Бутылка вина

      В тишине комнаты раздавалось лишь шарканье ручки. Дилюк сидел, слегка сгорбившись, нависнув над блокнотом, пышные волосы беспорядочно свисали, отчаянно борясь с резинкой, стремясь покинуть её. Рука быстро двигалась, линии, выходившие из-под ручки изгибались, превращаясь в письменность. Среди хоть немного небрежных, но всё равно читаемых рядов слов можно было встретить маленькие зарисовочки того, что он хотел воплотить. Неожиданный звук прервал его на середине мысли. Звучание ключей, что только что отворили входную дверь, а затем спустя недолгое время появился Кэйя. Он нес в руке бумажный пакет. Двигался он вполне тихо и мог бы застать врасплох, но Дилюк его ждал. Он выпрямился на стуле и перевел взгляд на вошедшего и слегка изогнул кончики губ, в подобии улыбки. Кэйя подошел к столу и поставил пакет. Раскрыв его, он пошарил в нем рукой и поставил перед Дилюком небольшую баночку. Это был виноградный сок. Рагнвиндр изогнул бровь, заглядывая в глаза Кэйи. Тот тихо хохотнул и вынул из пакета бутылку вина. Мужчина глубоко вздохнул и вернулся к блокноту.       Альберих прошел мимо, занимаясь своими делами. Дилюк сбился с мысли и выпрямился, уставившись вперед, пытаясь вспомнить. Губы слегка поджаты, взгляд обычно довольно-таки цепких глаз затуманился. Рядом раздался тихий стук. Это Кэйя поставил свой бокал и потянулся за штопором. Взор алых глаз медленно перетек на источник звука. Перед ним оказалась та самая бутылка и бокал. Тёмное стекло, красиво отражало холодный свет дальнего окна. Идеально гладкая твёрдость, наверняка прохладная на ощупь. Рядом раздалось шуршание. Кэйя вернулся и стал открывать бутылку. Ловкие пальцы одной руки обвились вокруг горлышка бутылки, в то время как другие переплелись, держа штопор. Эти пальцы… Дилюку захотелось переплестись с ними своими, гладить каждый, аккуратно надавливая подушечками большого. Взять и поцеловать эти красивые руки, что плавно, но с силой открывали бутылку, давно заученным движением. Кэйя вдохнул, напрягаясь. Его тихое дыхание можно было бы слушать вечно. Оно почему-то успокаивало Дилюка, внушая ощущение безопасности. Рука сильнее сжала горлышко бутылки. Круглая проволока медленно входила в пробку, давя на стенки и так уже полного горлышка. Интересно, куда оно всё вмещается? Эту мысль уже отбросило далеко в глубины сознания. Рука перехватила горлышко, сильнее его сжимая. Легкие покачивания. Долгожданный финал. Пробка с тихим хлопком вышла из горлышка. За ней последовала небольшая дымка.        Кэйя положил штопор и стал наливать себе вино. Жидкость стремительно покидала бутылку, кружась на дне бокала. Кэйя сел на стул, рядом с Дилюком. Его ровные пальцы переплелись, надежно держа тонкую ножку. Альберих прикрыл глаза, вдыхая пьянящий аромат душистого напитка. Он всегда так делал, когда наслаждался ароматом. Не то чтобы Дилюк следил за ним. Просто заметил. ,,Интересно, а он прикроет их, если вдохнет мои духи?" Эта мысль тоже была заброшена в глубины сознания. Дилюк лишь сильнее сжал свои губы, и сидел не дергаясь. По бутылке стекала одинокая капля, которая неаккуратно осталась на голышке. Она поблёскивала, словно драгоценность, красиво смотрясь на тёмном стекле. Перед глазами всплыл образ. Тусклое освещение слегка освещало загорелую кожу, покрытую испариной. Дилюк был почти уверен, что она точно мягкая и нежная на ощупь. А из-за этой испарины наверняка ещё и солоноватая на вкус. Он моргнул, переводя взгляд с бутылки. Кэйя медлено втягивал в себя вино, прикрыв глаза от наслаждения. Густые ресницы подрагивали, а мягкие губы были прижаты к стеклу. Хотелось бы коснуться этих пушистых ресниц, гладя его идеальные щёки, припасть своими губами к его. Мягкими плавными движениями смять их, впитывая привкус вина, и отдавая всю страсть, что пылала огнём в мужчине. Огладить эту красивую, загорелую, по сравнению с его, кожу, оставить на ней тысячи поцелуев. Дилюк любил этот контраст, что по его мнению красиво сочетался вместе. Вплестись пальцами одной руки в эти шелковые волосы, пока вторая рука переплетётся с рукой Кэйи. Слегка сожмет его пальцы. И наконец, ощутить своей кожей тепло и нежность чужого тела. Немым образом передать ему все то тепло, все то желание защищать, что переполняло мужчину.        