Лис на стеклянной крыше

Предисловие Начну издалека. Мы — мистические лисьи. Мы разные, есть духи, есть оборотни, есть фурри. Нас много. Ну то есть много кого можно найти, если побегать ночью по лесу. Только мы не всем на глаза попадаемся. Что касается меня, то я не фурри. Если я — лис, то я лис, никаких межвидовых стадий. Я не дух и не оборотень, который в полнолуние не может справиться с желанием убивать. И я не кицунэ. Мне и одного хвоста достаточно, а столько магического, сколько есть в хозяевах трех и более хвостов, мне не выдержать. Зло людям причинять, обманывать их — это мне не интересно. Моя семья происходит из рода лисов-хитрецов, научившихся жить среди людей, находя в этом огромное удовольствие. Моя бабушка всегда говорит, что виной всему рыжий хвост. Давным-давно могущественное божество, имя которого утеряно в веках, позавидовало жгучей завистью одному из наших родственников. У этого самого родственника знатный, говорят, был хвостище. Божество не вынесло своей ущербности, ну, что у него хвоста не было, и сделало так, что теперь каждый из нас не может постоянно находиться в одном теле. Или ты — лис, или человек, но лишь ограниченное количество времени. По очереди — лис, человек, лис, человек. И теперь всем нам нужно вертеться, чтобы одна наша сущность не испортила жизнь другой, а это непросто. Очень непросто. Иногда так припекает, что думаешь только о смысле жизни, о смысле всего, что с тобой происходит. Хотя об этом рано или поздно любой человек задумывается. Ну, или не совсем человек. Если собрать все мои мысли, мысли моих предков, мысли всех созданий, которые когда-либо побывали в лисьей шкуре, и привести к среднему знаменателю, то общий итог будет гласить — мы любим себя такими какие мы есть. Нам нравится быть рыжими хитрыми мордами. Но вместе с этим нельзя не признать, что всегда существуют недовольные, которые из кожи вон будут лезть, чтобы найти пути обмануть давно устоявшийся порядок. Найти способ остаться человеком. Как мне кажется, зря они так. Если Бог дал тебе возможность жить в разных телах — используй эту возможность по полной, не сиди и не ной, что ты несчастная тварь, у которой в жизни одни лишь печали. Ни фига подобного. Печалей, конечно, хватает, но есть и хорошее. Лисом быть прекрасно и удивительно, особенно если ты понабрался от предков всякой магической силы или разных умений, но и человеком быть неплохо. Свобода, чувства там всякие, привязанности, приключения, много всего есть у людей. Сейчас среди нас редко встречаются могущественные, охочие до богатства и власти создания. Таких порешили уже давно, а те кто остались — почти все тихие, мирные, мечтают, чтобы их не трогали и не мешали им наслаждаться жизнью. Ну, кто-то вроде меня, например. ******* Меня зовут Дженсен Эклз и я потомок Великого Духа. Понимаю, что звучит неправдоподобно, но я это не выдумал. Даже не знаю с чего начать рассказ о себе. Не умею я это делать, невольно перескакиваю с одного на другое, уж не обессудьте. Поэтому начну с того, что меня беспокоит прямо сейчас. Вы когда-нибудь видели качка-лиса? Какого-нибудь крутого силача в рыжей шкуре с рельефными мышцами? Нет? Вот я тоже не видел. Все лисы, будь они просто звери или магические твари, все поджарые и даже немного тощие. Пухлых лисиц или лисиц со спортивной фигурой не бывает, только если в зоопарках, да и то вряд ли. Вот так и со мной. Только я, будучи человеком, накачаю себе достаточный мышечный корсет, только-только немного покроюсь рельефом, как меня тут же срывает в звериную сущность. И становлюсь я лисом, ловким и быстрым, этого не отнять, но вертлявым и совершенно неприглядным. Побегаю по лесам, еще сброшу пару фунтов и я снова худой, как щепка. В итоге в человеческое тело возвращаюсь, будто йогой лет триста занимался. По всем правилам высушенный, одни жилы. Но с новыми силами. Это плюс, наверное. А вообще пребывание в лисьей шкуре вдохновляет. Вдохновляет жить, любить, смотреть вокруг и радоваться жизни. Бабушка говорила, что это специально так устроено, чтобы такие как мы жизнь любили. Во всех ее обличиях. В этот раз мое лисье существование что-то подзатянулось. Уже почти десять месяцев я подметаю пыль хвостом, и конца и края этому не видно. Обычно лесная жизнь длится не более трех месяцев за раз, редко три с половиной. Самое большее — полгода, но десять! О таком я раньше и не слышал. Невезуха, одним словом. Не везет со всех сторон. Как вы думаете, чем может заниматься лис не жрамши три дня? Правильно, охотой. Даже таким созданиям как я пища в пасть сама не падает, надо ее добывать. Вот и выслеживаю мышей, кроликов, всякую птичью мелочь вроде куропаток и перепелок. Печальное зрелище. Там и жрать нечего, только шерсть и перья, а надо, черт возьми. Люблю быть лисом, потому что люблю свободу и лес, люблю силу и чутье зверя, но не люблю быть лисом, потому что надо жрать что попало и спать на сквозняках. Я так и не научился спать свернувшись клубком, задница мерзнет. Лапы вечно холодные, в животе бурчит. Нет, я не жалуюсь, просто моему терпению есть предел. Летом быть лисом очень даже хорошо, но вот осенью… Я устал. Хочу пиццу, хочу хорошего пива, хочу к себе на диван, хочу включить телевизор и посмотреть бейсбол. Или просто лежать и смотреть в потолок, тоже неплохо. Отъемся, отдохну, найду новую работу, снова пойду в спортзал. Размечтался, конечно, но я точно выберусь, надо только потерпеть еще немного. Месяц назад я нашел старую покинутую нору под холмом, там сухо и почти тепло. Отираясь у ближайшей деревни, я слушал разговоры людей о том, что президент у нас маразматик, что нынешний год — дерьмо, что до сих пор не справились с вирусом. Вот напасть! А я в лисьей шкуре как назло застрял. Хотя может это и хорошо, с какой стороны глянуть. Мы не болеем в зверином облике, хоть в сугробе спи каждую ночь. Другое дело, что неприятно это до ужаса, в смысле в снегу спать неприятно, брюхо мокрое, и лапы опять же мерзнут. Вопреки всяким преданиям и мифам мы не можем превращаться по своему желанию. Раньше могли, а сейчас уже нет. Разучились. Мир стал другим, и мы тоже стали другими. Более незащищенными. В нас перестали верить, как говорят старейшины, и от этого все беды. Ну, уж как есть. Мы не можем превращаться по своему желанию, но мы чувствуем, что скоро будет превращение. Как раз хватает времени закончить все дела и забиться под корягу где-нибудь в лесах Колорадо. Можно и не в Колорадо, но лучше подальше в лес, по крайней мере на первое время. Превращение всегда происходит во сне, поэтому засыпаешь ты под кустом дрожащим от холода человеком, а просыпаешься дрожащим от холода и голода лисом, и романтичного в этом нет ни грамма, хоть как выверни. Сказка — отдельно, реальность — отдельно, почти как те мухи с котлетами. Я не бездомный, квартира у меня есть. Правда, крошечная, но своя. Тетка оставила. Сама она переехала куда-то на север, к подруге, чтобы не куковать одной в бетонном городе. Представляю, как она теперь проводит ночи в лесу, в лисьем облике, конечно. Чем еще хорош лисий облик, так это тем, что ничего не болит. Говорят, что такие как мы не умирают, а навеки становятся лисицами, или кицуне, или кем-нибудь еще, рыжим и мистическим. Поэтому не пропадет никогда наш народ. При таких мыслях я всегда чувствую, как мои губы, в зависимости от облика, конечно, растягиваются в довольную ухмылку. Это почти бессмертие, чуваки. О чем это я? Ну, да, квартира есть. Но я не могу открыть дверь лапами, вот такие дела. Эх, я бы многое отдал за то, чтобы выспаться в теплой кровати. Ладно, не в кровати, а просто на ковре в гостиной. Или на кухне, на полу, возле духовки, которая печет булочки с изюмом или печенье с шоколадными каплями. Или пусть не печет, но чтобы не сыпало на меня дождем со снегом и не поддувало холодом в озябшие бока. Другими словами, хорошо бы иметь дом, в который можно было бы приходить в любом обличьи. И чтобы тебя там ждали, независимо от того, есть у тебя хвост в данный момент или отсутствует. Но мечтать не вредно. Теперь о мистике. Мистического во мне на самом деле немного — всего лишь факт превращения. Что касается всяких других умений, то мне досталась самая кроха — я могу подсказать другому человеку какую-нибудь мысль, причем человек ни за что не догадается, что эта мысль не его. Большой выгоды от этого нет, но уж что досталось. Вот у моей бабушки брат был, так он в облике лиса становился полным придурком. Не дай бог… Ну вот, опять жрать хочется. *** Джаред Падалеки спешил по тропинке к своему дому, прижимая к груди пакет с книгами. Уже темнело, и тропинка была еле заметна в сумерках, Джаред больше чувствовал ее подошвами, чем видел. Перед дверью он опустил пакет на землю и зашарил по карманам в поисках ключей. Что-то рыжее мелькнуло у забора. Джаред поднял голову. Вчера, когда он свернул от дороги на тропинку, ему попалась навстречу тощая лисица. Позавчера она сидела на вершине холма, и Джареду хорошо было видно, как блестела на солнце ее шерсть. А сегодня плутовка подобралась совсем близко. Что она тут забыла? Кур у Джареда не было. Может, ловит мышей в сарае у соседа? Джаред открыл дверь и сразу же выкинул лису из головы. В доме вкусно пахло пряным мясным рагу. Мультиварка, начавшая работу два часа назад по команде отложенного запуска, поприветствовала Джареда сигналом о готовности томящегося в ней блюда. В холодильнике давно ждала своего часа упаковка любимого пива, а в пакете — купленная на неожиданную премию серия книг по популярной оптике. Что еще нужно вечером в пятницу после тяжелой недели? Ах, да, любимое кресло и небольшой стол, чтобы разместиться перед камином со всеми своими богатствами. Сегодня Джаред отказался от встречи с Чадом и остальными, потому что ему хотелось тишины. В кои-то веки, если честно, но это же хорошо, верно? Не все же свободные вечера проводить в шумных компаниях. Иногда надо вспомнить, кто ты есть на самом деле — немного ботаник, любитель домашнего уюта и осенних вечеров у камина с книгой в руках. Джаред положил в тарелку большую порцию мясного рагу, принес тарелку в комнату. Когда он уселся в кресло, поерзал, уютно устраиваясь для долгого сидения, то в окне мелькнуло что-то рыжее. Джаред повернул голову. Все выглядело как всегда — окно как окно, за ним раскачивались на ветру ветви рябин и ежились от холода сухие кустики флоксов. Джаред нагнулся к тарелке и втянул в себя умопомрачительный запах рагу. Как хорошо, что он спросил рецепт у Меган. За окном раздалось недовольное тявканье. Джаред насторожился. Неужели соседский пес опять нашел лазейку на участок? Его подкоп Джаред зарыл еще месяц назад и теперь был уверен, что никто нигде не пролезет. Джаред прислушался. Показалось. Следующая неделя прошла тревожно. Джаред точно видел неопознанные рыжие пятна. Два раза у дровяного сарая, один раз в окне кухни, еще один у калитки. Пятна не стояли на месте, и Джареду никак не удавалось рассмотреть, что они из себя представляют. Он уже подумывал поставить какой-нибудь отпугиватель для животных. Наверняка есть что-нибудь подобное в специализированных магазинах. Наконец он столкнулся с оранжевым пятном нос к носу у калитки. Вернее, не с пятном, потому что на близком расстоянии стало сразу понятно, что это лисица. То есть лис, потому что зверь был не маленький. Не огромный, конечно, но и не миниатюрный, а еще смотрел довольно нагло. Правда, наглости у него хватило всего на полминуты, пока Джаред не топнул на него. Лис фыркнул и попятился, что позволило Джареду проскользнуть в