Сильнее, Учиха

      Сияющее пространство. Такого чистого голубого оттенка. С мириадами звёзд вокруг. Кое-где они даже падали.       Не такое ожидаешь увидеть в голове главного врага всего мира шиноби.       Наруто времени осмотреться не дали, загоняя тут же в какой-то тупиковый диалог. И даже когда показалось, что цель наконец достигнута, его так нагло заставили заткнуться и напомнили, с кем он умудрился ментально связаться.       Привычная Нарутотерапия не работала, это даже как-то коробило и заставляло нелепую обиду съежиться где-то глубоко в груди. Учиха оказался больше привержен своей беде с башкой, чем здравому смыслу или голосу разума в лице Узумаки.       Хотя, судя по следующим действиям, такого титула ему еще десятилетия не видать...       Доверительные разговоры, попытка залезть прямо в душу и вывернуть ее наизнанку и сравнение их личностей — что чуть ли не идентичны — не дают плодов. Только болезненную гримасу на чужом лице, обманный маневр и грубую хватку на своем горле.       Неприятно.       Наруто пытается цокнуть, но Обито, будто почувствовав такой нелестный в свою сторону отзыв, перебирая пальцами, перехватывает его шею покрепче. Словно этот жест прост и привычен.       Может так и есть.       Наруто глубоко не задумывается, лишь слабо хрипит, хмурится и почти дует губы. Вновь обиженно.       А еще в голове стреляет совершенно неуместным представлением, что со стороны это, скорее всего, выглядит горячо.       Ему тут же хочется себя послать далеко и надолго, но это запускает еще больший виток бессмысленных и нелепых идей.       Наруто оказывается слаб перед навязчивыми мыслями, гормонами и… Учихами.       Он пытается что-то говорить, вразумить врага, найти выход и решить ситуацию, но в то же время немного другой частью мозга, в темных глубинах сознания теряет всякую адекватность и натурально так помахивает хвостом в восторге от своего положения.       Это была низменная часть его, возможно как-то связанная с животной стороной чакры Кьюби, которую он давит усердно, особенно последние несколько лет. И сейчас бы задавил и не вспомнил неловкие странные порывы и бродящие в голове мыслишки разного толка... Если бы не был так раздражен от всей ситуации, измотан и просто-напросто не находил этого Учиху чертовски сексуальным, несмотря на условности и разные стороны баррикад.       Это злило еще больше. В такой-то ситуации думать об этом.       Но и сделать он ничего не мог.       Хотя…       Обито стиснул его шею крепко, но дал возможность вдохнуть и даже что-то произнести. Это была скорее угроза, чем нападение.       Из мальчишеских уст послышался неодобрительный цокот и сорвалось неосознанное и дерзкое:       — Сильнее, Учиха.       Хотел звучать нахально и даже издал смешок, чтобы бросить вызов. Просто своеобразная шутка. Попытка разрядить обстановку, отвлечь, сбить с толку.       Вот только он не осознавал, насколько его тело выдавало реальные желания.       Как и голос, что прозвучал не под стать моменту – или наоборот? – томно и хрипло. Да так, что в чужих глазах блеснуло интересом. Каким-то мимолетным, но уловимым.       Узумаки на это лишь хмыкнул и, вновь не отдавая себе отчет, двинулся с места, сделав шаг ближе, вжимаясь прямо в чужую ладонь горлом. Призывно. Отчаянно.       — Ну же…       Взгляд такой же наглый, чуть поблескивает внезапным безумием и желанием, непонятным пока что сбитому с толку Обито.       — Не играй со мной, пацан.       Минуту назад пытался убедить в абсурдности и ебанутости его идеалов и цели, а сейчас смотрит будто… голоден. Никакой ненависти или отвращения. Только хитрый огонек и что-то глубокое, жадное.       — А что… можешь не отказаться? — Наруто издает смешок, а голос звучит более хрипло от давления пальцев и пониженного тона. Он, кажется, сам не понимает, что пытается обольстить, соблазнительно играя голосом, взмахивая ресницами и даже не пытаясь выбраться.       Обито выгибает бровь, вглядываясь в это невообразимое во всех смыслах создание, нарушающее все законы жанра, да так нагло, что Учиха почти теряется, но не подает вида. В таком-то образе и в такой момент было бы слишком неподобающе удивленно таращиться на ребенка, который сейчас переступит еще одну грань.       Обито о нем и без того был наслышан и знал, что Узумаки на правила, по большей части, кладет большой и толстый хуй, а прямо сейчас его взгляд скользит конкретно к месту назначения, но… до чего же эти глаза четко отражают все грязные мысли парня, огибая каждый сантиметр тела мужчины перед ним, особое внимание уделяя мощной шее, широкой груди, прессу и сильным бедрам, преступно скрытым за несуразными штанами.       Стало заметно, как прямо с этой секунды парень, прожигая их взглядом, мечтал, как минимум, избавиться от них, если уж не испепелить. Что являлось конкретной причиной — стремный вид или же скрытые тканью стратегически важные места — было понятно сразу. Учиха может и зациклился на бесконечном Цукуеми, своих детских травмах и желании "спасти" человечество, но не был кретином — хотя Мадара мог поспорить, но кто будет учитывать слова ебанутого деда? точно не Обито — и эти флюиды от Наруто почувствовал бы даже за километр.       Это могло бы немного прогреть его эго и позабавить, если бы, в первую очередь, не удивляло. Мужчина никак не ожидал от главного героя мира шиноби, шумного и глуповатого, такой реакции. Такого внимания.       Но и понимание пришло быстро. Как и чувство злорадства над слабостью обыкновенного подростка, будь он хоть трижды самым сильным — после него, разумеется, — человеком из живущих.       Обито отчетливо ощущал, что мальчишка его хочет.       — Да ты извращенец, парень, — с предельным самодовольством и весельем отзывается Учиха, на что ему отвечают жалящим взглядом, но ничего не говорят.       И он бы рад просто придушить Узумаки прямо сейчас, но, во-первых, это ментальный диалог — непонятно каким образом возможный — и с Наруто явно ничего не случится, хотя и приятного будет мало, во-вторых, это было бы скучно, а Обито не признается никогда себе, но начал сдавать позиции, засомневавшись сильнее от слов этой блондинистой лисицы.       Все таки малец был раздражающе искренним и каждому слову хотелось верить, несмотря на осознание, что также ему руку протянет разве что его старый друг. Но точно не весь мир.       В-третьих, и, возможно, это было самым важным — напряжение достигло пределов и все тело едва ли не вибрировало от желания выплеснуть накопившееся любым возможным способом, а поведение Наруто его почти отвлекало. И завлекало. Как бы это ни было не вовремя, не там и уж явно не с тем.       Большой палец неосознанным движением ведет по мягкой коже мальчишки под челюстью, а хватка тут же разжимается. Обито не сдвигается с места, глядя все еще изучающе, но теперь как-то тягуче, сверху вниз на то, как парень касается шеи, потирая чуть покрасневшее от грубости горло. Учиха вглядывается своими разноцветными глазами в очень даже миловидное лицо с нахмуренными бровями и закушенной губой и понимает, что эта картинка отпечаталась шаринганом в голове лучше всех.       Наруто также не двигается. Язык тела выдает порыв, наверное, от неловкости и поддразнивания Учихи, но, видимо, он решает, что стоять практически вплотную более выигрышная позиция в их споре. Обито в такую версию бы не поверил, но мальчик убедить его и не пытается. Поднимает взгляд только немного испуганный, осознав, что его заметили. Или точнее его намерения.       Парень явно врать не умеет и себя выдает с головой. Даже сейчас, ведь в глазах у него кроме смятения отображается явственно какая-то… то ли надежда, то ли просьба. И кислый привкус стыда от него только усиливается, а пальцы нервно теребят края оранжевой курточки.       Наруто ведет отчаянную борьбу с собой, стараясь не опускать взгляд, кажется, считая, что так сможет себя отстоять. Но осознание, что он просто пытается молчаливо проигнорировать свою похоть, заставляет его щеки слабо зарумяниться и глаза опуститься, признавая поражение. Он отворачивается в сторону и поджимает губы, выглядит очень уязвленным, но не пытается оправдаться.       