Кэйя отстранился от бокала, глотая вино и открывая глаза. Тихий вдох. Выдох наверняка окрасился запахом алкоголя. Но Дилюк это не узнает, так как стремительно встал из-за стола и поспешил из комнаты. — А сок? — проговорил такой желанный для мужчины голос. Но Дилюк не обернувшись, буркнув: «Потом выпью», стремительно скрылся, окончательно покинув комнату и оставив Кэйю наедине с бутылкой. Тихий щелчок. Выдох. Как он мог? Представлять такое, сидя буквально рядом с ним.        Они наверняка едва могли бы называться друзьями. Кэйя его модель, он фотограф. Альберих просто сходил в магазин, пока он обдумывал новую фотосессию. И вместо того чтобы думать над ней, Дилюк сидел и воображал всякое. Всякое, что явно было приятно его сердцу. Внутри ощущалось такое тепло. Не сравнится с тем жаром, который буквально сейчас обжигал его щёки и уши. Жар внутри него был приятен, сладко тянул что-то внизу живота. Дилюк опустил взгляд и ужаснулся. Глубоко вдыхая, он осел на пол, впутываясь пальцами в свои и до того беспорядочно торчавшие волосы. В голове набатом била лишь одна мысль: "ГЛАВНОЕ ЧТОБЫ ОН НИЧЕГО НЕ ЗАМЕТИЛ!" Стыд отвратительно окрашивал те образы, что продолжали представать перед глазами. Снова переплетённые пальцы. Тихие вдохи. Он чувствовал бы на себе чужое, заметно потяжелевшее дыхание, пока сам глотал воздух после долгого поцелуя. Гладил бы шёлковые волосы, смотрел бы в такие разные прекрасные глаза. Шептал бы всякие нежности, которые бы ему подсказывало его сердце. Он огладил бы плавные изгибы чужого тела, наслаждаясь их идеальностью. Обнимал бы и обнимал, даря тепло. Касался бы столько, сколько бы ему позволили…       Спустя довольно долгое время он таки покинул туалетную комнату, в которой сидел все это время. Щёки снова побелели, губы поджаты, брови нахмурены. Он тяжело осел на стул, беря в руки раскрытый блокнот. -Все хорошо? — ставя полупустой бокал на стол, спросил Кэйя. Дилюк ответил кивком и с некой грубостью во взгляде посмотрел на бутылку. В ней уже отсутствовало две трети. Кэйя вяло водил пальцем по ножке бокала, улыбаясь своим мыслям. Дилюк вздохнул и потянулся за соком. Звонкий хлопок открывшейся крышки. Кэйя перевел на него взгляд и спросил: ,,И как ты можешь губить такую красоту? Если бы он постоял, то превратился бы в вино." — У тебя и без этого сока вина достаточно. Дилюк захлопнул блокнот, и посмотрел на него. Кэйя криво улыбнулся, с каким-то необычным огоньком в глазах. — Что-нибудь придумал для фото? — Да, тебя снизу сфотографировать, освещая вон той лампой — Он указал на одну, которая стояла в шкафчике, битком забитым кучами осветительных приборов. Пока Кэйя пытался понять, на что конкретно указывала рука Дилюка, тот отпил свой сок. Вкусный виноград с приятной кислинкой окружил его язык, вторгаясь в горло. Он глотнул, наслаждаясь послевкусием, и прикрыл глаза. Такой ароматный. И лишнего сахара не чувствовалось. Складывалось ощущение, что его и вовсе туда не клали. — А что будет помимо освещения? — Я прифотошоплю ночную городскую улицу. И как тебе идея с дождём? — Я люблю быть мокрым — как-то странно проворковал Кэйя. Дилюк раскрыл глаза, но тот лишь потягивал вино из бокала, прикрыв свои глаза. Он дал себе мысленную пощечину. — А знаешь, что я сейчас хочу? — этот вопрос вырвал Дилюка из его мыслей. Он поднял глаза на Кэйю и кивнул, вопрошая. — Что? — Фотосессию в стиле ню. Так как я выпил, то вполне буду раскрепощённым. Я давно хочу. Можешь сделать? Дилюк глубоко вдохнул, обдумывая. — Ну, так как мы договаривались, что я в этот день свободен, то почему нет? Что мне помешает? -Надеюсь только не мой парень. Это же сюрприз для него.       Что-то внутри Дилюка ёкнуло. Парень? У Кэйи есть парень? Он думал, что у того наверняка есть девушка, которую тот просто скрывает от всей широкой публики фанатов, но парень? Он подавил в себе неприятное чувство. Он сделает самые прекрасные фотографии, на которые только способен. Ему хочется увидеть улыбку Кэйи, с которой он обычно рассматривает готовые снимки. Осушив бутылочку с соком, он встал, и стал готовить место. Кэйя оставил немного вина, как сам пробормотал для реквизита и пошел в другую комнату, переодеться.        