однажды

Было странно, что Итэра обвинили в вандализме — он настолько редко выходил из дома, что дни, когда он снисходил до прогулки, обводились красным кружочком в календаре. Да и сам по себе Итэр пацифист, на рожон не лезет и ведёт спокойную — вернее, даже унылую — жизнь взрослого. Вскоре ситуация с обвинением прояснилась — человек, который подал на Итэра в суд, уже давно точил на него зуб, а когда увидел посреди ночи преступника, разбившего стекло машины битой, с похожим цветом волос, разбираться в ситуации не стал и сразу же накатал заяву. Почему же у Итэра были неприятели, если он никогда душу никому не травил и гадостей не совершал? Всё просто: девушка написавшего заявление ушла к нему, а этот чертила воспринял всё близко к сердцу и сделал Итэра виноватым. Довольно банальная ситуация, но реалистичная — такое происходит часто, поэтому нечему здесь удивляться. И всё же, суд был выигран — тут хорошо постарался итеровский приятель под именем Чайлд, выступивший его адвокатом. В честь этого они напились до невменяемого состояния и уснули в обнимку, чуть ли не засосавшись перед отключкой. Итэр не знает, какие у них отношения. Вроде и близкие друзья, но чувствуется какая-то интимность. Даже когда шутят о ебле, всё равно ощущается сексуальное напряжение. Странно, ведь обычно при общении с другими приятелями на эти темы возбуждения совсем нет. Может быть, Итэру Чайлд нравится. Возможно, у Итэра есть шансы. — Хей, — дружеский хлопок по спине заставляет вздрогнуть и выйти из прострации, — Я купил кофе, ты рад? Холодный, как ты любишь. — по обыкновению довольный Чайлд садится напротив. — А, — Итэр притягивает пластмассовый стаканчик к себе и вытягивает напиток через трубочку, — Спасибо. — Как у тебя дела с работой? — Чайлд постоянно это спрашивает, при каждой встрече повторяет свой вопрос и каждый раз получает один и тот же ответ: — Нормально. — Ты не меняешься, — несколько разочарованно вздыхает мужчина, переплетая пальцы рук, — Слушай, если тебе нужна помощь, скажи мне об этом. Так уж и быть, я тебя проспонсирую за отсос. — он подмигивает с двоякой улыбкой. Блять. Итэр сводит ноги вместе, ощущая укол вожделения. Вот опять это стрёмное чувство возбуждённости, берущееся не пойми откуда и ставящее в неловкое положение. Конечно, никто не заметит вставшего члена под кофейным столиком, но от этого легче не становится. — Обязательно, — с непоколебимым лицом мычит Итэр, — Давай уединимся в туалете, папочка. — взрослый усмехается в ответ на звонкий чайлдовский смех. — Ладно, сочту это за отказ от помощи, — адвокат задорно щурится и разламывает кусочек торта пополам, — Как там Люмин? Она ведь уехала в Америку, ты хоть общаешься с ней иногда? — Да, правда из-за часового пояса сложно верно подгадать время, в которое можно ей позвонить, — честно отвечает Итэр, устремив взгляд в окно кофейни. На улице туда-сюда люди снуют, а он, как обычно, бездельничает. Даже Чайлд занят с самого утра, и лишь сейчас, в обеденный перерыв, у него появились лишние пару минут для отдыха, — Она жаловалась мне, что работа в офисе ужасна. — Ну, неудивительно, — Чайлд жмёт плечами, — Люмин может вернуться в Россию, мы ей всегда рады. — адвокат тыкнул вилкой в десерт и отправил в рот. — Ей не нравится здесь. Сам знаешь, Россия совсем не та страна, в которую стремится каждый. Поэтому Люмин скорее умрёт, нежели вернётся сюда, — Итэр прикрыл глаза, отставив опустевший стакан на край стола, — Знал бы я достаточно хорошо английский, тоже бы съебался отсюда. — Чайлд ничего не отвечает, но кажется, немного разочаровывается. — Как у тебя с отношениями? — спустя минуту интересуется будничным тоном старший, сложив руки на груди. — Какими ещё отношениями? — Итэр недоумённо нахмурился. Его осенило только через несколько секунд нелепой игры в гляделки, потому он хлопает себя по лбу и тянет долгое «а», — Мы расстались. У нас с тем парнем было много разногласий, поэтому решили прекратить эти отношения. — вернее, я решил, поправляет Итэр себя в голове. — Что-то с отношениями у тебя совсем не складывается, хаха, — захихикал Чайлд, — Впрочем, мне тоже не везёт особо. — А что так? — Не могу найти того человека, который был бы со мной на одной волне, — признаётся Чайлд, откинувшись на спинку стула и тяжело вздохнув, — От этого временами очень грустно. Я чувствую себя виноватым, потому что не могу дать ответную любовь тому, кто любит меня. — Э… — Итэр даже не знает, что можно сказать, чтобы поддержать Чайлда. Потому он перегибается через стол и утешающе хлопает по плечу, — Тебе двадцать восемь, всё ещё впереди. Найдёшь ты того человека, который, если так можно выразиться, будет твоей родственной душой. Чайлд переводит на него взгляд и смотрит так нежно, что Итэра прошивает приятный мандраж. — Знаю, — тихо шепчет Аякс, поднимаясь из-за стола. Его былой энергичный настрой возвращается, и голос слышится чрезмерно громко, — Что ж, я пошёл. Давай на выходных как-нибудь встретимся, а? А, подожди… Можем и сегодняшним вечером свидеться. — Дел на сегодня у меня нет, поэтому я не против, — Итэр встаёт следом, обходя стол и выходя из кафе вместе с Чайлдом, — Заедешь за мной, как освободишься? — Конечно, — просто улыбается он, — Может, подбросить? — мужчина указывает на машину, намекая на то, что Итэр может халявно прокатиться в дорогом авто. — Не, я хочу прогуляться. — тактично отказывается младший, складывая руки за спиной. — Жаль, — Чайлд прозвучал расстроенно, заставив Итэра слегка дёрнуться и удивлённо замереть, — Тогда до вечера. — хлопнув приятеля по плечу, адвокат спешит залезть в авто и умчаться прочь. Итэр смотрит на отдаляющуюся белую машину, чувствуя себя полным идиотом. Лёгкое беспокойство превращается в захлёстывающую разум тревогу, и он в какой-то момент начинает испытывать острую вину за отказ. Итэр ненавидит расстраивать Чайлда, потому что всегда, когда друг огорчается, ему становится до тошноты плохо. Да, это неправильно — вот так переживать из-за всяких пустяков, но Итэр, как бы ни старался от этого избавиться, всегда оставался ни с чем. Почему так происходит? Вряд ли Итэр сможет дать ответ на свой же вопрос. Может быть, это связано с тем, что он слишком привязан к Чайлду. Настолько привязан, что в его отсутствие всё кажется унылым и блёклым. Любимые увлечения становятся нетерпимыми, а общение с друзьями не приносит никакой радости. Наверное… Итэр зависим от Чайлда. Зависимость — всегда плохо, с какой стороны ни посмотри. Она разрушает, съедает заживо и не оставляет шансов на ярую борьбу. Парень тихо вздыхает, сглатывая горький ком. Так тяжело, что хочется расплакаться, но слёзы почему-то не идут. Он всё ещё стоит посреди улицы, вынуждая людей с негромкой бранью обходить его, и тоскливо смотрит вдаль. Встряхнув головой, юноша разворачивается на пятках и понуро бредёт в сторону своего дома. Сидя в квартире, он будет отсчитывать оставшиеся до приезда Чайлда часы, смотреть кино и заедать свою грусть чем-то вкусным. Итэр прикрывает глаза, глядя на асфальт и чудом умудряясь не врезаться в прохожих. Только в столб плечом впечатался, но это не так уж и важно. Сколько он уже знаком с Чайлдом? Восьмой год пошёл, а Итэр до сих пор не может разобраться в своих чувствах. Хотя это не совсем правдиво, потому что фрилансер догадывается, что Чайлд ему нравится. Осталось лишь понять, в каком плане нравится: как сексуальный партнёр или как романтический интерес. Может быть, это странно — что в двадцать четыре, имея опыт в отношениях, он терзает себя мыслями: «а люблю я его или просто хочу с ним трахаться». Всё дело в том, что Чайлд первый, кто вызывает такие чувства. Итэра можно назвать непостоянным — отношения у него не длятся больше полугода. Да и то, полгода — это ещё рекорд. Если на первых этапах отношений кажется, что с партнёром проведёт всю жизнь, и вообще умрут они в один день, то спустя месяц Итэр остывает, и нет уже никакой любви. Но в то же время он чувствует потребность в том, чтобы с кем-то встречаться — потому что без отношений ему совсем одиноко. Нужны касания, нужны поцелуи, нужны признания в любви. Он просто хочет быть кому-то нужным. Хочет, чтобы в нём нуждались. Итэр на удивление понимает, отчего у него такое желание состоять в отношениях. Так он хотя бы на какое-то время забывает о Чайлде. Фрилансер останавливается перед универмагом, сверля название мутным взором. Стоит ли поговорить с Чайлдом о своих чувствах? А вдруг ему повезёт и Чайлд поймёт его? С учётом того, какие у них шутки, это вполне вероятно. Ну, а кто ещё будет шутить о трахе друг с другом? Либо у них обоих такой специфичный юмор, от которого возбуждается только Итэр, либо Чайлд такой же, как и он. Возможно, действительно стоит завести об этом разговор. Итэр не боится осуждения и уж тем более ненависти за свою любовь к мужчине. Потому что Чайлд — гей. Он сказал Итэру об этом ещё пять лет назад на какой-то вечеринке, где налакался и выкладывал всё, что лежит на душе. Что бы было, если бы вместо Итэра Чайлда нашёл кто-то другой? А вдруг этот кто-то был бы радикальным гомофобом? Россия гомофобная