Обито это особенно оценил. У мальчишки оставалась гордость даже в таком положении — жалком и неуместном.       — Малыш, тебе не идет вот эта… — коротко взмахнул рукой, обводя его фигуру — …неуверенность. — Он выдыхает скучающе, внезапно почувствовав расслабленность от изменения изначальной темы, – куда лучше когда ему не впаривают другое мировоззрение, – и ладонью потирает заднюю часть шеи, разминая.       Хриплый низкий голос, вздох, движение крепких плеч и мускулов выбивают Наруто из равновесия еще больше. А обращение вторит в голове, представляясь в совсем другой ситуации, от чего внутри разливается что-то горячее, спускаясь в одну точку и стягивая все тело в напряжении.       Он держит лицо, по крайней мере хочет в это верить, и понимает, что Учиха, скорее всего, хотел его… расслабить?       Вот только это совсем не помогает.       И смесь стыда и резко усиливающегося возбуждения вместе с запахом молодого горячего тела сплетаясь бьет по чувствительному сейчас нюху и проникает куда-то внутрь, окутывая и заставляя мышцы в теле мужчины напрячься.       Обито неосознанно расправляет плечи, пытаясь избавиться от ощущений и зарождающегося желания поддаться на эту авантюру. Но и действительно существенных аргументов против не находит. В конце концов, честность и благородство это уже давно не про него и если таким способом можно было заткнуть Узумаки, а может и на свою сторону зазвать, – на что он правда уже не надеется, – то по всем пунктам это было как нельзя кстати.       Либо он просто оправдывал для себя желание отвлечься от утомительной войны и отсрочить решающий бой.       — Ну? — Все еще выглядит скучающим, но внутри коробит от самой мысли, что Наруто вновь заведет свою заевшую пластинку под названием "дружба это чудо". — Теперь попытаешься затащить в постель, а не на сторону добра? — Ухмыльнувшись едко, кидает говорящий взгляд ему между ног, желая пристыдить. — Малыш, у тебя встал.       Всего несколько секунд стоит тишина, пока Наруто осознает сказанное и утопает в презрении к себе.       — Тц! Это… это вообще! — нервно всплескивает руками, но взгляд удержать не может, стыдливо отводя. — Как там говорят… этот… адреналин! Стресс… всякое такое… — старается звучать уверенно, но сам плохо понимает, что пытается ему передать. — Вот и!.. — Самое главное – не проговаривает, густо краснея. И затихает. Очевидно, попытка найти отмазку не сработала. Может в любой другой момент - да, если бы мальчишка не фонтанировал эмоциями, что все было как на ладони.       — Хо-о… Правда что ли? По-моему тебе так неймется, что даже готов запрыгнуть на член своего врага. — Обито думает, что имеет право проучить пацана таким прямолинейным флиртом, в конце концов смотреть на смущенную, а не воинственную мордашку куда приятнее. — Ну хоть не мелочишься, сразу к боссу. Или лучше сказать к папочке? — Усмехнувшись откровенно издевается и слабо кривится, будто самого воротит от подобной фразочки..       Наруто вспыхивает моментально и давится воздухом, вскидывая возмущенный взгляд. Обито почти искренне ожидал услышать обвинения в домогательствах и то, что он не так понял, и что Наруто святейший из святых, но никак не…       — Ты что, дешевой порнухи начитался? — чудесным образом умудряется изогнуть в удивлении брови и в то же время нахмуриться. — П-п... Папочка? Серьезно? Кошмар какой… — Наруто выглядит озадаченным и смущенным одновременно. По глазам видно – не так уж это его отталкивает, скорее играет природная вредность. Любопытство заметно невооруженным глазом, но глубоко и обстоятельно мальчик о таком явно не размышлял. Им руководят желания, инстинкты. И напряжение, исходящее от него и все усиливающееся, это ясно давало понять.       Яркий и такой шумный. Очень похож на знойное летнее солнце.       Так быстро вернулся в свое прежнее пышущее энергией состояние, несмотря на все еще розоватые щеки и бегающий взгляд, что заставил Учиху едва слышно усмехнуться. Правда заметил это и еще больше насупился, выглядя оскорбленным всем происходящим до глубины души, будто не он тут ведет себя вызывающе и находится в шаге от того, чтобы забыть свою гордость и попросить.       — Я смотрю, тебе все нравится… — Звучит глухо и обиженно.       — Еще бы. Это интереснее твоей бесполезной проповеди.       Наруто вскидывает брови и тут же раскрывает рот, чтобы возмутиться и, скорее всего, вернуться к той самой телеге, что он загонял ему пару минут назад.       — Мелкий, ну только не начинай…       Узумаки набирает в грудь побольше воздуха, но лицо чуть растерянное – пытается подобрать слова.       А Обито смотрит вдруг свысока и давит — во всех смыслах — одним своим видом. И добавляет в голос прежней твердости на смену игривой ленце.       — Не испытывай мое терпение снова.       Но Наруто глядит в ответ решительно и с вызовом, поэтому Учиха не придумывает ничего лучше, чем заткнуть его собственной рукой, зажимая рот.       — Нет, Наруто. — Припечатал жестко, сдавливая крупной ладонью смазливое личико.       Несколько напряженных секунд играют в гляделки, всматриваясь как-то жадно в глаза напротив, выискивая каждый свои ответы. Но ощутив, что пацан присмирел, Обито ослабляет хватку и, скользнув рукой по щеке, мягко цепляет того за подбородок указательным пальцем, заставляя приподнять голову. И наклоняется ниже к лицу, невесомо поглаживая полосы на пунцовых щеках.       — Знаешь, куда любопытнее наблюдать за мальчишкой, что так сильно хочет тебя соблазнить, но не знает как, — низкий хриплый голос пронизывает будто все клеточки тела, разгоняя кровь сильнее. — Продолжай, малыш. Вдруг хоть в этом ты добьешься успеха, — скалится почти с издевкой, но Наруто думает, что мужчина красив как черт. Преступно сексуален.       Если до этого парень мог игнорировать движ в штанах, то сейчас брюки неприятно давили на внушительный стояк, а кровь от мозга вся отлила. Он и раньше не был интеллектуально одарен, а сейчас и вовсе потерял связь с объективной реальностью и главной проблемой дня, месяца и всей его жизни на данный момент стало — как же завалить этого ублюдка? И оказаться натянутым по самые-       А тот все смотрит темными глазами пристально, будто насмешливо и ухмылка с губ не исчезает. А Наруто не понимает — хочет ли он, чтобы она пропала?       Мгновения текут так медленно, в голове тягучее жидкое золото из похабных мыслей, а пальцы на коже обжигают. Все тело зудит от скопившейся энергии и напряжения. Хочется сделать что-то безрассудное и окончательно поставить на себе крест и на этой ситуации тоже.       Хочется, впрочем, всего и сразу. Но начинает он с малого.       Чуть опускает голову, не отрывая взгляда от чужого лица, и, приоткрыв губы, позволяет его большому пальцу скользнуть в рот. Прикусывает подушечку, мягко прижимается губами в бесшумном чмоке и, умилительно высунув кончик языка, ведет по коже.       Не замечая никакого сопротивления, даже в чужом взгляде — только все большую искру любопытства, — смелеет и чуть втягивает в рот, посасывая. От Учихи в этой форме веет чем-то холодным, но кожа горячая. На вкус непримечательно и Наруто ведет губами по ребру, кусая клыком местечко между большим и указательным пальцами. Кончиком языка ведет дальше вверх и добирается до остальных.       Точно лисенок.       Учиха издает тихий фырчащий звук от этой мысли, наблюдая за аккуратными — словно недоверчивый, но ласковый зверек — действиями увлекшегося мальчика. Тот, кажется, уже не обращал внимание на всплывающие в голове логичные доводы не делать того, что он делает.       Он понимает, что черта пройдена и уже никак не оправдаться, а стыд накрывает с головой, заставляя метаться в противоречивых чувствах и желаниях и в то же время подстегивая.       Вместе с тем он делает шаг ближе, вторгаясь уже откровенно без опасений в чужое личное пространство. Все еще игриво лаская его языком, взмахивает ресницами, глядя исподлобья очаровательно смущенно в чужие глаза, и одной рукой обхватывает его кисть, поглаживая неосознанно запястье, а второй не удержавшись скользит подушечками пальцев по груди и прессу вниз.       Взгляд блестящий, смазанный от похоти впивается в чужой, манит, почти гипнотизирует, а шаловливая ручка опускается все ниже, пока не цепляет край штанов.       