калитку. Когда Джаред ложился спать, то готов был поклясться, что лис заглядывает в окна. *** Чувак из дома у подножия холма живет один. Я уже давно наблюдаю за ним. Итак, подытожу свои наблюдения. Я буду звать его «чувак». Его имя начинается на «Дж», как и мое, но полностью мне не удалось его расслышать. Оно похоже на «Джа» и тихое рычание в конце, но это не точно. Чувак огромный. Я в человеческом облике тоже не маленький, но этот вымахал будь здоров. С высоты моего теперешнего роста он вообще кажется великаном. Волосы у него вечно в беспорядке, но он не заморачивается, прочесывает их пятерней и натягивает шапку, чтобы не лезли в глаза. Мне нравится его прическа, я бы не против запустить в его шевелюру пальцы и притянуть к себе, когда… Когда! Не думать про это, не думать. В норе нет никаких чуваков, нет вообще ничего человеческого, кроме моего сознания в лисьем теле. Все, забыли. Ни слова больше про всякие человеческие желания. А вообще он такой… Вполне себе способен вызывать всякие эти… желания. В его глаза я бы хотел заглянуть, если честно. Ну и остальное, губы там, плечи, руки. Руки прямо отдельный разговор, угу. А уж весь он… Отставить! Хватит ныть, мистер Эклз! Блин, мистер Лисья Морда… Обычно чувак приходит поздно, немного зависает на кухне в компании пыхтящей паром мультиварки, читает и ложится спать, кутаясь в одеяло с головой. Мультиварка у чувака что надо. Она готовит чумовое мясное рагу, и у меня слюни текут с самого того момента, когда у нее включается отложенный запуск. От чувака пахнет городом, душным автобусом, другими людьми, а иногда и спиртным. Спиртным в основном по пятницам, если я их еще правильно определяю. Но! Но он ни разу не пришел совсем уж на бровях. Чужих в дом он не водит, приезжает на автобусе и топает до своего дома по тропинке с видом довольного жизнью человека. Вроде ему можно доверять. Жить на отшибе не каждому нравится, но этот чувак любит свой старый дом. Окна в доме заменили не так давно, на земле под окнами можно найти хлопья застывшей пены, металлические стружки и обломки пластика. Как мне удалось разглядеть через эти низко расположенные окна, в доме все довольно новое, а это говорит о том, что он переделал дом на свой вкус. По всем поверхностям лежат книги, некоторые с мудреными названиями, физика или механика, издалека плохо видно. У чувака нет книжного шкафа, и он просто раскладывает книги куда придется, и его это не напрягает. В тот день, когда книжному чуваку привезли книжный шкаф, я решился на личную встречу. Но время я не очень хорошо выбрал. Чувак весь вечер собирал шкаф, а когда собрал — так умаялся, что уснул на диване прямо в одежде. И даже свет не погасил. И что прикажете делать? Правильно, ждать. Вот я и ждал. Сел у окна и пялился на чувака полночи! Бесполезно. Это бревно на мои взгляды совсем не реагировал, а когда проснулся, то снял с себя одежду, закинул ее в стиральную машину и в одних трусах начал расставлять книги в свой новый шкаф. Тут я и потерял терпение! Тявкнул, да так звонко, что у самого в ушах зазвенело. Чувак резко повернулся к окну. Свет, падающий из окна, освещал меня во всей красе, — уши торчком, на загривке шерсть дыбом. Рот, то есть пасть я захлопнул, чтобы оскаленные зубы его совсем уж не испугали. Чувак замер. Он стоял, смотрел на меня и не делал больше никаких движений. Не проснулся еще, что ли? Пришлось еще раз тявкнуть и помаячить в окне, подпрыгивая вверх на целых четыре фута. Что вы подумаете, если лис будет прыгать у вашего окна с дебильным выражением на морде? Дебильное оно по вашему мнению будет, уж поверьте. Вот и чувак подумал обо мне не очень хорошо. Ему хотелось покрутить пальцем у виска, а еще, черт возьми, он явно вспомнил статьи о бешенстве, которое переносят дикие лисицы, и это знание отразилось на его лице очень ярко. Я сменил тактику. Лег на землю и жалобно заскулил. Мне было стыдно, но мясное рагу пахло так замечательно, что я решился на крайние меры. Я просто не мог опять тащиться в свою нору один одинешенек через снег и холод. Скулил я довольно долго, но все-таки не зря. Чувак оделся, нашел миску и нес мне рагу, осторожно шагая по мерзлой земле. У стены дома, еще раз внимательно посмотрев на меня, он аккуратно опустил миску на землю и сделал несколько шагов назад. И я не выдержал, бросился к миске. Я ел и ел, подвывая между делом: — Это твое рагу? То самое рагу, которое всегда так офигенно пахнет?! Спасибо, чувак! Спасибо! Чувак опять шагнул к двери. Я заторопился: — Эй, подожди, а как же пригласить меня в гости? Ты уже уходишь? Че-ерт… Самый главный недостаток лисьего облика — это тот факт, что мы не можем говорить по-человечески, а всякие поскуливания, потявкивания и прочие попытки объясниться люди не понимают. Вот и сейчас чувак посмотрел на меня и сказал: — Угу, вкусно. Лопай давай. Да я и так вроде… лопаю. Да еще и урчу при этом. Ничего не могу с собой поделать, очень голоден. Урчащая дикая лиса это вовсе не ласковое домашнее животное, поэтому длинный снова попятился, а потом, быстро развернувшись, скрылся в доме. Ну-у, ладно, кажется, это все равно маленькая победа. Буду приручать его. Надеюсь, уже скоро я буду спать в доме, а не в песчаной норе, где отовсюду торчат корни деревьев. *** Джареда мучал один вопрос, донимал его последние несколько дней. Этот лис случайно не сбежал из цирка?! Как-то слишком по-человечески он пытался объясниться, а еще выделывал всякие штуки, например, прыгал перед окном, чтобы Джаред его заметил. Это просто не может быть случайностью! Каждый вечер лис ждал Джареда у дороги, провожал до калитки, держась на почтительном расстоянии. Сидел, аккуратно обернув лапы хвостом, в ожидании своей порции рагу. Жадно ел, урча и виновато повизгивая, словно просил прощения за свое назойливое поведение. До блеска вылизывал миску, а потом уходил. Вернее, Джаред думал, что он уходит, пока не нашел лежку лиса под кустом шиповника. Лис принес туда кусок ветоши и обрывок вылинявшего детского пододеяльника с Микки Маусом. Это подобие дома произвело впечатление на Джареда. Каждому существу нужен дом. Теперь это никак не удавалось выкинуть из головы. Джаред лег и закрыл глаза. Под головой — удобная подушка, он укрыт легким, теплым одеялом и лежит на свежей, чистой простыне. Дома уютно, стылый ветер не пытается проникнуть поближе к кровати, чтобы заставить человека стучать зубами от холода. А вот лис сейчас укладывается спать под мокрым кустом! Проворочавшись два часа с боку на бок, Джаред принял решение. Если всю неделю лис будет приходить на ужин и после отправляться на ночлег под куст шиповника, то быть ему домашним зверем. Лису будет позволено ночевать в доме, правда, перед этим надо будет вымыть ему грязный хвост. Не только хвост, конечно… С этими мыслями Джаред и уснул. Снился ему тот самый лис с весьма хитрющей мордой. Уютно свернувшись и уткнувшись носом в чистый, пушистый хвост, он спал на диване в гостиной, и Джаред на него совсем не сердился. Ладно, почти не сердился. *** Я встречал чувака каждый день на автобусной остановке. Провожал его домой и получал целую миску рагу. Ночевать перебрался под куст шиповника поближе к забору. Ветки у шиповника густые, если забраться поглубже, то ничего, терпимо, дождь не так поливает, а ветер теряется в путанице веток. Я даже соорудил себе что-то вроде гнезда из тряпок. Жалкое подобие дома, в норе, наверное, даже лучше будет, но мне не хотелось уходить далеко от чувака. Съеденное рагу согревало изнутри, поэтому засыпал я почти в уюте. Зябнущий нос ночью можно хвостом укрыть, так тепла меньше теряется, а если к утру и замерзну, то на бегу согреюсь, где наша не пропадала. Хорошо, что снегопадов пока нет, слава Создателю, под снегом жить тяжелее. Судя по следам, чувак нашел мое гнездо. Приходил, осматривал, стоял долго на одном месте. Кто его знает, о чем он думал в это время, но надеюсь, что думы его были о бедном, голодном лисе под мокрым кустом. Если погода была уж очень дрянная, я позволял себе не тащиться к шоссе, а ждал на крыльце, под навесом. О, будьте уверены, вскоре чувак привык ко мне. Озирался по сторонам, если не видел меня поблизости. Замедлял шаг, позволяя мне нагнать его на тропинке, ведущей по склону холма. Даже начал здороваться. — Привет, рыжий, — говорил он излишне радостным голосом. Не так уж и много тем разговора у человека и лиса, но чувак находил общие темы на ровном месте. — Как тебе погода? — спрашивал он, глядя на черные снеговые тучи. Или зябко поводил плечами, натягивал перчатки и не очень весело бубнил себе под нос: — Вот и не заметили, как зима пришла. Я был очень упорным, и наконец настал день, когда я услышал: — Может, зайдешь погреться? Я уже направился к своему кусту, чтобы ждать свою порцию рагу, поэтому не сразу понял, что чувак говорит это мне. Он произнес громче: — Эй, рыжий, пойдем в дом. Я замер. Мне ужасно хотелось сломя голову побежать к нему, но вряд ли это было правильно. Поэтому я медленно прошествовал к входной двери, остановился и недоверчиво уставился на чувака. — Не бойся, — он ободряюще кивнул и открыл передо мной дверь, — заходи. Я заглянул в дом. Пахло оттуда теплом, книгами, рагу, стиральным порошком и еще много чем, непривычно, но… приятно. — Давай, давай, — поторопил чувак, — не стесняйся. Я вошел и сел на коврике, озираясь вокруг. Внутри было еще уютней, чем казалось снаружи. Немного неубрано, но кого это беспокоило. Чувак сбросил ботинки, стянул носки и босиком прошлепал куда-то вглубь дома. Если честно, мне было неловко от того, что у меня грязные лапы и хвост в песке, поэтому я сидел и ждал, когда чувак догадается, что мне хорошо бы принять душ. Ладно, это как-то совсем по-человечески… Меня нужно было вымыть, так как я сам не в состоянии. Могу только вылизаться и то кое-как. Кажется, он понял. В ванной полилась вода. Чувак вышел ко мне в одних трусах. — Идем, тебя нужно привести в порядок. Такой впечатление, что ты все дороги своим хвостом подмел. Очень смешно. Боже, с каким удовольствием я бы сейчас сам отмылся под душем, а потом лежал бы в ванне часа два, чтобы выгнать вселенский холод из-под шкуры. Похоже, чувак не ожидал, что я так покорно поплетусь за ним. Он подхватил меня под живот и поставил в ванну. — Давай, мой, — буркнул я и уперся лапами покрепче. Он нерешительно вздохнул и включил воду. Понятно. Не каждый день ему приходится мыть диких лис в своей ванной, но ничего, привыкай, чувак. Я не шевелился. Закрыл глаза и медитировал. Мне было тепло, так тепло, что лапы подкашивались. Я знал, что могу уснуть вот прям сейчас, но прилагал все усилия, чтобы не упасть. Чувак тоже все усилия прилагал. В десятый раз намылив меня мылом, он плюнул и взял в руки шампунь. Дело пошло намного легче и вскоре я благоухал ромашкой, яблоком и другими фруктами, и вода с меня текла прозрачная, а не бурая. С честью вытерпев вытирание полотенцем, я сел в угол комнаты и принялся приводить себя в порядок. Языком шерсть пригладить вовсе не просто, тут умение нужно. — Э-э, лисья морда, как же мне тебя звать? — спросил чувак. «Никак не зови», — подумал я, продолжая работать языком. — Лис! Буду звать тебя Лис! А меня зовут Джаред. Я завис с открытым ртом, то есть пастью, конечно. Мысленно проговорил его имя, чтобы не забыть. Потому что забыть проще простого, я же не могу его повторить через рот. «Джа-ред». В этот вечер я ел не торопясь. Обычно я глотал рагу не жуя, пока не заледенело на холодном ветру, но тут можно было не беспокоиться об этом. Миску я вылизал, а когда поднял взгляд, Джаред