Silentium!

Пью неразбавленную хлорку, вонзаю себе иголки под ногти, голодаю до лунных бликов перед глазами. Mon cher, ты ведь не оценишь моих страданий, не так ли? Сколько бы километров я ни прошёл по пустынным дорогам, сколько бы звёзд ни достал с чёртового неба (будь то Антарес или Саргас, не столь важно) — ты не оценишь. Знаешь, с тех пор я прочитал все твои любимые книги, названия которых только смог вспомнить. Твоя полка была слишком уж вместительной, всё не упомнил, не серчай. Все обожаемые тобой произведения, начиная от романов французских экзистенциалистов и заканчивая американскими битниками. От строчки до строчки, честно. «Превращение» Кафки впечатлило меня больше всего, хотя я не понял твоей любви к подобному… жанру. Твои интересы схожи с холодным осенним воздухом или же сигаретой под ночным небом. Именно в такой обстановке я изучал звёздные атласы, вникал в суть терминов. Ведь ты жил этим небом. Жил телами над нами, но не среди нас. Право, это всё кажется мне теперь таким удивительным, Минхо. И как целая галактика вмещалась в твоей очаровательной головушке? Почему я до замирания сердца восхищён всем этим? Когда я вижу полную картину, не могу не наказывать своё проклятое тело. Оно так виновато перед тобой, mon cher. Я сожалею, что не могу почувствовать и доли той боли, что доставил тебе тогда. Сегодня такая красивая луна, ты знаешь об этом? Помню, как ты обожал полнолуния, свидания в такие ночи были безапелляционными. Какими очаровательными глазами ты смотрел на небо, а потом жаловался на боль в шее. Как держал меня за руку своей холодной ладонью и так оживлённо показывал созвездия. А мне было всё едино, безразлично. «Небо как небо, ничего особенного». Наверное, я сильно ранил тебя тогда. Твоим родителям было плевать на тебя, но каким же произведением искусства ты вырос. Ты воспитал себя сам, маленький учёный. Твоими родителями стали книги, музеи, школьные уроки. Но не только научные знания помещались в тебе. Ты знал многое о человеческих чувствах, был маяком для израненных душ. Удивительное противоречие: самый одинокий человек во Вселенной знал подход, мог воскресить отчаившегося лишь парой слов, но не словами сердца. Ты был безжалостен, mon cher, но делал это в благочестивых целях, хотя и был атеистом, это я знал точно. Ты внимал этим павшим душам, исцелях их, учился и у них тоже. И я был одной из таких душ. Ты приручил меня, нелюдимого и свободолюбивого. Присадил на цепь своим тихим голосом, умиротворяющими объятиями, самыми искренними поцелуями. Полюбил чисто и безвозмездно, открыл душу только мне. Показал, каким восхитительным и многогранным является мир вокруг. Но я отвернулся от тебя. Можно ли считать незнание семантики чувств невежеством? А неимение опыта незрелостью? Потому что я не знал, что такое любовь, не знал, что такое люди. Ты был для меня лишь формой, как и остальные. Несмотря на всю близость, был крайне далёк от тебя. И ранил, бросил я тебя так же равнодушно, как и других людей. Сейчас же я готов пасть перед тобой на колени в безбожной мольбе на прощение. Твоя любовь была самым лучшим подарком от жизни, исключительным, неповторимым. И я понимаю, что никакие муки моей души и моего тела не вылечат раны на твоём разбитом сердце. Мне жаль, mon cher. Мне так жаль.