Часть 1
1 апреля 2022 г. в 07:29
Под сенью сакуры закопано мёртвое тело.
Ночь звучит автомобильными гудками, треском вывесок круглосуточных заведений, тревожным балансированием на грани катастрофы и росчерком огонька зажигалки. Субару слишком много знает.
Субару слишком много помнит.
Токио, — город, который никогда не спит, — превращается в великую усыпальницу. Врата Бога штурмуются людскими грёзами. Зиккураты-высотки, устремлённые в бесконечное ничего, складываются карточными домиками. Звёзды всё ещё послушно загораются каждую ночь.
Звёзды на его руках уже не прячутся.
Субару обрезает волосы, чтобы не видеть сестру в зеркале. Субару начинает курить, чтобы сконцентрироваться. Субару начинает не-привыкать и постоянно меняет сигареты, но всё ещё помнит, что
— Ты начал курить? Это же вредно.
Сакуразука курил Mild Seven.
Он совсем не поменялся. Пока Субару старался изо всех сил (которых не осталось), пока Субару собирал себя по осколкам-обрывкам (так и не собрал), Сакуразука оставался собой.
Вдали от Субару.
И после Субару в нём ничего не щёлкнуло, даже самой маленькой перемены не произошло, ему уже за тридцать, а он такой же, как в их первую встречу. Именно поэтому
— Я искал тебя.
Субару хочет въесться ему под кожу, сниться ему в худших кошмарах, Субару не может выплакать своё сердце, поэтому продолжает жить. Только чтобы сделать его жизнь такой несчастной, как только можно.
Только чтобы сделать его жизнь такой же несчастной, как жизнь Субару.
Субару захлёбывается чернотой, которую, раскалённую, Сакуразука влил ему в горло и заставил проглотить до последней капли. Субару захлёбывается чернотой, которую всё это время так отчаянно желал. Субару чувствует, как она отравляет кровь и стирает блики с его глаз, и надеется, и хочет: с глаз долой — из сердца вон, но он остаётся тысячей проглоченных иголок и невидящим правым глазом, и ладонью, перехватывающей руку с зажигалкой. И лепестками вишни, проходящими сквозь ладони.
— Ты не переоделся?
Сакуразука, вопреки законам жанра, не стал его причиной жить.
— Я не хочу.
Чернота мешается с розовым лепестков сакуры и
— Потому что это его кровь?
превращается в тёмные пятна на его одежде.
Под сенью сакуры закопано мёртвое тело. У Радужного моста никакого тела нет.
— Как твой глаз?
Он остаётся тысячей проглоченных иголок
— Видит.
и правым глазом,
— Его больше нет. Н и г д е.
и негаснущими звёздами на тыльных сторонах ладоней.
— Он есть. З д е с ь.
В стёклах его очков гасли Плеяды.
— Я больше ничего не хочу.
Сердце Субару Сумераги забрали под когда-то белым деревом из старого сна Субару.
— А умереть?
Сердце Сейширо Сакуразуки перестало биться на мосту из неувиденного сна Хиното.
— Если я умру, его глаз тоже умрёт.
Второй Камуи больше ни на кого не похож.
— Мне нельзя умирать.
Субару Сакуразука начинает жить.