смотрел на меня и улыбался. Я даже смутился. Что он там себе думал, одному Создателю известно, но уж очень подозрительна была его улыбка. Спальное место Джаред мне определил в старом кресле. Бросил туда маленькую подушку, сверху постелил плед. — Вот тут будешь спать. Буду, даже не сомневайся. Я запрыгнул в кресло, обнюхал свою постель. Пахло книгами, яблоками, немного пивом и самим Джаредом. Мне понравилось. Я свернулся клубком и сразу же уснул, даже не успел счастливо вздохнуть как планировал. *** Утром на меня было совершено подлое нападение. Я сладко спал, когда меня схватили, упаковали в сумку и куда-то поволокли. — Караул, — выл я, — меня похитили. — Не ори, — послышался знакомый голос. — Нужно показать тебя ветеринару, я даже машину у соседа одолжил ради такого дела. Осмотр, прививки, все как у порядочных животных. А то вдруг у тебя блохи. Или глисты. Или, боюсь предположить, и то, и другое. — Я не блохастый! — рявкнул я во все горло и поперхнулся. — Вот и увидим, — заржал коварный чувак, то есть Джаред. Я со злости даже забыл, как его зовут. Все пытался изнутри расстегнуть молнию на сумке, но только из сил выбился. У ветеринара верзиле сначала влетело. Хорошо поставленным голосом ветеринар воспитывал его на предмет спонтанно принятых решений, пока Джаред извлекал меня из сумки. — Нельзя тащить дикую лисицу в дом, она может быть больная! Я хотел заорать, что я не лисица, и что они сами больные, но вовремя заткнулся. Сделал вид, что я самое что ни на есть умное и покладистое животное. Мне вставили в задницу градусник, ощупали с головы до ног, залезли в рот и в уши, взяли кровь и мочу на анализ. Мучители! Врач мне не понравился, так бы и тяпнул его, но противно было. От него антиперспирантом несло за три мили, да еще не простым, а каким-то чересчур отвратительным. Меня чуть не вывернуло от этого запаха, поэтому я сунул морду Джареду под мышку. Кажется, он разулыбался от уха до уха. Мне не видно, конечно, было, но я всей спиной чувствовал его настроение. Джаред гладил меня по спине, какую-то ерунду бормотал романтическую. Мне сразу полегчало. Ладно, чувак, прощен ты. Я бы тоже десять раз подумал, прежде чем дикого лиса к себе в дом тащить. И пахнешь ты нормально. В отличии от некоторых… И тут мне в загривок воткнули иглу. Нет, это сверх наглость! Это мега сучизм! Влепить потомку Великого Духа прививку от какой-то космической хрени! Потомки Великого Духа ничем не болеют! — Не плачь, Лис, — причитал Джаред, сжимая меня в медвежьих объятиях. — Уже все! Зато будешь теперь здоровым! «Я и сейчас здоровый», — рычал я. Ветеринар опасливо на меня косился. Он всей душой был против одомашнивания диких лис, поэтому дылда, то есть Джаред, тоже получил укол — от бешенства. На всякий случай. Вроде как бешенство, которое переносят лисы, это самое страшное бешенство на свете. Я сначала злорадствовал, но потом извинился — лизнул руку Джареда. Знаю, какие эти уколы болезненные. Всю обратную дорогу я дулся. Забился в угол на заднем сидении и смотрел в окно на бегущие по небу облака. Джаред крутил руль и отвлекал меня от хмурых мыслей. — Эй, чувак, все хорошо, верно? «Нет». — Ладно тебе, все уже закончилось. Но зато ты теперь с чистой совестью можешь считать себя домашним лисом. «Вот щас прям». — А еще я хочу тебе шлейку купить. «Это еще зачем?!» Нахрена шлейка умному зверю? В этих идиотских ремешках ходят только тупые животные, которые не понимают, что рваться с поводка нельзя. Наверное, мой горящий взгляд многое сказал Джареду, потому что он смущенно кашлянул и замолчал. Больше он про эту шлейку не вспоминал. Дома мне уже некогда было обижаться. После ужина Джаред искал в мировой сети ответ на вопрос: «Чем кормить диких лис?» Я с умным видом пялился в экран, сидя на подлокотнике его кресла. Ясень пень, я тоже читал, но Джаред-то это не понимал. Радовался, что у него лис такой умный дома живет. Чуть от гордости не лопнул. Диких лис предлагалось кормить собачьим кормом, сырой печенью, вареными куриными лапами и овсянкой. Гадость. Я согласен есть рагу Джареда каждый день, и я не вру. Наверное, я очень красноречиво молчал про корм, про рагу и про всех умников, рассуждающих в сети о здоровом питании животных. Джаред полистал сайты еще немного и решительно закрыл браузер. — Рагу — самая лучшая пища для настоящих мужчин, — сказал он и потрепал меня по загривку. Я не очень люблю, когда люди вольно ведут себя и распускают руки, но тут, признаюсь, мне было приятно. *** На следующий день Джаред купил мне… Нет, не шлейку, а ошейник и поводок. Перво-наперво я удивился, а потом обиделся. Вы когда-нибудь видели потомка Великого Духа в кожаном ошейнике, разгуливающего по окрестностям на поводке? И я не видел. Но дело даже не в ошейнике. Как я понял из оправданий Джареда, мне разрешалось самостоятельно гулять только во дворе, в пределах забора. Только так, и точка. Там, за забором, дикая природа, а если я теперь домашний, то нечего болтаться где попало. Нет, вы слышали? Умом я его понимал, но согласиться не мог. Мне хотелось в лес! Пронестись во всю прыть по лесным тропинкам, поохотится. Пусть даже безрезультатно, но это же охота! А если быть свободным не получается, то домашняя жизнь станет безрадостной. Осень заканчивается. На улице — мокрый снег и слякоть, но свободные лисы должны быть свободными! И я загрустил. Лег в свое кресло и уставился в стену. Меня даже рагу не радовало. Прислушиваясь к себе, я понимал, что превращения в человека можно ждать еще долго, и что взаперти я это «долго» не выдержу. Я приготовился к тому, что мне нужно будет совершить побег и распрощаться с Джаредом, дом которого мог бы стать и моим домом. Эх, да что за невезение такое?! Застрять в лисьем облике, вляпаться в дурацкую историю с человеком, который тебе нравится совсем по-человечески. Мне разорваться, что ли? Я даже заскулил от избытка чувств. И тогда Джаред… пошел на уступки. Потрепал меня по загривку, как он обычно делал, и сказал: — Прости меня, рыжий, я ошибся. Тебе надо в лес. Как набегаешься, приходи. Я буду ждать тебя. Только не вздумай мутить с посторонними лисицами. Блох нахватаешься, домой не пущу. Это он серьезно? Да не нужны мне посторонние лисицы! Мы не мутим с животными, если кому-то это интересно. Самое хорошее, что мы все-таки всегда остаемся людьми, ну вроде как душа живет в лисьем теле, но мы не можем в этом теле влюбиться в лисицу или заниматься любовью. Ну, то есть трахаться-то мы можем, физиологию в карман не засунешь, но это совсем не похоже на человеческий секс. Да и кому это надо! Настоящие живые лисы на самом деле вонючие и злобные звери, а вовсе не добрые пушистики, как все про них думают. Джаред открыл дверь и посмотрел на меня. — Иди. Я в благодарность боднул лбом его ногу — и пошел! До чего ж это прекрасно! Бегать под луной, кувыркаться в мерзлой траве, охотиться на перепелов и кроликов. И пусть я никого не поймал, только перья в зубах остались, но главное — сам факт! Быть лисом это круто! Вернулся я глубокой ночью и замер на крыльце от удивления. Пока я бегал по лесам и полям, Джаред сделал в двери вход для меня! Небольшую заслонку, как обычно делают для кошек. Я толкнул ее носом. Заслонка вращалась в обе стороны. Хочешь — заходи, хочешь — выходи, делай то, что нравится. Йу-хууу! Я осторожно пролез в новый, свой собственный вход в дом. Джаред стоял в прихожей, сложив руки на груди. — Ты как хочешь, но лапы надо мыть, — твердо заявил он. Я был не против, надо так надо. Даже чуть не замурлыкал от удовольствия, когда Джаред поставил меня в теплую воду. Мои усталые и замерзшие лапы прямо-таки завопили от радости. Вот оно, счастье! Отрубился я мгновенно, сразу после еды. В этот вечер на ужин была куриная грудка с помидорами, и мне тоже достались вкусные, сочные куски мяса и порция спагетти. Спагетти! Как же давно я их не ел. Ночью я проснулся. В комнате похолодало, и откуда-то из-под двери мне в бок задувал сквозняк. Джаред тихо дышал в темноте. Можно было не капризничать и снова заснуть, подумаешь, какой-то легкий ветерок, но мне хотелось чувствовать себя уютно. Поэтому я пробрался к Джареду под бок и вытянулся, прижавшись спиной к его ногам. Хо-ро-шо. *** Лис спал на спине, уютно сложив передние лапы на груди, а задние расслабленно выпрямив по обе стороны хвоста. Джаред приподнялся на локте и улыбнулся. Зверь спал доверчиво, и это невероятно льстило Джареду. Но разве воспитанные животные так себя ведут? Джаред потянулся, встал и аккуратно перенес Лиса с кровати в кресло. Тот зевнул во всю пасть, показав острые зубы. — Твое место здесь, — напомнил ему Джаред. Лис облизал нос и свернулся в клубок, досыпать. Когда Джаред зашел в спальню за футболкой, то Лис опять спал на кровати, причем его спина была прикрыта одеялом. Вот наглец! Джаред потянул Лиса за лапу. Тот приоткрыл один глаз и снова закрыл его. — Ты должен спать в кресле. Там твое место, — с этими словами Джаред снова перенес Лиса в кресло. Лис сел и сонно щурился, глядя на то, как Джаред заправляет постель. Он явно был недоволен, но или не решался возмущаться, или обдумывал план действий на будущее. В этом Джаред не ошибся. После завтрака Лис снова обнаружился на кровати и был снова препровожден на свое кресло. Пока Джаред мыл посуду и одевался, Лис опять перебрался на кровать и мирно дрых, подергивая задними лапами. Джаред перенес его в кресло. Перед тем, как выйти из дома, Джаред снова заглянул в спальню. Лис спал на кровати. — Ты спишь здесь, — твердо сказал Джаред, уже в который раз усадив Лиса в кресло. — И не вздумай после прогулки лезть на кровать с грязными лапами! Когда Джаред обувался, Лис вышел его проводить. Внимательно смотрел, как Джаред шнурует кроссовки, как застегивает куртку, надевает шапку. Странно, но у Джареда было такое чувство, что Лис хочет сказать что-нибудь вроде: «После работы быстро домой!». Или: «Будешь вонять незнакомцами, домой не пущу». Всю дорогу до автобусной остановки Джаред вспоминал хитрющую морду Лиса. Простые лисицы такими не бывают, в этом Джаред был уверен почти на сто процентов. Лис вел себя совсем не как лис. Весь день Джаред был сам не свой. Надо было закрыть дверцу, чтобы Лис не выходил из дома. Выйдет, изваляется в грязи и в таком виде придет спать на кровать. Или выйдет и не сможет войти. Или выйдет и не вернется. Когда там в лисьих семействах рождаются детеныши? В начале лета? Может, сейчас самое время искать себе пару? Черт, что за мысли! Джаред обозвал себя дураком. С какой это стати его вообще мучают такие вещи? Сегодняшний вечер покажет, кто такой Лис — глупое животное или умное создание. Все сразу будет ясно. Хочет жить в доме, значит, будет вести себя достойно. Не хочет жить в доме, значит, так тому и быть. Он не собака, поэтому не надо к нему привязываться. Дикий зверь из дикого леса, и все дела. Но все-таки домой Джаред ехал с тревожным чувством. Без толку было себя воспитывать на тему, что не надо к Лису привязываться, потому что Джаред уже привязался. Еще тогда, когда начал с ним разговаривать. Лис как ни в чем не бывало ждал его на остановке. Вытерпел приветственные поглаживания, развернулся и потрусил вперед по тропинке. Выглядел он чистым, сытым и довольным. Интересно, как там дома? Все хорошо и похоже на дом, или везде грязь и разбросаны погрызенные вещи? Джаред вздохнул и пошел следом за Лисом. Зачем он себя мучает? Надо было об этом думать раньше, а не после того, как пустил дикое животное в дом. Но дом был похож на дом, и никто не залезал на кровать с грязными