Обито, глядя в бесстыжие глаза, пытался осознать, куда тянул свои длинные лапки этот наглый мальчишка. Он сам того подстегивал и дразнил, но не думал, что ребенку хватит смелости на такое. А ему хватает и даже больше.       Наруто усмехается, излучает всем собой жар и, выпуская из плена чужую руку, незаметным плавным движением расстегивает свою курточку. Выдыхает тихо и все еще глядит в чужое лицо, запоминая, с любопытством наблюдая за скупой мимикой. Пальцами ведет поверх штанов Учихи еще ниже и широким жестом касается между ног, стиснув его крепко и с чувством.       Глазами пробегается по шрамам и свободной ладонью вдруг скользит по чужой груди, не отказывая себе в удовольствии сжать, надавливая пальцем на сосок и потирая. Он поднимается рукой выше и стискивает плечо, ногтями царапает слабо шрамы, что выглядят сейчас как чешуйки, и делает еще шаг ближе, оказываясь вплотную, упираясь в его бедро, дав прочувствовать даже сквозь брюки свое явственное напряжение.       Мальчишка жмется к мужчине грудью, ощущая через тонкую сетку кожей чужую горячую и все рельефы мускулистого тела. Его ведет так, что кружится голова, а таз сам совершает поступательные движения.       Узумаки бесстыдно потирается пахом, мычит и кусает губы, сдерживаясь, чтобы не издавать смущающие звуки, но при этом, скользнув ладонями по чужим предплечьям, закидывает руки на крепкие плечи, вытянув так вперед и прогибаясь в спине, как какое-то грациозное животное из семейства кошачьих. Обито, оценив такой решительный и соблазнительный метод обольщения, почти одобрительно приобнимает парня за пояс, но чувствует, как тот поднимается на носочки и тянется ближе к его лицу.       Наруто трогательно изгибает брови и приоткрывает рот, когда тянется к его губам, но чужая рука, скользнув по пояснице, взметнулась вверх и пальцы тут же вцепились в волосы, стягивая в кулак короткие пряди. Обито смотрит снисходительно и почти холодно на наивное желание мальчишки поцеловать его, наблюдая как умилительное личико приобретает вновь недовольные черты.       Но у этого лиса уже кипит кровь и одурманена голова, поэтому этого мало, чтобы его остановить.       Он хнычет от крепкой хватки и все трется о бедро, а курточка спадает с плеча, чуть сковывая движения.       Растерянность, неопытность и навалившиеся разом эмоции заставляют зарычать и слабо взбрыкнуться.       Нехотя Наруто отстраняется, чтобы стянуть с себя мешающую одежду. Он отбрасывает курточку в сторону, не замечая, что она просто исчезла.       Это место нематериально, управляется лишь силой сознания, но вспомнить об этом в эту самую секунду невозможно.       — Вот это да, парень… Ты настолько этого хочешь?       Наруто вцепился в свою сетчатую кофту, желая стянуть и ее в порыве, но замер, поднимая голову на звук чужого голоса. И так и застыл, ощущая как медленно раскрывается рот в удивлении.       У Обито просто больше… не было штанов. И стоит тот как ни в чем не бывало, явно не испытывая по этому поводу излишних эмоций. Только смотрит насмешливо. И даже в этот момент до Наруто не доходит, в чем дело и почему так случилось.       Руки забывают о собственной одежде и просто сжимаются в напряжении кулаки, а глаза бегают по чужому телу. Мальчик похож на голодное животное, выискивающее самый лакомый кусочек в предоставленном угощении.       Взгляд падает Обито между ног и там и остается. Сглотнув вязкую слюну, Наруто не понимает, что чувствовать, но слабое удивление вырывается первым.       Член оказался большой.       У Наруто не было особо времени в это углубиться, — а сейчас хотелось очень и желательно чтоб поглубже были в нем, — и побольше пофантазировать, но даже те мимолетные мысли, что посещали его голову до этого мгновения, не дотягивали до реальности. Совсем немного. Узумаки давно разучился недооценивать противников.       Он думает — все дело в джуби. Обито сменил форму, поглотив десятихвостого, и не то чтобы в разгар битвы Наруто обращал на это внимание, но сейчас, проматывая в голове каждую минутку их боя, осознает — пропорции изменились.       Учиха заметно стал шире в плечах, выше и мощнее, хотя и до того был почти шкаф. И мальчишка, изредка умеющий пользоваться всеми возможностями мозга, — особенно в такие моменты, а не стратегически важные, конечно же, — осознает, что и обычного Обито-человека природа не обделила. Лишь создала угрозу для задниц части людей, у кого есть вкус.       Так что, да, член оказался пугающе крупным. Для неопытного мальчишки особенно.       Но тот не из пугливых, а скорее наоборот и только влажно неосознанно облизнулся, не отводя взгляд.       — Я на леденцы так же реагировал. Или данго. — Слышится ехидный смешок Учихи сверху.       Узумаки не реагирует. Лишь тянется рукой, чтобы коснуться пульсирующего органа, а голову запоздало пробивает мыслью и нутро щекочет от возбуждения.       Ребристый.       Нечеловеческий.       Он обхватывает толстый ствол длинными пальцами и его загорелая кожа резко контрастирует с бледной, почти безжизненной, и это мурашками отзывается на теле.       Обито на аккуратные неумелые прикосновения реагирует практически никак, только глаз внимательных не сводит от внезапно молчаливого Наруто.       Тот сейчас больше походил на исследователя, что обнаружил диковинный предмет. В каком-то смысле так и было.       Но Обито возмутился своей же мысли.       Подумать только, назвать предметом…       Парень же пытался распределить пальцы по члену, растопырив их широко в стороны, будто хотел определить для себя размер. Кажется, это было очень важным, у того даже бровки нахмурились от сосредоточенности.       Учиха хотел было задуматься, что с этим парнем вообще не так, и тут же его осенило.       Это Наруто.       Большего объяснения и не требовалось.       Усмехнувшись продолжает наблюдать как теперь тот, видимо, замеряет ширину, соединяя пальцы вокруг ствола. Мужчина хочет уже окликнуть мальчишку, сказать, чтобы прекратил заниматься ерундой, как тот медленно, но с нажимом ведет кольцом пальцев вниз.       Это заставляет Обито издать неожиданный булькающий звук и тут же прикусить губу.       Наруто не отвлекается, обводит большим пальцем выпуклости, из-за которых член казался таким неестественным, как у животного или скорее монстра.       У Обито весь вид выдавал слияние человека с чудовищем.       Но Наруто это не отталкивало, а скорее наоборот – только сильнее заводило.       Он все пытался пощупать и погладить его и так, и эдак, будто никогда не видел члена, и ощущал как внутри что-то зудит, сводит. Тянет его дальше.       Любопытство — явно один из смертных грехов, которому мальчик никогда не в силах был противостоять.       Губы почему-то жгло, а во рту скопилась слюна. Хотелось узнать, каков Обито на вкус и каково ощущать это во рту.       У парня был не слишком приятный опыт засовывания в глотку огромных — еще и живых — штук, но это выработало в нем способность, практически неубиваемый навык... Который он наконец мог бы применить по собственному желанию.       Опускается на колени он шустро, но плавно, словно зачарованный, не отводя взгляд от чужого члена. Все происходящее казалось ему причудливым, неестественным, но очень сладостным сном. И просыпаться ему все еще не хотелось.       Он медленно ведет пальцами по всей длине, почти неощутимо лаская, хотя скорее изучающе касаясь, чувствуя эту непривычную ребристость, и наклоняется ближе. К щекам приливает жар, когда он осознает свой порыв и вскидывает взгляд. Но не отстраняется. Он и разрешения не спрашивает, просто наблюдает за чужой реакцией.       Обито выглядит неприятно отстраненным. Будто это не с ним сейчас происходит. Будто не перед его членом с голодным видом сидит сам Наруто Узумаки.       Внутри, правда, у мужчины все сжимается от такого вида. Парень выглядит слишком невинно и пошло одновременно, а он даже еще не сделал ничего существенного.       Но Учиха держит лицо, будто испытывая самого Наруто.       Но не удерживает себя от удивительно нежного жеста — тянется к его волосам и аккуратно откидывает челку со лба, невесомо касается золотистых прядей, и медленно зарывается глубже, перебирая и подушечками поглаживая кожу головы, все еще со спокойным лицом наблюдая.       — Кто бы мог подумать, что тебя так легко поставить на колени.       Обито бросает это почти непринужденно. Но хриплый басовитый голос даже без особых интонаций и ухмылок заставил бы многих сглотнуть и свести коленки от стыдливых желаний.       Наруто же вдруг расплывается в ухмылке и обхватывает пальцами член крепче. Все еще медленно ласкает без изысков и всматривается в выражение лица Учихи. Придвигается еще ближе лицом, чуть переминаясь на коленях, не ощущая, правда, привычного дискомфорта, как от стояния на твердой поверхности, и опаляет чувствительную кожу теплым дыханием. Выждав коротенькую паузу, высовывает язык и широко проводит от основания до головки       У Наруто на первый план стал выходить спортивный интерес — желание заставить Учиху издать хоть звук, потерять самообладание. Тот не раз срывался во время битвы в гнев, болезненную ярость и скорбь или даже откровенное превосходство и насмешку. Последние он демонстрировал и сейчас. Но хотелось хоть... чего-то. Ободряющей улыбки, хриплого тихого стона, может немного поплывший взгляд. Или довольного оскала и крепкой хватки в волосах. Всего, что могло показать его истинные эмоции.       И Наруто старается этого добиться, когда без церемоний и долгих прелюдий обхватывает губами головку и медленно берет в рот член. Не торопясь, влажно касаясь чувствительной кожи языком, обводя кончиком забавную ребристость, насаживается все глубже, глядя в чужие глаза с превосходством.       Наруто откровенно хвастается.       Он знает, слышал, что такое умеет не всякий, особенно если большой. А размеры Учихи даже на глаз вводили в легкую панику. Поэтому парень весь лучится самодовольством.       С набитым членом ртом.       И, кажется, его это даже не смущает.       Он медленно отстраняется, чтобы вдохнуть, облизать губы и попробовать снова.       Пытается приноровиться и двигать головой ритмично, совершая языком и самому себе непонятные движения, особенное внимание уделяя головке.       Обито по прежнему оставался раздражающе молчалив, но в теле явственно ощущалось напряжение, а член будто стал крепче прямо во рту. Наруто с энтузиазмом отдался делу, замычал и принялся сосать усерднее, ощущая на языке терпкий и от чего-то приятный вкус.       Он чувствовал, что Учихе нравится его неумелый и неторопливый отсос по прикосновениям к волосам, когда тот изредка сжимал пряди крепче, и по тому, как он явно сдерживался, чтобы не засадить ему в глотку сразу же.       Мальчишку это польстило больше всего. Несмотря на всю черствость, Учиха не пытался сделать ему больно. Возможно, лишь пока, но Наруто только и ждал подобного выпада.       С каждой секундой у него получалось двигаться все ловчее и в какой-то момент он двинулся дальше.       Раздвинув колени шире, опустился еще ниже и запрокинул немного голову, чтобы было проще. Это он тоже, кажется, где-то прочел. Возможно, в одной из любимых книжек сенсея.       В отличие от опыта прошлого сейчас у него была возможность как следует расслабить горло и сделать член гладким и мокрым. Поэтому он практически без труда, хоть челюсть и ноет, заглатывает почти всю длину.       Обито, хоть и потерял значительную долю чувствительности тела, больше не мог игнорировать эти ласки.       Глухой рычащий выдох срывается с губ и Наруто не успевает обрадоваться маленькой победе, как чужие бедра делают короткий рывок. Член выскальзывает наполовину из мальчишеского рта и резко толкается обратно, до самого конца, прямо в горло. Парень издает раненный звук, немного захлебывается и закатывает глаза от импульса, что перетек прямо ему между ног.       Обито на мгновение задерживается на месте, но, все же сжалившись, отстраняется, выскальзывая из плена теплого влажного рта.       Наруто вцепляется в его бедро пальцами и пытается откашляться. Учиха ждет проклятий и недовольства, но в который раз промахивается, когда замечает чужой взгляд, направленный на него.       Узумаки, кажется, в восторге и, не дав никому осознать происходящее, тянется вновь ближе, щекой прижимаясь к горячему члену. Чуть потирается и кусает свои губы, стараясь отдышаться.       — Хах… П-пожалел что ли? — Мальчишка тихонько усмехается, а у самого в глазах чуть ли не сердечки пляшут. — А говорил сердца нет.       Кажется, он только сильнее возбудился, о чем свидетельствует не маленький бугорок в штанах и влажное пятно. Проследив за чужим взглядом, Наруто только расплывается в ухмылке и сжимает себя через брюки, издавая слабый стон, и, тут же чуть запрокинув голову, раскрывает рот и высовывает язык с откровенным намеком.       Обито почти удивлен, что мальчишка так быстро потерял стыд, но останавливаться было явно поздно. Даже если бы он захотел, Узумаки выглядел так, словно сожрет его живьем, дай он заднюю.       И не то чтобы Обито испугался. Он просто действительно теперь хотел трахнуть этого мальчишку.       Наруто, сам того не осознавая, умеет искусно соблазнять.       Учиха хмыкает и перестает строить из себя невинную статую, расплываясь в хищном оскале. Обхватив член, пошло похлопывает головкой по чужому языку, замечая как у парня блеснули глаза, и, ухватив того за волосы, направляет на себя, заставляя вновь взять в рот. И мальчик это охотно исполняет, влажно хлюпнув и вновь стараясь войти в какой-то темп.       — А я ведь говорил, что ты извращенец.       Узумаки лишь вскидывает взгляд и, кажется, улыбается глазами, сам же старательно двигает головой и издает откровенно жадные стонущие звуки.       Делать что-либо так самозабвенно может явно лишь Наруто. Даже если речь про отсос.       Обито вновь усмехается, стискивает светлые пряди крепче, заслышав шипящий звук снизу, и приподнимает чужую голову. Парень смотрит будто сквозь него, полностью отдавшись моменту, и Учиха вырывает его из транса толчком.       Это грубо и неожиданно, Наруто давится слюной, но не выглядит недовольным и быстро ориентируется, ощущая повторные толчки.       Теперь не он управляет ситуацией, а может лишь удерживать равновесие, сжимая в пальцах чужие бедра. Хватка в волосах не даёт пошевелить головой, а ритмичные движения — сделать что-либо еще, но ему и не хочется. Он позволяет взять над собой контроль, расслабляя глотку, и смотрит из под ресниц в чужие глаза. Собственные слезятся от все более жестких толчков, а горло чуть саднит. Хлюпающие и гортанные звуки бьют по ушам и начинают смущать. Стыд сладостно сжимает все нутро и Наруто хнычет от возбуждения.       Обито трахал его в рот в плавном ритме, уже без стеснения порыкивая, когда мальчишка сглатывал и сжимал его в себе, когда случайно задевал зубами или касался языком.       В какой-то момент, издав глухой стон, Учиха потерял контроль и болезненно стиснул чужие волосы на затылке. Упоенный ощущениями, принялся насаживать Наруто ртом на свой член до самого конца, ощущая нежные стенки горла и жар его рта.       Парень зажмурился и принимал каждый толчок, чувствуя как все тело звенит от извращенного удовольствия, а внизу живота горячо стягивает. С уголков глаз текли слезы тонкими ручейками от напряжения, а губы и подбородок были мокрые от натекшей слюны. Наруто мог представить, как развратно выглядит на коленях, с мокрым пятном на штанах и членом в глотке, плачущий и издающий просящие хнычущие звуки.       Именно эти звуки отрезвили вошедшего во вкус Обито. Опустив взгляд, наблюдая эту картину, он облизнулся и осознал, что не хочет заканчивать так просто. Как видно и сам Наруто всем собой выпрашивает большего.       Пара толчков и мужчина с трудом замедляется и выскальзывает из чужого рта, замечая как тянется ниточка слюны от заалевших мальчишеских губ.       Зрелище поистине возбуждающее. Он никогда не мог бы представить, что взглянет на Наруто в таком виде.       Тот загнанно тяжело дышит, на автомате стирает с подбородка влагу тыльной стороной ладони и вскидывает взгляд. Непонятливый, вопрошающий, но все же довольный.       Мальчик выглядел так, словно выпил. И хотел еще.       Обито ослабляет хватку и неосознанно почесывает его за ухом, ласково проводит по коже головы, будто успокаивая. Остужая.       