***
Вроде был весёлым и активным ребёнком, мечтал о чём-то, легко шёл на контакт с другими людьми, да и друзей было много… А что сейчас? Закрылся ото всех, дрожишь от прикосновений других, ни с кем особо не общаешься, даже от родителей отстранился. Может это затянувшийся пубертатный период или юношеский максимализм? Хотелось бы так думать… Остаётся только натягивать улыбку и идти, делать вид, что всё заебись. Худший вид боли — это когда ты улыбаешься, чтобы не заплакать.***
Чимин не понимает, что с ним происходит. У него есть любимый человек — Мин Юнги, с которым они вместе, ещё с первого курса. Как-то раз, столкнувшись в музыкальном зале, им хватило лишь одного взгляда, чтобы потеряться друг в друге. Кто-то скажет, что любви с первого взгляда не существует, на что они лишь пожмут плечами и скажут до банальности простую фразу, брошенную каким-то героем из фильма. «Любовь может быть либо с первого взгляда, либо не может быть». Так парни начали проводить всё больше времени вместе. И вот уже второй год живут бок о бок, ютятся в небольшой съёмной квартирке на окраине города. Жизнь, даже не обделила Пака друзьями (к его большому удивлению). Чимин с лёгкостью вписался в компанию друзей Юнги. Познакомился с Ким Тэхёном, ребята сразу нашли общий язык и первые недели вообще не отлипали друг от друга. На что бойфренды Пака и Кима недоумевали, а в воздухе витали нотки ревности, что те стали уделять им меньше времени. Однако из-за этого все стали только ближе. Кстати, о парне Тэхёна, по совместительству Чон Чонгук, данная персона Чимину по началу вообще не понравилась, Пак завидев его, чуть не сбежал. Хоть Чон и выглядел как наёмный киборг-убийца, но был той ещё булочкой (благо Пак теперь тоже в курсе). Ну, а Чон Хосок, это источник счастья и смеха в их компании. Этот человек всплеск энергии и эмоций, он поддержка и опора для остальных. Чимин неимоверно счастлив, что у него есть любимый парень и такая завидная дружба… Звучит всё просто прекрасно, не так ли? Однако если всё так хорошо, тогда почему Чимин сидит в ванной держа лезвие в руке?***
Юнги как на зло до сих пор не было дома. И по счастливой случайности именно сейчас у Чимина началась паническая атака. В последние полгода его стала мучать эта проблема. По началу было страшно. Конечно, когда ты просто сидишь смотришь любимый сериал с не менее любимым парнем, и как ночь средь бела дня в глазах темнеет, дезориентация, чувство тошнота, асфикция и так далее по списку. Сказать, что Юнги был в шоке, когда Пак пытаясь встать просто грохнулся ничком, весь покрытый потом, да ещё и дышит так, как будто марафон бежал, это ничего не сказать. С горем пополам, через несколько минут всё прекратилось. Хоть Чимин очень испугался, но на психолога не согласился. Однако, Юнги взял с него обещание, что если такое ещё раз случиться, то они сразу обратятся к специалисту. С тех пор было около пяти таких случаев. Да, Пака пугало его состояние, но в душе он радовался, что данное мероприятие проходило без зрителей в виде одного конкретного Мин Юнги. Он же не какой-то там больной, просто сложный период, ну или чёрная полоса в жизни, он сам со всем справиться, ему не нужна помощь. Иногда мы становимся непомерно гордыми. Создаём видимость того, что ни в ком не нуждаемся, хоть нам так важна чужая рука на плече.***