лапами, пока хозяина не было дома. Они вымыли лапы и руки, поужинали, а потом смотрели бейсбол, причем Лис, к великому удивлению Джареда, болел за другую команду. Ночью Джареду приснилось, что рядом дрыхнет без задних ног парень, а на голове у него — лисьи уши. И он ими двигает! Совершенно по-лисьи поворачивает их на источник звука, когда прислушивается в полусне или когда потягивается. Джаред открыл глаза. Было темно и тихо. Лис опять спал рядом, удобно устроившись ровно посередине кровати. Джаред осторожно погладил его по боку и тяжело вздохнул. Он себя никогда не жалел, но именно сейчас вдруг остро понял, как одичал без личной жизни в своей глуши. *** Так мы и жили. Джаред не разрешал мне спать на кровати, а я постоянно это оспаривал. Одному существу обязательно нужно чувствовать другое существо рядом. Вдвоем легче противостоять холодной действительности. Нужно объединять тепло своих тел, а не мерзнуть в одиночестве. Джаред это понимал, конечно. Я чувствовал, как он гладит меня по ночам и вздыхает. Но как только наступало утро, в дело вступали дурацкие правила. На кровати спать нельзя! Вот еще! И я спал. С грязными лапами, конечно, не лез на кровать, но с чистыми — спал. А еще я не мог себе отказать в удовольствии применить свое умение, то самое, с подсказкой мыслей. Сны это те же мысли, только запутанные. Сны способствуют проникновению в реальную жизнь необходимых образов, так пусть Джаред как наяву видит в постели рядом с собой меня — в человеческом обличии. Мне всего-то нужно было — представить, как обнимаю его, провожу большим пальцем по его губам и легко целую. Мне нравилось наблюдать за Джаредом в те моменты, когда ему снились подсказанные мной сны. Учащенное дыхание, робкая улыбка, нерешительно приоткрытые губы — мне-то в темноте все видно, ничего от меня не ускользает. Несколько минут за ночь, и глядишь, утром Джаред слишком задумчивый. Таращится в окно, касаясь губ кончиками пальцев. Смотрит в пространство, забыв про кофе. Пытается рисовать кого-то с моей улыбкой и веснушками. Теперь в мусорном ведре каждый день можно было найти несколько смятых листов бумаги с неудавшимися рисунками. Я пока не могу быть человеком, и такой способ завоевать сердце Джареда — отличный ход. Это невероятно интересное занятие, но есть ложка дегтя в этой бочке меда. Вдруг я превращусь в человека? Глупо ожидать, что Джаред будет думать, что это сон, увидев незнакомца, развалившегося рядом на его собственной кровати. Да еще и без штанов. Впервые в жизни я не хочу превращения. Джаред не должен этого видеть. Да, я боюсь его испугать, а он испугается в любом случае. Ну и как следствие — мне нужно будет уйти, а я не хочу уходить. Вот дерьмо! *** Кое-что не давало покоя Джареду. Даже сейчас, в конце рабочего дня, разбирая почту и готовясь к завтрашнему совещанию, Джаред не мог перестать думать об этом. Ему почти каждую ночь снился один и тот же человек. Это само по себе удивительно, но постоянно видеть во сне кого-то, кого не знаешь в обычной жизни — более чем странно. Может, он не такой уж и незнакомый? Может, они встречались где-то? Или встречаются. Каждый день едут в автобусе или сталкиваются нос к носу в коридорах офисного здания? Ну, нет, тогда Джаред бы заметил. Как не заметить такого чувака — немного нагловатого, со светлой, задорно торчащей челкой и озорной улыбкой. У него зеленые глаза и веснушки всюду, куда ни посмотришь, и рост подходящий. Парень был немного ниже Джареда, как в том видео, где два довольно симпатичных мускулистых чувака занимались сексом стоя у стены. Тому, кто был пониже, было очень удобно доставлять удовольствие тому, кто был повыше, потому что разница в росте в этом случае позволяет… Джаред вдруг почувствовал, что щеки заливает непрошенный румянец. Он украдкой огляделся. На него никто не смотрел. Уфф… Всего лишь подумал о разнице в росте, а эффект как от просмотра порно. В штанах теперь было горячо и тесно, хорошо, что под столом не видно. Разыгралась фантазия, ничего не скажешь. А вообще ситуация как в сказках. Кому расскажи, на смех поднимут. Конечно, Джаред никому и не рассказывал, но послушать чужое мнение не отказался бы. В баре, куда они с Чадом завернули после работы, Джаред больше молчал и невпопад улыбался, вспоминая лицо незнакомца из снов. Надо ли говорить, что он внимательно изучил лица посетителей бара, пока пил свое пиво. Никого похожего на незнакомца из снов, что и требовалось доказать. Домой Джаред приехал на такси. Лис ждал его на крыльце. — Привет, Лис, — Джаред нагнулся и погладил зверя по голове. — Как жизнь, хвостатый? Лис раздраженно дернул хвостом и зло фыркнул. — Всего две кружки, — виновато сказал Джаред. — Сегодня пятница, ты забыл? Лис снова фыркнул и воззрился на дверную ручку, ожидая, когда откроется дверь в дом. В слабом свете уличных фонарей плохо было видно выражение его морды, но Джаред мог поспорить, что оно было максимально осуждающим. — Ладно тебе, — пробормотал Джаред. — Лапы моем, а на ужин у нас лазанья, — и он многозначительно потряс бумажным пакетом, в котором лежал контейнер из кафе. — Да здравствует еда на вынос! После ужина Джаред потратил некоторое время, листая сайты про значения снов и про всякие техники, вроде «Как сделать сны осознанными». Вбил в поисковик запрос: «Что значит, если снится незнакомец?» Ничего конкретного не нашел. Лис как всегда сидел на подлокотнике кресла, внимательно глядя на экран. Изредка зверь издавал звук, похожий на ироничное хмыканье, но скорее всего это Джареду мерещилось после выпитой на сон грядущий еще одной бутылки пива. *** И вдруг верзила заболел. Причем не просто заболел, а в изощренном виде — сразу с высокой температуры начал. Как ему помочь? У меня же лапки! Я очень хотел был полезным. Но «хотеть быть» и «быть» — это совершенно разные вещи. Когда я понял, что у Джареда высокая температура, и у него вот-вот закипят мозги, то решил, что пришла пора действовать. Но как?! Можно исхитриться и набрать лапой на стационарном телефоне номер 911, но я не смогу сказать что у нас случилось. Можно включить мобильник Джареда его же пальцем и позвонить кому-нибудь из его друзей, но найти номер в телефоне — опять проблема! И я снова не смогу объяснить, что мне нужно. Еще идея: пойду к соседям, буду скрестись в дверь и лаять под окнами, пока кто-нибудь не выйдет и не поможет нам. Вернее, Джареду. Но тут есть подвох. Подумают, что лис бешеный, и вызовут вместо скорой помощи команду по отлову диких животных. Черт! Я в диком волнении побегал по комнатам. Ну да, кругами. Конечно, пробежаться по лесной тропинке и подышать свежим воздухом было бы лучше, но я вернусь с грязными лапами, и на кровать будет нельзя! Со всех сторон засада. Побегав еще немного, я вылакал всю воду из своей миски, успокоился и принял решение. Стоит попробовать стать человеком и вытащить Джареда из объятий лихорадки. Я забрался в кресло и занялся проектированием образа, то есть целенаправленным превращением в Дженсена Эклза, человека, на вид примерно тридцати пяти лет от роду, светловолосого, с веснушками и всем остальным строго по списку. Обозначил себе сроки: хоть тресни, но надо к полуночи стать человеком. И началось мучение. Раз за разом, час за часом я представлял свои руки и ноги, как они выглядят со стороны, свое отражение в зеркале, как бреюсь по утрам, — это самое привычное. Вспоминал, как ощущаются ладони, лежащие на коленях. Как чувствует себя ступня, когда на нее надеваешь носок. Как влезаешь в джинсы и застегиваешь ширинку. Как поднимаешь гантели, как открываешь дверь ключом. Как целуешь в губы того, кто тебе дорог. Вот тут я и превратился. Представил перед собой Джареда, обнял его и потянулся за поцелуем. Не дотянулся, но зато перестал быть лисом. Это было больно. Мышцы свело судорогой, место, где рос хвост, горело огнем, а холку, ну, то есть шею и лопатки ломило так, что я взвыл. Колени выкручивало, пока я пытался понять, что еще у меня вот-вот отвалится. Так, ясно. Превращаться по желанию намного хреновей, чем по внутреннему распорядку. Раньше заснул и проснулся, а сейчас мне выламывало все кости, из глаз рекой текли слезы, а голова лопалась от боли. Джаред приподнял голову, посмотрел на меня мутным взором и снова упал на подушку. Похоже, он почти в отключке. Я вытер пот со лба. Все тело было ватным. Когда я встал на дрожащие ноги, в глазах потемнело. У меня едва хватило сил дошагать до шкафа, почти подвиг в моем-то состоянии. Я похвалил себя. Правильно, надо заниматься делом, а не скулить. Я пошарил в шкафу. Так, старая футболка и линялые джинсы с дырками на коленях. Пойдет. Правда, джинсы пришлось подвернуть, но это нормально. У Джареда ноги длиннее. Потом я добрел до кухни и сделал Джареду чай с яблоком. Бабушка всегда такой готовила, если у меня была высокая температура. Крепко держа чашку, я поковылял к Джареду, чтобы немного облегчить его мучения. Поковылял — это потому что с непривычки трудно ходить на двух ногах, так и хочется на четыре опуститься. Джаред послушно глотал чай. Иногда он приоткрывал глаза и пытался рассмотреть, кто сидит у его кровати, но это было нелегко, и вскоре он сдался. Я поил его с ложки, укрывал, если его морозило, и раскрывал, если у него был жар. Я обтирал его плечи и грудь мокрым полотенцем, разговаривал вслух, чтобы не терять присутствие духа. — Чувак, откуда в тебе столько воды? — вопрошал я, меняя мокрую от пота простыню на чистую. Голос у меня был хриплый, от долгого молчания саднило связки. — Что бы ты без меня делал? Но лучше Джареду не становилось. *** Джаред сквозь сон понимал, что бредит. Рядом был Лис, который жалобно скулил и лизал ему щеки. Джаред попытался его успокоить. — Рыжий, не переживай, скоро мне станет лучше. Лис прижал уши и толкнул Джареда в плечо носом. — Сейчас немного полежу и встану, — оправдывался Джаред. Лис оставил его в покое, но вскоре рядом оказался парень в очень знакомой футболке, с чашкой в руках. — Пей, чувак, — уговаривал он, и Джаред послушно глотал кисло-сладкий теплый напиток. Кажется, это был Чад. Или кто-то из соседей. Рассмотреть получше внешность гостя не удавалось, и Джаред оставил эти попытки. — Чад, — пробормотал Джаред, — я скоро… — Все будет хорошо, — послышалось в ответ, — тебе нужно пить больше жидкости. Джареду почему-то ужасно хотелось потрепать парня по загривку, но сил на это не было. *** Значит, Чад. Друг. Я слышал пару раз, как Джаред отвечал на его телефонные звонки. Вроде у Джареда с Чадом достаточно близкие отношения, намного ближе, чем «учились с ним в колледже» или «бухаем вместе по пятницам». Сначала вызовем-ка мы скорую, а потом я позвоню этому Чаду. Пусть знает, где его друг, и навестит его, если понадобится. Скорая приехала через час. Джаред на появление врача отреагировал довольно вяло — пошевелил рукой, едва оторвав ее от подушки. Ему быстренько измерили давление и температуру. Врач думал недолго. — Мы его забираем. Нужны обследования и лекарственная поддержка в условиях стационара. Мне оставалось только кивнуть в знак согласия. — А вы кто? — поинтересовался врач. — Мы соседи, — я постарался выглядеть как можно серьезнее, — иногда обмениваемся книгами. Я зашел к Джареду за книгой, а он в таком состоянии. Врач поднял одну бровь и выразительно глянул на мои босые ноги. Вряд ли он поверил мне, но, надо отдать ему должное, оставил свои подозрения при себе. — Понаблюдайте за своим самочувствием, — врач указал на свою маску, а потом кивнул в мою сторону. — Вы совсем без защиты. Это плохо. — Обязательно