Понимание

Они понимали друг друга. Они оба имеют проблемы с душой. Они оба — бесчувственные твари, изуродованные судьбой. Разные, но одинаковые. И пусть это звучит парадоксально и бредово. Есть нечто более невозможное: они любили друг друга. Не чувствуя этого, но отчаянно желая. Хотя в случае Киллера это не совсем так. Все таки, когда душа пребывает в первой стадии, та может ощущать любовь. Правда, это случается крайне редко. Он не хочет чувствовать. В отличие от Инка, который готов захлебнуться в своей краске, лишь бы не остаться пустым. Лишь бы не остаться без эмоций. Он хочет чувствовать. И пусть эти желания ровно противоположны, они понимали друг друга даже в этом. Киллер хоть и смутно, но помнит свою жизнь до бесконечного геноцида. Он помнит каково быть счастливым. Он помнит, что любовь — это не только уровень резни. Он помнит как хорошо, когда душу переполняют самые светлые чувства. Инк хоть и не помнит как лишился души, но что-то внутри отзывается удушающей тяжестью, когда он пытается вспомнить события до пребывания в пустоте. Да и среди красок есть те, что отвечают за негативные эмоции. Он знает каково быть подавленным. Он знает, что такое желать собственной смерти. Он знает как плохо монстру, отравленному отчаяньем и безумием. Они понимали друг друга. И пусть их проблемы разные. Все же у Киллера есть душа, которая вполне может что-то чувствовать. Да, когда та в своем «нормальном» состоянии, этого не происходит, но эмоции никуда не делились, он просто их не ощущает. Скелет все также может чего-то желать, думать, двигаться. У Инка нет души. Кончатся краски — кончится и он. Он не сможет чего-то желать, думать или хотя бы самостоятельно двигаться. Скелет, все же, не настолько живой. Настоящий. Они понимали друг друга. В конце концов, они же оба не хотят страдать. Киллер доведет себя до смерти, если снова начнет чувствовать и вспомнит свою прошлую жизнь. Инк доведет себя до смерти, если снова перестанет чувствовать и не сможет выпить спасительных эмоций. В таких случаях они оба могут потерять себя. Один — в безумии, второй — в собственной пустоте. Парадоксально. Одинаково, но различно. Один может, но не хочет чувствовать, второй — не может, но хочет. Сумасшествие. Но оба желают любить. И любят. Даже если оба, можно сказать, бездушны. Над головами разверзлся холод космоса. Пустого и темного. Звезды, как разбитые вдребезги души, меркли где-то там, в глубине его бездны. Киллеру нравится этот вид. Или нравился. Он не знает. Последний раз пустоглазый чувствовал хоть что-то пару... Лет?.. Назад. По правде говоря, ощущение времени уже давно потерялось. Порою казалось, что это лишь один бесконечный день. Но Киллер не против: этот бесконечный день он чаще всего разделяет с Инком, который, кстати, сейчас лежит рядом и держит его за руку. Найтмер, конечно, бесится, когда пустоглазый слишком долго пропадает из замка, но скелету плевать. Все равно Кошмар не может сделать ничего страшнее переломов и вывихов, а Киллер уже давно не чувствует боли, да и хранитель АВ без проблем подлечит его в случае чего. Так что, в общем и целом, пустоглазый, кажется — все же он не чувствует и не может сказать точно — рад такому частому их времяпрепровождению. У Инка немного иное мнение. Ему все же как-никак надо помогать создавать вселенные, следить за их состоянием, не атакуют ли те арт-блоки или Эррор с Найтмером. Но чаще всего, вместо своей работы, хранитель АВ проводил время с Киллером. И, по правде говоря, это немного тревожило его. Но Инк не мог что-либо с этим сделать. Душе не прикажешь, да? Вот и его дурной черепушке тоже. Поэтому скелет сейчас лежит рядом с пустоглазым, держит того за руку и в приятной тишине любуется космосом и, кажется — все же он не чувствует и не может сказать точно — любимым. Вообще... Никто не верит в их любовь. Найтмер говорит, что те просто маются дурью. Дрим говорит, что, к сожалению, такие светлые чувства между ними не возможны. Даст с Хоррором лишь крутят пальцем у виска. Блу натянуто улыбается и мягко пытается убедить, что лучше перестать обманывать друг друга. Но, честно, Киллеру и Инку плевать. Они не слушают их. Хранитель АВ вновь смотрит на того. В этот раз особенно долго, чтобы пустоглазый заметил его взгляд. И вот, наконец, Киллер обращает свое внимание на скелета. Инк неуверенно касается своих флаконов. Пустоглазый лишь плавно качает головой и, тяжело вздохнув, снова смотрит на звезды. Инк хотел бы, чтобы Киллер не боялся чувствовать. Чтобы тот мог искренне радоваться, грустить и любить. В конце концов, у пустоглазого же есть душа. Хранитель АВ хоть и понимает и знает причины, но все равно считает, что тот зря лишает себя настоящих эмоций. Инк без понятия как помочь скелету, от чего он может только время от времени предлагать свои краски, которые в теории могут вынудить душу перейти в первую стадию. Киллер хотел бы отдать Инку свою душу. Ему она все равно не нужна, ведь кроме страданий та ничего не приносит. А вот хранитель АВ был бы счастлив, получив ее: тот же хочет чувствовать по-настоящему, а не с помощью красок. Жаль только это желание нереально также, как и его шансы на нормальное будущее. И, наверное, также нереально, как и их любовь. Но никому из них это неважно. Пусть та невозможна. Главное ведь не это, а то, что у них все хорошо, они понимают друг друга и, самое значимое, искренне — насколько это, конечно, возможно — любят друг друга.