страна — если сейчас люди относятся к лгбт-сообществу с большим пониманием, то пять лет назад это могло привести к ужаснейшим последствиям. Вздохнув, Итэр покачал головой и вошёл в магазин через реагирующие на движения двери, направившись в отдел вредной еды. Стоит перестать думать обо всём этом… Тревожное состояние на время отпускает Итэра, уступив место меланхолии. Как-то уже и неважно, что будет дальше. — …Покажите ваш паспорт, пожалуйста. — голос кассира выводит фрилансера из прострации. Паспорт? Итэр недоумённо нахмурился, опуская взгляд на товары, за которые должен был расплатиться. Пачка чипсов, ведро мороженого, мармелад, и… Пиво. Он не помнит, в какой момент успел забрести в отдел с алкоголем. Впрочем, всё то время, пока он скитался по магазину, тоже словно туманом окутано. Видимо, настолько был погружён в раздумья. — Сейчас… — сбивчиво бормочет Итэр, достав из кармана ветровки паспорт, облачённый в кожаную обложку. Кассир пару секунд терроризирует раскрытый документ глазами, затем кивает и пробивает алкоголь. Продукты молодой человек складывает в пакет и всучивает его фрилансеру. Из универмага Итэр выходит по-прежнему разбитым, неуклюже семеня по дороге, огибая лужи и нерастаявший снег. Тёплое солнце обжигает его кожу, и он не может сдержать слабой улыбки, радуясь даже таким незначительным вещам, как хорошая погода. Уже середина апреля — ещё полтора месяца и весна подойдёт к концу. Наступит лето, в которое Итэр наконец почувствует себя хорошо. Только в летние дни у него нет подавленного настроения. Правда, эти странные чувства к Чайлду всё равно никуда не денутся. С этим надо что-то делать, причём незамедлительно. Пока не стало всё совсем запущенным. Выругавшись себе под нос от невесёлых мыслей, Итэр останавливается у подъезда, нырнув рукой в карман ветровки, выискивая в его глубинах ключи. Спустя минуту ему удаётся их найти, поэтому зародившаяся паника отступает, и юноша с непроницаемым лицом прикладывает чип к домофону, открыв скрипнувшую дверь после короткого писка. Поднимаясь по лестнице, он запоздало понимает, что лучше было бы воспользоваться лифтом, а не идти пешком вплоть до десятого этажа. Но осознание своей глупости приходит на лестничной клетке между восьмым и девятым этажами, поэтому вызывать лифт сейчас нет никакого смысла. Вот Итэр уже вставляет ключ в замочную скважину, проворачивает несколько раз и исчезает в полумраке квартиры. У него всегда темно, потому что почти никогда не открывает плотные шторы. Только летом, да и то не всегда. Нелюбовь к открытым шторам связана из-за неприглядного вида из окна: серого цвета панельный дом напротив и жалко выглядящие детские площадки, что смотрятся более ущербно в сезоны зимы и весны. А летом всё становится краше, поэтому такого лютого отвращения российские пейзажи не вызывают. Итэр уверен, что вовсе не везде в России дворы оставляют желать лучшего — у него нет сомнений, что в центре Петербурга всё обустроено современно и дорого, не говоря уже о столице. Но он не живёт ни в Питере, ни в Москве, а далеко в Сибири, города которой выглядят не то что очень плохо на фоне Санкт-Петербурга или Москвы, но и приятными глазу их не назовёшь. Сбросив зимнюю обувь, которую Итэр носил до сих пор чисто из лени идти в магазин за весенними ботинками, он вешает ветровку на крючок, прибитый к шкафу, и идёт в гостиную, небрежно высыпав на диван перекус. Желания готовить себе самостоятельно нет уже давно. Фрилансер переодевается в худи и домашние штаны, захватив с собой из спальни плед на тот случай, если замёрзнет. Парень забирается на диван и включает телевизор, натыкаясь на какой-то нелепый романтический кинофильм. Фильмы подобного рода обычно вызывают рвотный позыв, но в пору хандры по отношениям кажутся очень даже неплохими. Поэтому весь день Итэр будет смотреть низкосортные сопледрамы.

***

Итэра кто-то упрямо толкает в плечо, стараясь вывести из дрёмы. Это, естественно, получается, потому что настойчивые толчки мгновенно прогоняют сонливость прочь. — Ну что, что? — с потаённым раздражением отзывается Итэр, когда его имя называют в шестой раз. Он потерян в пространстве из-за долгого сна, поэтому не сразу разбирает, чей это голос звучит у него над ухом. — Я тебе четыре раза звонил, — возмущается некто, встряхнув юношу за плечи, — Ну ты хоть предупреждай в следующий раз, если спать собираешься. Что бы я делал, если бы у меня не было ключей от твоей квартиры? Итэр недовольно хмурится, сосредотачиваясь на человеке. Черты лица становятся чётче, рассудок проясняется, и теперь он созерцает обеспокоенного Чайлда, взмокшего от пота и дождя. — Прости. Я не заметил, как заснул. — примирительно буркнул Итэр, согласившись с тем, что виноват в произошедшем. — Ладно, неважно, — Чайлд отмахнулся, повернув голову к столу и пристально разглядывая пустые обёртки из-под чипсов, конфет и смятую банку алкоголя, — Ты пил? — Немного. — не врёт Итэр, однако глаза стыдливо прячет. Почему-то он чувствует себя так, словно его засекли родители, пьющего пиво несовершеннолетним. — Случилось что-то? — сочувственно спрашивает старший, мягко поднимая друга с дивана. Адвокат приобнимает его за плечи, а Итэр шумно выдыхает, ощущая от прикосновения притупленное чувство удовольствия. Его давно никто не трогал, а тут это делает тот человек, который вроде как нравится. — Нет, — мычит отрицательно юноша, прикрывая глаза, — Просто захотел выпить. На самом деле у него действительно кое-что случилось. Депрессивное состояние часто одолевает его, когда остаётся один, поэтому заглушает тоску алкоголем. Наверное, так поступают многие. — Ну конечно, — Чайлд закатывает глаза и в знак своего негодования щипает друга, — Ты всегда так говоришь. А в итоге выясняется, что у тебя есть проблемы, которые ты предпочитаешь замалчивать. Это обижает, знаешь ли, — адвокат доводит Итэра до порога, присаживаясь на корточки, чтобы помочь ему обуться. Но ведь Итэр не настолько беспомощен, — Такое ощущение, что ты меня за друга вообще не считаешь. Почему ты такой отчуждённый со мной? — фрилансер предпочитает вместо ответа опустить голову и прикусить нижнюю губу. Чайлд снова волнуется за него, а Итэр вместо того, чтобы убедить в том, что всё в порядке, как обычно молчит, — Я ведь хочу тебе помочь. Разве друзья не должны делиться переживаниями? Юноша вздыхает, созерцая то, как Аякс заботливо завязывает на ботинках шнурки и как жалостливо смотрит снизу вверх. Мужчина всегда был слишком обворожительным и открытым, поэтому врать или же подолгу утаивать что-то получалось крайне сложно. Чайлд имеет право знать о том, что Итэр чувствует, и он уже вроде обсудил это сам с собой днём, придя к выводу, что лучше и вправду завести с приятелем беседу на эту тему. Вот только, когда стоишь к объекту воздыхания лицом к лицу, это кажется невозможным. Итэр сжимает руки в кулаки. Нужно собраться и рассказать всё, что его тревожит последние несколько лет. — Я обещаю, что расскажу, — всё же тихо молвит Итэр, потянув руки к рыжим волосам мужчины. Когда ладонь дотрагивается до них, адвокат мгновенно ластится к ней, нелепо тычась лбом и иногда потираясь об неё щекой. Чайлд как ручной котёнок — такой же покладистый и падкий на ласку, — Но не здесь. Давай поговорим у тебя дома? — Хорошо, — казалось, Чайлд вот-вот заскулит в огорчении, поскольку Итэр прекращает поглаживания через минуту, пихая конечность в карман худи, — Но ты дал обещание и только попробуй его не сдержать. — он нависает над ним и смотрит с тенью угрозы, вызывая у фрилансера неприятные мурашки. Чайлд в гневе невероятно страшен, Итэр совершенно не хочет его злить. — Что за запугивания? Я всегда сдерживаю обещания, — Аякс на его утверждение насмешливо выгибает бровь, — …Частично сдерживаю. — Вот именно, — хмыкает старший, снимая с крючка ветровку юноши и накидывая на его плечи, — Поэтому я и отношусь к твоим обещаниям несерьёзно. Однако на этот раз не думай, что я отстану. Сегодня мне тоже хочется поговорить с тобой по душам. — Итэр в лёгком изумлении приподнимает брови. Разговор по душам? Почему Чайлда тоже сегодня потянуло открыться ему? — Ты будто снисходителен ко мне, — обижается он, — Типа это звучит так, словно меня всерьёз не воспринимаешь. Я понял, что ты имел в виду, но всё равно стоит подбирать более вежливые выражения. — Прости, я не хотел тебя задеть. — виновато воркует Аякс, отступая на шаг назад и открывая дверь квартиры. — Ладно, чего уж там, — отмахивается Итэр, — Пойдём. Чайлд рад закончить беседу ни о чём. Взяв друга под руку, старший ведёт его прочь из помещения, спешно закрывая дверь на ключ. Затем вызывает лифт, тупит пару секунд, и лишь после невесомого прикосновения отмирает, зайдя в кабину приехавшего лифта. — Как думаешь, возможен ли секс в лифте? Итэр от внезапного вопроса застывает и гулко сглатывает. Хаха, блять… Умеет же этот мерзавец застать врасплох. О лёгком возбуждении даёт знать приятная тяжесть в паху, но юноша молниеносно открещивается от развратных мыслей, не желая окончательно возбудиться в компании Аякса. — Ну, — хрипит фрилансер, пряча