Дверь настежь, а мне холодно

Эта ночь была довольно ясной. Луна хорошо выполняла свою работу, освещая землю своим светом. Звезды ярко блистали на черном полотне, выстраиваясь в понятный только им порядок. Достаточно тихая и умиротворенная атмосфера. На улице нет ни одной людской души, о крайне мере их не видать. Возможно, людишки и предпочли спрятаться, а может и просто мирно спять у себя в кроватях, видя уже не первый по счету сон. Далеко не всем дано заснуть в эту поистине прекрасную ночь для миролюбивых меланхоликов и живописцев Глупо бежать от реальности к жизни к мечтам, которым, увы, не суждено сбыться. Лучше же просто принять все выходки, что приготовила тебе судьба, но не сломиться, гордо поднимая голову все снова и снова. Возможно, не все поймут смысл этих слов, но это всяко лучше, нежели подлизываться к так называемой элите общества и лишь в конце получить сильный толчок от кинжала в спину. Низко, противно, жалко, но в этом все люди нынешнего мира. Им не нужны предрассудки, лишь полная жажда власти, денег. А зачем? Все ровно каждый рано или поздно поляжет в давно вырытые вам могилы. Летай иль ползай, конец известен, все в землю лягут, все прахом будет. Мне было до жути больно выводить эти слова, но я делала это. Хлипкая ручонка держала карандаш, от которого уже мало что осталось, сточился, елозя его по бумаге. Казалось, что руки мои уже чуть ли не стерты в кровь уже, хотя рана открытая даже не присутствует. Было ощущение, что здоровый осколок стекла впивается мне в руку с каждым движением все сильнее., от того адская боль доходит аж до сердца. Черт, как тошно осознавать свое беспомощность и жалкость. Я просто слабачка, которая не может сделать ничего, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. Остается лишь злиться на саму себя, не более. Никто не виноват в моей долбанной слабости. Я чувствую, как по щеке стекает что-то мокрое. Уже и плачу... Первая слезинка рухнула на кровать, с силой разбившись о нее, а вот вторая была умнее, попав мне в рот, от чего пришлось скривиться от неопрятного солоноватого привкуса. Никогда не любила соль, даже ем практически все без нее. Глаза уже сильно опухли, а из-за жидкости в них все начало расплываться. Я отложила тетрадь в сторону, чтобы не видеть, как коверкается мой и без того ужасный почерк. Я вообще особой привлекательностью похвастаться не могу, увы. Каштановые волосы, карие глаза, тощая фигурка, да и плоская, как доска вдобавок. Разве ему нужна такая? Я много раз задавала себе этот вопрос, но не смогла найти на него ответ даже сейчас. Мне не понять его методику. То он мил со мной, то кричит на меня, то говорит, что я ему небезразлична, то унижает у всех на глазах. Он просто бросается из крайности в крайность, как мошка в замкнутом пространстве. А хуже всего то, что я прощаю это ему. Пропускаю мимо ушей ругательства и насмешки, но радуюсь, когда он улыбается мне, забываю все обиды, заменяя их хорошим, но почему то не чувствую, что перевес к трагическому концу более велик. Почему? Все достаточно просто и ясно. Люблю я этого идиота... Просто люблю. Мне захотелось пить. Только теперь я почувствовала, как першит горло и мучает меня жажда. Невнимательная даже к себе? Нет, просто слишком глубоко ушла в себя, дура. Я оттолкнулась от края кровати и зашагала в коридор. Мамы и папы дома нет, поэтому никто не увидит мою нынешнюю слабость, хоть что-то радует. Слезы градом капали из опухших до жути глаз. Ровный коридор расплывался и теперь выглядел как изогнутый лабиринт. Казалось, что все краски этого помещения смешались в одну огромную серую массу грязно-серого цвета. Силы мои таяли просто на глазах. Еще один неловкий шаг и я упаду на ледяной пол, распластавшись на нем, как тряпичная кукла. Благо до кухни оставался лишь один единственный поворот. Я обрадовалась, ведь шаги давались мне так тяжело. Тут раздался пронзительный дверной звонок. Сердце мое екнуло и ушло в пятки. Нет, прошу, только не это... Прислонившись спиной к косяку двери, я задрала заплаканное лицо к потолку, но глаза смотрели, словно сквозь него, намного дальше. Губы тихонько что-то шептали, понятное только мне самой. Обессиленное тело стало плавно скользить вниз по