Засыпай со мной

      Стрелки часов стремительного летели по циферблату, точно отбивая каждую секунду, но Майкрофт даже не замечал этого тиканья, он был полностью погружён в свои рукописи. На большом столе были в стопку разложены бумаги: справа — проверенные и подписанные, слева — те, которые ещё предстоит прочитать и пока стопка слева хоть и была меньше правой, всё равно пугала количеством. В ночи Майкрофт уже даже не задумывался над содержанием письма, рука его быстро выводила уже выученные ответы: «Мне нужно обдумать это предложение,» или «Обсудим этот вопрос при личной встрече,» — банально, но ни у кого не вызывает вопросов. Ручка скрипнула по бумаге в последний раз, прежде чем в ней закончились чернила и Майкрофт хотел уже встать, чтобы достать новую банку, но чьи — то руки придержали его. Тёплые прикосновения гладили Майкрофта со спины, отчего он невольно отклонился на спинку стула, увидев над собой зелёные глаза и игривую улыбку на бледном лице. — Почему не спишь? — Спросил Альберт, оставляя на лбу Майкрофта невесомый поцелуй, будто заботливая мать. — Нужно ещё проверить пару документов, — Майкрофт старался скрыть усталость как мог, но предательский зевок выдал его и Альберт недовольно склонил голову набок, чуть скосив тёмные брови к переносице. — Уже за полночь. — Знаю, но это правда важные бумаги, которые требуют срочной проверки. — Мог бы попросить меня помочь. — Не хочу тебя утруждать, ты и так устаёшь после каждой военной операции. — Будто ты не устаёшь, — Майкрофт усмехнулся, хотел бы он чтобы это была глупая шутка основанная на невозможном, но даже сидя в кресле начальника у Майкрофта сердце болело каждый раз, когда он отправлял ми — 6 на новое задание прямо в эпицентр событий. От этого объятия с Альбертом в те мгновения, когда он возвращался живым, казались намного дольше.       Холмс уже хотел снова вернуться к работе, полагая, что разговор окончен, но Альберт начал постукивать начальника по спине, настойчиво прося встать. — Альберт, это действительно важно. — Не хочу ничего слышать. Мне надоело смотреть на то, как ты губишь себя в этом кресле. Прямо сейчас ты пойдёшь спать, а я допишу все оставшиеся бумаги за тебя. — Но если ты сделаешь это, то будешь не спать ещё дольше, — Альберт на секунду замолкает и смотря в пол обдумывает слова Майкрофта. Холмс думает, что уже победил и снова наклоняет голову над столом, как вдруг Альберт выпаливает: — Тогда мы пойдём спать вместе прямо сейчас, — он тянет Майкрофта за рукав и голос его настойчивый, что Холмсу ничего не остаётся, как подчиниться и проследовать за любимым в спальню.       Стоя рядом с кроватью, Альберт начинает медленно снимать удушливый галстук Майкрофта, чем вызывает смех у последнего: — Альберт, я же не маленький. — Тц, — Альберт недовольно скалит зубы на замечание Холмса и продолжает снимать галстук, а затем и растёгивать каждую пуговицу рубашки. Наконец, когда Майкрофт был одет в удобную одежду для сна, Альберт с силой укладывает мужчину на кровать, укрывая тёплым одеялом. Холмс не может сдержать тёплой улыбки и избавиться от навязчивых воспоминаний из детства, когда все подобные вещи проводила мама перед сном. Альберт замечает эту улыбку даже сквозь гущу тьмы и, ложась рядом, немного насмешливо спрашивает: — Что тут смешного? О тебе ведь забочусь, — Майкрофт запускает свою руку в каштановые волосы, играясь с их кончиками. Альберт закрывает глаза от удовольствия и приоткрытые уста сами тянутся ближе, Холмс отвечает ему на поцелуй, стараясь углубить его, но Альберт поспешно отстраняется, коварно улыбаясь: — Мне бы всё — таки хотелось, чтобы ты поспал, — Майкрофт еле слышно цокает языком, ложась ближе к краю кровати, но продолжает поглаживать оголённое плечо Альберта. — Я люблю тебя, Альберт, — шепчет мужчина, уже пребывая в полусне. — И я тебя, Майкрофт.