взбудораженный взор, — Наверное? Если оба партнёры настолько скорострелы, что кончают за несколько секунд, то да. А что за странные вопросы? Хочешь трахнуть меня здесь, ахха? — Да. — как-то слишком серьёзно для обычной шутки говорит Чайлд. — Ха… — Итэр рвано выдыхает, облокачиваясь спиной на стену лифта, стараясь унять крупную дрожь в коленях от ответа приятеля. Проклятье, он слишком буквально воспринимает слова друга, хотя тот, вероятно, не закладывал в них потаённого смысла. Просто шутка, просто шутка, просто… — Да я шучу, чё так напрягся-то? — сильный хлопок по спине мигом выбивает из головы все ненужные размышления о том, как бы было хорошо, если бы Чайлд действительно его здесь выебал, не скупясь на грубость. — Я понял. — собравшись с духом и потушив возбуждение, молвит Итэр, вонзаясь ногтями в ладони. Вообще-то, Итэр универсал. Вообще-то, он предпочитает быть ведущим. Но под Чайлда он хочет лечь. Они выходят из лифта, вскоре из подъезда — Чайлд учтиво открывает ему переднюю дверь машины, шуточно кланяясь в ноги. — Вот ведь клоун. — беззлобно ворчит младший, забираясь на сиденье. — Для тебя буду кем угодно, — слащаво тянет мужчина, заводя авто. Фары вспыхивают, освещая асфальтированную дорогу белым светом. Слышится скрип шин, и, наконец, автомобиль выезжает с парковки, сруливая на шумное шоссе, — Детка. У Итэра спирает дыханье. …Блять. Кажется, у него появился кинк на чайлдовское «детка». Он хочет называть Чайлда папочкой. А ведь раньше он считал мерзким дэдди-кинк. — Правда, папочка? — томно произносит Сора, увидев боковым зрением, как Чайлд дёрнулся от прозвища, — Как мило с твоей стороны. — Хахаха… — мужчина сдавленно засмеялся, вскоре затихнув. Вплоть до дома они едут в тишине. Чайлд выглядит смущённым и в какой-то степени потрясённым. Итэр может только гадать, отчего он так переменился в поведении. Адвокат живёт в загородном доме, окружённом хвойным перелеском. Здесь чистый воздух, приятный вид из окна, выходящего в ухоженный цветочный сад, за которым Чайлду было невпадлу следить, и совсем другая атмосфера. Словно время застывает. Настолько тут спокойно. С городской жизнью ни в какое сравнение не идёт. В городе — мегаполисе особенно — большую часть времени шумно, рёв автомобилей и противный визг клаксонов не даёт ни на чём сосредоточиться. Только под вечер можно почувствовать долгожданное умиротворение и нормально отдохнуть. — Дождь до сих пор идёт, — констатирует факты Чайлд, выбравшись из машины. О переносицу разбиваются холодные капли воды, оттого он ёжится и морщит нос, — Даже не дождь, а ливень. Давай быстрее, а то промокнем насквозь. — Итэр поспешно вылезает из кабины авто, натягивая на макушку капюшон худи, потрусив вслед за мужчиной. Тому приходилось перепрыгивать через глубокие лужи, дабы добраться до калитки. — А как же машина? — громко спрашивает юноша, игнорируя влагу, заливающую глаза. Ливень такой сильный, что его одежда в одночасье тяжелеет от воды, прилипая к телу. — Что? — не слышит Чайлд, оборачиваясь на него через плечо. — Говорю, а как же машина? — стараясь перекричать шум дождя, повторяет Итэр. — Разберёмся с ней позже! — отвечает адвокат, разобравшись с замком на калитке и пропустив Итэра первым на территорию своего дома. Он проворачивает ключ в замочной скважине пару раз, отворив дверь тёплого жилища и нетерпеливо толкнув фрилансера в спину, чтобы пошевеливался. — Кошмар, — Чайлд хлопает входной дверью, скидывая с ног хлюпающие туфли вместе с носками, — Останешься у меня сегодня, хорошо? Переоденешься в мои вещи. — Итэр только рад провести с Чайлдом больше времени. — Окей. — не спорит с ним он, стягивая обувь и ветровку. Адвокат вешает чёрный плащ на вешалку, вешая заодно и верхнюю одежду друга. — Ты знаешь, где взять одежду. Пойдёшь в душ первым? — мужчина улыбается, сдувая со лба липнувшие прядки и торопливо расстёгивает ремень на брюках, желая поскорее переодеться в сухие шмотки. — Пойду. — недолго раздумывает юноша и скрывается в комнате друга, по-хозяйски выдвигая верхний ящик, беря первые попавшиеся футболку с шортами. Он быстро снимает с себя худи и домашние штаны, повешав их на горячую батарею вместе с носками. — Мм, — Чайлд заходит в спальню ровно в тот момент, когда Итэр натягивает на тело толстовку, — Выглядишь смешно в моих вещах. — Заткнись, — шипит младший, стукнув его в грудь, — Не моя вина, что ты такой дылда. — Я? — глаза Аякса удивлённо округляются, — Дылда? Ах, товарищ, ты преувеличиваешь. Итэр молчит, однако одаряет приятеля насмешливым взором. — Сто восемьдесят пять — это нормальный рост для мужчины, — с непоколебимым видом настаивает адвокат, будто оскорбившись в шутку брошенным словом «дылда». Это не обзывательство даже. — А вот сто шестьдесят три нет. Ты карлик, Итэр. Выступившие желваки на скулах паренька оповещают Аякса о близящейся смерти, а потому он выставляет руки перед собой и отскакивает на два шага назад. — Я пошутил, пошутил! Пощади, не карлик ты, нормальный! — паникует мужчина и боязливо смотрит на младшего, что в полной тишине подходит к кровати, хватая с неё подушку, — Товарищ… — Получай по ебалу! — с боевым криком фрилансер замахивается подушкой и швыряет её в лицо Чайлда, попадая точно в цель. Он слышит спёртый выдох и недовольное мычание, раньше времени победно улыбаясь. — Ну держись, чмо ты несчастное, — бранится мужчина, оставив подушку валяться на полу и преодолев расстояние между собой и Итэром в два ловких прыжка, толкает в грудь. Итэр от неожиданности падает на пол, а Чайлду это и нужно — он нависает сверху и грубо оттягивает мягкую щёку, довольствуясь болезненным шипением. — Это не по правилам! Ты жульничаешь! — обиженно стонет юноша, в свою очередь заехав локтём по лицу старшего. Он упирается внутренней стороной ладони в подбородок Чайлда и отстраняет от себя, одновременно пнув в торс. Слышится тихий скулёж — тяжесть чужого тела пропадает, потому что адвокат валится рядом и растягивается звёздочкой. — Ты… Убил меня. — хрипит Чайлд, открыв глаза и игриво усмехнувшись. — Извини, сильно ударил? — беспокоится Итэр, поднимаясь с пола и протягивая другу руку. — Да, переборщил, — вздыхает старший, однако вкладывает ладонь в ладонь парнишки, крепко сжав. Фрилансер резко дёргает на себя, помогая встать на ноги, — Но ничего, переживу. — Ладно, — после этой глупой забавы парень ощущает приглушённое возбуждение, от которого хочется избавиться путём мастурбации, — Я в душ. — Давай, но не задерживайся, — лениво мычит Чайлд, — Мы ещё хотели поговорить. — как только Итэр хочет отмахнуться от неминуемой беседы, взгляд старшего перестаёт искриться игривостью, сменясь холодной серьёзностью. — Хорошо. — бормочет юноша, решая, что нужно хотя бы раз не убегать от проблем. Он сопровождается пристальным взором вплоть до поворота в коридор. Фрилансер испускает дрожащий вздох, закусывая нижнюю губу от нахлынувшего возбуждения, и спешит шмыгнуть в ванную комнату. Серьёзный Чайлд невероятно сексуален. Итэру стыдно за то, что он думает о таких вещах в неподходящее время в неподходящем месте. Но ничего же такого не будет, если он подрочит? Это ведь естественно, большинство людей занимается мастурбацией, чтобы удовлетворить свои физические потребности. Да, в этом нет ничего такого. Но не тогда, когда хочется, блять, дрочить на своего лучшего друга в его же доме. И всё же, остаться в возбуждённом состоянии идея ужасная, и если Чайлд заметит — а он заметит — итеровский стояк, то смотреть друг другу в глаза будет неловко ещё долгое время. Поэтому лучше передёрнуть, чтобы избежать нелепых ситуаций. Итэр рвано выдыхает, закрываясь в ванной. Он переводит взор на стиральную машинку, благодаря Чайлда в голове за предоставленное полотенце. Парень торопливо скидывает с влажного тела одежду с нижним бельём и заходит в душевую кабинку, мгновенно включая душ. Под напором приятно-тёплых струй воды вожделение ощущается острее, и юноша сквозь зубы шипит, стоит тонким пальцам обхватить основание члена. Тяжесть оседает даже в пальцах ног, пронизывая всё тело волной сладостной пульсации. Итэр упирается лбом в стену душевой и тихо выдыхает, проводя рукой к головке ствола. Так хорошо. Он невольно представляет, как Чайлд накрывает его ладонь своей — более большой в силу роста, и невероятно мягкой по сравнению с ладонью Итэра. Аякс всегда был более изящным, чем Итэр. Возможно, такое впечатление создавалось за счёт поведения, но для Итэра приятель во всех смыслах был грациозным. Кисти рук адвоката тонкие, а пальцы нежные и неимоверно бледные, словно Чайлд на свет дневной не выходил совсем. А, ну. Ещё чайлдовские пальцы очень длинные. Поэтому Итэру так хотелось, чтобы Чайлд выебал его пальцами. Можно даже всей рукой — Итэр не против. Но юноша не уверен, что это вообще когда--нибудь произойдёт. От этого тоскливо. Фрилансер встряхивает головой, возвращаясь к дрочке. Сейчас не время предаваться загонам — лучше подумать о чём-то более возбуждающем. Он закрывает глаза и покрывается мурашками, ощущая чрезмерно ярко для фантазии горячее дыханье Чайлда, обжигающее затылок. Итэр в