Нелисар Брегон

– И они все равно остались? – Да, Дериан. Они готовы рискнуть. – Как это прекрасно Нелисар, что ты побывал во всех этих мирах! Нелисар не ответил. Картина не сходилась и Нел знал это. Он не пытался понять, зная что в своё время все и так станет известно. Но он чувствовал, что приход Фернимера как-то связан с ним и именно его путешествие по другим мирам, привело к этому. – Эдриан рассказал, что один отряд привела женщина. – Да, исторцев. Эти люди совмещают в себе профессионализм, отчаяние, безумие и веселье. Гремучая смесь. – Как ее зовут? – Нел немного помедлил с ответом. – Алаида… – Эд восхищён ей... Говорит она прекрасна. – Это правда, – Нелисару поймал себя на том, что ему не хотелось говорить о ней. Поток эмоций и чувств, которое был заперт в нем и вскрылся в Межмирье, стал теперь для него самого открытием. И прежде чем говорить с кем-то об этом, открываться, он хотел сам разобраться в себе. И это касалось не только Алаиды, но и всех остальных: Россана, его друзей, братьев, Фернимера, людей его земли, да и самого Арахая. Но он не хотел отказывать Дериану в его любопытстве, – Я не знаю ни одного человека, кто остался бы к ней равнодушен. Она удивительна, в ней много света и доброты и какое-то невероятное количество внутренней силы. – Хотел бы я увидеть ее. – Я попрошу ее навестить тебя. – О, не стоит, я не хочу отвлекать ее от более важных дел. К тому же, мое состояние... – Дериан замолчал, так и не договорив, а вскоре и вовсе потерял нить своих рассуждений, – Я должен был помочь людям... Должен был обьединить их... – его снова настиг приступ самобичивания. Нелисар ничего не ответил. Он уже знал, что после небольшого монолога, Дериан непременно потеряет остаток сил. Когда это произошло, он помог брату лечь на постель, позвал его помощников, которое не оставляли его даже ночью и покинул покои короля. На крепость спустилась ночь. Но работа не останавливались. Отряд, отданный под руководство Сургата, не прекращал свою деятельность. Они работали в три смены, обеспечивая всех остальных провиантом, питьевой водой и чистой одеждой. Регенту не пришлось отдавать часть своих людей, на помощь Луи отправились новоприбывшие воины. Но легче от этого не стало, количество людей, которых нужно было обеспечивать – увеличилось, а рук у них не прибавилось. Работали даже маленькие дети. Но не смотря на то, что Сургат постоянно говорил о пределе сил у своих людей, все же они справлялись. Нелисар заметил, что в покоях Сургата горел свет. Но направлялся он совсем в другую сторону, прочь из крепости. Он шёл между одинаковыми, закруглёнными домами. Во многих окнах горел свет, даже ночью. Раньше на нижнем ярусе города располагались мастерские. Теперь же здесь ещё и жили люди. Город был ещё очень мал и не мог вместить в себя прибывших с разных краев земли. Людям приходилось жить по несколько семей в одном доме, жить в мастерских, в наскоро поставленных шатрах и в огромных залах крепости. Достигнув интересующего его дома, он громко постучал в дверь. Через минуту ему открыла уставшая Гентлуда. – Нелисар..? Что ты здесь делаешь? – Позови Мовиана... – она вышла, прикрыла за собой дверь и смущенно поправив волосы, ответила: – Я не уверена, что это хорошая идея. Он очень зол на тебя, после того случая… с регентом… Лучше поговори со мной, я наверняка смогу ответить на все интересующие тебя вопросы. – Позови его! – твёрдо попросил Нелисар. – Но... – Мовиан! – громко крикнул Нел и буквально через несколько секунд, дверь резко распахнулась и на пороге появился муж Гентлуды. – Что тебе надо? – почти прорычал Мовиан. И Нел сразу увидел, что в нем борются совершенно противоположные чувства, – Я собираюсь спать, – Мовиан одновременно чувствовал неловкость за свое поведение и в тоже время, словно не мог или не хотел вести себя по-другому. – Где письма короля? – Что? – Где письма, которые писал вам король? – произнёс Нел, выделяя каждое слово. – Мы их уничтожили, – Нел глубоко посмотрел в его глаза и неожиданно понял, что читает Мовиана как книгу. Он не лгал, письма действительно были уничтожены. Нелисар резко развернулся и направился прочь. Он услышал несколько