***
Вечером мы все устроили костер. Нужно было поднять командный дух, вспомнить о том, что мы семья, и помянуть погибших. Собрались абсолютно все. Новички, бывалые, офицеры. Сегодня мы были наравне. Сплочение коллектива. Когда я пришла к ребятам, солдаты были уже в сборе. На самом деле, я не хотела никуда идти. Ощущение было какое-то неправильное. Не покидало ощущение стыда. Саша меня чуть ли не за ноги вытаскивала из кровати. Потому что не хотела, чтобы я в одиночестве тухла в комнате. — Ну что, чемпионы, как вы тут? — я слегка подпрыгнула, обнимая за плечи Жана и Конни. Я повисла на ребятах, беззаботно болтая ножками в воздухе. — Привет, малышка, тебе лучше? — Жан слегка меня приобнял. — Пойдемте сядем. Мы втроем заняли бревно ближе к костру. Я оглядела происходящих. Ханджи, оживленно рассказывала другим капитанам о какой-то новой идее, активно махая руками. Наверное, снова придумала что-то гениальное. Леви сидел рядом с девушкой, скучающе перебирая коричневую бутылку. Имир и Криста над чем-то шутили. Райнер мечтательно смотрел на блондинку. После вчерашнего он не мог оторвать от нее взгляд. Армин и Микаса сидели рядом с нами. Девушка о чем-то думала, кутаясь в ткань своего красного шарфа. Скорее всего, переживала за Йегера. Мы все за него ужасно волновались. Остальные разбрелись по разным кучкам. Сучья в огне тихонько постреливали, постоянно меняя светло-оранжевые узоры. Дым танцевал свою партию и растворялся в ночной темноте. Приятно пахло дымом. Армин протянул мне запеченный в угли зефир. — Ты же любишь сладкий уголек? — Обожаю, — я широко заулыбалась и захлопала в ладоши. — Хейлз, ты ужасно странная! Не понимаю как можно такое есть. — Рука Жана все еще лежала у меня на плече. Меня также обнимал старший брат во время посиделок с мамой и отчимом, когда я уже не могла их выносить. Я ненавидела проводить с ними время. Даже сейчас, здесь, после вчерашнего ада, мне было гораздо приятнее. Каждый старался отвлечься на что-то хорошее, подогревал теплый лучик надежды в сердце. Мы много шутили, болтали. Настроение немного поднялось. Я даже набралась наглости и забрала у Райнера бутылку с сидром. Я отпила прямо из горла. Вместе с алкоголем уходили страдания. Этот глоток был похож на последний вздох смертельно раненного солдата, испускающего дух на поле боя. Такие вздохи будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Такое невозможно забыть и отпустить. — Эй, эй, эй, мелочь. Это моё! — Райнер схватил меня за талию и покрутил вокруг своей оси. Мы в шутку подрались. — Ладно, я слишком великодушна, поэтому прощу тебя за то, что ты меня ударил. А это я конфискую в счет морального ущерба. — Я, смеясь, убежала от парня с бутылкой грушевого пива. Меня позвала Ханджи. Она была очень воодушевлена. Это сильно контрастировало с хмурым Аккерманом, который периодически прикладывался к бутылке. — Привет, мне вчера рассказали про твой инцидент. Ты как? — озабоченно спросила подруга. Черт, Хан, ну кто тебя за язык то тянул. Я украдкой посмотрела на Леви. Он не изменился в лице. Вчера ночью я долго думала о своем состоянии и приступе, который случился по возвращению. Я вспомнила ту маленькую девочку, которая кричала о том, что станет самым сильным солдатом, что сделает этот мир лучше. Эта девочка долго была забита в стеклянном коробе моего подсознания. Сейчас его стены разбились вдребезги. Освобождая эту крошку из заточения. Она кричала, дралась, привлекала моё внимание, напоминая о своем существовании. О целях, которые она ставила передо мной еще десять лет назад. Я должна послушаться её. Я должна помочь ей. Я должна перевернуть страницу сожалений и идти вперед. Я должна начать новую главу этой проклятой книги жизни, ради маленькой меня. Ради той, которая никогда меня не отпустит. Я должна стать ещё лучше, ещё быстрее, ещё сильнее. Ради собственных мечт и стремлений. Учеба в кадетке заставила меня забыть о ней. Бесконечные тренировки и изучение теории вытеснили тот пылкий огонек, который сейчас начал разгораться, подобно нашему костру. Они заменили его чувством долга перед людьми, сослуживцами, мирным небом. Я будто забыла, из-за чего начался мой путь, но больше я этого не допущу.***