понаблюдаю, — пообещал я, надеясь, что мое лицо выражает послушание. — Будьте добры, пока мы ждем сообщения о свободных местах в больнице, соберите пациенту самое необходимое. Я метнулся в ванную комнату, потом к шкафу. Положил в сумку зубную щетку, две смены нижнего белья, носки, пару футболок. Засомневался какие выбрать штаны, потянул с полки зеленые, от домашнего костюма, с рисунком из спящих котов. — Везем его в ближайшую больницу, вот адрес, — врач протянул мне лист бумаги с телефонами и адресом, записанным мелким почерком. Я проводил врача до калитки, вернулся в дом и только тогда понял, что телефон Джареда остался лежать на столе. Я хотел положить его в сумку, но закрутился и забыл. Кажется, это к лучшему, потому что немного раньше я забыл, что надо переписать себе телефон Чада. Вот дырявая голова! Ну да ладно, не каждый день я вызываю скорую, чтобы вести себя правильно. — Прости, Джаред, что твой Лис такой несобранный. Это от быстрого превращения, — пробормотал я и позвонил Чаду. — Доброй ночи, Чад. Я врач скорой помощи, Джаред заболел, и мы забираем его в больницу. С ним все будет хорошо. Записывайте адрес. После звонка Чаду я долго смотрел в одну точку. В больнице Джареду обязательно помогут, а мне нужно понять, что делать дальше. Могу ли я снова превратиться в лиса в ближайшие часы? Могу ли не превратиться? Кто бы это знал точно. Я поднялся на ноги, и меня тут же повело в сторону. Я схватился за спинку кресла и замер на месте. Голова кружилась и, если честно, чувствовал я себя хреново. Бегая по комнатам и собирая вещи Джареда, разговаривая с врачом и Чадом, я немного отвлекся от собственных ощущений. Меня подташнивало не только от недавнего превращения, но еще и от предчувствий, что мой облик снова может измениться. Это может случиться в любую минуту, поэтому пока уходить из дома Джареда не стоило. Я прислушался. В доме стояла звонкая тишина. Я был совсем один. Как только я об этом подумал, мне стало не по себе. Дом Джареда стал домом и для меня тоже, и без Джареда здесь было довольно неуютно. Побродив бесцельно по комнатам, я отправился на кухню и сварил себе кофе. Какое блаженство ощущать себя человеком! Совершать руками самые простые действия, глотать восхитительный кофе, сидеть на стуле. И хвост не путается между ног. Наскоро умывшись, я снял одежду и завалился в постель. Из груди сам собой вырвался вздох наслаждения. Как хорошо лежать в кровати будучи человеком! Как хорошо, что эта кровать есть у меня именно сейчас. Это меня успокоило, и я быстро уснул. Спал я крепко. Мне ничего не снилось, раз — упал в черную пропасть, два — открыл глаза утром. Предчувствие меня не обмануло — проснулся я лисом. Превращение прошло во сне, и первое, что я увидел утром, был собственный рыжий хвост. Ну, во-от… Я потянулся. Ладно, не время падать духом. Жаль, что я, пока был вчера человеком, не положил себе еды в миску. Лапами такое не провернуть. Придется выйти на охоту. После охоты отдохну и снова попытаюсь стать человеком. После этого буду осваивать мультиварку. *** В себя Джаред пришел поздним утром. Глянул по сторонам, сопоставил то, что видел, с нечеткими ночными воспоминаниями, и понял, что находится в больнице. В вену на локтевом сгибе был воткнут катетер, в голове звенело, губы потрескались, наверное, от высокой температуры. Угораздило же его свалиться в лихорадке перед поездкой к родителям. Поездку придется отложить и признаться маме, что заболел. Джаред закрыл глаза, но тут же распахнул их вновь. Лис! Лис дома один одинешенек, голодный и перепуганный! Джаред посмотрел на прикроватную тумбочку, ожидая увидеть там свой телефон. Телефона там не было. Пока он тяжело ворочал мозгами, пытаясь сообразить, как позвонить Чаду и может ли телефон быть в сумке, которая стояла на стуле возле кровати, в палату вошла медсестра. — Добрый день, мистер Падалеки. Вам передали, — и она что-то вложила в его руку. — Посетителей у нас не пускают, но ваш друг принес телефон. Он сейчас вам позвонит. Джаред скосил глаза. Телефон был незнакомый, с разбитым экраном. Раздалась мелодия вызова. Джаред нажал на кнопку и поднес телефон к уху. — Джаред, это ты? — в голосе Чада звучала тревога. — Я, — просипел Джаред. — Ну, слава богу, чувак, я тебя слышу! — заорал в трубку Чад. — Ты жив, значит, все будет хорошо. Мне ночью позвонил врач скорой, сказал, что они тебя в эту больницу отвезут. Я с утра сразу сюда помчался. — Это здорово, — сказал Джаред и закашлялся. — Эй, ты там не вздумай чахнуть, — забеспокоился Чад. — Лечись как следует! — У тебя есть запасные ключи от моей квартиры, — в горле было сухо, и Джаред еле сдерживался, чтобы снова не раскашляться. — У меня Лис живет. Ты бы мог его навестить и покормить? — Кого покормить? — Лиса. У меня живет лис. — Настоящий? — изумился Чад. — Э-эм… А он не отгрызет мне руку? Джаред улыбнулся. — Чад, ты придурок. Этот Лис не дикий, он нормальный, вернее, достойный. — Да ладно! Достойный? — заржал Чад. — Только не пугай его, — Джаред потер ладонью под ключицами. — Как бы он не сбежал теперь. Ему будет неуютно одному. — Прости, чувак, пожить с ним я не могу. И взять к себе тоже. — Я понимаю. — Надеюсь, он не бешеный. — Не бешеный, — Джаред помотал головой. — Он здоров. Мы к ветеринару ездили, чтобы в этом убедиться. Чад молчал. В трубке слышалось его дыхание. Джаред представил Лиса, который сидит, грустно глядя в пустую миску, и вздохнул. — В холодильнике в контейнере есть мясное рагу. Только холодное не давай, немного разогрей в микроволновке. — Чувак, ты святой, — хихикнул Чад. — Хорошо, я буду навещать твоего домашнего зверька, — пообещал он. *** Ладно, чего там. Я действительно сидел, грустно смотрел в пустую миску и настраивался на то, что мне придется идти на охоту. На улице с утра валил мокрый снег. Я высунул нос наружу, сделал пару шагов от крыльца и провалился в снег по самое брюхо. Замечательные ощущения! Я отряхнулся и вернулся в дом. Придется сидеть голодным, пока погода не наладится. В эту минуту, когда я созерцал дно миски, в двери заскрежетал ключ. Я сначала обрадовался, потом испугался. Это не мог быть Джаред, а незнакомцев в доме Джареда я видеть не хотел. Поэтому я попятился от двери и спрятался под креслом. В дверь шагнули незнакомые ноги. Ботинки на этих ногах были облеплены снегом по самые щиколотки. Человек сдавленно выругался и снова вышел за дверь. Послышалось старательное топанье, и через несколько минут в дверь шагнули уже довольно чистые ботинки. — Привет! — громко произнес незнакомец — нарушитель моего спокойствия. — Я Чад. Пришел тебя навестить, — он прислушался. Я сидел тихо, поэтому он позвал: — Лис, я пришел тебя кормить. Джаред меня попросил. Джаред? Это меняет дело. Я выглянул из-под кресла. Чад с любопытством смотрел на меня и улыбался. — Ты действительно достойный зверь, — произнес он. Достойный? Я в нерешительности остановился. — Так Джаред сказал, — пояснил Чад и стянул свои огромные ботинки. — Пойдем на кухню. На кухне Чад вытащил из холодильника контейнер с рагу и взял с сушилки чистую тарелку. Я сел у двери и выжидательно уставился на него. — Сейчас мы это немного согреем. Джаред сказал, что тебе холодное нельзя давать. Я бы сейчас и заледенелое рагу схомячил, но раз Джаред сказал… Наконец микроволновка просигналила, и Чад переложил рагу в мою миску. Я дождался, пока он отойдет с тарелкой к раковине, и принюхался. Рагу было согрето оптимально, не горячее, но и не холодное, в самый раз. «Спасибо, чувак», — поблагодарил я и принялся за еду, стараясь не урчать, хотя был очень голоден. Чад уселся на табурет, вздыхал, тер ладонью лицо. Он молчал, а мне очень хотелось узнать, как себя чувствует Джаред, но я надеялся, что Чад сам догадается мне об этом рассказать. Так и вышло. — Джареду лучше, привет тебе передает, — наконец сказал Чад и тихо добавил. — И он переживал, что ты испугался, когда остался один. Джареду лучше. Хорошая новость! Я перестал есть и глянул на Чада. Его лицо было серьезным. Я снова уткнулся в миску. Обычное поведение голодного зверя, но на самом деле я был смущен. Знать, что кто-то переживает за тебя, — это очень приятно, а знать, что за тебя переживает Джаред — это просто чудесно. И я нисколько не преуменьшаю свои чувства. Кому-то не безразлично, сыт ли Дженсен Эклз, и это дорогого стоит. Другими словами, я был счастлив. Покончив с рагу, я тщательно вылизал миску и морду. Чад подмигнул мне и направился в спальню. Я побежал за ним. В спальне Чад достал из шкафа старое одеяло, завернул его в простыню и положил эту конструкцию на пол. — Это чтобы ты не расстраивался насчет грязных лап. Вернее, чтобы Джаред не расстраивался. «Спасибо, — я вильнул хвостом. — Сам я лапы мыть не умею, но тщательно вытираю их о коврик на крыльце». Чад ничего не понял, но посмотрел на меня с неподдельным интересом. — Я думал, что лисы глупые, — хмыкнул он, — а ты умный парень, как я посмотрю. Я моргнул. Вроде слова-то хорошие, но как на них реагировать, я пока не определился. Чад достал еще одну тарелку и положил туда рагу. Поставил тарелку на пол и обратился ко мне: — Не съедай это сегодня. Это тебе еда на завтрашний день, — его голос звучал виновато. — Боюсь, что смогу приехать только послезавтра. Я понюхал тарелку и снова посмотрел на Чада. Тот заторопился. — Ладно, я побежал. Ты тут не скучай. Джаред пока останется в больнице. «Привет ему передавай, — не удержался я, — пусть быстрее выздоравливает». Но Чад меня, конечно, не слышал. Когда за Чадом закрылась дверь и его шаги стихли, я растянулся на одеяле и задумался. Надо было понять, что у меня за состояние. Похоже, после вчерашнего экстренного превращения в человека мой организм переживает дикий стресс. По-хорошему, нужно избегать негативного влияния стресса, а именно: крепко спать, хорошо есть и исключить любую нервотрепку. Спал я до тех пор, пока не отлежал бока, — часов пятнадцать. Потом у меня по расписанию шла прогулка, чем я и занимался добрую половину ночи. Под утро я съел рагу, которое мне оставил Чад, и снова завалился спать. Когда я проснулся, я так и оставался лисом. Ну, хоть какая-то стабильность. После некоторых раздумий я решил снова попробовать стать человеком, чтобы полностью понять свои новые способности. Во-первых, проверю, могу ли я превращаться когда захочу. Во-вторых, если могу, то как скоро я опять стану лисом. В-третьих, если стану, то надолго ли. И самое главное: как бы все ни сложилось, хорошо бы научиться превращаться в обе стороны по своему желанию. Вдруг мне повезет? Кажется, пока мне везло. На этот раз я превратился в человека намного быстрее, чем в первый, и ломало меня уже не так сильно. Я принял душ, оделся и как раз собирался перекусить, когда нелегкая принесла Чада. Я заметался по дому в поисках укрытия. Чад вошел в дверь в тот самый момент, когда я заполз под кровать и старался усмирить дыхание. Чад сбросил ботинки и обошел дом, нарочно громко топая. — Лис! Ли-ис! — звал он. — Кто у нас тут самый голодный? Я молчал. Мне хорошо было слышно, как Чад бормочет себе под нос: — Гуляет, наверное. Он выложил в тарелку остатки рагу, подогрел в микроволновке и наполнил мою миску. Потом он закрыл дверь ключом и долго стоял у калитки, скорее всего, ожидал, когда Лис, то есть я, явлюсь с прогулки. Не дождался и побрел прочь от дома, к тому месту, где оставил свою машину. Я прислушивался к звукам его шагов еще какое-то время. Мало ли, возьмет и вернется, а тут кто-то чужой жрет из лисьей миски рагу. Ел я ложкой, если это имеет значение. Пока ел, так и эдак