забытье подаётся телом назад, словно думая, что позади него действительно кто-то стоит. Хотел прижаться к выдуманному образу Аякса, а в итоге встречается кожей с пустотой. Ну и ладно. — Чайлд… — слетает с губ тихо. Парень приглушённо стонет, ускоряя движения по пульсирующему члену рукой, издавая задушенные вздохи от приятных касаний. Он хочет, чтобы Чайлд трахнул его здесь. Чтобы яро вбивался в него и впечатывал щекой в стену, нашёптывая на ухо грязные оскорбления. Чтобы ебал несколькими часами и доводил до оргазма одним только своим видом. — Блять, — хрипит Итэр, закидывая голову назад и жмурясь до мутных пятен перед глазами, рьяно толкаясь бёдрами себе во вспотевшую руку. Мысли приводят в дикое исступление, и хочется дрочить, дрочить, дрочить, пока на ладони не появятся мозоли от остервенелой мастурбации. Он мажет большим пальцем по головке, давя на уретру, и в этот же момент изгибается от застигнувшего экстаза, шокированно смотря в потолок и ловя раскалённый воздух раскрытым ртом. Ещё разочек… Фрилансер, кусая губы от перевозбуждения, скользит дрожащей конечностью по горячему члену и блаженно прикрывает глаза. Мощный поток воды заглушает хлюпанья спермы и смазки при рваных движениях, поэтому Итэр не беспокоится за то, что Чайлд может услышать. — Мм… — низко мычит парень, вжимаясь всем телом в стену, ощущая слишком сильное желание заняться сексом. Он так хочет быть выебанным Чайлдом, но нельзя же сказать об этом напрямую, правильно? Поэтому Итэр найдёт партнёра или партнёршу на одну ночь, чтобы переспать. Однако сделает он это после того, как поговорит с Чайлдом — быть может вообще получится так, что и искать человека для перепихона не придётся. Юноша ахает, когда перебирается ладонью к головке, лаская её грубыми поглаживаниями. Он ритмично толкается в конечность стволом, иногда нарочно сжимая основание плоти, чтобы не кончить раньше нужного ему времени. Если оттягивать оргазм до последнего, то в итоге он будет настолько приятным, что на ногах держаться станет тяжело. Итэр хочет отсосать Чайлду. Хочет, чтобы Чайлд придушил его. Хочет, чтобы Чайлд отлупил его и сказал, какой он плохой мальчик. Он так хочет заняться с Чайлдом всеми видами секса. — Чайлд, Чайлд, Чайлд, — Итэр чувствует, как лицо обжигает возбуждённый румянец, и как катится пот по кончику носа, капая на кафель душевой, — Хочу, чтобы ты меня трахнул, Чайлд… — он не может сдерживаться долго, ускоряя движения рукой и толчки бёдрами до бешеного темпа, ощущая накатывающий оргазм. Фрилансеру хватает ещё парочки ласк прежде, чем излиться в ладонь с тихим хрипом. Он расфокусированно смотрит на испачканную конечность, наблюдая за тем, как вязкая сперма смывается водой. Это наваждение почти проходит, но Итэр хочет подрочить ещё раз, однако он замирает, едва коснувшись члена, когда слышит недовольный голос за дверью: — Ты льёшь слишком много воды, товарищ. Мне придётся платить за неё в этом месяце в два раза больше! — С каких пор ты стал таким экономным? — усмехается Итэр, беря первый попавшийся шампунь и нанося его на голову. Увлечённый дрочкой, он так и не помылся, какой кошмар. — …Недавно! Короче быстрее там давай, я тоже в душ хочу. — ворчит Аякс, а затем, судя по отдаляющимся шагам и продолжительному затишью, уходит. Итэр разочарованно вздыхает, понимая, что теперь подрочить точно не получится. Впрочем, двух раз тоже хватит. Он быстро моет голову, затем шоркает мыльной мочалкой тело и смывает пену под душем. Вполне довольный, юноша выходит из душевой кабинки, одевается и сушит волосы феном ещё десять минут, уже представляя в мыслях возмущённое лицо друга. — Черепаха. — бурчит адвокат, стоит Итэру только шагнуть за порог ванной. Чайлд выглядит невероятно очаровательно в домашней одежде без всех этих смокингов, рубашек, галстуков и наручных часов. От него по-прежнему пахнет сладким мужским одеколоном, которым он пользуется больше трёх лет, преданный лишь этому бренду. Итэр не заморачивался с парфюмом, предпочитая ему дезодоранты. — Кто бы говорил, — ехидничает юноша, — Три года назад я ждал тебя полтора часа, хотя ты уверял меня, что соберёшься за двадцать минут. Чайлд выглядит оскорблённым напоминанием приятеля. Он молчит, явно подыскивая стоящее оправдание, и смешно хмурит брови. С потрохами его сконфуженность выдаёт и вспыхнувший румянец на щеках, который для Итэра выглядит очень обворожительно. — Я просто невовремя захотел поесть! — бросает в свою защиту Чайлд, хотя его растерянное лицо всё говорит за него: адвокат даже не помнит, когда такое вообще было. — Короче отстань от меня, — обижается наигранно мужчина, шагнув в ванную, — Если хочешь есть, еда в холодильнике. В шкафу над раковиной есть ещё доширак и ролтон, — он впивается задумчивым взглядом в паренька, — А, в холодильнике ещё вино есть. Можешь вылакать. — Ладно. — просто отвечает Итэр, дождавшись, когда Чайлд закроет дверь в ванную. У него нет аппетита, потому и есть он не собирается. Юноша возвращается в комнату Аякса и валится на кровать, глядя в натяжной потолок. Лёгкое волнение поднимается к горлу, стоит осознать, что до серьёзного разговора осталось совсем немного времени. Он даже не знает, с чего начать диалог — с того, что Чайлд ему, вероятно, нравится, или с того, что он хочет, чтобы Чайлд его выебал. Нет. Второй вариант просто отвратный. Вдруг Чайлд посчитает его озабоченным? Хотя это так и есть. Итэр перекатывается на левый бок и обречённо вздыхает. Возможно, об этом не стоит так беспокоиться, всё сложится само по ходу разговора. — Ты чего, спать собрался что ли? Так не пойдёт, мы ещё должны поговорить! — возбуждённый голос Чайлда звучит как гром посреди ясного неба. Итэр сглатывает, перекатываясь на спину и переводит встревоженный взгляд на друга, что успел выйти из душа и теперь выжидающе смотрел на него в ответ. — Конечно, — кивает фрилансер, принимая сидячее положение, — Хочешь начать разговор первым? Ты вроде тоже хотел высказаться. В одночасье бодрость Чайлда сходит на нет и он как-то мрачнеет. — Да, — тихо отвечает мужчина, присаживаясь на край кровати. Итэр настораживается и подползает к нему ближе, соприкасаясь плечом, — Пожалуйста, воспринимай всё сказанное мной серьёзно и пойми меня. Хорошо? — адвокат с надеждой заглядывает в глаза парня. — Хорошо. — горячо обещает Итэр и улыбается уголками губ. Кажется, не одного его что-то тяготит на протяжении долгого времени, потому что сейчас Чайлд выглядит невероятно потерянным, даже отчасти сломанным. — Ты мне нравишься, — звучит тут же, без какого-либо объяснения. У Итэра спирает дыхание, а сердце приятно сжимается, однако он не спешит кинуться на Чайлда с радостными криками, решая дослушать до конца и высказаться самому, — Очень давно. Возможно, я влюбился в тебя на втором году нашей дружбы. Я бы никогда не подумал, что полюблю тебя, потому что ты не был в моём вкусе. Но… Наверное, с течением времени, чем больше мы с тобой общались, тем больше мне становилось всё равно на внешность. Я чувствовал себя комфортно в компании с тобой — ты понимал меня в большинстве вещей, разделял взгляды на жизнь и мог поддержать так, что мне вправду становилось легче, — Чайлд переводит дыхание, — Когда я понял, что люблю тебя, ты уже состоял в отношениях. Мне не хотелось взваливать на тебя ответственность за свои чувства, поэтому я не подавал вида, что ты мне нравишься. Наверное, тебе непонятно, зачем я встречался с разными людьми, если любил тебя? Абсурдно, но я просто хотел на время забыть о тебе. Думал, что чувства уйдут, если я начну встречаться с кем-то другим, хаха… Я мог встречаться с человеком долгое время — год и больше, но не из любви к нему, а для того, чтобы почувствовать себя лучше в моральном плане. Я очень тактильный человек, мне нужны объятья, нужны касания, нужны поцелуи, поэтому я просто пользовался своим партнёром для этих целей. Да, это очень низко и эгоистично, я понимаю, — Чайлд сокрушённо качает головой, — Я злился на тебя за то, что ты через полгода отношений расставался со своим партнёром и через месяц начинал встречаться с другим. Я знаю, что это несправедливая злость, поскольку поступал точно также. …Возможно, я сильно ревновал тебя. Впрочем, ревную и до сих пор. В последнее время я начал замечать, что ты начал вести себя по-другому со мной. Краснеешь с моих шуток и прикосновений, постоянно спешишь избавиться от моего общества. Поначалу я думал, что сделал что-то не так и теперь ты питаешь ко мне неприязнь, но теперь мне кажется, что я тебе нравлюсь. Однако, может, я просто настолько хочу в это верить. Итэр не отвечает. Он не может найти подходящих слов — лишь изумлённо смотрит на Чайлда и чувствует, как горит его лицо от смущения. Чайлд любит его. Чайлд любит его. Чайлд любит его. Итэр чувствует себя самым счастливым человеком на всём белом свете. Сомнения насчёт собственных чувств к Чайлду покидают беспокойную голову, он на сто процентов уверен, что любит его в ответ. — Скажи это ещё раз, — севшим голосом просит Итэр, накрывая ладонь мужчины своей, — Что любишь меня. Скажи это снова. — Я люблю тебя, — хрипло