Это было необходимо.

Фёдор стоял возле стола, не решаясь поставить точку в этой истории. Он слишком любил Митю и не мог с ним так поступить. Но это единственный вариант спасти его. Не хочет же Эйхманис, чтобы Арсентьев умер под пытками в подвале НКВД? Разумеется, не хочет. Значит, нужно это сделать. С поражающим хладнокровием, присущим ему ещё со времён Соловецкого лагеря, мужчина влил в стоящую перед ним кружку кофе сильнодействующий яд. Всё. Назад дороги нет. Теперь осталось только дать Дмитрию выпить этот кофе. Фёдор подумал, что это будет легко. Митя ничего не заподозрит. "А может выпить отраву самому? И тогда Митенька останется жив."- подала было голос совесть, но холодный ум чекиста бысто уничтожил эту мысль. Какой бред! Со спины послышались тихие шаги. На кухню зашёл сонный Арсентьев. Он был завёрнут в одеяло и смешно жмурился на свет. Эйхманис невольно улыбнулся. - Доброе утро. - зевая, протянул юноша. - Доброе, Митенька, доброе.- продолжая улыбаться, ответил майор.- Кофе будешь? - Конечно буду, Федюш, ты ещё спрашиваешь!- оживился капитан, подходя к любовнику и целуя его в щеку. - Тогда садись. Митя послушно сел за стол и чуть плотнее закутался в одеяло. Фёдор поставил перед ним отравленный напиток и сел напротив. Арсентьев довольно улыбнулся и сделал большой глоток кофе. Буквально через несколько секунд он широко распахнул глаза и схватился за горло. Эйхманис с невероятным усилием подавил желание сорваться с места и дать задыхаещемуся любовнику противоядие. Смотреть на то, как умирает молодой человек, было выше его сил, но он терпел и смотрел. Через минуту Дмитрий упал со стула на пол и умер. Об этом говорили расширенные зрачки, широко раскрытые глаза и яркий румянец на щеках. Фёдор отвёл взгляд от мёртвого тела и закрыл глаза. Другого выхода не было. Он всё сделал правильно. Ну а стоило ли оно того? Нет. Определенно нет. Он ведь своими руками убил того, кого обожал больше жизни. Того, кто доверял ему больше всех и был готов принять из его рук всё, что угодно. Боль, страдания, любовь, счастье. И даже собственную смерть.