***
Патрисия Паркинсон была не права, секс может быть очень приятным с учтивым и внимательным партнером. Он знал, как довести её до оргазма, со временем все стало механически отточенным. Драко кружил своими невероятно длинными пальцами вокруг клитора, дразнил, скользил внутрь, растягивая влагалище. Ласкал небольшую грудь, посасывая соски. Заставлял её стонать, выгибаться навстречу, наполняя комнату влажными звуками от её естественных выделений. И только потом погружал свой член. Он игрался с чувственным бугорком, постепенно набирая скорость, и не смел заполнять ребристые стенки теплой спермой раньше, чем она кончит. И хоть она осознавала, что Драко её не любит, ведь она так и не смогла выдавить из него три заветных слова, поняла, что брак будет не таким тяжелым. И смирилась, что со временем сможет заставить его полюбить себя, показав, какая она внимательная и хорошая жена, подарив ему наследника.***
Но время шло, наступил шестой курс и он отдалился от неё. Тьма окутывала сознание, он стал холодным, замкнутым, сам себе на уме. Он разорвал их отношения, сведя к минимуму любое общение. И хотя это не отменяло брачное соглашение, она чувствовала себя использованной. В груди ныло от боли и предательства. Мама постоянно твердила, что не стоит вешать нос, у мужчин такое бывает, она должна быть понимающей. И ждать. Ждать, когда он снова посмотрит на неё, как прежде. В нем начали происходить изменения, он становился альфой. И Пэнси поняла, что он не сможет больше игнорировать её, если она станет омегой. Когда станет. Однако жизнь оказалась к ней несправедливой. Война закончилась не в пользу их семьи. Паркинсоны понесли потери, в виде конфискации множества тёмных артефактов и семейных реликвий, а приобрели лишь презрение со стороны магического мира. Семьи, которые раньше с радостью посещали их поместье, теперь воротили нос. Но её это волновало мало. Она хотела лишь выйти замуж, и стать Миссис. Тогда исправит свое имя.***
Малфой стал альфой, мышцы окрепли, он прибавил в росте, а голос стал ниже и бархатистее. Но она не замечала в себе изменений, хоть и до раскрытия оставался почти год. Бедра не приобретали округлостей, грудь не ныла и обаяние оставалось прежним. Семейный доктор подтвердил её опасения — она не омега. Это очевидное сообщение не так сильно расстроило Пэнси, как новость о расторжении помолвки. Гринграссы считали, что их младшая дочь Астория может стать омегой, подходящая кандидатура для юного Малфоя. В тот день она выла от горя. Она не вставала с постели два дня, думая, что еще немного и сердце не выдержит, остановится. Затем наступило время ехать в Хогвартс. Встретив Асторию в поезде, Пэнси хотела расцарапать той глаза от кипевшего гнева. Драко ненадолго успокоил Пэнси, заявив, что не собирается вступать в брак с Асторией. Но сказал это так отречённо, будто разговаривал с незнакомкой, смотря мимо неё. Безусловно, несколько месяцев проведенных в Азкабане так на нем отразились, утешала она себя. Он был холоден, как и прежде, не замечая её, отвергая любую ласку. А она готова была отдать себя без остатка, ради нескольких мгновений тепла. А все вокруг с ума сошли. Парни толпой бегали за мерзкой Грейнджер. Выкручиваясь, угождая ей, чтобы понравиться. Она была омегой. Это так возмутительно. Почему это грязнокровка получает всеобщее внимание? Пришлая в их мире? А не она? Это она заслуживает, чтобы парни щеголяли вокруг, чтобы соревновались в чуткости. А не Грейнджер, которая только отмахивалась от них, как от назойливых мух. Пэнси кипела от несправедливости. Будто судьба смеялась над ней. Она стала изгоем, особенно после того, как пыталась сдать Поттера, ни один парень даже не бросал на неё взгляд, в то время, как Гермиона была окружена любовью. "Мерзкая, мерзкая грязнокровка, украла мою жизнь".***