шепчет Чайлд, мягко высвобождая руку из-под руки парнишки, потянувшись ей к лицу друга. Он ласково гладит щёку Итэра тыльной стороной ладони, а фрилансер льнёт к ней ближе и беззаветно трётся об неё, слыша рваный вздох на свои действия, — Я так сильно люблю тебя. — адвокат забывается и тянется за поцелуем, но младший выставляет руку, вынуждая Чайлда поцеловать внутреннюю сторону ладони, а не губы. Да, он сгорает от желания поцеловаться с Чайлдом, но для начала нужно довести беседу до конца. — Я тоже, — задыхается юноша, — Люблю тебя. На лице Чайлда читается неописуемый восторг, а глаза поддёргиваются стеклянной плёнкой слёз. Он скулит и притягивает Итэра к себе на колени, пряча лицо в груди. Фрилансер нежно касается рыжих локонов мужчины, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы, изредка касаясь линии роста волос на затылке. Аякс стискивает в своих объятьях так сильно, что Итэр почти задыхается от нехватки воздуха. Но это так приятно, что он не хочет, чтобы старший перестал обнимать его. — Сколько лет я тебе нравлюсь? — хрипит Чайлд, отлипая от грудной клетки Итэра и поднимая блестящие от недавних слёз глаза на него. — Я начал испытывать к тебе что-то странное три года назад, — произносит фрилансер, — Я не испытывал такого ни к кому раньше, поэтому был не уверен, любовь это или просто высшая форма привязанности. Меня возбуждали твои шутки, поэтому я думал, что просто хочу переспать с тобой, но потом мне захотелось чего-то большего, чем просто секс. Я хотел, чтобы ты целовал только меня, обнимал только меня и делился всем тем, что тебя тревожит. Я такой же, как и ты — встречался с людьми для того, чтобы заглушить тоску по тебе, но ничего не вышло. Сегодня, после твоего признания, я понял, что люблю тебя. — он всё ещё не верит в то, что они теперь, вроде как, встречаются — это кажется нереалистичным сном. Итэр судорожно оглаживает лицо мужчины, проходится по нижней губе и созерцает, как щёки возлюбленного от такого жеста краснеют. — Итэр, — выдыхает любовно он, мягко целуя в линию шеи, — Ты будешь со мной встречаться? — Буду. — твёрдо отвечает паренёк. — Значит теперь я твой парень, и могу, — Итэр резко оказывается на матраце кровати, удивлённо глядя на нависнувшего над ним Чайлда, — Делать с тобой всякие грязные вещи. Я хочу трахнуть тебя, малыш, — он прижимается членом, скрытым одеждой, к бёдрам вожделённо ахнувшего Итэра. — Все те шутки были моими фантазиями, — бархатистый баритон звучит рядом с ухом, заставляя юношу покрыться мурашками, — Я хотел выебать тебя в лифте, хотел выебать тебя в машине, и хотел, чтобы ты отсосал мне в кафе. Я так рад, что мой мальчик возбуждался от этого, — он касается рукой паха Итэра, довольно оскалившись на тихий стон, — Подрочишь мне ножками, мм? У меня фут-фетиш, детка. Итэр мгновенно возбуждается от грязных разговоров Чайлда и позорно скулит, выгибая спину и прижимаясь вставшим членом к ладони старшего. Он, блять, не знал, что Чайлд на деле окажется ещё похотливее, чем в его фантазиях. Но это так чертовски хорошо — слушать хриплый голос мужчины, наслаждаться невесомыми ласками члена и сходить с ума от трения о бёдра. Но кое-что не даёт покоя: не слишком ли они спешат? Разве так должны начинаться отношения? — Постой, Чайлд, — Итэр упирается руками в грудь старшего, — Мы… Мы сильно торопимся. Правильно ли заниматься сексом в первый день отношений? Чайлд хмурится. — С чего ты взял, что это неправильно? — вопрошает он, перехватывая ладошки младшего и ведя ими от груди до торса, затем от торса до паха, — Ты меня хочешь и я тебя хочу. Мы оба хотим секса, ничего в этом неправильного нет. — мужчина криво ухмыляется, приспуская треники до щиколоток вместе с боксерами. Он тычется истекающим смазкой членом во вспотевшую ладонь фрилансера и низко стонет, прикрывая глаза. Итэр сдаётся. Он думает, что действительно — какая разница, сколько времени прошло с отношений, если оба партнёра хотят секса? К тому же, знакомы они очень давно и знают друг о друге абсолютно всё — даже какого цвета одежду предпочитают. — У меня тоже, — сипит юноша, — Фут-фетиш. Глаза Чайлда моментально темнеют. — Я кончу десятки раз на твою маленькую миленькую ножку, — рычит он, сдёргивая с ноги Итэра носок и грубо хватая за щиколотку, резко припечатывает стопу к члену, — А затем буду ебать тебя от заката до рассвета. Хочу выебать тебя, пока ты будешь спать. Хочу выебать тебя в душе, на кухне, на улице, на работе. Мм, моя личная сучка. — Аяксу сносит крышу и он дерзко целует юношу, толкаясь языком в зубы, безмолвно прося открыть ротик. Итэр перевозбуждён озвученными фантазиями Чайлда, хрипло скулит, надавив на головку члена сильнее. Мужчина над ним довольно стонет, яро вбиваясь бёдрами в ногу фрилансера. Кожа ступни пачкается густой смазкой, но Итэру не противно. Это так сильно будоражит. — Да, я твоя сучка, папочка, — жалобно хнычет он, высовывая язык и изгибаясь от влажного поцелуя, в который адвокат немедля завлёк, — Которая хочет твой член. — целоваться с Чайлдом приятно — не так, как с остальными. Пусть у Итэра даже больше опыта в отношениях, нежели Чайлда — Чайлд всё равно кажется более наученным. Его грубость приводит в нездоровый восторг — то, как он посасывает итеровский язык своим, отдаётся приятной тяжестью внизу живота. А когда Аякс срывается и начинает трахать рот языком, становится так хорошо, что он ещё чуть-чуть и точно кончит без прикосновения к себе. Мужчина забирается языком чуть ли не по гланды, заставляя Итэра про себя удивляться такой длине и биться в восхищении. От ощущения горячих рук, забравшихся под футболку, парень несдержанно стонет и прижимается ближе, позволяя изучать каждый миллиметр своего тела. — Как ты меня назвал? — отстранившись от губ возлюбленного, с придыханием переспрашивает Чайлд, глядя широко раскрытыми глазами. Его грудь часто вздымается, словно мужчина пробежал десятикилометровый марафон, хотя на деле просто сильно возбуждён. — Папочка, — повторяет младший, касаясь кончиками пальцев головки члена, — Мхм, папочка такой большой здесь. Хочу, чтобы ты поскорее вошёл в меня. Чайлд содрогается, а затем судорожно вздыхает и наваливается на Итэра, сгребая в крепкие объятья. Он издаёт свистящие хрипы, тяжело дыша в шею парнишки, и спустя секунду возобновляет грубые толчки в ногу, кусая одновременно в шею. — Мм, папочка кончил? — сексуально тянет Итэр, чувствуя, как по пятке течёт горячая сперма. Чайлд звереет на глазах, не идя ни в какое сравнение с Чайлдом, которого Итэр привык видеть. — Скажи это снова. Хочу, чтобы ты называл меня папочкой всегда. — басит адвокат, вдалбливаясь членом без поддержания какого-либо ритма, являясь слишком возбуждённым, чтобы тратить время ещё и на это. — Папочка! Я так… Люблю папочку. — исполняет желание мужчины Итэр, резко поджимая пальцы на ногах, отчего Чайлд издаёт скулёж, полный наслаждения. Руки старшего ползут выше, жадно оглаживают живот, доставляя юноше покалывающее удовольствие, и поднимаются до грудной клетки, грубо сминая правую грудь. — У тебя такая мягкая ножка, детка, — грязно лепечет на ухо Аякс, прикусывая кончик, — Ты весь такой мягкий и маленький, просто очаровательно. Я могу сжать твои запястья одной рукой, ах, так возбуждающе, — он прерывисто стонет, когда Итэр скользит стопой от головки к основанию члена, мягко массируя возбуждённую плоть. — Мм, надеюсь, мой член тебя не порвёт, — хрипит мужчина, упираясь лбом в грудь юноши, замедляя темп и толкаясь в ногу плавно, неспешно, — Интересно, сколько пальцев потребуется, чтобы подготовить тебя к моему размеру? Четыре? Все пять? Ахахаа… — он заведённо смеётся, нажимая указательным пальцем на сосок Итэра. — Вставь в меня всю руку, — возбуждённо бормочет младший, откидывая голову назад от прикосновения к соскам. Вообще-то его грудь нечувствительна, но когда её трогает Чайлд, то она уже и не кажется такой уж нечувствительной, — Хочу, чтобы ты выебал меня рукой, папочка. У Аякса спирает дыхание. — А у тебя куда больше кинков, чем я думал, — в приятном удивлении шепчет мужчина, прижимаясь вплотную и утыкаясь лицом в плечо, — Я обязательно трахну тебя всей рукой в следующий раз. А сегодня… Пожалуй, ограничимся ошейником. И ремнём. — он целует его в щёку и через мгновенье застывает с тихим стоном на устах. Густое семя извергается в ступню Итэра — он вздрагивает и закусывает губы от приятного ощущения спермы, пачкающей кожу. Аякс со спёртым выдохом натягивает спортивки и боксеры на себя, переводя подчиняющий взор на младшего. — Ты отлупишь меня ремнём? — надеется юноша, не сопротивляясь, когда Чайлд стягивает с него майку и шорты с нижним бельём, — И оденешь на меня ошейник? — Догадливая сучка, — похабно скалится Чайлд, подтягивая фрилансера к изголовью кровати и поворачивая к себе спиной. Он сгибает ноги в коленях, упираясь спиной в подушку, и вжимается грудью в спину Итэра. — Ты говорил, что любишь бдсм-практики и эротические ролевые игры, — адвокат ведёт кончиком носа по затылку парня, с жадностью вдыхая приятный аромат тела, — Поэтому вскоре я обязательно устрою тебе