приглушённых ругательств, брошенных сквозь зубы ему в спину, мягкий голос Гентлуды, пытающейся успокоить супруга и резкий стук захлопнувшейся за его спиной двери. Покои регента находились на первом этаже крепости. Там же, на первом этаже находились кухня и прачечные. Здесь делалась большая часть жизненно важной работы. Ещё одну кухню наскоро сделали на площади перед крепостью. Нел пересёк несколько залов, где его коротко приветствовали работавшие там женщины и подростки. У двери регента не было охраны. Нел тихо постучал и не дожидаясь ответа, толкнул дверь. Сургат сидел за письменным столом, обернувшись к двери и судя по его виду, вовсе не собирался ложится спать. Он был почти таким же, каким Нелисар встретил его впервые. Регент обладал удивительной способностью, сохранять внешнюю красоту и опрятность, даже в тяжелых условиях. Он был одет в белую выглаженную рубашку, волосы зачёсаны назад и аккуратно собраны, на спинке стула висел сложенный плащ. – Нелисар... – он откинулся на спинку кресла и потёр покрасневшие глаза, – Я знал что ты придёшь, рано или поздно. – Где твоя охрана? – Я отправил их на помощь к Луидору, – Нелисар просто кивнул, – И так, ты пришёл чтобы что-то узнать? – Нелисар снова кивнул, Сургат усмехнулся, – Ты так и будешь просто кивать? – Нелисар кивнул и неожиданно они оба рассмеялись так, словно были старыми приятелями и встретились для того, чтобы просто поболтать, – Я так и думал, – в нем была глубокая усталость, но держался он довольно хорошо, – Так что конкретно, привело тебя ко мне? – Несостыковки, в том что я знаю. И я не могу понять, кроется ли где-то обман или я просто чего-то не знаю. Но мне обязательно нужно понять, что произошло на Арахае в те давние времена, когда я только родился. От этого зависит очень многое. – Я все равно не смогу дать тебе не предвзятые ответы. – Это не важно. Я хочу сложит картину до конца. А для этого, мне не хватает последней детали. Расскажи мне всё. И начни с самого начала... – С самого начала? Что ж... Все началось тогда, когда король предложил мне готовится быть советником. Хотя нет... Пожалуй, я начну с того, что я был обычным ребёнком, из самой обычной арахайской семьи. Хотя, наверно я был не совсем обычным. Вместо игр и различных детских развлечений, я всегда выбирал книги, любил наблюдать за различными мастерами и помогать им, познавать процесс. Во мне всегда жила неуемная жажда знаний. Отец и мать поддерживали меня в любых, даже самых безумных начинаниях. Казалось, что ничто не может разрушить мой уютный мир. Но всё изменилось в одночасье. Моих родителей не стало. Однажды, во время охоты, волки загоняли стадо диких животных и потеряли контроль. Стадо влетело в поселение... Погибло несколько человек... В том числе мои родители. Оба... это была ужасная мгновенная смерть... Обезумевшие животные просто затоптали их. И всё это произошло на моих глазах. Я видел их искажённые, изуродованные тела. И конечно же, это был непоправимый удар по не окрепшему детскому разуму. О происшествии доложили Владиславу. И он лично прибыл в наше поселение. Несколько дней он провёл в нашем доме. А когда все дела были улажены, тела погибших преданы огню, выяснены все обстоятельства, он собрался обратно и забрал меня с собой. Он рассказал мне, что ничего не бывает случайно. И что он как раз искал достойных подростков, чтобы готовить будущих советников и помощников для своего сына. Я согласился не раздумывая, моя прежняя жизнь всё равно, была уже поломана. Но с тех пор, я возненавидел волков. Как не пытался я убедить себя в том, что это была просто дикая случайность, я всё равно не мог избавится от этого жгучего, отравляющего чувства. Каждый раз, взаимодействуя с ними, мне приходилось контролировать каждую свою мысль, каждое слово, иначе я боялся нанести вред невинным людям. Владислав познакомил меня с Дерианом. Мы, вместе с Лесвилом, вторым избранным королем подростком, должны были помогать ему во всем. Дериан только перенёс ту страшную болезнь, долгое время он был на гране смерти, но все же выжил. И нашей основной задачей было заботится о нем. Параллельно с этим, вместе с Эдрианом, мы изучали рунок, искусство