«Селфхарм — это не только резать кожу, глотать таблетки… Ещё это перебегать дорогу на красный свет, выходить под солнце без солнцезащитного крема и головного убора, мыться под горячей водой, злоупотреблять кофеином и энергетическими напитками, заведомо зная, что это вызывает панические атаки. Одеваться не по погоде, курить как дышать, голодать неделями, а потом съедать всё что есть на кухне за один присест… Если человек не показывает нанесения себе ущерба распространёнными способами, то это ещё не значит, что он не причиняет себе боль.» — говорилось на каком-то форуме в интернете. Но неведомый ранее Паку страх и, наверное, душевная боль, вела того в ванную комнату. И как бы Чимин не старался сейчас не смотреть в сторону колюще-режущего предмета, он не смог себя остановить. Всё было как в замедленной съёмке, вот, тонкое лезвие, сжатое в руке, а в следующий миг оно медленно режет кожу в районе запястья и алая кровь начинает появляться маленькими капельками вдоль пореза. Мысли потихоньку улетучиваются, и парень фокусируется на неприятной зудящей боли на руке. Внутри стало не так больно, а туманность в голове немного прошла. «Оказывается, это действенно», — думает про себя Пак, и в тот же момент проводит ещё пару раз по запястью нажимая немного сильнее. Чувство небольшой эйфории от пустоты в голове приводит в восторг. Но Чимина отрезвляет звук щелчка со стороны входной двери. Голова, как назло, отказывается работать. Но Пак заставляет себя ответить Юнги, что он в душе и скоро выйдет, а сам старается быстро и как можно аккуратней замести следы. «Это, только мои проблемы и я сам с этим разберусь» — проноситься в голове у юноши, когда он нагло врёт любимому. Взгляд падает на запястье. Чимин пару секунд стоит в ступоре, разглядывая своё творение. «Всё- таки порезы были глубокими, для первого раза.» — думает Пак. Но в следующий раз он исправиться, ведь так? В следующий раз…***
С тех пор, на Чимине словно лица нет. Он всё ещё остаётся самим собой шутит, смеётся, но его действия доведены до автомата. Пак как-будто был роботом играя роль человека, дабы его не осудили, а в худшем случае не начали расспрашивать что же с ним. Чимина крыло не по-детски. Он метался из угла в угол стараясь ответить на свои вопросы в его же голове. Сперва Чим не заметил изменений в своём поведении, кроме того, что он больше не испытывал тех же чувств что и раньше. На самом деле, он просто не понимал своих чувств. Всё вокруг стало серым, тело тяжёлым. А он слишком прямолинейным, да и нервным. Не хотелось ни есть, ни пить, ни общаться с кем-то. Лишь закрыться в комнате, зарывшись в одеяло и впасть в спячку, а проснуться лишь тогда, когда всё встанет на свои места и юноша перестанет чувствовать себя куском дерьма в облике человека. Резаться он боялся, ведь с тех пор носил только кофты с длинным рукавом, даже дома. Но рука так и тянулась к тоненькому металлу, находящемуся в ванной комнате. Пару раз он сорвался… Друзья хоть не сразу, но заметили существенные перемены в его поведении. Стараясь первое время не давить на Чимина, давая ему возможность разобраться со всем самому, они молчали какое-то время, однако это молчание слишком затянулось и пришло время поговорить по душам. Юнги первым пошёл в наступление, ведь как не ему, Пак откроет свои потаённые тайны, почему же его парень из милого Минни, превратился в нечто безжизненное. Когда они уединились в своей квартирке и сидели на кухне жуя ароматные булочки и запивая их ромашковым чаем, Мин принялся за дело. — Минни, я хотел спросить тебя… — на выдохе произнёс Юнги. — Да, что такое? Юнги не стал ломать комедию и ходить окольными путями, ведь они оба этого не любили, поэтом изложил всё в первозданном виде. — Что с тобой, солнышко? Т..