Удерживает его за волосы и касается большим пальцем нижнего века, медленно стирая влажный след от редких слезинок, всматриваясь в глубокий цвет глаз с расширенными зрачками.       Твердость из потемневшего взгляда исчезла, осталась лишь щенячья покорность и жажда.       — Прямо таки просишь, чтобы тебя отодрали...       Наруто едва сдержал позорный скулеж и тут же отвел глаза в сторону, краснея до кончиков ушей, осознавая в каком он положении, что сейчас творил и что ему жутко понравилось. А стояк никуда не делся.       Обито этот невинный вид только сильнее кружит голову. Мальчишка играет на контрастах, не прилагая усилий. Он просто… такой.       И если пару минут назад над ним можно было посмеяться и проигнорировать, то сейчас назад дороги не было. Слишком велико стало искушение и пройдена черта.       Секс может изменить очень многое, как и не значить совершенно ничего.       Обито задавался вопросом, к чему это приведет, наблюдая как смышленый, видимо, в самые нужные моменты ребенок судорожно стягивал с себя штаны. Одно он знал точно — сегодня он окончательно станет тем дерьмом, за которое его принимают.       Даже Мадару нахуй не послать, прав же будет в своем старческом бубнеже.       Мысль о маразматичном ублюдке чуть ослабила напряжение в паху и Обито оказался в состоянии не нагнуть мальчишку сразу, как он оказался без трусов.       Белье к слову очаровательное. С жабками.       Он серьезно собирается трахнуть ребенка?       Я серьезно собираюсь-       Из потока мыслей, которые вполне могли способствовать падению его члена, – по ощущениям напоминает падение пятнадцатилетней давности, – его выводят щелчки пальцев и голос Наруто.       Кажется, он его звал. Достаточно бодро для своего вида. Похож на спелый помидор, а взгляд бегающий от смущения, не знающий за что зацепиться. И все еще стоит на коленях.       — Мхм… эм?.. Об-       — На четвереньки. Живо.       Сомнения покидают голову мужчины так же быстро, как и появились, пока Наруто, отчетливо вздрогнув, заерзал на месте. Сглотнув и будто покраснев сильнее, он засуетился и спустя несколько мгновений борьбы с самим собой развернулся задом к Учихе, и встал послушно на четвереньки.       Как Обито стягивает с него штаны с бельем, — явно неуклюже, с тихим ворчанием самого Наруто от резких нетерпеливых движений, — остается где-то за кадром, не воспринимается им самим.       То, как он надавливает на чужую поясницу, заставляя сильнее прогнуться и выпятить зад, как расставляет его бедра в стороны и видит, как медленно с болезненно крепко стоящего члена капает смазка, так же игнорируется Учихой.       Но вот дрожь и тихие вздохи Наруто от любого малейшего касания цепляют внимание и пелена в глазах мужчины рассеивается, позволяя оглядеть всю картину целиком и внимательно.       Но свои руки он не контролирует, когда сминает крепкие бедра, оставляя на внутренней стороне следы и заставляя мальчишку тонко заскулить. И вильнуть задом.       Удивление ему, кажется, уже было недоступно после всего, что успел показать ему Узумаки, но бровь неосознанно приподнимается.       Он оценил этот безмолвный призыв и усмехнулся, когда обрушил тяжелую ладонь на упругую задницу с ощутимым и звучным шлепком.       Обито не собирался тратить много времени на этого несносного парня, что умудрился так сильно сбить его с намеченного пути, и не особо задумывался о чужом благополучии, когда, крепко сжав в пальцах его ягодицы, развел их широко в сторону и смачно плюнул на промежность. Пальцами подцепляя влагу, проталкивается в сжимающуюся дырку сначала одним и через пару секунд добавляет второй. Грубо растягивает, вслушиваясь в болезненное шипение и хныкание Наруто, но подмечает, как тот достаточно легко принимает его. Поэтому добавляет еще один палец.       Он толкается резко с нажимом на всю длину, разрабатывая вход, используя лишь слюну, умелые пальцы и яростное возбуждение Наруто, что смешивалось с его уже явным мазохизмом и делало его очень податливым.       Мальчик скулит, но не говорит ни слова против, как и не пытается просить о большем, сгорая от стыда и смущения, что видно по ярко-красным ушам, хоть и двигает бедрами навстречу, когда пальцы надавливают на какую-то чувствительную точку внутри.       Но все это занимает от силы пару минут и Обито считает это достаточно великодушным.       Пальцы выскальзывают и Наруто дергается и заглядывает через плечо немного разочарованно, и сглатывает, когда взгляд падает на крупный ребристый член в чужой руке.       Обито небрежно притягивает его ближе, ведет влажной от слюны ладонью по всей длине и успевает зацепить чужой испуганный взгляд своим темным. Скалится и дразнит Наруто, мазнув головкой ему между ног, заслышав задушенный писк, и… в следующий момент врывается в чужое тело одним резким толчком.       Член входит наполовину, но это уже тесно и Обито давится от стрельнувших ощущений.       Если бы у него были силы задуматься об этом, он бы почувствовал, как неуловимо отличаются эти ощущения от всего… обычного.       Наруто реагирует заторможено, бесшумно ловя ртом воздух, скребясь ногтями и вздрагивая всем телом.       Это было… слишком.       Он и не предполагал, что это будет ощущаться так.       Не в силах устоять, оглушенный ощущениями, он чуть валится вперед с задранной задницей, растекаясь безвольной лужей, оставляя лишь ноги широко раздвинутыми, пока Учиха, не зная жалости и сочувствия, не останавливается и продолжает мягко подмахивать бедрами.       — Ах-гха, я-... Ого, в-вау… — он с трудом сипит, ощущая чужой член будто в глотке с обратной стороны. Ощущение странное, но… не совсем неприятное. — Кха-ахх, я не… д-думал, что это будет... так… — он давится, ощущая как Обито входит глубже, как все внутри жжет, и закатывает глаза. — Больно!.. Мннф... Что это будет так больно здесь! — Срывается на возглас, пытаясь опереться на руки и занять позу поудобнее, но не находит в себе сил, ведь все чувства были сосредоточены, как бы смешно это ни звучало, в заднице.       — Расслабься и заткнись.       Очередной рывок бедер и глухой стон снизу.       Наруто давится фразой и забывает все напрочь от внезапного импульса удовольствия.       Член с каждым толчком проезжается по простате, ребристость только усиливает давление и создает новые ощущения. Парень не справляется и просто утыкается лбом в поверхность под собой, звучно замычав и тяжело дыша.       Он послушен и правда расслабляется насколько может, ожидая нового толчка с благоговением. И каждый раз издает тихий горловой звук, отпуская себя, отдаваясь полностью.       Мысли спутаны и заторможены от непривычных и откровенно болезненных ощущений, – но это не означает, что ему это не нравится, – внизу живота по новой завязывается узел от каждого движения мужчины сзади и глаза закатываются вновь.       Он это не контролирует, не в состоянии сопротивляться прошивающему все тело удовольствию. Чем глубже был Обито, тем громче Наруто на выдохе стонал. Надрывно, тяжело, но с таким чувством, что Учиха ухмыляясь старался засадить ему еще глубже.       Он сходил с ума от того, как внутри мальчишки было узко и горячо. Аномально горячо. Тот неосознанно сжимался, заставляя Обито задерживать дыхание и двигать бедрами жестче, пытаясь войти до самого конца.       Кружится голова. У обоих. Желание почти становится осязаемым, а время перестает существовать.       Они двигаются медленно, будто смакуя каждое мгновение, вплавляясь в эти ощущения, пока те не достигнут своего предела.       Но предела не было, лишь распаленные и практически вибрирующие от напряжения тела.       Обито вошел до самого конца, двигался размеренно, тяжело дыша и разрабатывая мальчишку собственным членом, едва слышно изредка издавая какой-то звук.       Наруто же, потеряв себя, ерзает, пытается двинуть бедрами в ответ, стягивает свои волосы в пальцах и зажимает рот рукой, чтобы не скулить слишком откровенно, но с каждой секундой все громче хнычет, ощущая как ему мало.       Боль была слабой и приятной, член плавно двигался внутри, а Учиха был привычно раздражающе тихим. Для парня было мучительно выносить это.       