дипломатии, принципы управления, историю и ещё много всего. И с течением времени я осознал, что я снова был счастлив. Я наконец-то понял, что имел в виду Владислав, говоря что всё не случайно. Да, я потерял семью, но я обрёл новую и у меня появилась возможность познавать удивительные вещи и удовлетворить свою жажду знаний. Меня омрачало лишь присутствие Лесвила. Он прекрасный арахаец, умён, силён и дипломатичен. Я каждый раз, при встрече с ним, повторял это как мантру. Но я понимал, что он волк и возможно это его родные или друзья стали причиной того, что я так рано осиротел. Я не испытывал к нему ненависти, но и дружбы между нами не было. Как-то меня вызвала к себе королева. Я редко ее видел, но оказалось, что она часто наблюдала за мной. Она без предисловий спросила, почему я ненавижу волков. Она видела то, что как я думал, было скрыто в глубине моей души. Я заверил ее, что это не так, что я не держу ни на кого зла, из-за случившегося и что давно всех простил. К тому же, я не знал кто конкретно это был. Анна отпустила меня, но я видел что она ни на секунду мне не поверила. Я чувствовал, что никогда не смогу добиться ее доверия. Хотя я не сильно огорчался по этому поводу. Меня стали окружать люди, которые тоже не испытывали особой любви к волкам. И я был рад, что нашёл единомышленников. Тогда я очень четко чувствовал разницу между народами. И был рад, что не одинок в этом. Но однажды, Владислав в минуту слабости, рассказал нам, что Дериан, не смотря на выздоровление, никогда не будет в силах управлять Арахаем. Он знал, что его болезнь отразилась не только на физическом состоянии принца. Долгое время он убеждал себя, что все ещё поправимо, что нужно лишь подождать. Но время шло, а картина не менялась. И ему пришлось признаться, что его сыну не быть королем. Это было его болью. Он безумно любил сыновей и Дериан был его гордостью, его отрадой. Ни смотря ни на что. Но вопрос, с правлением Арахаем был открыт. Ему нужен король, нужно связующее звено между его сердцем и народом. И это бремя легло тяжелой печатью на Владислава. Он должен был решить эту задачу, но не знал как. И, знаешь, он словно стал угасать. Я видел, как огонь в его глазах с каждым днём тускнел. Словно он желал сбежать от этой мучительной истории. Сургат замолчал на некоторое время, словно погрузившись в воспоминания тех дней. – Я любил Владислава. Я никогда не желал ему смерти, как и братьям. Я не убивал его. Я знаю, что люди считают иначе, но Владислав умер без посторонней помощи. Мне кажется, что он просто не вынес бремени. Как только его не стало, Дериан был коронован и мы с Лесвилом стали его советниками. Мы были очень молоды, я бы даже сказал что слишком молоды. Владислав умер очень рано, он мог ещё долго править. За это время мы вошли бы в разум и не наделали бы столько глупостей. Но он покинул нас... А вокруг меня тут же образовалось собрание из жаждущих повлиять на молодого короля. Я был очень не осторожен, слишком откровенен. Я слишком приблизил к себе некоторых, далеко не самых честных людей. Но осознал я это гораздо позже. А тогда, мне казалось, что каждое навязанное решение – мое собственное. Следующий удар был полной неожиданностью. Пропала королева и Лесвил. Когда же Лесвил вернулся в замок и сообщил, что видел как на Анну напали дикие звери, все мое недоверие к волкам прорвалось наружу. Я был ослеплён своей ненавистью. Которая к тому же подогревалась моими приспешниками. Я искренне был уверен, что королеву убил Лесвил. Он пропал одновременно с ней и именно он, обнаружил место ее гибели. Дериан пытался образумить меня, пытался заставить провести расследование. Но я не слушал и объявил это в народ. И неожиданно я осознал, что обладаю куда большей властью, чем сам Дериан. Вокруг меня собрались люди имеющие определенный вес среди народа и я был в них уверен. Лесвилу пришлось покинуть замок, дабы избежать смерти. А потом уже произошло то, что ты и так знаешь. Среди людей подогревались конфликты, грязные слухи, начались разбои, нападения и в конечном итоге, произошло открытое столкновение... Но однажды меня ужаснули последствия того, что произошло. Я пытался наладить контакт