обдумывал свою жизнь. Смешно, но до меня не сразу дошло, что я могу идти домой. И еще я беспокоился, что вдруг стану лисом прямо в автобусе. Бред, конечно, но сомнения были. Жаль, что Джареда нет дома. Привык я к нему. И если честно, то я бы хотел, чтобы мы были вместе. Не как лис и его хозяин, а как два человека, которые не безразличны друг другу. Ну, да, я размечтался. Я даже согласен не на влюбленность, просто на теплую привязанность, а там посмотрим. Хотя, наверное, надо чтобы по-честному. Чтобы Джаред сам понял, что хочет быть со мной. Именно со мной, а не с незнакомцем из снов. И чтобы совесть меня не мучила за то, что я заставил его что-то делать. Все должно быть добровольно. А потом я одолжил у Джареда куртку, старые кроссовки и отправился домой. *** Хорошо было снова оказаться дома: душ, любимая кровать, вкусная еда. Быть человеком невероятно приятно, но я тут же обнаружил большущий минус — рядом не было Джареда. Я пережил настоящее приключение и нашел приют в его доме, и вот теперь мне не хватало компании этого здоровяка. Мало сказать, что я был удивлен. Я был ошарашен нехваткой Джареда до глубины души. Вот не думал, что так сильно буду скучать по его запаху, по его голосу и смеху, по его долговязой фигуре, раскинувшейся на нашей кровати. Смешно, конечно, но кровать действительно была нашей, в равной степени и его и моей. Мне было неуютно в собственной квартире, потому что я отвык жить один. Вляпался ты, Дженсен Эклз, по самые свои лисьи уши. Я позвонил в больницу. Мне ответили, что Джаред Ти Падалеки находится на пути к выздоровлению и к концу недели его выпишут. Отличная новость! Неделя — срок немалый. Я отоспался, отъелся, немного отошел от лисьей жизни и в полной мере почувствовал себя человеком. Спать теперь я ложился человеком, лисом проснулся только один раз, но теперь это не было проблемой. В то утро я стал человеком сразу же, как только хорошенько потянулся, и все дела. К концу недели я с ума сходил от желания увидеть Джареда, еле дождался субботы. Вызвал после завтрака такси и отправился на прогулку в холмы. Гулял, много думал, многое разглядел. Джаред был дома и ждал возвращения Лиса, очень ждал. Полдня сидел на кухне и таращился в окно. Периодически проверял, не заклинило ли дверцу лаза, снова возвращался на кухню. Выходил на крыльцо, смотрел вокруг. — Лис! — звал он, а у меня сердце замирало от его голоса. Джаред тоже скучал! Но он скучал по Лису, а меня зовут Дженсен Эклз. Руку даю на отсечение, забыл он про все свои сны и чувака с лисьими ушами у себя под боком. И как мне поступить? Плюнуть на все и пойти на зов? Прямо в своем человеческом обличьи выйти из кустов, перепрыгнуть через забор и обнять Джареда, чтобы понял, как я скучаю? Наверное, надо было так и сделать, но я совершенно не представлял что будет дальше. Вряд ли Джаред сразу потеряет голову и ответит на мои объятия. Вряд ли он сопоставит свои прошлые сны и облик незнакомца, появившегося в сумерках у его калитки. Еще и по шее получу в ответ на неожиданное нападение. Я бродил у нашего дома и ворочал мозгами. Как сопоставить Дженсена и Лиса в глазах Джареда? Над этим надо было хорошенько подумать. Домой я отправился, когда на холмы опустилась ночь. Можно было и дальше смотреть на Джареда, который сидел на кухне в ожидании, но я замерз и оголодал. Такое состояние ни к чему хорошему не приводит, так недолго и веру в себя потерять. Много позже, после горячей ванны и сытного ужина, сидя в кресле со стаканом первоклассного бурбона, я размышлял о своей жизни. Итак, теперь я могу превращаться в человека в любое время. Бабушка рассказывала, что под влиянием сильных эмоций у любого из нас может проснуться это умение, давным-давно утраченное нашими предками. Похоже, такое со мной и произошло. Мои чувства сделали это возможным. Скучал я, скучал по Джареду, и вот пожалуйста, результат налицо — из лиса в человека за несколько минут. Какие задачи можно поставить перед собой на ближайшее будущее? Первая — завоевать сердце Джареда в человеческом облике. Как это провернуть? Лучше всего выследить Джареда в городе, определить где он работает и устроиться на работу в этот же коллектив. Так, с этим разобрались. Вторая — научиться быстро превращаться из человека в лиса. Задача очень важная. Мне понадобится все мое старание, лисьим нутром чую. Ну и третья — совместить в сердце Джареда двух совершенно разных для него субъектов — Лиса и человека по имени Дженсен. Выследить где работает Джаред не составило труда. В первый день я вызвал такси и прокатился до его автобусной остановки на краю света. Джаред явился по расписанию, и мы вместе вошли в автобус. Чего мне стоило не таращиться на Джареда всю дорогу, знает только Великий Дух. Я даже вспотел от усилий. Но Джаред ничего не замечал. Дремал на своем месте у окна, а я нервничал, потому что все вокруг только и делали, что смотрели на Джареда, а мне хотелось вцепиться кому-нибудь в глотку. Еле справился со своими демонами. Когда мы вышли на нужной Джареду остановке, я был выжат как лимон. Джаред шел очень быстро, я за ним едва поспевал, а мне еще необходимо было хоть немного делать вид, что я не слежу ни за каким Джаредом, а так просто бегу в ту же сторону. В шкуре лиса бегать легче, тут не поспоришь. Еще пару дней я дежурил у входа, чтобы убедиться, — Джаред каждое утро спешит именно сюда. Потом прошерстил местные сайты на предмет трудоустройства, подал резюме и устроился в эту же контору в качестве инженера по ремонту принтеров, сканеров и прочей офисной техники. Надо ли говорить, что я очень гордился собой, готовя в новой, несколько часов назад приобретенной мультиварке мясное рагу, чтобы завтра взять его с собой на работу. Обед — это святое. *** Джаред заметил нового техника в среду. Чувак устроился на работу неделю назад. Он был старше Джареда на четыре года, образование высшее, в отношениях вроде бы не состоял, звали его Дженсен. Все это Джаред выяснил у айти-админов, собирая сведения по крупицам. Внешность у новенького была из серии «мимо не пройдешь». Все у него было в комплекте. Джаред пару раз в офисных коридорах шею чуть не свернул, этот комплект рассматривая. Все на месте: светлая челка, большие глаза в обрамлении на удивление длинных ресниц, веснушки, озорная улыбка, ну и остальное тоже прилагалось, губы, плечи, руки и немного кривоватые ноги. Но Джареду мешало жить странное такое чувство — вроде и видел он этого Дженсена всего ничего, а спокойно на него смотреть не получалось. Джаред никак не мог понять, что здесь не так. Этот Дженсен весь, от макушки до мысков своих белых кроссовок был каким-то… подозрительным. Не сразу, но Джаред понял в чем дело. Внезапно понял, будто его этим знанием по голове со всей силы шарахнуло. Очень ему Дженсен напоминал приблудного Лиса. Зевал так же, следил за выезжающими из принтера листами бумаги, щурился на яркий свет, улыбался краешком пасти, то есть рта, конечно. Кажется, закрой Джаред глаза, как у парня вдруг вырастет хвост. Что за наваждение? Или он так скучает по Лису, что видит его в окружающих? Но Лис это лис, при чем тут новенький? Наверное, это все-таки паранойя. Разве может человек напоминать лиса? Ничего общего между ними нет. Каждый раз Джаред ругал себя за такие мысли. В остальном все было нормально. Жить бы спокойно, например, попробовать познакомиться поближе. В таких делах медлить нельзя. Вокруг Дженсена уже вились девушки, даже некоторые парни не упускали случая намекнуть на свои желания, а Джаред все не решался сделать первый шаг. Наоборот, стал обходить Дженсена стороной. Видел, что Дженсен наблюдает за ним, ждет его взгляда, улыбки, но не мог улыбнуться в ответ. «Дженсен и Лис — ничего общего, — твердил себе Джаред, — забудь». Но стало еще хуже, когда пришло очередное озарение. Дело было не только в том, что Дженсен напоминал Джареду Лиса. Дело было в том, что именно Дженсен приходил к Джареду в снах. Тот самый парень с лисьими ушами! Джаред и думать про него забыл, а он явился из снов в рабочие будни и рад стараться. Вроде ничего такого не делает, но смущает невероятно. Да, Джаред чувствовал себя смущенным, и поэтому не шел на сближение. И будто бы в ответ на состояние Джареда сны вернулись. Опять эти сны, про парня, раскинувшегося на собственной кровати Джареда, на этот раз без лисьих ушей, но лежал тот вольно, в опасной близости и будто уже не первый раз. Вот из-за этих воспоминаний Джаред и затаился. Стоило увидеть Дженсена, так ни о чем больше думать Джаред не мог. Враз сбивалось дыхание, в груди горело, голова кружиться начинала. Стыдно и поэтому невыносимо. Бежать, бежать подальше. *** Я не торопился. Мысль, что я похож на того приблудного тощего лиса, была моей, и мне очень нравилось то, что после этого происходило с Джаредом. Не зря говорят, что наша братия любит поиграть, потому что игра иногда даже интереснее самих отношений. Я не хотел навязывать Джареду чувства, но что мешало мне показать ему виртуальный лисий хвост? Это настоящий я мгновенно отрастить не могу, а внушить, что хвост у меня есть — запросто. Вот например, стою я у копировального аппарата. Джаред куда-то шел по коридору, меня увидел, притормозил. Топчется у кофейного автомата, будто раздумывает, взять латте с сахаром или без. Я хвост себе представил, махнул им пару раз из стороны в сторону, Джаред аж задохнулся, побледнел. Увидел. «Да, правильно, у меня есть хвост», — не удержался я от самодовольных мыслей, но тут же мне стало не по себе. Бедный Джаред так и застыл с разинутым ртом. Я сделал вид, что немного робею, и проговорил приветливо: — Приятель, ты же со второго этажа? Пожалуйста, отнеси это в бухгалтерию. Прости, что напрягаю, но я тут новенький, и мне нужна помощь, — и мазнул воображаемым хвостом по руке Джареда. Ох, кажется, перебор, Джаред из бледного превратился в несчастного. Точно перебор, сейчас полегче нужно. — Оу, мы же не знакомы. Меня Дженсен зовут. — А меня Джаред, — просипел Джаред. Я сунул ему в руку пластиковый стаканчик с водой, успел налить из кулера, пока свое имя называл. Джаред на мою протянутую для рукопожатия руку внимания не обратил. Что ж, на первый раз достаточно. Обедал я в одиночестве, сидел за столом в комнате отдыха, жевал и глазел на дверцу микроволновки. Думал про все сразу, даже мозги закипели. Почти одиннадцать месяцев я в лисьей шкуре провел, а потом навалилось — дом себе нашел, влюбился, научился из лиса в человека перекидываться когда захочу. Кому расскажи — не поверят. Да мне и некому рассказывать, если честно. Бабушке и тетке про Джареда рассказывать не надо, родителям тоже не стоит. Друзей-лисов у меня нет, а Крису мои лисьи похождения до лампочки, он про них ни сном ни духом. Брату чужие переживания даром не сдались, а сестре про Джареда я заикаться боюсь, будет воспитывать на тему, что я не забочусь о продолжении рода. Я забочусь, только мои заботы куда-то не туда меня выводят. Рагу закончилось, а я все итоги подбивал. На самом деле мне очень хочется иметь дом, в котором не надо думать о том, кем ты возвращаешься — человеком, или лисом, или вообще неведомой зверюшкой. Спать на кровати, есть на теплой кухне за столом или под столом, смотря кем домой пришел. И чтобы рядом был тот, кому ты нужен таким, каким явился. Чтобы ждал, чтобы любил, и не меньше. Надо ли говорить, что после демонстрации виртуального хвоста Джаред прятался от меня по углам. Никаких шагов навстречу, только настороженные взгляды. Это я хвостом умудрился его так напугать? Хотел же как лучше, а получилась