The burden of love

Как же сложно быть в ответе за чью-то любовь. Это эгоистичное чувство принадлежности кому-то и превосходства. Ты вроде как осознаешь всю ситуацию, понимаешь весь конфуз, сознание не позволяет тебе просто взять и использовать человека, но ты все равно не можешь переступить через себя и отпустить его. Продолжаешь дальше пользоваться, издеваться над чувствами и давать ложную надежду. Такое произошло с Чонгуком, когда в жизни его вдруг появился этот маленький комочек счастья, энергии и безграничного количества оптимизма. Если углубиться в воспоминания, то этот комочек всегда был рядом. Весь такой добрый и миролюбивый, всегда готовый бросить свои дела чтобы помочь остальным. За всю свою жизнь Чонгук не встречал настолько искренних и наивных людей. Чимина всегда можно было прочитать как открытую книгу. По сияющим глазам, смотрящим на персиковое пирожное с воздушным кремом, становится ясно, что он готов спустить на него последние деньги и отправиться обратно в общежитие пешком, но и конечно же всю дорогу корить себя за необдуманную покупку и жаловаться на ноющие ноги. По слегка нахмуренным бровям и поджатым губам, становится понятно, что перспектива остаться после пар для того чтобы помочь преподавателю с проверкой работ, его ничуть не устраивает, но он лишь сдержанно кивнет и улыбнуться как ни в чем не бывало, а после пожелает хорошего дня и скромно удалиться. Чимин всегда был для Чонгука открытой книгой, и он не раз замечал во взгляде Чимина восхищение и некую влюбленность по отношению ко нему. Его слегка нелепый смех, над самыми глупыми шутками Чонгука, заставляло испытывать некий трепет. То как он мило краснел, когда их тела как-то соприкасались, будь руки коснувшиеся, когда они оба потянулись за салфетками, или же легкое столкновение плечами, когда проходили в университетском коридоре. Любое их взаимодействие вызывало у Чимина румянец на щеках, а иногда он переходил и на кончики ушей, от чего тот не выдерживал и пытался спрятать свое личико в маленьких, слегка пухленьких, почти детских ладошках. Смех Чимина, это самое приятное, что можно услышать в тяжелый день понедельника с утра пораньше. Легкий мелодичный голосок ласкает слух, а если перевести взгляд на источник этого беспредела, то можно заметить милые щелочки вместо глаз, из-за пухлых щек, что опять-таки делает его почти ребенком. Очень часто Чимин бывает почти невозможным. Его наивности никогда нет преград. Чимин почти уверен на процентов сто, что Чонгук и не догадывается о его чувствах, поэтому когда он признается ему на большой перемене в при университетском дворе, громко охает и как-то до невозможности обидно и по ребячески спрашивает: Так ты знал?! Да, Чонгук безусловно и точно знал о чувствах Чимина. Это было невозможно не знать. Но что делать с его чувствами не имел представления. Сразу после признания, Чон нашел какую-то глупую причину, по поводу того, что ему срочно нужно найти преподавателя, не слишком правдоподобно улыбнулся и почти бегом скрылся за спинами других студентов. Чимин же, этот глупый мальчик, до невозможности доверчивый и почти по-детски наивный, лишь недоуменно похлопал ресницами и не успел ничего сказать, как Чон исчез.