ты ходишь как в воду опущенный и постоянно в кофте, хотя на дворе июнь, — голос Юнги предательски дрогнул, а он держался из-за всех сил. Ведь его ненаглядный сейчас страдает. Но волнение скрыть не удалось. Нахмурив брови и поразмышляв пару секунд, Чимин смотря прямо в глаза собеседника напротив всё же ответил. — Если я расскажу тебе о тьме внутри меня, ты продолжишь смотреть на меня как на солнце? Мин, явно не ожидавший такого, впал в ступор, даже не зная, что сказать. Ведь он и сам находился в подвешенном состоянии, боясь сказать что-то лишнее. — Видишь. Я думаю, мы оба пока не готовы к этому разговору. — резко сказал Чимин и вышел из-за стола, направляясь в крошечную ванну. Конечно, Юнги опешил. Но всё же предоставил парню личное пространство, да и ему самому надо бы обдумать сегодняшний недо-разговор по душам.***
Неожиданно Чимина захлестнула истерика, которая переросла в паническую атаку. Он искренне надеялся, что никто не заметил ничего странного в его поведении. Но это не так… И всё опять как в замедленной съемке. Рука тянется к шкафчику выуживая новое лезвие для бритвы. Садясь на пол, Пак оттягивает рукав кофты и разматывает небольшой бинт, пропитанный красной жидкостью. Оглядывая своё, уже тонкое, запястье от неосознанных голодовок, парень видит перед собой едва зажившие шрамы, они красные по контуру и явно саднят и доставляют дискомфорт, если до них касается ткань одежды. А вот истерика бьёт новым ключом, с дуру Чимин резко с сильным нажатием проводит по руке и измученно стонет от нахлынувшей тупой боли. Ещё. И ещё. Крови становиться больше, она маленьким ручейком течёт вдоль руки из-за чего юноша покрывается мурашками и вздрагивает. Истерика отступила, но на задворках сознания кто-то измученно пытался докричаться до парня. «Зачем? Зачем же ты это делаешь? Физическая боль помогает лишь на время, а дальше то что?».***
Прошёл почти месяц с того разговора, компания была не на шутку обеспокоена состоянием их друга. На Юнги было даже больно смотреть, было похоже, что он заразился этим чем-то от Чимина и выглядел так же болезненно, словно вампир. На Паке не осталось живого места, все руки в бинтах, закрытые рукавами огромного худи, раны не заживали уже какой день, а состояние парня стремительно ухудшалось. Огромные синие круги под глазами уже нельзя было скрыть даже консилером, он весь исхудал и был похож на скелета. От его крепких мышц не осталось ничего, а лицо было бледным, местами жёлтым от нехватки нужного количества витаминов. Волосы клоками лезли из головы, выпадали сразу же, как Чимин проводил по ним рукой, а дома они просто безжизненно валялись по полу. Учёба пошла под откос, Пак стал больше спать и меньше коммуницировать с окружающими. Он давно позабыл себя прежнего, такого живого, эмоционального, любимого… Естественно все пытались не раз узнать, что же с ним случилось. Но Пак лишь отмахивался дежурными фразами, что с ним в порядке, он просто устал. Какая же это была наглая ложь. Чимину попросту хотелось сдохнуть, ему было настолько больно, что, по его мнению, ничего не могло помочь справиться. Он просто существовал. Мечты и цели меркли на фоне осознания своей ничтожности. Пак хотел скрыться ото всех, поэтому слышать от него трёхэтажный мат по поводу и без или попасть под горячую руку было уже как-то обыденно. По-моему, самый ужасный взгляд человека, это когда он смотрит на тебя пустыми глазами. Абсолютно пустыми. В них не читается ничего: ни холод, ни тепло. Ни. Че. Го. Это просто взгляд в пустоту, словно ты для этого человека пустое место и ничего из себя не представляешь. Юнги прочувствовал все оттенки этого отвратительного, до дрожи пустого и безразличного взгляда на себе. И всё ещё не понимал, где же они ошиблись. Все недоумевали, а у Чимина просто была депрессия — невротическая