с королем, начать хоть как-то исправлять ситуацию. Но мы оба были очень молоды и горячи и у нас плохо выходило. Дериан оставил свои обязанности. А я не был королем, я готовился быть лишь советником. Сургат устало потер глаза и долго посмотрел в распахнутое окно. – В конце концов, я смирился с создавшимся положением. Я вовсе не желал смерти ни Дериану, ни Эдриану. Но и налаживать взаимодействие с королем у меня не было особого желания. Все наши попытки заканчивались абсолютным непониманием. Со временем, вокруг замка образовалось поселение, полностью разделявшее взгляды моих приближенных. И в какой-то момент я осознал, что я уже далёк от этих взглядов и что их влияние на меня, пагубно сказывается на всех остальных. И стал пытаться отстраниться от этих людей, которых заботило лишь собственное процветание и благополучие. Им было плевать, что будет с Арахаем в будущем. И это пугало меня. Мне пришлось плести интриги, подкупать, обманывать, чтобы удерживать их как можно дальше от братьев. И все осложнялось ещё тем, что я был один. Я не мог никому доверять... Потом до замка дошли слухи, что два племени объединились и вернулись в Ханривел. Мне пришлось направить туда несколько небольших отрядов, для успокоения моей свиты. Вернулись они, естественно, ни с чем. А через некоторое время, произошло то, чего я никак не ожидал. Как-то ночью, ко мне пришёл Эдриан, от имени короля. Оказалось что король, уже давно наблюдал за мной, пытаясь понять суть. Мы долго беседовали и пришли к выводу, что нужно направить более менее надежных людей в город, для установления связи с ними. И нам удалось это сделать. Но мы не могли сами контролировать их и вышло так, что они представились от моего имени. Естественно горожане их не приняли. Благо что не убили... Тогда Эдриан передал от короля, письмо. Мы снова долго разрабатывали план, как передать его в Ханривел, чтобы миновать всех тех, кто не должен был видеть это письмо. Замок был обложен этими коварными, жадными вельможами. Я сам их взрастил и слишком поздно узрел дело рук своих. Их люди были везде, среди слуг, охраны, кухарок… везде. Но Эдриан, приметил нескольких молодых парней. Я не очень-то доверял его выбору, они были юны и горячи. Но Эдриан мастерски сыграл на этих качествах и уже через месяц у нас были преданные посыльные, которые, отправляясь на сбор трав или ягод в лес, передавали письма через Лирт горожанам. Эдриан отыскал в старых хранилищах чертежи крепости и схему города. До сих пор не понимаю, как он умудрился перерыть все хранилище и не вызвать ни у кого подозрения. И мы так же отправили их в крепость. Но спустя какое-то время, оказалось что в городе снова остановилось строительство и что часть людей покинула его. Эдриан сообщил, что король тяжело воспринял эту новость. И долгое время Эд не появлялся. Тогда я решился сам пойти с королем на контакт. Но принц определил меня. Он снова принес послание от Дериана. На этот раз, это была скорее маленькая записка с короткой инструкцией. Так мы и существовали какое-то время. Благодаря королю, мне стало намного проще справляться с интригами, постоянно плетущимися вокруг братьев и меня. Он направлял нас, через Эдриана, помогал. Да и сам Эдриан не промах. А потом пришёл ты. Люди, встретившие тебя у перехода, были к тому времени уже полностью верны королю. И нам удалось скрывать твое прибытие на Арахай, до самого последнего момента. А за тобой пришёл Луидор и в открытую затребовал тебя. Нам ничего не оставалось, как сыграть полное недоумение и отправить посыльного в город. Что я пережил за эти несколько дней, пока мы ожидали тебя... Словами не передать. С одной стороны, у нас был принц, который грозил нападением войск своего отца на замок, если мы не выполним его требований. С другой – возможность того, что всем этим бестиям, что окружали нас, удасться запереть в замке всех троих братьев... Ну а дальше ты всё знаешь сам... Перед лицом страшной угрозы, люди словно протрезвели... Вот пожалуй и всё... Сложилась картина? Какое-то время они сидели молча. Нелисар обратил внимание, что Сургат, за все время своего рассказа, ни разу не разделил народ на лангокцев и симбольцев. – Я