейчас мало что будет значит, однако он способен успокоить трясущееся чудо, которое нуждается в этом. Чанбин медленно приблизился к губам Феликса и мягко прикоснулся к ним. Он не хотел давить и пугать. Постепенно он углублял поцелуй и двигался все уверенней. Бережно перевернув Феликса на спину, Чанбин проник языком в его рот. Поцелуй получался мокрым и немого соленым, но таким правильным. Феликс начал расслабляться и уже наравне отвечал на действия хёна. Когда дышать стало труднее, Чанбин отстранился.       — Ликси, постарайся уснуть, а я буду рядом. Я всегда буду рядом, что бы ни случилось и позабочусь о тебе, — Чанбин лег рядом и вновь обнял маленькое тело. Феликс моментально уснул в тёплых объятьях, а вот Чанбин не мог уснуть ещё долго. Хорошо, что завтра маленький выходной, только вечером идти на тренировку, а потом в студию, поэтому с утра можно будет поспать. Мыслями о работе он пытался отогнать мысли о случившемся.       Как помочь их маленькому цыпленку? На этом вопросе он тоже провалился в сон.       Утро встретило его противной прохладой и головной болью. Под боком уже никого не было. Может и к лучшему. Все равно надо будет поговорить. Потому что эта ночная истерика могла стать первым звоночком к состоянию, что уже грозит стать необратимым. Чанбин резко встал и направился к Банчану, нужно что-то делать и срочно.