всё сразу. Как много раз ты кончишь? Интересно узнать… — Чайлд царапает передними зубами кожу на затылке, а затем всасывает в рот, оставляя засос. — Ах… А… — Итэр учащённо дышит, созерцая, как Аякс обхватывает его член рукой, мягко надрачивая. Второй мужчина тянется до прикроватной тумбочки и достаёт из выдвижного ящика лубрикант, щёлкая крышкой. — Я дрочил на тебя в душе, представляя, как втрахиваю в стену, — рычит утробно адвокат, и, не скупясь, льёт смазку на межягодичную складку фрилансера, смазывая вместе с тем и свои пальцы. Итэр вздрагивает от обжигающего холода, а после шипит от нетерпения, ощущая горячие подушечки пальцев старшего, тычащиеся в колечко мыщц, — Мм, как же я хочу ворваться в тебя без растяжки и грубо выебать. А ты будешь скулить, как подзаборная псина, и требовать больше, умолять меня заполнить твою задницу спермой и трахать до скончания веков. — он усмехается, проталкиваясь указательным пальцем наполовину. — А-ах! Я тоже… Тоже дрочил на тебя в душе, папочка, — выскуливает Итэр, откидывая голову на широкое плечо мужчины, горячо выдыхая от ощущения внутри. Оно с одной стороны приятное, но с другой немного странное — наверное, это оттого, что его давно никто не ебал. Чайлд зацеловывает шею юноши, грубо сжимая его член в кулаке и двигая по всей длине рвано, вырывая всё более громкие и громкие постанывания, — Мечтал о том, как ты будешь душить меня и вдалбливаться, не переставая ебать меня даже после того, как кончишь в десятый раз. — Аякс на признание парня рычит, потираясь крепнувшим членом о его спину, и остервенело кусает в плечо. Итэр вскрикивает от наслаждения и вжимается в старшего сильнее, самостоятельно потираясь о дёрнувшееся возбуждение. — Любишь, когда тебя душат? — низко шепчет адвокат на ухо, проводя большим пальцем по липкой головке ствола, — Детка, я обязательно исполню твоё желание. Сожму твою хрупкую шею и буду душить, втрахивая твоё маленькое тело в кровать. Хочу поскорее сделать это, — он с хриплым стоном проталкивается указательным пальцем глубже. — В тебе так горячо, — тяжело выдыхает мужчина, опаляя рваным дыханием шею вздрогнувшего Итэра. Фрилансер по опыту знает, что нужно расслабиться, а потому спустя секунду слегка колких ощущений он пропускает палец Чайлда дальше, — Хочу тебе вставить. Блять. Итэр закатывает глаза от удовольствия, от будоражащих слов возлюбленного и его хриплого тембра голоса, доводящего до экстаза. Он изгибается с громким стоном, и толкается в руку Аякса сильнее, а тот, поняв, что юноша скоро кончит, ускоряет движения ладонью. — Хочу слушать твои стоны вечно, — хрипит адвокат, проникая пальцем глубже, — Буду дрочить на них на работе ежечасно, мм… — старший мажет раскалённым языком по плечу парня, уловив краем уха захлебнувшийся скулёж. Итэр содрогается в мощном оргазме, сжимаясь от нового толчка. Он смотрит перед собой мутным взором, старается отдышаться, и покорно поворачивает голову, когда Чайлд сжимает его подбородок и дёргает на себя. — Выглядишь как шлюшка, — порыкивает мужчина, бесцеремонно проскользнув языком в рот блаженно промычавшего Итэра. Он валит юношу на кровать, устроившись меж ног, и незаметно добавляет второй палец, ухмыляясь на влажные хлюпанья во фрилансере, — Да, да, ты моя маленькая шлюшка, которая любит ощущать мою сперму внутри. А я — твой папочка, который любит тебя трахать в различных позах и местах. Итэр притягивает Чайлда к себе за шею и судорожно втягивает носом приятный аромат мужского одеколона, заводясь от него куда больше. Бесспорно, если бы Аякс был в официальной одежде — он бы непременно кончил. Потому что Аякс в рубашке, пиджаке и галстуке — одна сплошная секс-бомба замедленного действия. — Тебе нравится мой одеколон, детка? — польщённо хрипит старший, вжимаясь лицом в грудь младшего. Он проводит языком по соску, услышав на это тихое ойканье. — Да… Да, — шепчет развязно Итэр, сам потянувшись за поцелуем и толкнувшись языком в рот мужчины, что восхищённо простонал и мгновенно набросился на него, жадно целуя и впечатывая в кровать своим телом, — Я хочу быть шлюшкой папочки. Хочу ощущать его в сперму в себе и хочу трахаться с ним без перерыва на отдых каждый день. — юноша издаёт задушенный вздох, мягко перебирая кудрявые волосы мужчины на затылке и пуская табун мурашек по его шее. — Папочка доволен тобой, — пришёптывает Чайлд, прикусывая кончик языка Итэра и с хлюпом посасывая, — Итэр такой хороший мальчик. — Да. Я хороший… Мальчик… — фрилансер разомлел от ласок старшего, демонстрируя стеклянный взор и раскрасневшееся от возбуждения лицо. Он насаживается на пальцы адвоката полностью, восторженно захрипев от того, как же хорошо они ощущались внутри. — Сможешь принять третий? — заботливо вопрошает Чайлд, наклоняясь для поцелуя в кончик носа. Он мимолётно целует и в губы, а после продолжает спускаться мягкими поцелуями к шее, прихватывая тонкую кожу на ней зубами и оттягивая, оставив маленькую метку. — Смогу. — заверяет его Итэр, плавясь от нежных чмоков, подставляя шею под ласки мужчины. Он приглушённо вскрикивает, когда Чайлд мажет шершавым языком по кадыку, добираясь до подбородка и игриво прикусывая нижнюю челюсть. — Я люблю тебя, — неожиданно говорит мужчина, даря трепетный поцелуй с языком. Он действует лениво, размеренно, точно также, как вводит третий палец в растянутый анус юноши. — Ты мне нравишься, — горячо выдыхает на ухо старший, лизнув ушную раковину липким языком, — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю… — он скулит, ластясь лбом к груди Итэра. — Я тоже люблю тебя. — чувственно признаётся фрилансер, вынуждая старшего поднять голову. Парень ласково оглаживает горящие щёки мужчины, а тот подставляется под любимые руки с заливистым урчанием. Аякс прижимается ближе и любовно улыбается, потираясь носом о нос младшего и тычась лбом в его подбородок, щекоча рыжими прядками чувствительную кожу. Он ползёт большой рукой к ягодице Итэра и мягко её сжимает, спёрто выдыхая и прикрывая глаза. — Я хочу тебя съесть. Прежде, чем до Итэра дошёл бы смысл слов, Чайлд уже кусает его в щёку и гортанно рычит, трахая пальцами грубо, заставляя беспрерывно довольно стонать и насаживаться сильнее в поисках крышесносных ощущений. — Мм, — низко мычит Чайлд, с хлюпом вынимая пальцы и засаживая их целиком, вытягивая новый восторженный вскрик, — Ты такой узкий. Я кончу сразу же, как только ты сожмёшь мой член в себе. — Итэр царапает ухоженными ногтями напряжённые плечи мужчины и отрывисто вдыхает воздух, глядя на партнёра помутневшими глазами с расширенными объективами зрачков. — Хочу твой член, папочка, — умоляет срывающимся голосом Итэр, слепо ища губы старшего и давя похолодневшими кончиками пальцев на затылок, — Войди в меня. Я хочу быть грубо выебанным тобой, ну пожалуйста… — Чайлд предупреждающе рычит, сминая уста фрилансера своими, ожесточённо покусывая кожицу губ и оставляя маленькие ранки, которые тотчас начинают кровоточить. — Нет, — чеканит Аякс, оторвавшись от припухших губ младшего с видимой неохотой, — Я порву тебя, если растяну недостаточно хорошо. Итэр недовольно вздыхает и хмурится, уверенный на девяносто девять процентов, что Чайлд просто хочет поиздеваться над ним. — Трёх пальцев вполне достаточно, чтобы растянуть хорошо. — негодует он, послушно открывая рот, как только мужчина давит на нижнюю губу большим пальцем свободной руки. — Может, — рвано выдыхает возлюбленный, давая созерцать свой потяжелевший от возбуждения взор. Его глаза почти чёрные от исступления — и Итэр чувствует, как дёргается собственный член от хладнокровия и властности, пропитавших чайлдовский взгляд, — Но я хочу перестраховаться. Да и тебе разве не нравится то, как я трахаю тебя пальцами, хмм? — Чайлд проталкивается большим пальцем в горячий рот юноши и кусает нижнюю губу, пристально наблюдая за тем, как Итэр тщательно лижет и посасывает, заглатывает по острую фалангу и покусывает солоноватую кожу передними зубами. — Блять, — его пронзает приятная судорога от столь сексуального зрелища, — Хочу трахнуть тебя членом в рот. Ты ведь отсосёшь папочке завтра перед работой? — Итэр ёрзает от усилившегося возбуждения и просто кивает головой, слишком увлечённый пальцем мужчины. У Чайлда действительно просто восхитительные пальцы — такие тонкие и длинные, неимоверно мягкие. Вылизывать их — одно удовольствие. Возможно, у Итэра появился кинк на руки Чайлда. Он двигает головой и сокращает горло, имитируя минет, смотря на Аякса томно, абсолютно бесстыдно. Ему хватает наглости дерзко улыбнуться и укусить подушечку пальца чертыхнувшегося мужчины едва больно, а затем зализать след от укуса маленьким языком. — Блять, — Аякс захлёбывается хрипом, в отместку одним движеньем вставляя на всю длину четвёртый палец, — Нравится дразнить меня? Действительно, ты такая развратная шлюшка. Он с животным рыком впихивает в рот Итэра указательный со средним пальцами, безжалостно давя на корень языка. Фрилансер задыхается стонами, потому что Чайлд начинает попадать исключительно по простате, а вдохнуть из-за своих конечностей во рту не даёт, продолжая