Pray for me

Я просыпаюсь от мягкого, почти бережного прикосновения к плечу и резко вскакиваю, едва ли не сваливаясь с…сиденья? Осоловело моргаю и трясу головой, пытаясь сфокусировать взгляд на смутно знакомом бородатом лице. Бобби. Вроде бы. Друг Винчестеров. Которые мои кузены. — Бобби? — хриплю я и голос мой похож на предсмертный вопль умирающего от жажды. Мужчина кивает и подает мне бутылку воды, к которой я жадно присасываюсь. И плевать что она теплая и уже не первой свежести — я так сильно хочу пить, будто бы проспала сутки, а то и больше. И вообще, как я оказалась… Здесь? И куда вообще занесло пикап со мной и пожилым мужчиной на борту? — Крепко ж он тебя приложил, девочка, фокусник-то, — по тону мужчины не понять, зол он или обеспокоен, — Больше суток в отключке провела. — Где мы сейчас? — я замечаю за окном какое-то деревянное сооружение с вывеской «Дом у…», остальную часть которой из машины мне не видать, как бы я не гнула шею. На старый-добрый Спрингфилд, тот что в Огайо не похоже, я за несколько лет жизни в этом городишке уже успела его изучить вдоль и поперек. — Небраска. Тут… Друзья. Сэм и Дин пока не могут заняться тобой, я тоже, но Харвеллам можно верить. Мужчина выходит из машины и мне ничего не остается, кроме как следовать за ним. Однако, при попытке подняться, я едва не спотыкаюсь о стоящую на полу переноску с кошкой и радостно сюсюкаю с недовольной пепельной моськой. — Мда, кошка-картошка, наша жизнь опять сделала кульбит, — резюмирую я происходящее, подхватывая временный домик животного и выбираясь наконец-то на улицу. Воздух снаружи сухой и пыльный, отчего я даже поначалу закашливаюсь. Но потом в ускоренном темпе семеню за мужчиной, который несет какие-то сумки, в которых я мгновением позже опознаю свои вещи. Заикаюсь было спросить о том, как вообще мои вещи и моя кошка попали к охотникам, однако решаю оставить вопросы на неопределенное будущее. «Дом у дороги». Именно такое название у угрюмого двухэтажного здания, куда меня ведет охотник. — Здесь бывает достаточно много охотников, но не распространяйся о своих способностях перед всеми. Доверять можешь Эллен, Джо и Эшу. С натяжкой — Гарту, если по какой-то причине эта троица и мы с Винчестерами окажемся вне зоны доступа, — угрюмо произносит мужчина, прежде чем мы заходим внутрь. Там… Бар. Такой стереотипный бар из глубинки с сальными мужиками и девицами (если точнее, то всего одной) в обтягивающей майке, джинсах и фартуке. — Привет, Бобби, — она салютует мужчине и затем обращает взгляд темно-карих глаз на меня, — Привет, я Джо Харвелл. — Эмбер Вашингтон, — киваю я робко, даже дышать слегка стесняясь рядом с кем-то столь красивым и уверенным в себе моего пола. — Джо, где твоя мать? У меня к ней дело, — прерывает наш обмен любезностями Бобби, и когда блондинка указывает ему в нужном направлении, мужчина коротко командует мне «Будь здесь» и поставив сумки на пол возле стены, уходит. — Идем! — блондинка тянет меня за руку и усаживает за барную стойку к сосредоточенному парню со смешной прической: этакие панковские патлы с затылка, а спереди короткая стрижка, — Эш сейчас в своем мире, ему пофиг, кто сидит рядом с ним, даже будь это хорошенькая девчонка. Стоп, это меня сейчас назвали хорошенькой? И сделала это эффектная блондинка с отличной фигурой? — Э, Харвелл, где там мое пиво?! — раздается громогласное с одного из столиков в исполнении растрепанного мужика средних лет, на что новая знакомая лишь закатывает глаза и бросает мне «Ща вернусь!». А я не нахожу чем себя занять, кроме как разглядывать окружающую обстановку. Уж очень, конечно, отличается от мест, где я обычно бывала, но тем эта ситуация и интересна. (И тревожна!) (О, это мой внутренний лемминг включился, не обращаем внимания, он скоро побежит прыгать со скалы). Слегка обшарпанная барная стойка, большое количество доступных для выбора алкогольных напитков, несколько занятых столиков, пара свободных и притулившиеся в стороне от «основного действа» музыкальный автомат и бильярд. Парень, возле которого меня усадила Джо, и вправду целиком погружен в свое занятие — его пальцы буквально порхают по клавиатуре ноутбука, а взгляд не отрывается от экрана. — Я вижу, что