Несмотря на сомнительную репутацию, директор Макгонагалл все-таки дала ей значок старосты, как и в годы до этого. Она прошлась по пустым коридорам шестого этажа, убеждаясь, что все студенты в своих гостиных. Но свернув в заброшенный, неотреставрированный коридор, замерла. Каменные стены эхом отражали стоны, доносившиеся из приоткрытого класса. Тело парализовало смущение из-за смеси влажных шлепков и томных вздохов. Спустя какое-то время, она взяла себя в руки готовая отыграться на студентах, глянула в щель, держа палочку наготове. Сердце покинуло тело. Разум отказывался воспринимать увиденное. Это не мог быть Драко. И все-таки только он обладал такими платиновыми волосами, которые теперь были взъерошены из-за женских пальчиков в них, его руки сжимали край парты, выделяя мышцы, пока он причмокивая с наслаждением лизал половые губы девушки, время от времени просовывая фалангу внутрь, растягивая. А девушка стонала, выгибаясь в спине навстречу его губам и пальцам, все шептала: — Альфа, пожалуйста, альфа, — это точно была Грейнджер. Нельзя было спутать это гнездо на голове ни с чем другим. Драко поднялся и погрузил длинный налитый член внутрь. — Пожалуйста, пожалуйста, — продолжала она на каждый толчок, — укуси меня. Нет, это не могло быть реальностью. Она с трудом двинулась на ватных ногах, сама не поняла, как оказалась в подземельях. Её вырвало в горшок. Обессиленная Пэнси упала на холодный пол, трясясь в безутешных рыданиях. "Нет. Нет. Нет." "Он её укусит и тогда все кончено. Он её укусит и она будет его," — повторяла она, как мантру, в истерике, пока бессильная не уснула в темном коридоре.***
Утром у неё был жар. Помфри справилась с лихорадкой, дала ей какой-то пузырек с микстурой, что-то сказав. Но девушка не услышала, её мысли были в другом месте, вновь и вновь возвращаясь к ночному инциденту Это не должно быть правдой. Грейнджер и так отобрала у неё всё, она не могла забрать и Драко. Только не его. "Мерлин, почему она, а не я?" "Если бы я была омегой, Драко был бы со мной. Он бы полюбил меня, а не её. Нет, он не может любить поганую грязнокровку." А что, если он её укусит? Тогда все кончено? Он свяжет свою жизнь с ней навсегда. И ничто не помешает их союзу. "Нет, нет, нет. Только не это." Она скатилась по стенке на холодный пол, поджав ноги к груди, задыхаясь. Ей было плохо, не было сил держаться прямо. — Всё хорошо? — подняла взгляд, смахнула слезы, смотря на незваного гостя. Грейнджер внимательно осматривала девушку, будто действительно тревожилась о её самочувствии. Пэнси лихорадочно осматривала шею, ища след от клыков, и, не найдя, облегченно выдохнула. — Тебе нужно к Помфри? — продолжила расспрос. — Нет. "Сегодня он не укусил, а завтра? Что если завтра он пометит её. И тогда эта грязнокровка заполучит мою жизнь? Испортит чистокровный род. Она будет решать, какую плитку положить в ванной, что посадить в саду и подавать на завтрак. А я?" "Нет, нет, нет", — затрясла головой, отгоняя ненужные мысли. Гермиона присела рядом, касаясь горячей кожи. — Пэнси? — слизеринка сжала палочку в руках сильнее. — Остолбеней, — красный луч пронзил тело гриффиндорки, та упала у её ног. — Ты, — яростно вскричала, вытирая дорожку солёных слез, — ты украла мою жизнь. Она возвышалась над Грейнджер. Но ведь всё ещё можно исправить. Она снова получит всё, если станет омегой. Дело только в этих железах, испускающих феромоны. Они сводят с ума Малфоя. Он ведь ненавидит грязнокровку. А эти железы... Да, Пэнси может еще все исправить. Она преобразовала конец палочки, сделав его острым. Ножик заскользил по коже, разрезая тонкий слой, кровь, обычная красная, как у неё, окрасила край рубашки, руки и пол. Было много и много крови — липкой, скользкой и такой дурно пахнущей. Но преодолевая тошнотворные спазмы, трясущими руками вырезала железы. "Так было правильно. Она украла их. У грязнокровки не может быть такая чистая кровь, а значит и железы покрытые ей украдены". И как Драко она могла понравиться? Такая бледная, холодная и жалкая. Никак. Это ведь инстинкт, не более. Он поблагодарит Пэнси, за то, что та вырезала железы, прервав их грязную связь. Они все скажут ей спасибо, она вернула украденное. То, что должно было принадлежать ей.***
— Гермиона, — Драко с радостной улыбкой обернулся, почувствовав запах любимой, с трепетом внутри ожидая встречу с ней. Но перед ним липкая и грязная, покрытая засохшей кровью стояла Пэнси, держа что-то в руках. — Теперь я твоя омега, Драко.