депрессия, если быть точнее. К счастью или же сожалению, взвесив все за и против в своей голове, он сходил на приём. Но после вынесения приговора, как ужаленный вылетел прочь. В какой-то момент Тэхён потерял терпение и всё же принял решение узнать любой ценой правду. Тот подловил Чимина в пустом коридоре университета, и пошло поехало. Разговор начинался достаточно хорошо, что нельзя было сказать о самой ситуации. Чимин, как обычно, косо посмотрел и тихо, еле слышно сказал: «Всё в порядке». Но Кима это не устроило, он пошёл в наступление. Через пару минут они разговаривали на повышенных тонах, еле сдерживая резко нахлынувшую агрессию и чешущиеся кулаки. — Я же хочу как лучше, тебе помочь. — старался сдерживать себя Тэхён, но… — Не веди себя как последняя тварь! Ты понимаешь, что нам не похуй на тебя и мы переживаем! Посмотри на Юнги, — указал рукой куда-то в сторону Ким, — кто его довёл до этого? И вот не надо мне тут отнекиваться, что это не твоих рук дело. — Я тут явно не при чём! — крайне возмущённо отреагировал Чим, — Не вижу причин твоей агрессии. И не лезь куда не надо, я сам всё решу! Тэхён старался как мог, но накопленная обида со злостью всё же победила. Тот дал резкую пощёчину другу, крайне надеясь, ну и немного оправдывая этим себя, что тот придёт наконец в себя и станет мыслить трезво. Чимин отшатнулся назад, больно ударяясь спиной об бетонную стену. Шок мгновенно охватил его, всё тело саднило. Округлив глаза, при этом держась за место удара, последний медленно сползал по стене вниз, смотря прямо в глаза, наполненные горечью. Придя в себя, Ким поспешил к другу чтобы хоть как-то объясниться и помочь, но Пак ударил того в ответ, после чего убежал. Простояв пару минут в ступоре, Тэ бросился к друзьям.***
Я делал всё, чтобы обмануть себя, внушить себе, что мне не больно. Но изнутри меня кто-то пожирал. Скорее всего я сам себя уничтожил, вырыл яму с себя размером, и прыгнул в неё. Почему же я не смог справиться со всем? Я же не настолько беспомощный. И почему тогда я не согласился на чью-то помощь? Но ведь я хотел как лучше, не напрягая никого, раньше же один как-то справлялся. Я слишком слаб, простите меня… Как же мне жаль, что я только всё порчу. Мне жаль, что у меня плохие отношения с людьми. Мне жаль, что я совершаю огромные ошибки. Мне жаль, что я ничего не могу сделать правильно. Мне жаль, что пустая трата времени. Мне жаль. Кроме записки с диагнозом и дневником, он ничего не оставил. Даже не попрощался. В дневнике были заметки о его состоянии, что делал, что чувствовал. Самое сложное это было взять себя в руки и перестать рыдать взахлёб над бездыханным телом. Но как бы Юнги отчаянно не молил чтобы тот вернулся, Чимин уже спал крепким сном. Счастье, что Техён с Чонгуком были рядом, они и помогли.***
За окнами метель, кристальный снег летит крупными хлопьями и оседает на земле, создавая поистине завораживающий пейзаж. А песня наконец была закончена. Юнги давно работал над ней. Это была коротенькая, но грустная и до боли в сердце чувственная песня. Стихи были наложены на музыку, после того как голос Юнги прочитал строчки, начиналась душераздирающая композиция. «за плечом твоим прячась отчаянно, я ложусь, прикрывая глаза. люди смотрят на нас опечаленно, но я не могу их видеть сейчас. ведь всеми силами стараюсь укрыться, а душа, разрываясь, кричит о том, как дом меня манит мучительно, о том, как хочу почувствовать руки твои.» — играет песнь на фоне. Табачный дым, что выел воздух в комнате, суетные дни и ненавистная работа оказались очередной попыткой забыть тебя.Как жаль, что у некоторых историй нет счастливого конца.