Я медленно возвращалась к себе в комнату. Проводить время с солдатами было здорово. Стало действительно легче. Посиделки помогли отпустить большую часть забот. Я шла по уже родным коридорам штаба, вдыхала аромат старого дерева и моющего средства. Передо мной стоял Аккерман, облокотившись на дверь. Он жестом подозвал меня к себе. Капитан выглядел очень усталым и раздраженным. — Не хочешь мне ничего сказать? — Что ты имеешь ввиду? Послышались шаги по лестнице. Аккерман быстро затолкнул меня в кладовую, запирая за нами дверь. Было очень темно. Я еле-еле могла разглядеть мужчины, который сейчас нависал надо мной всем своим телом. Каморка явно была не предназначена на двоих. Рука капитана заткнула мне рот. От него немного пахло алкоголем. — Тише, малыш, — шептал мужчина мне на ухо. — Ты же не хочешь, чтобы нас застукали, как пару школьников. Я помотала головой. Мозг полностью отключился. На его место встал адреналин. Стало невыносимо жарко. Очень тяжело дышать. Лицо Леви было буквально в паре миллиметров. Вторая рука легко подняла меня над землей, крепко сжимая бедра. Я прикусила губу, дотрагиваясь до шеи мужчины. — Что ты имел ввиду? — шепотом спросила я, проводя пальцами по оголенной коже. Я физически не могла говорить громче. Напряжение нарастало. Грудь капитана все сильнее вдавливала меня в холодную деревянную дверь. — Я должен следовать твоим правилам, а ты им же нет? — Я тебя не понимаю. Мужчина сжал меня ещё крепче: — «Никто не смеет касаться тебя, кроме меня», твоя фраза. Обстановка была накалена до предела. Я непонимающе посмотрела на Аккермана. Его серые глаза магнитом тянули к себе. Я не помнила, в какой момент была произнесена эта фраза, но какая разница? Сейчас это было абсолютно не важно. Я расцветала под его руками, как ещё совсем маленький бутон пиона в утренней росе. Его прикосновения, заставляли натягиваться струной от нарастающего напряжения. Они наполняли душу музыкой, громкими ритмичными звуками. Фейерверки взрывались где-то под тонким слоем кожи. Я застонала и впилась в губы капитана. Его реакция поразила меня еще сильнее. Он целовал меня настойчиво, с какой-то животной страстью, заставляя таять под таким натиском. Я стала куклой, с которой можно было делать все что угодно. Мои руки блуждали по его телу, изучая каждый миллиметр стальных мышц. Я отчаянно цеплялась за него, будто от него сейчас зависит вся моя жизнь. Если я сейчас отпущу ворот его рубашки, то полечу вниз с обрыва. Я оторвалась всего на секунду и прошептала: — Не отпускай меня, только не сейчас, прошу. Вместо ответа мужчина снова притянул меня к себе. Моё тело приятной дрожью отвечало на каждое его движение. Я хотела его от и до. Каждый сантиметр, каждый вздох, каждую секунду, которую только можно урвать. Ледяные пальцы расстёгивали рубашку, проникали под брюки. Играли с резинкой на белье. Дразнили. Влажные губы, оставляли красные следы на ключицах и ниже. Я надеялась, что это никогда не закончится. Хотелось кричать, просить продолжения. Тихий, практически бесшумный, стон сорвался с губ. С ним я была согласна на всё. Его тяжелые вдохи, редкие взгляды в глаза, поцелуи пьянили сильнее, чем вино. Самое лучшее вино. Мы выходили из кладовой, улыбаясь, как маленькие дети, которых застукали за