не снимаю с себя ответственности за всё, что произошло. Я знаю что виноват и мне нет оправдания, даже в собственных глазах... Я был плохим управленцем, плохим регентом... И я живу с этим... – Ты знал, что меня пытались убить? – Я догадывался... Честно говоря, я был уверен что им это удалось. Пока Эдриан не рассказал мне, что ты жив... – он повернулся к Нелу и открыто посмотрел ему в глаза, – Прости! Мне нужно было лучше позаботится о тебе. Но пока я раздумывал о том, как и что предпринять, они уже успели добраться до тебя. – Они пытались убить Эдриана? – Нет. Эдриан брат короля, Арахай бы не простил им. В твоем же случае – о том, что ты тоже брат короля все могли лишь догадываться. Едва ли они думали о том, что ты сын Анны и Владислава. Скорее это были подозрения о внебрачном ребёнке. Они снова замолчали. – Где же они теперь? Все те, кто окружал вас эти годы? – Я не знаю. Эдриан распределял их самостоятельно и, зная его изощрённость, могу точно сказать, что им совсем не сладко. – Он жесток? – Только при необходимости. У него доброе сердце. Но он тот ещё выдумщик... – и он не весело усмехнулся. – Что ты будешь делать? Потом, когда всё закончится... если мы выживем? – Я не знаю... и честно говоря страшусь. Мне проще умереть в этом сражении. – Ты прав, проще. – К чему ты клонишь? – Ни к чему. Но жизни на Арахае тебе не дадут. Ты как бельмо в глазу у людей. Одни переложили на тебя ответственность, за свои распри и ненависть. Другие всегда будут видеть в тебе предателя. – Да, я думал об этом. И вывод меня не порадовал... Покинуть Арахай? – Это лишь один из возможных вариантов. Ты можешь отправится послом, выбрать крупное торговое созвездие и представлять там наши интересы. Арахаю пора выходить из многолетней тени. Сургат невесело улыбнулся. Какое-то время они сидел молча. Усталость Сургата была так велика, что он чуть не провалился в сон. В попытке хоть немного взбодриться, он растер ладонями лицо. Нел задумался и уставился в приоткрытое окно. – Ты веришь мне, Нелисар? – невероятная горечь прозвучала в голосе регента. Нел обернулся к нему и успел поймать в лице Сургата все скрываемые им чувства: вина, боль, отчаяние. Казалось невероятным, что всегда собранный, спокойный регент был способен на такие эмоции. И словно в доказательство, он вдохнул, и на его лице снова появилась непроницаемая маска. Как часто Сургат задавал этот вопрос сам себе? Верил ли он сам себе? Сколько боли и вины он вынес, осознавая свою причастность к произошедшему? Какого ему жилось всё это время? Какого это знать, что весь твой мир ненавидит тебя? И никому, абсолютно никому из людей Арахая не было дела до того, что чувствовал и знал сам Сургат. Никому, кроме Нелисара и… и Эдриана. – Как король? – спросил наконец Сургат, когда пауза стала затягиваться. – Тяжело. Очень тяжело. Так тяжело, что едва ли пару лет назад, смог бы составлять поручения и управлять жизнью города на расстоянии, – до него не сразу дошёл смысл сказанных принцем слов. И лишь спустя почти минуту, в его глазах отразилось изумление и подозрение. – Что ты хочешь сказать..? – Нелисар улыбнулся ему, глядя в глаза. – Только то, что уже сказал. Дериан слишком болен и он не мог управлять городом, направлять вас и писать письма народу. – Но кто тогда это делал?.. – и тут догадка озарила лицо регента, вся усталость слетела с него, он поднялся и взволнованно прошёлся по комнате. Его лицо слегка побледнело, брови нахмурились и почувствовав, что регент на верном пути, Нелисар произнёс, внимательно глядя на собеседника. – Да, Сургат! Ответ долгое время был совсем близок к поверхности, поэтому его никто не увидел. – Не может быть, – он снова потер лицо руками, – Не может быть... – повторил он, – Почему же я сам не догадался? – Ты знал его другим, совсем другим. И он мастерски умеет играть. – Что ты собираешься делать? – Говорить с королем. Уже уходя, Нелисар остановился в дверях. Обернувшись он снова поймал Сургата на проявлении эмоции. Усталость регента пересиливала и ему все сложнее было сохранять маску равнодушия и спокойствия. Брегон поймал в его взгляде задумчивость, теплоту и непрошеную надежду. – Я верю тебе, Сургат.