Все внутри кричало и кипело о большем.       Он пытается всеми силами добиться этого молча, лишь очевидно просяще хныча и пытаясь задом насадиться на член, но чем сильнее старается, тем ярче искрит. И, когда желание внутри болезненно сводит внутренности, все же срывается, собирая всю свою дерзость и силы. Будто это не секс, а очередная битва и он не имеет права сдаваться перед тем, чего он хочет.       — Сильнее, ну! Или ты разучился работать своей штукой? — опираясь на подрагивающие руки, оборачивается. — А может никогда не умел, ха? — Смотрит через плечо, вызывающе, нахально, да так, что хочется со всей силы въебать его лицом в пол и стереть эту ухмылку.       Но его нет.       Пола.       Только бесконечное пространство в голубом свете, усыпанное звёздами. А может это пустота?.. Кто бы мог подумать, что в его голове может быть так красиво...       Он и не думает, когда с рыком выскальзывает и переворачивает мальчишку на спину:       — Засранец.       Тот глухо вздыхает, давится разочарованным стоном и пытается во что-то вцепиться. Кажется, в его плечи. Усмешка тихим выдохом вырывается с губ мужчины, наблюдавшим за трепыханиями подростка, и он ловко перехватывает чужие руки за запястья, прижимая к... плотности под ними, что можно назвать полом. Рывком входит вновь, не жалея зарвавшегося наглого мальчишку, да и было тут все нематериально, поэтому не могло с ним ничего случиться.       Он бы подумал еще немного об устройстве секса при слиянии сознаний, если бы не был так поглощен этим самым сексом. Спонтанным, неожиданным. Горячим.       Наруто под ним только слабо вскрикивает и ерзает, пытаясь принять удобное положение. Ноги расставляет широко, закидывает даже одну на мощное крепкое бедро внезапного любовника. Повязка давно сорвалась со лба и исчезла, пошлая сетчатая кофта задирается почти до груди, штаны с бельем где-то в стороне от них.       Мальчишка раскраснелся, тяжело быстро дышал и выглядел слишком восторженным, хотя глаза помутнели и жадно рассматривали чужое тело, чуть ли не облизывая.       Имел его Обито с нахлестом, размашисто и сильно, — если бы в реальности – точно порвал бы, — засаживая свой член, что в этой форме был все же на порядок больше, по самые яйца. Наруто от этого, кажется, только больше плыл, вскрикивал на толчках, поводил бедрами, будто пытаясь насадиться глубже, жмурился и вообще был очень громким и отзывчивым мальчиком.       Обито неожиданно подкупила эта искренность, он склонился ниже, горячо выдыхая на щеку, и поудобнее перехватил чужие руки, прижимая крепче к поверхности, наблюдая как мечется блондинистая голова из стороны в сторону, а с губ срывается просящий шепот.       У мальчика ни капли самообладания, он отдается врагу в чужой голове без каких-либо преград.       Подростки…       Мысль мимолетная, но он выдыхает тяжело, чуть разочарованно, и срывается на грубый и мучительно медленный темп. Чтобы проучить.       Наруто стонет в ответ громче и сжимается неосознанно, от чего член только сильнее надавливает на простату и мальчик вздрагивает всем телом, выгибается и бедрами хаотично крутит. Хочет еще. Обито усмехается, краем мысли заинтересовавшись – первый ли раз это у пацана, но отмахивается от этого и снисходительно рассматривает возбужденный беспорядок под ним.       Узумаки мелко подрагивает, пальцами пытается впиться во что-нибудь, желательно в удерживающие крепкие руки, и голову отводит в сторону, скрывая взгляд за челкой. Щеки пунцовые, с уголка губ стекает слюна, пот катится по вискам, шее и груди, а Обито бездумно наклоняется поближе и на пробу ведет влажно языком по его горлу, ощущая вздрагивающий кадык, запах меда и солоноватый привкус. Горячо дышит на кожу, отчего у парня мурашки и вырывается какое-то жалкое хныканье.       Он смотрит исподлобья, скосив глаза в его сторону, немного жалобно и томно. В уголках скопились слезы, но Наруто не выглядел несчастным или разбитым, более того – он и не показывал, что ему больно. Во взгляде только всепоглощающее желание и мольба, а щеки, кажется, покраснели сильнее, когда он попытался прохрипеть это вслух:       — Еще… я-я… ха-аах!.. — очередной высокий стон и мальчишка сглатывает. — Б-больше!.. пожалуйста... еще, Об-бооже… — глаза закатываются от ощущения дикой заполненности, а тон становится истеричным и нетерпеливым. — Д-дай мне... ну же!.. — брови сдвигаются к переносице и слова переходят во всхлип. Наруто все активнее пытается подмахивать бедрами, но, будучи не в силах доставить себе максимум удовольствия, хнычет от беспомощности и заглядывает в глаза Учихе. И просит. Одним взглядом.       Обито проникается, всматривается, ощущает, как внутри все только сильнее распаляется. Из мальчишки хочется вытрахать всю душу, чтобы он больше так не смотрел и не провоцировал честных террористов.       Движения выверенные, ритм все еще невозможно медленный, а толчки по ощущениям пробивают нутро. Наруто ловит ртом воздух рвано и запрокидывает голову с хриплым стоном, и невидящим взглядом окидывает пространство.       Он не собирался рассматривать “пейзаж” и отвлекаться, тем более, что это было невозможно — не когда у тебя огромный член в заднице и тебя по ощущениям имеют уже несколько часов, — но падающие на периферии звезды сами притягивали взгляд.       Наруто восхищенно выдыхает, глядя на одну такую яркую вдалеке, всматривается в голубую с россыпью огоньков гладь и у самого дух захватывает.       Обито это замечает и дает себе всего несколько мгновений насладиться его видом. Красивое лицо, исказившееся в удовольствии, приоткрытый рот, шепчущий неразборчиво что-то восторженное, и глаза… отражающие все великолепие этого места.       — Куда посматриваешь так? — хрипло усмехается, тяжело дыша от размеренных плавных толчков на всю длину. — Нравится, когда тебя трахают под звёздами, малыш? — выдох почти около уха. Шепот горячий, язык, кончиком ласкающий, тоже, а зубы острые и заставляют подавиться ответом:       — Мгм... ннгх-а!.. — ощущения заставляют зажмуриться на мгновение, — …мм, д-да... нравится... — и издать глухой довольный звук. — А-ах... к-красиво… — раскрыв глаза, вновь всматривается в “небо”, — …очень!.. т-так ярко...       Наруто стонет неразборчиво и Обито осознает чужие слова только потому, что находится так близко, вплотную, чуть ли не обнимает. Ухмыляется на такое довольное и, кажется, восхищенное блеяние и не утруждает себя тем, чтобы заглянуть мальчишке в глаза, чтобы увидеть там этот восторг. Вжимается в него наоборот плотнее, придавливая к поверхности своим телом, что пышет жаром, полностью накрывая, от осознания чего Наруто только громче скулит куда-то ему в ухо и впивается в плечо клыками в отместку за медленный темп.       А Обито даже не сразу слышит вновь молебные стоны.       — ...-алуйста... Ну, пожалуйста!.. — мальчишка скулит, срывается в хрип и, кажется, теряет себя. Обито чувствует как между их телами мокро от естественной смазки Наруто — течет как девчонка, — это заставляет криво усмехнуться и резко толкнуться в него. — А-аха! Д-да!.. Еще! Д-давай, ммнгх... — Наруто запрокидывает голову и чувствует, что его руки давно отпустили, и сразу же тянется потрогать Обито в каком-то диком приступе любопытства.       Касается боков, пытаясь чуть поцарапать, чешуек на правой стороне, странных отростков на спине — вцепляется в них, проводит по всей длине, а от резких долбящих толчков высоко пошло стонет, сжимая их до боли, но отклика на свои действия не находит. От чего обиженно кусает губу и хоть соображает он с трудом, весь поглощенный ощущениями, что ему дарил большой член, неумолимо двигающийся внутри, но пытается вызвать у Обито хоть какую-то реакцию, кроме тяжелого рычащего дыхания над ухом.       Он скользит ладонями вверх по плечам и, откинув голову назад посильнее, замечает рожки. Умиленно улыбается вдруг, тут же жмурясь и срываясь в скулящий стон от очередного толчка.       Этого было мало, чтобы кончить, Обито уверенно и методично доводил его, не позволяя прийти так быстро.       