поеданием торта раньше времени. Мои щеки пылали красным огнем. Я до сих пор не понимала, как это все произошло. Разум был затуманен. Таких эмоций я никогда еще не испытывала. — Смит, завтра на тренировку, не забывай. И, — мужчина приблизился вплотную ко мне. — Если ты осмеливаешься устанавливать мне правила, то и соблюдай их сама. Аккерман развернулся и пошел в сторону своей комнаты. Я пару минут стояла в ступоре и смотрела вслед исчезающей спине. Боже, что он со мной делает! Голос Ханджи откуда-то из темноты, вынудил меня подпрыгнуть от неожиданности: — Так, и что это тут у нас? Черт! Гребаный Аккерман! Я опять должна разбираться с неловкими ситуациями сама, завтра постараюсь посильнее ударить его хмурую черепушку. — Привет, ничего, я иду в комнату. — Улыбнулась я, в надежде на завершение этого диалога. — Да, в мою, похоже, нам есть что обсудить. Девушка бесцеремонно схватила меня за запястье и поволокла в сторону своих покоев. Ну и что я должна ей сейчас сказать? Что мы с капитаном просто, как два озабоченных подростка, лобзались в кладовой последние минут тридцать. Боже, ну за что мне это! Я ведь даже сама не знаю, что произошло. Как я могу объяснить то, чего сама не понимаю. Либо сказать ей правду. Всё как есть от и до. Но вдруг она расскажет Эрвину. Не уверена, что он поймет и примет подобное. Его лучший друг в темноте лапает младшую сестру. Сценарий для дешевой комедийной театральной постановки, не иначе. А если он запретит наши тренировки? Черт, нет, этого я уж точно не могу допустить. Долбаный капитан Леви! Да чтоб он горел в аду! Чертов демон! — Ну и? — девушка выжидающе скрестила руки на груди, запирая за нами кабинет. Убежать у меня теперь точно не получится. — Что ты хочешь чтобы я сказала? — Желательно правду, Хейли. Я долго молчала, пока не решила выпалить все как на духу, без каких-либо прикрас. Я рассказала все от и до. С событий в душевой, до сегодня. Я рассказала обо всем во всех подробностях, не скрывая чувств и эмоций. Если не Хан, то с кем я ещё могу поделиться? Меня ведь никто так не поймёт. Кто ещё поможет мне во всем разобраться? Конечно, взрослый человек бы взял и поговорил со вторым виновником торжества, но я даже не знаю, с чего начать. Уже вижу, как посреди пробежки говорю: «эй, капитан, а что это вообще вчера было?». Ну уж нет! — Да, родная, я видела, что у вас что-то происходит. Не думала, что все настолько далеко зашло. Девушка почему-то улыбалась. Я думала, она будет в бешенстве. — И что между вами сейчас? — Ничего, думаю, это был разовый случай, такого не повторится. — Тебя это устраивает? — Не знаю, у меня вроде как нет выбора. — Я пожала плечами. Сейчас мне правда казалось, что это минутная слабость. — Почему? Ханджи ещё несколько минут переваривала информацию. Рука непроизвольно начала перебирать, висящий на шее кулон. Последнее время я делала так всегда, когда нервничала. — Даже если Аккерман испытывает ко мне хоть что-нибудь, что у нас может получиться? Мы — солдаты, которые постоянно сталкиваются с бойней. Наш долг убивать титанов, а не строить отношения. Как мы будем себя вести, если одного из нас, скорее всего меня, сожрут на глазах у второго. Чувства только мешают. — Ты слишком много думаешь, Хейл, отпусти мысли о долге, титанах, смерти и подумай чего ты хочешь? Что говорит тебе сердце? Тебе же всего девятнадцать лет. На зарывай свою юность. — Хорошо, но не говори Эрвину, ладно? — Глупая просьба. Я никогда тебя не сдам. Подруга засмеялась и обняла меня. Стало спокойнее и проще. — Кстати, возможно, мы скоро поженимся. Радостный визг наполнил комнатку. Я, как полоумная, начала прыгать и хлопать в ладоши. Они наконец решились! Ещё около часа, мы обсуждали предстоящие свадебные хлопоты.