Да.
Я уже и не помню, как оно так вышло.
Кажется, всё началось одним тоскливым вечером, когда я, полный разрухи, самобичевания и отчаянья возвращался домой. Возможно, в наушниках играла NIRVANA.
Ввиду полной невнимательности и отстранённости бытия лишь через мгновение мозг осознал и доложил - я столкнулся с кем-то.
Поднявшись, я начал извиняться, и предложил тебе руку помощи.
О чём сильно сейчас жалею...
Тёмные волосы а-ля каре, голубые глаза, и ярко синяя помада. Ты была пьяна, и, судя по всему, пыталась найти кого-то...
Кажется, во мне проснулся дух джентльменства, и я провёл тебя до дому, благо что тот был недалеко. Во время пути ты бранилась, несла откровенную чепуху и рассказывала про то, какой-же босс урод.
Мне не было дела до этого диалога - я просто кивал головой. Хотя всем естеством ощущал, что вскоре мы окажемся в одной лодке - директор уже намекал, что вскоре будет сокращение штата работников, и, вероятно, я под него попадаю.
Уже через полторы неделю я встретил тебя в уютном пабе недалеко от моего дома. Как и ожидалось - меня уволили. Зачем держать при себе человека, который не может принести в компанию что-то толковое? Ты поблагодарила меня за то, что я составил тебе компанию тем вечером, хотя, фактически, я ничего и не сделал.
Так, за бокалом вина и стаканом виски, зародилась наша дружба.
Дружба, значит. Конечно, у меня были друзья. Некоторые остались рядом со школьной скамьи, с кем-то успел сблизиться в институте. Но наша история была немного особенной. Мы никогда не договаривались о каких-либо встречах - ты всегда находила меня сама. И это было чертовски забавно.
Невероятно сильный порыв ветра сбросил головной убор. Бутылка виски, стоящая на более-менее ровной платформе крыши многоэтажного дома покатилась и, упав с небольшого расстояния, разбилась вдребезги. Хотя, это больше никого не волнует.
Случайные встречи в барах, мимолётные переглядывания в кафе и библиотеках, совсем неожиданные встречи в подъезде. И от этого появлялось ощущение, словно ты так близко ко мне.
Что было правдой - оказалось, что ты жила со мной в одном подъезде. Так, ты начала ходить ко мне в гости. Мы много общались и болтали за очередной бутылкой вина. Ты спрашивала, могу ли я позволить себе дорогостоящие напитки, ведь меня не так давно выгнали с работы.
И я, расплываясь в великодушной улыбке, отвечал - что я, как мужчина, могу обеспечивать себя, а при потребностях, и семью.
Мне никогда не забыть твоей улыбки.
Мой разум начинал ощущать, каково это - находиться в пламенных объятьях чьей-то любви. Это так приятно, когда жизнь словно наполняется новыми ощущениями. Как если в пустой бокал, никогда не знавший ощущения припавших губ, наполнить вином с едва уловимыми нотками ягодного вальса чёрной смородины и вишни. Ощущение духовного удовольствия, как у писателя, который только что получил новость о том, что его книга прошла проверку и будет печататься в одной из лучших типографий города.
Такой я и запомнил тебя: милую и очаровательную синюю леди по имени Сесилия. В чудесном платье, голубой помадой, бокалом вина в руке и отчётливо различимым счастьем в глазах.
Так куда же ты делась, Сесилия?
Неужели ты оставила меня?
Ты ушла, оставив своё ожерелье на кресле, где ещё вчера лежало твоё платье. Я знал, что ты ранняя пташка, и быстро покидаешь чертоги, и стал носить это ожерелье с собой, в надежде отдать его при встрече. Однако её всё не было и не было...
Нигде не было твоего следа. Ни в баре, где мы так любили наслаждаться напитками, ни на улицах, ни в библиотеках, что так нравились тебе. Я даже пришёл к твоей квартире, надеясь увидеть тебя. Но дверь открыла старуха, ответив , что никакой Сесилии здесь никогда не было, да и не будет.
Потрясение... О, Горе мне, горе!
Как страшно ощущать, что сердце, что так пылало в твоих объятьях, всё быстрее и быстрее затухало. Что все те надежды, что ты подарила, начинаются сыпаться прахом, а ожидание затягивалось, словно время позади начало застывать.
Когда-то Курт Кобейн сказал, что всё можно пережить, если подобрать нужную песню. И я, будучи наивным подростком, учеником института, офисным служащим, искренне верил, что так и есть - до этого момента. Жизнь словно становилась безвкусной.
Моя психика не выдерживала. Нервы давали о себе знать - я все реже и реже выходил из квартиры, моя квартира пополнялась бутылками твоего любимого вина и дешёвыми сигаретами из ларька у дома. Мне показалось забавным, но они носили название "Blue Lady". И так, я утоп в этом бесконечном, грубом и бесчувственном табачном дыме. Было ли страшно? Нет. Было ужасно беспокойно, грустно, отчаянно и ... безысходно?
***
Через месяц в доме не осталось ни одного целого зеркала. Осколки дробились на мелкие крошки под натиском кулаков.
В отражениях я начал
а видеть твой облик.
Сначала, ты проходила позади меня. Быстрым и спокойным шагом, в банном халате и с бокалом вина в руках. Но потом...
Кто я?
Кто я?
Кто я?
Ты словно стала впиваться в меня каждой клеткой тела. Я значительно поменялся. Сбросил в весе, стал ниже,
помолодела помолодел. Волосы стали длиннее, а на губах проявлялась помада.
Реальность перестала быть количественной, вино - осязаемым, человек - человеком. Я люблю тебя, Сесилия!
***
- Как продвигается расследование?
- Теперь мы абсолютно точно уверены, что это самоубийство. Жертва - Ян Майлз, офисный работник. 33 года, холост. Вечером, 15 ноября, около 10 вечера спрыгнул с девятиэтажного здания, находясь в состоянии алкогольного опьянения. При осмотре в нагрудном кармане, помимо пачки сигарет, была найдена предсмертная записка. Не желаете прочесть?
- Показывайте, что там у вас...
Я вижу ее повсюду. Эту грустную синюю леди.
Я чувствую себя словно раньше должен знаю её, но я не могу вспомнить. Я люблю
её, но я не знаю почему. Она так красива, мила и чиста, и больше я ничего не знаю.
её любимый аромат
куда ты ушла
я скучаю по тебе...