Проморгавшись Наруто хватается пальцами за рог подлиннее и натыкается на прищуренный вопросительный взгляд. Скорее даже какой-то предупреждающий. Опасный. Разноцветные глаза впиваются будто в самую душу, а член, кажется, входит еще глубже. Наруто стонет гортанно, ощущает, как от смеси всего этого все внутренности обдает горячей волной возбуждения, и не отпускает рог. Ведёт по нему пальцами, слегка сжимает и притягивает за него чужую голову ближе.       Мальчишка теряется в ощущениях, во влечении и желаниях и мало осознает всю картину происходящего, поэтому, не замечая отклик на прикосновения к рогам, просто продолжает ласкать их для собственного удовлетворения. Они были гладкие и приятные на ощупь, а Обито казался неожиданно слишком управляемым от взаимодействия с ними.       На самом деле, он с любопытством всматривался в поплывшего и явно потерявшего все грани Наруто и позволял прикасаться к себе так. Нежно, мягко, изучающе и без капли всей той же ненависти. Поэтому мужчина поддается и позволяет даже притянуть себя поближе, и едва не сбивается с ритма, когда ощущает влажные касания чужого языка на собственных губах.       Наруто лижет его как котенок. Ласково так, будто пробует. И улыбается еще так довольно, заглядывая в недоуменное лицо. И повторяет это снова, все еще удерживая Учиху за рожки. У Обито на секунду на спине от импульса огоньки загораются и тут же гаснут, а бедра непроизвольно двигаются резче.       Мальчишка заводит своими мягкими прикосновениями и дерзким, но тягучим взглядом сильнее, чем откровенными стонами и призывно раздвинутыми ногами. Которые он прямо сейчас расставляет шире и закидывает ему на поясницу, прижавшись ближе и застонав от члена глубоко внутри прямо в губы, жалобно чуть сдвигая брови к переносице.       Он продолжает ласково гладить рога, искренне считая, что Обито ни черта не чувствует, и целуя его губы, даже не встречая ответа. И сжимается только крепче на нем, ощущая как чужих медленных толчков становится мало.       — Мннх... еще... — едва слышно мычит в губы, продолжая касаться своими так тепло и мягко, и свободной ладонью накрывает щеку, что была со шрамами. — Прошу... — второй рукой приобнимает за шею, слабо пробегается ногтями по затылку, по коротким волосам, сжав на мгновение, и вновь цепляется за рога.       Приоткрыв рот, мальчишка жарко выдыхает, заглядывая в глаза напротив, и, кажется, добивает Обито нежностью, о которой Учиха давно позабыл. Он с тихим рычащим аж в груди звуком, что вибрацией отдается, заваливает его сильнее на спину, практически вдавливая в поверхность, и толкается в него с размаха грубо и до самого конца, выдавливая стон за стоном, до отчаянного стыда пошлые и жалобные. И сам раскрывает рот, касаясь языком чужого, отчетливо ощутив как Наруто задрожал под ним от таких нехитрых действий.       Ухмыльнувшись на очередную слабость пацана, ухватывает его язык губами и втягивает в рот, посасывая, слыша возбужденное хныканье и ощущая крепкую хватку в волосах. Он податливо притягивается еще ближе и, ускоряя движения бедрами, отчего Наруто стал чаще дышать, впивается в его губы поцелуем. В рот толкается языком, глубоко и влажно исследует, и ласкает, заставляя Наруто вздрагивать каждый раз, глухо скулить ему в рот и так мило кривить личико от удовольствия.       И, кажется, поцелуй, которому он отдавался с такой страстью, мальчишке начал нравиться больше, чем член в заднице, и рыкнув Обито решил напомнить, что не только его язык, ритмично толкающийся чуть ли не в глотку парню, от чего тот захлебывался слюной и влажными хриплыми звуками, может доставить такое наслаждение, и принялся яростнее вдалбливать Наруто в пространство под ним, размашисто и сильно, до шлепков бедер и искр из глаз.       Его большой ровный член будто стал тверже и задевал все самые чувствительные точки. Обжигающе горячий, распирал изнутри, надавливая плотно на нежные стенки. Даже без движения Наруто казалось, что давления члена такого размера и необычной формы хватило бы ему, чтобы кончить.       Он был готов уже сейчас.       Но чужая крупная ладонь накрыла его истекающий член, проводя большим пальцем по влажной головке и заставляя громко вскрикнуть, запрокинув голову от острого импульса удовольствия и вздрогнув всем телом. Наруто даже попытался толкнуться бедрами навстречу кольцу пальцев, но его в то же мгновение спустили с небес на землю, крепко обхватив основание, пережимая, заставляя подступающую эйфорию откатиться назад.       — Хах, пацан, не торопись.       В ответ послышался разочарованный тихий скулеж и сдавленный всхлип. Парень под ним ерзал, хныча и упорно пытаясь почувствовать это накрывающее удовольствие, впиваясь в его предплечья, царапая до красных полос мстительно.       Вдруг вскидывает взгляд, будто затравленный и жутко обиженный. В уголках глаз стоят слезы, — уж это явно от удовольствия, — а щеки заливаются густым румянцем. Влажные от пота светлые прядки падают на глаза, добавляя мальчишке еще большей невинности в образ. Но взгляд, больше напоминающий сейчас глубокое синее море, так и манил и словно упрашивал о милости.       — Не дуйся, малыш, — звучит хрипло и басисто от возбуждения, а ухмылка придает образу такой сексуальности, что Узумаки не выдержав, кусая губу, жмурится крепко. — Я ведь уже давно не подросток, чтобы так быстро заканчивать. — Обито чувствует, как чужая дрожь стихает, и отнимает руку от его члена, скользнув взглядом по загорелому телу, усмехаясь. — Или ты готов так просто сдаться?       Рукой ведет по животу, мокрому от натекшей смазки, и влажные пальцы поднимает на уровень его лица, касаясь губ и без особого сопротивления толкаясь дальше в рот. Наруто, несмотря на все тот же оскорбленный взгляд исподлобья, охотно принимает их, обхватив губами, и обвивает языком, лаская и покусывая подушечки. Учиха довольно выдыхает, продолжая покачивать бедрами ритмично и плавно, растягивая момент.       Парень несогласно мычит, едва качнув головой в ответ на его слова, и раскрывает рот, пошло вылизывая чужие пальцы и тяжело дыша. Движение внутри становится слишком тягучим и все естество мальчишки против этого.       Узумаки всегда был ненасытным, чего бы это ни касалось, а уж в свой первый практически раз да с таким мужчиной не мог позволить издеваться над собой и все испортить.       На самом деле же, мог и позволял с большой охотой, но не в силах был противиться желаниям. Так хотелось больше и сильнее. Даже когда казалось, что уже некуда.       Он в чувствах кусается, чуть давится пальцами и ведет бедрами, рывками насаживаясь на член. И щекой прижимается к чужой горячей ладони, потираясь.       – Ну, пожалуйста, Обито… Я… я-я не могу больше…       Из глаз текут слезы и выглядит он слишком потерянным, а жмурится будто от боли и Обито вдруг ощущает такое не характерное для себя сочувствие и в то же время умиление в груди. Оно так стискивает внутренности, что становится трудно дышать, а выдох получается рваным и глухой стон слишком уязвимо громким.       К счастью Наруто не замечает ничего из этого, погрязший в чувствах. Чуть ли не подпрыгивая от каждого усиливающегося толчка, мечется под сильным телом, скулит и плачет, – так очаровательно и искренне, – но демонстрирует чудеса послушания и покорности и даже не пытается коснуться себя и просто кончить. Он так потерялся в этих ощущениях, в этой близости и утонул под чужой властью, – будто только этого и жаждал всегда, – что даже не вспоминает, как дерзил и пытался удержать контроль в начале, пока Обито был растерян от его выходок.       — О, да! Еще, О-Обито... кхха!.. — он вскрикивает все громче, пока огромный – даже для разработанной дырки – член таранит его без остановки. — Н-не останавливайся, умоляю... — мольба звучит жалко, слезно на выдохе с мягким влажным звуком и слабым всхлипом.       Казалось, что он сошел с ума от затопивших ощущений. Новые, ни с чем не сравнимые, чувствовались будто на совсем другом уровне.       Если бы Наруто мог сейчас думать о чем-то, кроме члена Обито в нем, он бы понял, что, скорее всего, дело в этом месте. Это было их совмещенное сознание и все ощущения переносились не с внешней оболочки, а уже были внутри, пульсируя и протекая по нервным окончаниям.       