спасительному косяку. Пятая точка уселась на голый пол, а ноги сложились в какую-то сломанную позицию., В голове вновь и вновь мелькали картинки прошлого. Вот он радостно улыбается мне, а уже на следующий день кричит, как одержимый. Нежно обнимает, а потом отталкивает прочь. Звонит вечером, чтобы поболтать, а потом даже не вспоминает о моем существовании. Черт, как же колит, правда глаза, зацепляя с собой еще и душу. Звонок повторился. Я понимала, что сейчас очень поздно и открывать дверь не самая лучшая моя идея, но... Я знала, что пришел именно он, и сердце забилось чаще, как бешеное, как бы из груди не выскочило. Лишь мозг твердил, что нельзя идти у него на поводу. Я должна быть свободной! Я хочу быть свободной, но не могу даже сказать ему нет в лицо... Жалкая. И тут меня как ударило свыше. Вместо жалости к самой себе появилось некая злость и жуткая обида, с примешанной жаждой высказать все ему в лицо, выложить под чистую, выпустить на волю все то, что я копила долгие месяца. В сердце снова что-то кольнула, то зарождалась вновь надежда. Собрав ноги в одну кучу, напрягая последние силенки, я все же с горем пополам встала на ноги, глядя на спасительный проход к моей новой жизни. Брезгать таким подарком жизни я явно не хочу, не каждый день у меня просыпается такое желание. Хватаясь за стены для более хорошей опоры, я поспешила как можно скорее выбраться из столь надоевшего мне места жалкой игрушки и сбросить с себя принцип: « Поиграл и бросил». Уже не важно, что будет дальше. Пока есть смелость нужно довести всю до конца. Прозвенел еще один звонок, но я уже рывком открывая дверь. На пороге стоял именно он, как и предполагалось. Спущенные штаны, легкая кофта, блондинистые волосы и проколотое ухо. Красавчик же, не удивительно, что я так быстро потеряла голову. По сравнению с его одежкой я выглядела как нищий. На ногах ничего, то есть босиком, волосы растрепаны, а челку улетучилась куда-то назад, глаза, опухшие от слез, а на тельце огромная футболка, которая минимум на два размера больше чем нужно, а на нижней части только трусики, прикрываемые верхним балахоном. Он удивленно глянул на мой внешний вид, но не сказал ничего, и, заулыбавшись, как котик, начал что-то мне втюхивать, что поссорился с родителями и ему теперь некуда податься. Я его не слышала, мне было тошно, как я могла быть такой дурой? Теперь именно этот вопрос не будет давать мне покоя. А он, тем временем, закончил болтологию, которую я пропустила мимо ушей, и уверенно шагнул в квартиру, а точнее хотел шагнуть. Я резко выставила руку, приложив ее к косяку, как бы перегораживая ему путь. Нет, больше я не дам ему мной потакать. Блондинчик ошарашенно глянул на меня, но я даже не хотела отвечать ему взглядом, тупо уставившись в пол. Мне все еще больно смотреть в его зеленые глаза, прошлое меня так быстро не отпустит, если вообще получиться высвободиться из его цепких лап и обаяния. Я сжала кулаки, готовясь произнести те самые слова, которые придумала уже давно. Он же терпеливо ждал, видимо догадался, что я сейчас хочу ему сказать, поэтому просто стоял, как вкопанный, спасибо ему хоть за это. Наконец мой голос зазвучал. Такой дрожащий, тоненький, хлипкий, но я сказала то, что хотела. - Знаешь, ты или заходи в мою жизнь, или иди куда-нибудь дальше. Стоишь уже на пороге сколько, а дверь настежь. Мне холодно... - , промямлила я, надеясь, что он хоть смог разобрать мои слова. И все же тяжко было, но зато, какое облегчение я почувствовала, когда сказала это. Тяжелый камень бремя рухнул с моих плеч, оставляя за собой лишь не совсем приятное воспоминание, как же легко стало. Но еще не конец... Я подняла голову, наконец, встречаясь своими карими с его зелеными. Он по-прежнему молчал, лишь смотрел на меня такую, видимо не мог принять это или просто смеялся надо мной... Жестоко, но жизнь боль. Мы долго стояли, смотря друг другу в глаза. Наверное только сейчас я начала понимать, как сильны мои чувство к нему, но также и то, как много стоит добиться того же от него. Прошу, девушки, не повторяйте мои ошибки. Будьте умнее, ведь тот, кто послан нам для опыта все равно уйдет, их будет много, но лишь один, который послан судьбой, останется с вами навсегда.