ерунда. Ладно, будем исправляться. Никаких дурацких идей, улыбаемся и ждем. День ждем. Три дня ждем. Неделю. Ничего. Что с Джаредом стряслось? Может, он вдруг про свои сны вспомнил и совсем растерялся? Ну да, те самые сны, где я только в лисьих ушах у него под боком. Хм, вполне может быть. Как бы это поточнее разузнать? Сплошное беспокойство, другими словами. Я от этого беспокойства сон потерял и аппетит. Настроение ни к черту! Нужно было лишнюю энергию срочно во что-нибудь перенаправить, иначе можно запросто разум потерять. Бабушка рассказывала, как сходят с ума такие как мы, врагу такого не пожелаешь. Если я не хочу потерять разум, надо заниматься полезными делами. Например, оттачивать умение превращаться. Из лиса в человека — это уже запросто, ничего не болит, немного шерсти на полу и все дела. А вот из человека в лиса — пока никак, а надо. Пригодится. Я подготовился. Превращение из человека в лиса может пройти тяжело, и, вполне вероятно, мне будет сложно вернуть себе человеческий облик. С лапками в квартире делать нечего. Я приготовил миски с водой и с едой, постелил на пол одеяло, поставил в углу лоток. Внимательно все проверил и приступил к делу. И у меня ничего не получалось! Энергию-то я направил, но вот умение превращаться не приходило, хотя я старательно представлял, каково это быть лисом. Про лисье тело думал, про лапы, что сильные они и выносливые, по любому снегу пройдут, по любым тропинкам пробегут, про морду свою хитрую думал, про рыжую шерсть и про хвост. Про то, что лис из меня очень хороший. Про то, как я люблю лес, люблю кувыркаться в траве, люблю лесные запахи и свободу. Не то, не то… Что-то я упускаю. О чем я думал в мой первый раз? Ну, в тот самый, когда я из лиса в человека превратился. Я напряг всю свою память и память предков. Точно! Вспомнил. Я в своих мыслях тянулся к Джареду за поцелуем. Отлично. Значит, делаем акцент на чувства. У меня даже зубы заболели от усердия. Если сейчас так больно, то что будет потом? Ладно, пускай только хвост на месте останется и шерсть не вылезет, а остальное и перетерпеть можно. Как показал мой предыдущий опыт — больно только в начале. Что это был за уикэнд! Впору было впасть в отчаяние, но я не сдавался. И не зря. Примерно в шесть часов вечера в воскресенье что-то щелкнуло у меня в мозгу. Ну, это образно, конечно, только как по-другому описать тот переломный момент, я не знаю. Странное было состояние. Я не понимал — лежу или стою, сплю или бодрствую. В голове шумело, в висках будто работала маленькая наковальня. Сквозь мысли я постоянно слышал этот перестук. «Я — лис. Я становлюсь лисом. Вот я, вот я превращаюсь…» Как я понял позже, это было что-то вроде видения. Как будто я — человек, лежу на кровати, Джаред — надо мной на коленях. Губы у Джареда припухшие от поцелуев, глаза темные, радужки совсем не видно, а у меня голова кружится от предвкушения. И тут же другая картинка, не менее реалистичная. Я сижу на кровати, а передо мной лежит Джаред. Дышит он тяжело, грудь раскраснелась, блестит от пота. Ноги приглашающе раздвинуты, член в полный рост — на животе, подрагивает от возбуждения, яйца поджались. У меня тоже стоит будь здоров, и сердце колотится, того гляди из груди выскочит. Руки на автомате нанесли смазку, и дальше невероятное — когда продвигаешься внутрь, мгновение за мгновением забывая себя, и эти движения, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. «Не останавливайся», — то ли мольба, то ли приказ, который слышишь уже на самом краю, глаза в глаза, чтобы не упустить ничего, чтобы видеть, как ему хорошо… Сознание мое помутилось. В пылу страсти я стал лисом. Сразу же за ликующим воплем «Получилось!» мои бедные конечности так скрючило, что разогнуться я смог далеко за полночь. Теперь надо было выспаться, для закрепления раза три повторить цепочку превращений и можно приступать к решительным действиям. Важно: необходимо продумывать свои решительные действия, пока глупостей не наделал. *** Джареду везде мерещился подвох. Иначе как помутнением сознания такое не назовешь. С одной стороны он понимал, что влюбился, но с другой… С другой стороны у Джареда присутствовали ощущения, что его если не обманули, то хорошенько заморочили. А это вообще опасные ощущения, особенно если взять во внимание галлюцинации, когда везде мерещаться рыжие хвосты. Еще эти сны. Вот, например, позавчера приснился Джареду сон. Будто просыпается он с Дженсеном в одной кровати и не может понять, откуда тот взялся. Домой Джаред его точно не приводил. Дженсен сонным голосом объясняет, что они с Джаредом были в баре, и Джаред набрался. Так как Джаред набрался, то Дженсен проводил его домой. А так как с этого края света фиг вызовешь такси, то Дженсен остался. И так как устал как проклятый, то упал спать там где стоял. Упал он рядом с Джаредом в кровать, поэтому пусть Джаред не обижается, а просто даст ему поспать еще часика два, и потом Дженсен уберется домой. Вроде ничего такого, но вдруг Джаред понимает, что они оба обнажены! — У нас… Между нами что-то… Мы… — заблеял Джаред в своем сне и покрылся испариной. Ну, как же, он Дженсена почти не знает, а тут в одной кровати и никаких преград, кроме легкого одеяла. — Трахались? Нет, — отмахнулся Дженсен. — Ты же отрубился сразу, какой из тебя любовник. Хотя я был не против. Большую часть сна Джаред смущался и просил прощения, что был пьян и у них ничего не вышло. Вот дурацкая ситуация! Наяву он бы долго не думал, оказались в одной постели, значит, люди взрослые, каждый понимает, чего хочет. И надо сказать, что он хотел. Совершенно точно хотел! Дженсен это тоже понимал. Смотрел жадно и с хитрым блеском в глазах заявил, облизываясь: — О-о, я мастерски владею языком. В любом обличье. Проснулся Джаред от того, что шарил вокруг руками в бесплодных попытках найти Дженсена и прижать к себе покрепче. Может, это и смешно, но в ту ночь Джаред больше не смог заснуть. *** Если бы я не потерял терпение, ничего бы не случилось. То есть совсем ничего, все осталось бы как прежде. Как в плохих мелодрамах: главный герой надрался, а на второстепенного героя, и так измотанного тягостями безответной любви, свалилась необходимость все делать самому. Если проще, то Джаред в пятницу отправился в бар, а я… Я поплелся за ним, стараясь не попадаться ему на глаза. Уселся в углу и весь вечер делал вид, что предаюсь думам и пью текилу, а сам сливал ее под стул у стены. Ну, да, сам знаю, надо было действовать, но я еще не придумал как. В общем, Джаред набрался. Нет, было еще не поздно. Как оказалось, автобусы еще ходили, мы доплелись до автобусной остановки и погрузились в пустой автобус. Доплелись мы по отдельности, сначала Джаред, а следом я, зорко глядя по сторонам, чтобы ни одна живая душа не замыслила ничего плохого. В автобус мы погрузились тоже по отдельности, сначала Джаред, отчаянно цепляясь за поручни, потом я, делая вид, что я не с ним. Точно так же по отдельности мы дошли от шоссе до дома Джареда, и я замешкался на тропинке, стараясь быть незаметным, и опоздал. Джаред неожиданно ускорил шаг, резво добежал до крыльца и захлопнул дверь почти перед моим носом. Ладно, не перед моим носом, так как даже не догадывался, что я его преследую. Постучать? Я немного помедлил и постучал. Довольно громко, как мне казалось. В доме не раздалось ни звука. Я снова постучал и прислушался. Ничего. Ни звуков текущей воды, ни шагов. Я обошел вокруг дома и заглянул в окно спальни. Джаред лежал на кровати, раскинувшись поверх одеяла и спал. По дороге в спальню он стянул джинсы, джемпер и один носок, начал снимать футболку, но бросил это занятие, оставив футболку на одном плече. Не время отчаиваться. Я вернулся на крыльцо и потрогал дверцу заслонки. Дверца была открыта! Так, Лис, твой выход. Проникнуть в дом и там снова превратиться в человека — план что надо! Плохо быть самоуверенным болваном и торопыгой. Превратиться-то я превратился, но забыл снять одежду. Конечно, Лис меньше человека и в состоянии выпутаться сам, но кто бы говорил… В общем, я застрял в рукаве толстовки. Я бы мог и до утра дотерпеть в таком виде, не дергаться и все, а утром Джаред нашел бы меня и спас, но не тут-то было. Когда я энергично пытался выпутаться из собственной одежды, мимо проезжала патрульная полицейская машина. Черт знает, что она делала в это время на окраине. Медленно продвигаясь мимо забора, патрульный внимательно смотрел, как шевелится тряпье на крыльце. Куча тряпок, из-под которой виднелась пара кроссовок, дергалась и выглядела очень странно. Поверьте, вы бы тоже не выдержали, побежали проверять. Уже через минуту полицейский с фонариком стоял на крыльце и стучал в дверь, подбадривая себя криками: — Есть кто дома? Это полиция, откройте! Специальный полицейский стук Джаред услышал. Я замер, почувствовав животом сотрясение пола от его шагов. Полицейский завопил еще громче: — Откройте, полиция! — Э-э, — глубокомысленно произнес Джаред, открыв дверь и созерцая странную картину на своем крыльце. — Что-то случилось? Он еще не протрезвел. И пахло от него очень показательно, как пахнет от тех, кто засиделся в баре за полночь. Я жалобно заскулил. Моя морда торчала из рукава толстовки прямо около босой ступни Джареда. — Ох, — Джаред переступил ногами и уставился на полицейского, — прошу прощения. Это мое. Патрульный молчал очень красноречиво. — Я тут разделся, — пояснил Джаред, — чтобы охладиться. Возвращался из бара, мне стало жарко и не было сил больше выносить все… это. — Ясно, — просипел полицейский. — А лиса? — Это мой ручной лис, — радостно сообщил Джаред. — Он просто гулял, замерз и залез в кучу одежды. Его дверца, похоже, не открылась, ну и… Он так грелся. — Понятно. Кхм, — полицейский строго покашлял, — всего хорошего, мистер… — Падалеки, — с готовностью представился Джаред. — Угу, мистер Падалеки, желаю вам больше не надираться до такой степени. На крыльце раздеваться не следует, можно оступиться и разбить себе что-нибудь, — не без иронии сказал полицейский, козырнул и пошел к машине. Я заскулил еще громче. Джаред нагнулся, подхватил кучу одежды вместе со мной, перенес через порог и опустил на пол в своем доме. — Что тут у нас, Рыжий? Откуда ты взял всю эту одежду? Отличные джинсы, — бормотал он, помогая мне выбраться. — Подожди, не торопись, ты мне мешаешь. Я замер, терпеливо дожидаясь, пока Джаред вытащит мои лапы из всех слоев моей же одежды. Сердце билось как сумасшедшее, и я боялся. Ужасно боялся всего, что хотел сделать. — Где ты пропадал, хитрая морда? — вопрошал Джаред. — Я так скучал, а ты даже в гости ни разу не зашел за все это время. Если бы я мог, то рассказал, но я только пыхтел и облизывал нос. — Вот и все, — наконец произнес Джаред, когда я полностью был освобожден от пут. — Ты, наверное, голоден? От избытка эмоций я нырнул головой под руку Джареда. Он улыбнулся и потрепал меня по ушам. Невероятное чувство! — Скажи мне, Лис, откуда вся эта одежда? И я вдруг ясно понял, что время для объяснений еще не пришло. Джаред еще не протрезвел окончательно, он зевал и хлопал глазами, доставая контейнер с рагу из холодильника. Я ждал, сидя у стола и наблюдая за его действиями. Но все равно до чего ж мне было хорошо! Я был дома. Потом я был занят — поглощал рагу. Когда закончил, в доме стояла сонная тишина. Я прокрался в спальню. Джаред спал, сложив ладони под щеку и натянув одеяло до самого подбородка. Я вернулся в коридор и уставился на свою одежду, так и лежавшую кучей на полу. Наверное, мне нужно было уйти, но мне очень хотелось