Дилюк закончил выставлять свет и уже регулировал фокус, смотря на получившийся фон. Все, как пожелал Кэйя. Деревянный стул со спинкой, контрастное освещение светом. Фон будет светлым. Дилюк предложил и черно белые снимки, но Кэйя настоял, что ему нужен цвет. Сказал, что парень часто любуется им, особенно любит смотреть на контрасты его кожи. Дилюк был с ним солидарен в этом вопросе. Что-что, а загар у него красивый. И как он добивается настолько ровного оттенка? Дилюк обычно обгорал, и те редкие участки, что всё же выносили какой-то контакт с солнцем, разительно отличались от остального тела. Автозагар. С ним был довольно неприятный опыт, о котором Дилюк не желает лишний раз вспоминать. Поэтому он просто восхищался Кэей, тем, как тот красиво выглядел. Сейчас тот, слегка покачивая бедрами, прошел к стулу и сел, положив один из локтей на спинку. Во второй руке был бокал с вином. На нём была белая рубашка, которая по обыкновению не была застёгнута на все пуговицы. Штаны плотно облегали его подкачанные бедра, подчёркивая стройность прямых ног. Ног, обутых в сапоги, по типу берц. На шее красовался чокер, больше похожий на ошейник. И в таком виде он лишь сильнее распылял мужчину. Тот вновь тихо вздохнул, молясь всем богам и принялся за фотосессию. Модель то отпивала вино, то просто играл с бокалом, перехватывая бокал пальцами как можно более интересным способом, постепенно расстёгивая рубашку и принимая всё более раскрепощенную позу. В какой-то момент тот и вовсе пролил на себя вино, которое сразу окрасило белую рубашку и начал покусывать пыльцы, легонько слизывая остатки вина на них. Расстёгнутая рубашка прилипла к рельефному прессу, лишний раз подчеркивая его идеальность. А этот изгиб грудных мышц. Дилюк лишь сжал челюсти, продолжая фотосессию. Ему отлично удается держать себя под контролем. Сейчас он больше думает о красоте чужого тела, чем о том жаре, который представлял ранее. Со временем одежды становилось все меньше, а затем и вовсе сменилась локация. Уже чистый Кэйя, с расстегнутой пуговицей высоких черных джинс, рубашкой, местами расстегнутой и оголявшей торс, лежал, вытянувшись на шелковом белом покрывале, скованный по рукам наручниками, с взглядом, мол, делай что хочешь. И Дилюк делал. Фотографировал и тихо вдыхал этот пьянящий аромат, что заполнял комнату.        Когда все закончилось, было уже довольно поздно, и Кэйя остался спать на диване. Дилюк с хмурым видом засел в своей комнате, редактируя заказы. Изредка он выходил лишь, чтобы попить воды. Спящий в зале Кэйя то скидывал, то наоборот заворачивался в одеяло, свесив одну из ног вниз. Вторая покоилась на подлокотнике, так как спящий сползал куда подальше от подушки, предпочитая её обнимать.       Утро встретило Кэйю хмурым сонным Дилюком и горячим ароматным кофе, что был сварен этой совой. Кэйя поблагодарил за напиток и вдохнул его аромат, вновь закрывая глаза. Дилюк, видя это вяло улыбнулся одним из уголков губ, а затем вновь вернулся в хмурое царство, читая одну из интересовавших его колонок. В руке он держал газету, отчего Кэйя поначалу удивлялся, а потом привык. Дилюк иногда получал их и использовал для творчества. Кэйя подобные видел пару лет назад, а затем напрочь привык к телефону. Но некая романтика в этом была. Сонный Дилюк, с растрепанным огнём волос, возможно, что одна из прядей даже прилипнет к щеке, но тот не замечает, вливая в себя кофе и силясь раскрыть глаза, вчитываясь в текст. Иногда он отрывался и немного бубня, рассказывал ему про очередную вещь, что вычитал из неё. То про инопланетян, замеченных в богом забытой деревушке, то про птиц, которые настолько часто воровали еду, что утащили свинью, и это всё в той же деревушке. Там всегда были подобные рассказы. Бывали и анекдоты, такие древние, что Кэйя начинал ощущать привкус песка на зубах. А еще они вместе решали кроссворды, пока Альберих ждал такси. Допивая свой напиток, тот заказал один и поблагодарил мужчину за всё. Дилюк улыбнулся чуть больше чем уголками губ и протянул Кэйе руку для рукопожатия. Кожа Кэйи нежная, с мягкой ладонью. У Дилюка она была слегка шершавой с мелкими ранками, оставленными бумагой. Кэйя в очередной раз порекомендовал ему крем и убежал, спеша в машину.