давить на корень языка вплоть до рвотного рефлекса. — А… Ахх-ах! — Итэр жмурится, предзнаменуя свой скорый экстаз. Ему так хорошо — никто раньше из партнёров не вставлял в него сразу четыре пальца, да и вообще казалось это чем-то невозможным. Но то, как пальцы Чайлда двигаются в нём, как ударяются подушечками о простату и распирают стенки, ощущается слишком потрясающе — настолько, что он тонет в омуте безрассудства вперемешку с топящим сладострастием. — Мм, ты скоро кончишь, детка? — Аякс наклоняется к шее юноши, скользнув пальцами в рот глубже, обводя задний ряд ровных зубов и щекоча поглаживаниями дёсна. Он припадает мягкими губами к ключицам парня, несдержанно кусает и зацеловывает место укуса, заставляя падать в бездну исступления без шанса на возвращение, — Давай. Хочу посмотреть на твоё очаровательное личико во время оргазма. Фрилансер хнычет и выгибается до хруста в спине, хрипло дыша и бьясь в преддверии апогея удовольствия. Рьяный толчок внутрь — и он звонко всхлипывает, изливаясь себе на живот. — Хороший мальчик, — хвалит его мужчина, целуя за ухом. Он вынимает влажные пальцы изо рта юноши, одновременно с этим покидая и его тело, — А теперь, — лицо Чайлда искажается в похабном оскале. Он улыбается так довольно, что Итэру даже не по себе как-то становится, — Я тебя трахну. — А… Ах, — парень сгорает заживо от грубого поцелуя, которым навалившейся Аякс его наградил. Адвокат снимает с себя мешающуюся одежду с боксерами, и Итэр залипает, разглядывая рельефный пресс, мощную грудную клетку, подтянутые ноги и… Его член. — Впечатляюще, да? — сексуально ухмыляется Чайлд, проводя сухой рукой от основания до истекающей предэякулятом головки. Лобок покрыт редкой тёмной щетинкой, что выглядит совсем не отталкивающе, а даже как-то… Возбуждающе. — Да… — восхищённо хрипит Итэр, облизывая губы в предвкушении. Ствол Аякса большой, покрытый тонкими венами. Фрилансер поднимается на локтях и касается ладонью головки, смыкая пальцы вокруг пульсирующей плоти и собирается подрочить старшему, однако тот стискивает его запястья и качает головой. — Я кончу, если ты коснёшься меня снова, — скулит стыдливо Чайлд, не спеша войти в желаемого им юношу — только загнанно дышит и смотрит перевозбуждённо. Итэр лишь игриво усмехается, выпутавшись из дрожащих рук возлюбленного, наперекор словам грубо сжимает ладонью член Аякса и проводит пару раз вверх вниз, слыша низкие постанывания. — Ах! — Чайлд внезапно громко стонет, толкнувшись рвано в конечность фрилансера и зарывшись носом в его макушку. Итэр лицезрит, как член мужчины набухает, а головка краснеет, и в следующее мгновенье он чувствует, как горячая струя спермы обжигает стёсанную кожу ладони, стекая по кончикам пальцев на простыни. — Так ты серьёзно кончил от одного прикосновения, — удивлённо бормочет Итэр, пока Чайлд молча отстраняется и разворачивает его к себе спиной, — А? Адвокат сжимает до посинения бёдра возлюбленного и врывается во влажное нутро одним толчком. — А! Угх… — Итэр задохнулся, не готовый к разрушительному удовольствию, которое припечатывает его к матрацу кровати. — Мм, — Чайлд позади него откидывает голову назад и хрипло стонет, сминая бёдра фрилансера грубее, — Д-да, как же в тебе хорошо. Ты так сжимаешь мой член, потрясающе. — он сквозь плотно стиснутые зубы шипит и совершает глубокий толчок, насаживая простонавшего юношу на пульсирующий ствол. — П-Папочка, еби меня грубее! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — хрипит просяще Итэр, а Чайлд только усмехается, стискивая в крепких объятьях. — Проклятье, — рычит на ухо мужчина, останавливаясь и отрывисто выдыхая. Он обжигает горячим дыханием лопатку фрилансера, а тот покрывается мурашками и льнёт ближе, закусив нижнюю губу от приглушённого шлепка кожи о кожу. Аякс смазано целует младшего в макушку, накрывая ладони своими и ласково переплетая их пальцы. Итэр отмечает про себя, что конечность адвоката такая же мокрая от пота, как и его собственная. Чайлд слегка двигает бёдрами и застывает, грубо сжав пальцы рук юноши своими до хруста костей. А затем он снова стонет, наваливаясь на Итэра всем весом и вдалбливаясь в него, как тот и просил — резко, не жалея ни себя, ни партнёра. Фрилансер ощущает, как внутри хлюпает что-то вязкое при совершении диких толчков, и потому озадаченно оглядывается на покрасневшего от перевозбуждения мужчину. — Ты снова кончил? — Итэр изумлённо взметает брови ко лбу, пока Чайлд тщетно старается придти в себя после лишающего рассудка оргазма. — Да, — хрипит он, тесно вжимаясь в парня и кусая его в загривок, быстро вбиваясь в него и ненасытно облизывая губы, — Я кончу в тебя много раз, детка. Это только начало. — прежде, чем Итэр смог бы что-то сказать, Чайлд впечатывает его щекой в постель, вынуждая до боли выгнуться и приподнять бёдра, чтобы член проникал глубже. Аякс кусает его в плечи, в выступающие позвонки и костяшки рук, выражая своей несдержанностью то, как долго он ждал такого момента и как долго он мучался от недотраха, желая вставить Итэру и затрахать до потери пульса. Впрочем, Итэр его прекрасно понимает. — Как хорошо тебе будет, если я трахну тебя стоя? — горячо шепчет мужчина, стирая со лба пот. Он изящным движением руки зачёсывает рыжие волосы назад и голодно скалится, созерцая то, как член исчезает в таком маленьком Итэре, и как сперма вперемешку с лубрикантом вытекает из покрасневшего входа. — Я думаю, ах-Мне будет очень-очень хорошо… Мм! — фрилансер вскрикивает, стоит головке члена Чайлда попасть по простате. Адвокат хватает его за запястья и тянет назад, заставляя выгнуться колесом и застонать от тупой боли в суставах. — Шлюшка любит погрубее, да? — шипит возлюбленный в плечо, выходя полностью и резко подаваясь бёдрами вперёд, входя на всю длину. Он срывается на ярый темп, втрахивая Итэра в кровать, что подозрительно скрипела, словно норовя разломаться от мощных толчков Аякса. — Да, я-я… Люблю, когда папочка ебёт меня грубо! — вскрикивает парень, дёрнув руками, чтобы вырваться из стальной хватки старшего. Но они мало того, что начинают неметь, так ещё и адвокат будто нарочно сжал их крепче и больно потянул на себя, заставляя оторваться лицом от кровати. — Испорченная похотливая сучка, — ядовито шипит мужчина, отпуская ноющие запястья юноши и целиком придавливает его к постели, заставляя сипло застонать от нехватки воздуха из-за навалившегося тела. Чайлд пробирается руками под поджарый живот Итэра и давит на него, а тот вскрикивает и протестующе хрипит, — Которая хочет мой член. Итэр постыдно скулит, стараясь вытащить придавленные руки из-под себя, но ничего не получается. Он чувствует кожей каждый участок тела старшего — тяжело вздымающуюся грудную клетку, рельеф пресса, щекочущую бёдра щетину на лобке, и сбитое дыхание, опаляющее затылок. Это так хорошо — ощущать Чайлда настолько близко, и ещё приятнее чувствовать, как скользит его член внутри, как влажно хлюпает смазка и сперма, и как мужчина изредка негромко постанывает. — Да, я хочу ощущать в себе твой член непрерывно, — хнычет Итэр, подаваясь бёдрами назад и насаживаясь на горячий ствол адвоката глубже, намеренно сжимая его в себе, — Хочу отсосать тебе под столом, пока ты будешь работать, папочка. — Чайлд несдержанно кусает кончик уха, вытягивая довольный стон. — Мм, — впечатлённо урчит Аякс, — Ты непременно это сделаешь, детка. — он с резким хлопком врезается бёдрами в бёдра парня и гортанно стонет, сотрясаясь в очередном накрывшем экстазе. Фрилансер сходит с ума от ощущения раскалённой спермы, извергающейся в него, закатывает глаза от непостижимого блаженства, и сам спустя томительные секунды кончает себе на живот. — В тебе так влажно, — довольно тянет Чайлд, меняя позу и оказываясь под Итэром, в то время как он восседает на нём, — О, детка… Выглядишь невероятно сексуально. Мужчина задушенно смеётся, потянувшись до прикроватной тумбы, выдвигает ящик и достаёт из него розовый ошейник с мягким мехом изнутри, но с грубой кожей снаружи. — Наклонись ко мне, — когда Чайлд просит — Итэр не может сопротивляться. Он покорно склоняется, подставляясь под руки адвоката, что нежно погладили его по лицу. Слышится щелчок, и через секунду юноша чувствует, как горло слегка сдавливает ошейник, — Хороший мальчик. — в качестве награды Аякс целует младшего в макушку. Старший одной рукой сжимает бедро возлюбленного, а второй тянет поводок на себя, вынуждая почувствовать лёгкое удушение. Итэр скулит, играя образ щенка, преданного лишь своему хозяину, и плавно опускается на член Чайлда, ловя сдавленный вздох. Фрилансер откидывает голову назад, упираясь ладонями в торс мужчины, непроизвольно сжимаясь — партнёр на это хрипит и царапает ногтями бедро сильнее, показывая этим жестом, что он уже на пределе. — Как же… — отрывисто шепчет Чайлд, глядя на Итэра с обожанием и восторгом, — Тебе идёт. — мужчина жмурится, явно стараясь держать себя в руках и не сорваться на бешеный темп, осведомлённый тем, что в этой позе проникновение получается более глубоким, а оттого и более острым. Для начала Итэру нужно привыкнуть. — Хоз-хозяин… — надрывисто