ты пялишься, — вдруг выдает он, даже не смотря на меня, — И нет, у меня нет глаз по бокам или на спине. И да, я прекрасно осведомлен о происходящем вокруг меня, просто не считаю нужным реагировать. Я выдаю тихое «Ладно», и чтобы не утруждать себя дальнейшим диалогом, водружаю переноску с кошкой себе на колени и просовываю сквозь прутья несколько пальцев, позволяя пепельной головушке потереться о них. Практически тут же раздается мурчание, сравнимое по громкости (наверное, я ж на надежный источник не претендую) с заводящимся трактором. Растрепанная голова по левую сторону от меня оживает, и ранее столь недружелюбный ко мне собеседник поворачивается, расплываясь в мягкой улыбке. — Можно? — кивает подбородком на переноску и когда я опасливо киваю, открывает дверцу и усаживает мою кошку себе на колени. Она принюхивается несколько мгновений, шевелит башкой с короткими ушами во все стороны, а затем… Просто плюхается незнакомцу на колени! — Я чувствую себя оскорбленной, — бормочу я, сконфузившись изрядно, на что парень смотрит с улыбкой уже на меня. — Меня все любят, — протягивает свободную от почесывания (моей!) кошки руку для рукопожатия, — Я Эш. — Эмбер. Взгляд ярко-зеленых глаз по мне проходится точно сканер, и я не могу отделаться от ощущения, что сейчас мозг, что скрыт под этой шевелюрой, проводит точнехонький анализ меня, как личности. Мгновение, другое, третье и наконец... — Приятно познакомиться, — как раз тогда, когда рукопожатие стало уже слишком долгим и почти, но не совсем дискомфортным. — Взаимно. И что это за место вообще? — Джо увлеклась шутливой перепалкой с кем-то из посетителей, потому я решаю докопаться до Эша. Да и Бобби вроде как не видать, только слышен его гулкий голос из-за той двери, куда он вошел по указаниям Джо. — Для кого-то просто бар. Для заблудших душ — пристанище, — взгляд парня отчего-то останавливается на моих руках, которыми я нервно вожу по прутьям переноски, а я чувствую почти иррациональный стыд за то, что моя кожа практически кричит о том, что я не принадлежу этому месту. Мягкая белая кожа без единого изъяна. Даже порезы, давние и не очень, исцелила та сила, что зреет внутри меня с некоторых пор. — А для… Охотников? — с опаской пробую это слово на языке и неосознанно вжимаю голову в плечи. — Перевалочный пункт, я сказал бы. Здесь многие обмениваются инфой по поводу своей работы, правда не всегда полезной, но Эллен фиксирует все. Мало ли что может пригодиться, — он удивленным не выглядит, лишь пожимает плечами. И именно в этот момент кошка начинает беспокойно шевелиться на его коленях и жалобно мявкает, вскинув вислоухую башку ко мне. — М-м-м, Эш, возможно тебе захочется отдать ее мне, потому что сейчас произойдет коричневый взрыв, — бормочу я и подхватив животное на руки, выбегаю наружу. Песок на улице — конечно, такой себе туалет, но времени на раздумья не остается. Судя по презрительному взгляду, которым меня одаривает кошка, облажалась я даже перед ней. Потому я буквально сползаю вдоль шершавой деревянной стены и начинаю громко, почти истерически смеяться под аккомпанемент раскопок (ну или скорее закопок), которые ведет пушистая тезка Какаши Хатаке. Разом накатывают и воспоминания о Габ…ебучем фокуснике, на чьи сладкие слова я повелась как дура, и поведение матери при нашей последней встрече, и тот факт, что я сейчас оказалась за сотни километров от своей квартиры, вынужденная полагаться на милость едва знакомых мне людей, просто потому что они — друзья моих нечаянно обретенных родственников. Дверь хлопает один раз, затем второй, и по обе стороны от меня опускаются новые знакомые. Эш смотрит почти с пониманием, как и Джо. И от этого скулеж, вырвавшийся из моей груди звучит еще жалобнее. — Возьми, — патлатый парень протягивает мне вскрытую бутылку пива, — Не знаю, что пьют такие очаровательные леди, но пиво обычно прокатывает. «Очаровательные леди», м-да уж. Золотые глаза, наполовину поседевшие волосы, плоский зад и сиськи разного размера. Очаровашка та еще. Последнее я выговариваю вслух, перед тем как приложиться к бутылке. Глоток горькой жидкости с кислющим запахом, я выдерживаю лишь глоток. Да и то, выплевываю пиво на землю, возвращая бутылку новому