остаться. Очень. Я вытер лапы о коврик у двери, потом потоптался на своем, то есть на расстеленном для меня одеяле, чтобы лапы были почище, и вспрыгнул на кровать. Джаред даже не шевельнулся. Я осторожно подполз ближе. Решено. Полежу немного, когда еще такая возможность представится, а ночью уйду домой. Ну, конечно, я задремал. Да ладно, что там говорить, уснул сразу и очень крепко. Все было против меня. Ночью я проснулся, потому что замерз, и тут же понял — что-то пошло не так. По старой привычке — менять облик во сне — я проснулся человеком! Пока я лихорадочно соображал, что мне делать дальше, Джаред, не просыпаясь, обхватил меня поперек живота, притянул к себе и так счастливо вздохнул, что все мои мысли о том, что нужно уходить, разом испарились. Да кто бы смог улизнуть из таких объятий? Может, Джаред откуда-то все обо мне знает? *** Утром Джаред проснулся не один. Он был настолько не один, что не мог произнести ни слова. Все было как во сне. То есть в его собственном сне, в котором он был так пьян, что не помнил ничего о появлении Дженсена в собственной кровати. А Дженсен, между тем, существовал совсем рядом. Он спал, но от этого был не менее реален, чем сама кровать. Джаред судорожно сглотнул и потрогал Дженсена. Настоящий. Дела-а… Джаред осторожно, чтобы не разбудить Дженсена, опустился на подушки и принялся сопоставлять факты и ощущения. Бар вчера точно был. Джаред помнил его очень хорошо. Лиса Джаред помнил немного хуже бара, но все-таки не сомневался, что Лис вчера тоже был. И полицейский в памяти Джареда присутствовал, но Дженсен… Дженсена Джаред вспомнить не мог. Дженсена точно не было рядом в баре и по дороге домой он не встречался Джареду. Джареда беспокоил еще один вопрос. Дженсен … обнажен? Проверять Джаред не стал, но одной рукой нашарил трусы на себе и немного успокоился. Сейчас это не было сном. Оправдываться, выяснять, что Дженсен делает в его кровати, Джаред не собирался, просить прощения за то, что был пьян, — тоже. Дженсену не нужно знать, что Джаред не помнит его компанию. Итак, принять душ, сварить кофе, приготовить завтрак, а потом приступить к решительным действиям. Тем самым действиям, которые снились уже давно. Наверное, Джаред думал слишком громко. Дженсен открыл глаза, глянул на него мутным взором и пробормотал: — Я еще посплю, если ты не против. *** Я сбежал. Не смог справиться с собой. Второпях оделся и сбежал. Знаю, это была плохая идея, но… Черт! Я не спал уже давно. Все ждал, как Джаред отреагирует на мое присутствие в своей кровати. Обрадуется? Удивится? Засомневается? У этого последнего «засомневается» было несколько вариантов. Сомневаться можно было в моих чувствах, в чувствах Джареда, да и во многом другом, если подумать. Но я так и не дождался никакой реакции и, самое главное, я так и не придумал, что теперь делать и с чего начинать. Паника, паника… Пришлось сделать вид, что я еще не проснулся. Джаред тоже сбежал! По крайней мере, так это выглядело. Но чего ты ждал, Дженсен Эклз? Что Джаред бросится к тебе на шею? Что безумно обрадуется твоему присутствию в своей спальне? Особенно если ты взялся непонятно откуда, и вроде как ничего между вами раньше не было. Хорошо, даю себе неделю. Нет, даю Джареду неделю. То есть нам даю неделю. Надеюсь, что Джаред и сам захочет поговорить. Если до конца недели не соберется это сделать, то я ему все выложу. Я видел, как он на меня смотрел. *** Джаред справился. Поймал меня у кофейного автомата. Ему было трудно. Он тяжело дышал и смотрел в сторону, пока не взял себя в руки. Но как только он это сделал, то сказал очень решительно: — Я приглашаю тебя в гости. На ужин. В субботу. Адрес ты знаешь. И у меня серьезные намерения, если тебе это необходимо знать. Мне было необходимо, это точно подмечено. — Придешь? — Приду, — ответил я не думая. — В субботу. А во сколько? Э-э, к семи? — К шести, — отрапортовал Джаред, даже не улыбнувшись, и ушел. Уф-ф. Я быстро огляделся. Если кто-нибудь наблюдал за этой дурацкой сценой, то мне останется только провалиться на этом самом месте, но вокруг никого не было. Я выдохнул, вытер пот со лба и только тогда признался самому себе, что, наверное, счастлив. Наверное — это потому что мне мешало окончательно быть счастливым осознание, что я так и не знаю, как сказать Джареду, что я не совсем человек. Для меня это как… Как… Как обычному человеку признаться, что он иногда делает нечто постыдное, причем это не привычка, а врожденная потребность. Понимаю, что это глупо, но ничего с собой поделать не могу. А еще я боюсь за Джареда. Сложно все. Прихожу, значит, я к Джареду и раз — превращаюсь из лиса в Дженсена за две минуты. А Джаред: «Вот радость-то!» и бряк в обморок. Так нельзя. Надо как-нибудь его подготовить. Книгу, что ли, какую подсунуть, про оборотней, только чтобы волшебства побольше, а крови чтобы вообще никакой, ни капельки. Хотя это и неправильно, я же не оборотень, не убиваю при полной луне. Или, может, записку написать, чтобы долго не объяснять, а чтобы он сам, глазами прочел и понял. Черт. Кажется, я теряю присутствие духа и становлюсь нытиком. *** К Джареду я шел как на эшафот. Или я сегодня получу все — любовь Джареда, его самого и право приходить в его дом, или потеряю все выше названное. Как меня еще ноги несли, сам удивляюсь. Я уже не боялся, но пребывал в очень нестабильном настроении. Как бы кого не покусать по дороге… Джаред открыл дверь. Судя по его выражению лица, нестабильное настроение у него тоже присутствовало. В руках у Джареда была книга, которую он, заметив мой взгляд, бросил в кресло. Я успел прочесть название: «Как быть собой в любой ситуации». Надо потом попросить почитать. — Д-добрый день, — поздоровался я и протянул Джареду пакет с двумя бутылками вина. Я долго думал, какое вино выбрать или все-таки остановиться на чем покрепче. В итоге выбрал сухое красное, подойдет к любому мясу. Надеюсь, Джаред меня хотя бы накормит, прежде чем выставить за порог после моего признания. — Д-добрый день, — эхом отозвался Джаред. Ясно, тоже волнуется. Джаред помог мне снять пальто и пригласил пройти в гостиную. Ого. Как все торжественно. Накрытый стол: большие тарелки, блестящие ножи, вилки с длинными зубцами, высокие бокалы для вина, запотевшая бутылка в ведре со льдом. Действительно, серьезные намерения. Меня затошнило от страха и, чтобы не передумать, я выпалил скороговоркой: — Я должен тебе кое-что рассказать. — Хорошо, — кивнул Джаред. — Я должен… рассказать, — я начал расстегивать рубашку, — вернее, показать. Брови у Джареда поползли вверх, дыхание сбилось, но он молчал. — Дай мне слово, что не будешь подсматривать, — попросил я. — Не буду, — пообещал Джаред и добросовестно зажмурился. Я на цыпочках прокрался в спальню и разделся, чтобы очередным застреванием в одежде не испортить серьезность момента. Одежду я аккуратно свернул и положил на кресло, достал из кармана записку и пристроил так, чтобы ее можно было без проблем взять зубами. Превращение заняло не больше минуты, так как я уже приобрел достаточно большой опыт. Выглядел я не оголодавшим тощим лисом, а вполне себе приличным и холеным, шерсть блестела, гладкая и пушистая. Я вернулся в гостиную. Джаред так и сидел, зажмурившись. Я встал лапами ему на колени и лизнул его в нос. Джаред вздрогнул и открыл глаза. — Лис! Лис! Морда рыжая! Вернулся! Ух ты, умница, хороший, хороший зверь, — бормотал Джаред и гладил, наглаживал мне спину, чесал загривок. — Дженсен! Иди сюда! Я тебя кое с кем познакомлю. Конечно, никто не пришел, я уже был здесь. Джаред позвал еще раз. Снова без ответа. Я только щурился от его ласки. — Дженсен! — Джаред насторожился. — Ты где? Я тявкнул. — Куда он делся? Джаред пошел по комнатам, я за ним по пятам. Джаред открыл все двери, заглянул во все шкафы, даже под кровать заглянул. Никого не нашел. Когда он завернул на третий круг, мне надоело. Я вцепился Джареду в штанину и тянул его до тех пор, пока он не опустился на пол. Я сел напротив и снова тявкнул. — Я тебя не понимаю, — грустно сказал Джаред. Он был бледен, волосы на лбу и висках слиплись от пота. — И Дженсена нигде нет. Знаешь, я безнадежен. Мне страшно не везет в сердечных делах. Я скачками метнулся в спальню и вернулся с запиской. Вложил записку в руку Джареда. «Лис это я. Я это лис. Дженсен это Лис. Закрой снова глаза, пожалуйста», — тихо и без интонации прочитал Джаред. — Это что, шутка такая? — спросил он и провел ладонью по лицу. Я обиженно заворчал. Никакая это не шутка. Мне хотелось бы сказать все, что я думаю словами, но это можно будет сделать и позже. Я ткнулся носом в записку, подождал, пока Джаред прочтет текст еще раз, и снова рванул в спальню. Схватить рубашку за воротник и притащить ее к Джареду было делом одной минуты. Джаред сидел расстроенный, но соображал довольно быстро. Он потрепал меня по ушам, тяжело вздохнул и обреченно закрыл глаза. Я живо превратился, честно сказать, такой прыти я от себя не ожидал, вот что значит экстремальная ситуация. Только я успел прикрыться рубашкой, как Джаред глаза распахнул и на меня вытаращился: — Дженсен? — Да, — подтвердил я, сидя перед ним на полу и нервно поправляя так и норовившую сползти с меня рубашку. — А где Лис? Я показал на записку. Он снова все прочел и поднял на меня совершенно сумасшедший взгляд. И да, я поцеловал очумевшего Джареда, даже не дав прокомментировать события последнего часа. Успеет еще, у нас будет время. А сейчас у меня в голове только бесстыжие картинки, и я намерен привести в исполнение все свои мечты и видения. Те самые, которые послужили катализатором моего превращения, те самые, что застряли в моем сознании и потихоньку сводили меня с ума. Одежды-то на мне и было что наброшенная рубашка, а Джаред сразу сообразил, что нужно делать. Поэтому сейчас я могу только ощущать его губы, руки и доказательство серьезности намерений, упирающееся мне в бедро. А ужин может и подождать, верно? Послесловие Что вам еще рассказать? В ближайших к нашему дому холмах вряд ли найдется лис счастливее меня. Я получил Джареда и дом, о котором мечтал всегда. Я теперь могу приходить домой в любом облике, только представьте! На Рождество я познакомил Джареда с бабулей, а еще я сообщил ей о своих новых способностях. Она не поверила, пришлось продемонстрировать. С тех пор она гордится мной в десять раз больше и рассказывает поучительные истории всем нашим лисьим родственникам. Кое-кто завидует, но зависть в деле превращений не помощник. Завидуй, не завидуй, надо искать свои методы в таких делах. Джаред ревнует меня ко всем лисам на свете. Я сначала пытался его переубедить, но потом бросил это занятие. Просто не болтаюсь долго по лесам и холмам, и все дела. Прогулялся и домой, чтобы всякие дурацкие мысли не лезли Джареду в голову. Не даю ему повода. Иногда Джаред называет наши приключения: «Лис на стеклянной крыше». — Это все, — говорит он, — похоже на ту историю, как лис пришел в дом, куда его не пускали, и улегся спать на стеклянной крыше, чтобы все поняли, какой он дружелюбный, если выставляет напоказ свое беззащитное мягкое брюхо. И это иносказательно. Я говорю про твои секреты, если ты понимаешь. Кажется, я их смог разгадать. Вернее, пытался разгадать. Вернее, мне повезло, что ты помог мне их разгадать. Тут он тушуется и замолкает, но я то знаю, как он счастливо вздыхает, когда ночью, в полусне, случайно касается меня. И как он ждет момента, когда Лис вернется с ночной прогулки и будет вертеться вокруг, подставляя голову под его руку. И это согревает меня всегда.