стонет фрилансер, заламывая брови домиком и изгибаясь в спине, вместе с тем приняв член старшего в себя полностью. Чайлд вновь чуть-чуть дёргает за поводок, а Итэр вытягивает шею, пронзаемый мелкой дрожью от обострённого чувства удовольствия. Лёгкое удушение отдаётся тяжёлым возбуждением внизу живота, юноша закусывает нижнюю губу и поджимает пальцы ног. — Назови меня по имени, — выдыхает рвано мужчина, наблюдая за тем, как Итэр чертовски медленно поднимается на члене, опираясь на руки, и также медленно опускается, доводя его такой медлительностью до белого каления, — Ты никогда не называл меня по имени. Почему? Чайлд звучит как-то уязвленно, будто очень обижался на то, что Итэр звал его Чайлдом, а не Аяксом. — Ты никогда не просил, — оправдывается младший, стараясь сосредоточиться на ощущениях, но из-за диалога это даётся несколько сложно, — Ты сказал мне о том, что тебя зовут Аякс, на третьем году нашего знакомства. Я принял это, как факт, и всё. — Тише-тише, чего так завёлся? — Чайлд раздражающе улыбается, дёрнув за поводок грубее и заставляя упасть на грудь с тихой бранью, — В любом случае, я хочу услышать, как ты назовёшь меня Аяксом сейчас. Я лелеял мысль о том, как ты будешь звать меня по имени, а я — кончать от каждого твоего «Аякс», долгими годами. Почему бы не привести в исполнение мою мечту прямо сейчас, хм? — он целует Итэра в губы, а тот незамедлительно отвечает на поцелуй, тихо простонав на ладонь, соскользнувшую с бедра и погладившую поясницу. — Аякс, — отстранившись с причмокиванием, произносит Итэр. Его пробивает приятный мандраж, когда он чувствует, как член мужчины дёргается в нём от произнесённого имени, — Аякс, — продолжает юноша, следя пристально за каждым изменением на лице Чайлда. В первую очередь темнеют его глаза, что оповещает о необузданном вожделении. Затем щёки румянеют сильнее, а из глотки рвётся животное рычание, — Ая- Он осекается, когда ладони остервенело сминают бёдра, и когда Чайлд совершает глубокий толчок, предзнаменующий последующие такие же глубокие и ожесточённые толчки. Итэр не против. — А-ах! Аякс, мм… Грубее! Я так хочу грубее! — фрилансера душит громкий крик наслаждения от головки ствола, попавшей по простате, но он не может издать ни звука — с широко раскрытым ртом смотрит в пустоту и сжимается при каждом новом вколачивании. Собственный член пульсирует, готовый вот-вот брызнуть спермой, поэтому Итэр накрывает его ладонью и яро надрачивает себе в такт толчкам — хотя за несносным мужчиной поспевать довольно сложно. — Ещё раз, — басит адвокат, поднимаясь на локтях и кусая юношу в шею, одновременно насаживая на возбуждение до основания, — Назови меня так ещё раз, детка. — он одичало рычит, врываясь в молодое тело грубо — как они оба любят — и глубоко, каждый раз находя простату. — Аякс! — выстанывает Итэр, подмахивая покрасневшими от ногтей мужчины бёдрами навстречу только крепнувшему члену, застывая от нового резкого движения внутри. Он мажет подушечкой большого пальца по красной головке и хрипло скулит, забившись в усладе. Парень уловил и хрип Чайлда, а через секунду ощутил, как он наполняет его своей спермой, и даже не думает выходить, возобновляя движения. Итэр расфокусированно смотрит на семя, стекающее с собственной руки, и приглушённо взвизгивает, как только Чайлд грубо дёргает поводок, припечатывая телом к себе. Мужчина не даёт подняться, сжимая в крепких объятьях, и вдалбливается в него в бешеном темпе, тяжело дыша в плечо. — Ах… А…! — Итэр становится невероятно чувствительным после многочисленных оргазмов, думает, что скоро упадёт в обморок от таких интенсивных толчков внутрь, но укусы мужчины, приходящиеся на истерзанные плечи, грудь и шею, помогают оставаться в сознании. Это чертовски хорошо — ебаться с Аяксом настолько долго, поэтому он в полной готовности пережить ещё множество оргазмов. — Па… Папочка… — Итэр на грани слышимости мычит, довольно прикрыв глаза от поцелуя, которым Чайлд его наградил. Мужчина целует подчиняюще — как нравится фрилансеру — без намёка на нежность, кусает губы и в порыве страсти не замечает, как оставляет глубокую кровоточащую ранку. Итэру всё равно — ему нравится такая боль, она возбуждает сильнее и создаёт крышесносный контраст со сплошным блаженством. — Это потрясающе, — шипит низко Аякс, стукнувшись затылком об изголовье кровати, вбиваясь в Итэра из последних сил, прерывисто вздыхая и мажа раскалённым языком по подбородку, в конечном итоге прикусив его, — Не хочу останавливаться. Слишком это приятно. — он прячется лицом в груди младшего, прикусывает сосок, отчего Итэр приглушённо стонет, и проводит по нему языком, вызывая волну мурашек. — А кто говорит, что нужно останавливаться? — парень растягивает губы в двусмысленной улыбке, выдерживая тяжёлый взор Чайлда. — Как бы не пожалел об этом, — угрожает хриплым голосом мужчина, — Хитрый ты шкет. — Почему это я шкет? — возмущается недолго юноша, содрогнувшись от толчка, который казался грубее всех предыдущих. Он громко стонет, едва ли не крича от распирающего удовольствия, и тычется носом в мощное плечо хмыкнувшего Чайлда. — Я сдерживался всё это время, — игнорирует вопрос фрилансера Аякс, жадно переминая ягодицы парня пальцами, — Но раз ты не хочешь, чтобы я останавливался, то можно и не сдерживаться, правильно? Итэр хмурится, думая, что это Чайлд так шутит, и что не может быть секса грубее, чем сейчас. Однако мужчина вдруг подминает его под себя, широко разводит ноги, и резко, без какой-либо осторожности и ласки, вставляет по самые яйца, застонав в наслаждении. Чайлду окончательно сносит крышу. Он со скулежом выскальзывает полностью, рваным толчком засаживает снова, заставляя Итэра вжаться в постель и протяжно вскрикнуть. Юноша, по правде говоря, шокирован тем, что Чайлд, оказывается, до этого момента сдерживался, потому что мало того, что он выебал его уже несколько раз и сил остаться просто не должно, так ещё и ебал чертовски грубо — как вообще может быть так, что это не предел чайлдовских способностей? — Ах, — Аякс не прерывается даже на то, чтобы перевести дыхание от столь быстрого вдалбливания, каждый раз выходя полностью, и каждый раз умудряясь врезаться членом в простату, — Господи, секс с тобой — одно удовольствие. Никуда тебя не отпущу, — он говорит это на полном серьёзе, и Итэр даже немного пугается такого собственничества старшего, однако склоняется к тому, что это просто незамысловатая грязная фраза. — Живи со мной, Итэр, — толчок, — Я дам тебе всё, что ты захочешь, — хрипит он перед тем, как больно укусить в ключицу. Итэр вздрагивает, но не может не отметить, как же хорошо сочетается боль с грубым сексом, — Я завалю тебя деньгами. Тебе больше не придётся портить желудок едой быстрого приготовления. Всё же, работа новичка-иллюстратора не приносит много дохода, верно? — Чайлд обнимает юношу за поясницу, отрывая нижнюю часть туловища от кровати и точными движеньями вбивается в него. Он целует его в разные участки лица, в конце концов впиваясь в губы, утянув в поцелуй с языком. Итэр стонет в рот мужчины и царапает его плечи ногтями, оставляя вздувшиеся царапины. — Давай повременим с тем, чтобы съезжаться, — с придыханием шепчет фрилансер, с удовольствием отвечая на следующий поцелуй, игриво оттянув нижнюю губу старшего и уловив блаженный стон, — В финансовом плане… Да… Было бы неплохо, если бы ты мне помог, — он раздумывает над тем, что бы сказать ещё, — Папочка. Чайлд похотливо осклабился, вернувшись к рьяному втрахиванию Итэра в постель. Тот обнимает его ногами за талию, прижимает ближе, и откидывает голову на подушку, задыхаясь стонами. Жарко — со лба течёт обжигающий пот. Но этот жар настолько интимный, что вовсе и не кажется противным. Рваное дыхание Чайлда ощущается на шее, которую он немедля зацеловывает, оставляя многочисленные засосы, и медленно перетекает к животу — мужчина нежно скользит губами по выступающим рёбрам, робко касаясь их языком, а затем, более смело, прикусывая их зубами. — Аякс! Я больше… Больше не могу. — Итэр силится отдышаться после неимоверно жёсткого траха, закрывая глаза тыльной стороной ладони. С него льётся пот, всё ещё невосстановленное дыханье время от времени прерывается, а бёдра крупно дрожат от напряжения. — Мм… — хрипло мычит Чайлд, выскользнув из младшего, — Ох, сколько спермы… — он давит на живот, вынуждая задохнуться удивлением, и созерцает то, как густые потоки белёсого семени обильно вытекают из растраханного ануса фрилансера. — Хочу тебя снова трахнуть, — шепчет на ухо Аякс, расстёгивая ошейник на шее возлюбленного, — Но тебе нужно отдохнуть. Сходим в душ с утра, хорошо? — он наваливается на него с тёплыми объятьями, утыкаясь носом в макушку. Итэр инстинктивно обнимает его, до сих пор с тем же изумлением глядя в никуда, про себя задаваясь вопросом, что будет дальше, если они в первый день трахались больше двух часов подряд. — Ты так и не… Не отлупил меня… — обиженно скулит юноша, а Чайлд лишь беззаботно смеётся. Ладно. Стоит признать, этот секс был самым приятным за все двадцать четыре года Итэра.