знакомому, поскольку пустой желудок протестует. Эш же принюхивается, чуть морщит нос, но смачно присасывается к бутылке. — Ну прокисло немного, бывает, — невозмутимо отвечает он. — После закрытия бара расскажешь, как тебя вообще занесло к нам? — бережно коснувшись моего плеча, интересуется Джо и подает мне на удивление чистый носовой платок. — Ага. История та еще, — сиплым от истерики голосом отзываюсь я и благодарно киваю блондинке. Дверь хлопает еще раз, и на пороге показывается шатенка средних лет, на Джо похожая именно в той степени, чтобы быть ее матерью. — Брысь отсюда, — вроде как сурово, но в то же время и весело произносит она, — И кошку возьмите, а то задерет ее койот какой-нибудь. Эш пушистую подхватывает на руки и показывает мне большой палец, перед тем как их с Джо словно ветром сдувает. — Пройдемся? — тон не подразумевает отказа, потому я резко поднимаюсь на ноги и иду за этой крепкой женщиной, чье уставшее лицо выдает, что жизнь у нее была не из легких. И когда мы заходим за здание, оказавшись полностью скрытыми от посторонних глаз, она вдруг достает из-за пояса пистолет и приставляет его к моему лбу. — Вот это поворот, — вслух чеканю я онемевшими от страха губами, — Вы всех гостей так встречаете? — Только тех, кто может стать угрозой моим близким людям. Кто ты такая? И что тебе нужно от Винчестеров? — судя по щелчку, Эллен только что сняла пистолет с предохранителя. И что-то нет у меня четкой уверенности в том, что Бобби будет ее останавливать. — Мне не нужны именно Винчестеры, на них меня вывели совершенно случайно! — только было утихнувшая истерика взвивается вновь, — Мне просто нужно узнать о том, что я такое и кем был мой отец! Даже моя мать отказывается мне в этом помогать! О том, что Сэм и Дин — мои родственники я и не подозревала и мне ничего от них не нужно! Меня трясет от нервов, но я смотрю Эллен в глаза и рвано ухмыляюсь. И тут женщина чертыхается, потому что пистолет… Начинает плавиться? Прямо у нее в руках. Я уверена, что металл остается все той же температуры, но оружие медленно, по каплям истаивает из ее руки. — Но как? — Я не знаю! В том то и дело, я не знаю! — я уже ору, всем происходящим доведенная до ручки, — Я просто хочу разобраться со всем этим! Эллен выкидывает бесполезную жижу расплавленного металла на песок и выуживает (я уже готовлюсь к еще одному пистолету) старую фотку, которую подает мне. — Бобби звонил, еще до того как привезти тебя сюда, спрашивал, знаю ли я Терезу Кэмпбелл. Мне это имя казалось знакомым, но я долго не могла понять — откуда. А полезла перебирать старые фотки, и — вот, — на потрепанной фотокарточке я различаю свою мать, лет этак на двадцать моложе и темноволосого, смутно знакомого парня в очках. Пялюсь. Долго пялюсь. Пытаюсь в крошечном бородатом лице распознать хоть какие-то знакомые черты. И узнаю. «Ты мне дочку напоминаешь, из-за работы видеться с ней не получается». «О, неужели я так на тебя повлиял, что ты тоже хочешь стать писателем?». «Эмбер, ты же знаешь, что всегда можешь ко мне обратиться?». Борода, очки, всклокоченные темные волосы и неловкая улыбка во весь рот. Прибавить с десяток килограммов и аккуратную рубашку сменить на пиджак не по размеру и футболку со следами от пива и всратым принтом или надписью. Если так, то рядом с моей матерью на фото стоит Чак. Ебучий Чак Ширли, который все те два года, что я его знаю, притворялся моим другом. — Они… Они тогда вам встретились, как парочка? — Да, были одними из первых посетителей этого места. Сказали, что решили прокатиться по стране перед тем, как их ребенок появится на свет. Слова Эллен сравнимы с вбиваемыми гвоздями в мой череп. Больно-больно-больно. Пронзительно. Как… Как он мог. Как они могли. КАК. ОНИ. МОГЛИ! Во мне, одновременно с практически пылающей болью в черепе, поднимается вспышка гнева. Каково ему было? Пиздеть мне про дочь, с которой он не может видеться, и общаться со мной так, будто бы мы совершенно чужие люди? Повеселился, наверное, вдоволь. Я закрываю глаза и… Открываю их уже не здесь, а перед аккуратной белой дверью и изо всех сил долблю по кнопке дверного звонка. Думать о том, как я здесь оказалась, я буду позже. А пока пора поболтать с папочкой.