Сложно было достичь разрядки, ведь это не телесный мир и физически они друг друга не касались. Ощущения были острыми и сильнее "реальных", прошивали насквозь, из-за чего Наруто открыто стонал и скулил, вздрагивая от каждого касания под сильным телом, а Обито срывался в глухие рыки, откровенные стоны и все больше терял контроль, забываясь в накрывающем удовольствии. Но этого все равно было недостаточно, чтобы кончить.       У мальчишки текли слезы, сорван голос и звучит более хрипло чем обычно, взмокли волосы и по телу струился пот. Обито словно животное слизывал соленые капли, болезненно кусаясь, оставляя явственные багровые следы на коже. Порыкивал на ухо Наруто, заставляя взбрыкиваться, насаживаясь глубже на член, и дрожать от возбуждения.       Узумаки сумел исцарапать ему плечи даже в такой форме и часто хватался за отростки на спине, пытаясь прижать мужчину ближе к собственному телу, плавясь от его жара. Глаза через раз закатывались до боли и на особенно сильных толчках Наруто чуть ли не высовывал язык, все больше становясь похожим на блядь, теряя себя в этом вихре эмоций и искрящихся ощущений.       Прикосновения резонировали, отдаваясь вибрацией сродни металлической в местах, где проходились руки, губы, острые клыки и сплетались тела. Казалось, что трогали прямо под кожей, лаская без препятствий оголенные нервы.       В какой-то момент Обито стало мало. Захотелось больше, глубже, жестче.       Трахать мальчишку было одним удовольствием, не смотря на его неопытность. Наруто был отзывчивым, даже слишком, и охотно подставлялся, не боялся боли и грубости и жаждал силы.       Он как девчонка тек сильнее, когда Обито показательно рычал ему в ухо, отвешивал хлесткие шлепки по заднице и отдавал короткие приказы. Парня возбуждало до предела быть под чьим-то контролем. В ответ он призывно раздвигал ноги шире, по-шлюшьи звонко стонал и улыбался как сумасшедший, явно от удовольствия.       Осознанности в его взгляде не наблюдалось, только бесконечный восторг и желание. Но хныкал парень болезненно. Член стоял и крепко, венки взбухли, а живот был весь в естественной смазке.       Наруто все же порывался коснуться себя, но тут же получал по рукам и мог только слезно заскулить, запрокидывая голову.       В нем было приятно тесно даже сейчас, спустя столько минут интенсивного траха, и мальчишка часто сжимался, издавая задушенные гортанные звуки, заставляя Обито в ответ хрипло стонать. И окидывал после почти самодовольным взглядом от того, как мужчина реагировал.       — Ч-чего... сдерживаешься, придурок... Мннф!.. Молчишь... А?.. — лисенок скалится, довольный и сияющий от своего влияния. Дразнится. Выводит еще больше из себя, уже смекнув как зацепить Учиху.       — Сученок... — рык вырывается непроизвольно, но усмехается он весело, ощущая как в груди сильнее разгорается огонь. — Тебе бы только поболтать.       — Мх-хаа, д-да!.. А ты заткнулся... Мне уже стало... с-скучно... нхха... — щурится ехидно, смаргивая слезы, и облизывает покрасневшие припухшие губы. У ребенка явно природный дар соблазнять.       Это подкупает все больше. Даже дерзость теперь не раздражает, а только раззадоривает. Но признавать этого не хочется, ведь мальчишка уцепится и будет вертеть им как захочет. Вместо этого Обито пытается его проучить, вновь становясь собой.       — Языком ты умеешь отлично работать, я уже заметил.       — Нх-хах!.. А ты… м-меня даже не похвалил…       Он не может сдержать срывающиеся хныкающие звуки на выдохе и сводит брови к переносице вновь жалобно, хоть и пытается храбриться и выглядеть таким же наглым. Весь изнывает от желания, что видно по лицу, каждому рваному вздоху и подрагивающему телу.       Он так очевидно просит. Вымаливает всем своим видом, пытаясь разжалобить, понимая, что никакие слова, кажется, Обито не вынудят исполнить его желание, пока тот сам не захочет.       Это приводит Учиху в восторг. А очередная ехидная мысль проскальзывает в голове .       — Назови меня папочкой и я позволю тебе кончить, — широко скалится и даже смеется хрипло с шумным выдохом от движений. Всем собой демонстрирует насмешку. Издевается.       Наруто в происходящем растворяется все больше и слишком занят собственными ощущениями и напряжением, чтобы осознать обычную шутку. Он только слабо недовольно хнычет, выгнувшись на очередном глубоком толчке, и шумно пораженно выдыхает.       — Я-я… — давится стоном, всхлипывает и ведет ногтями по поверхности под ним, пытаясь что-то поцарапать. — П-прошу!.. — задыхается, почти плачет и сдается — Ну, х-хватит… я… папочка, п-пожалуйста!       Обито почти с наслаждением слушал его лепет, втрахивая медленно и сладко его в "пол", и едва не дернулся, заслышав это обращение.       — Умоляю!.. Обито… — поднимает голову и заплаканные темные глаза. — Папочка?.. — шепотом стыдливо просит, краснеет еще ярче, вздрагивая всем телом от члена внутри, и следом судорожно продолжает, откинувшись назад. — Позволь… пожалуйста, позволь!..       Учиха не сказал бы, что его подобное заводит, но то, как Наруто отчаянно умоляет, как переступает через себя и как сплавляется с удовольствием от стыда, заставляет мужчину терять самообладание.       У него самого с трудом работал разум, а медленный темп уже сводил с ума, поэтому, окинув мальчишку темным взглядом, ухмыльнулся довольно и перехватил удобнее его бедра, закидывая ноги себе выше на пояс.       Мальчишка слабо, но послушно обвил его ногами, придвигаясь ближе, и вновь захныкал. Позволял слезам стекать вниз по щекам и вискам, оставляя свободно литься из глаз, уже не пытаясь сдерживаться или прикрыться ладошкой. Позволял себе шептать неразборчиво мольбы и метаться под чужим телом.       Обито останавливает его одним жестом.       Ладонью накрывает чужое горло и сдавливает пальцами, глядя как округляются от мимолетного страха глаза Наруто, но тут же вспыхивают новым огнем.       Учиха на это только ухмыляется шире, крепко удерживает, медленно перекрывая доступ кислороду. И вбивается в мальчишку сильнее.       Мышцы будто и не устали — но здесь они и не могли — и новый импульс возбуждения от вида распластанного под ним парня в полном беспорядке от желания и опьяненного ощущениями только распаляет. Бедра двигаются сами, набирая темп, мощно выбивая из Наруто все оставшиеся мысли и глухие хрипы.       Он хватается за чужую руку, слабо царапает и закатывает глаза, ощущая как большой ребристый член все быстрее двигается внутри, надавливая на простату, от чего непроизвольно вскидывались бедра. По щекам новым потоком потекли слезы удовольствия. Ощущения пробивают насквозь и это заставляет давиться всхлипами, ловить ртом крохи воздуха и медленно уплывать в темноту от недостатка кислорода.       Обито, всматриваясь в красивое заплаканное личико и ощущая, как неосознанно Наруто на нем сжимается, все больше срывается. Втрахивает того в пол агрессивно, с отчаянной долей садизма, до боли и покрасневшей кожи от шлепков бедер, до откровенно грязных звуков и издаваемых собою стонов. Он ощущает, что находится на грани, двигается все быстрее и хаотично, срываясь с единого темпа, забываясь в погоне за удовольствием.       Мальчишку трясет от каждого импульса, голова кружится, а перед глазами темнеет, он почти перестает ощущать собственное тело и только в порыве скребет ногтями по чужой груди.       Обито, рыкнув удовлетворенно, глядя на него, сжимает на мгновение пальцы сильнее на его шее и тут же отпускает, вжимая парня в пол за плечо, до боли впиваясь в него ногтями.       Наруто судорожно ловит ртом воздух, в голову бьет кислородом, а член с силой по чувствительной точке и это наконец доводит его до края.       Сил и возможности, чтобы закричать, не хватает. Он хрипит, открывает рот и беззвучно стонет, когда выгибается, вздрагивая всем телом, и долго кончает, пачкая спермой собственный живот, грудь и попадая немного на лицо.       Глаза закатываются, тело продолжает потряхивать от удовольствия, а сознание едва не уплывает. Он забывает, кто он и где, пытаясь осознать, что вообще жив.       Обито, глядя на искаженное в таком блаженстве смазливое лицо, ощущая влагу на собственной груди, чужую мелкую дрожь и то, как сильно сжались мышцы Наруто вокруг его члена, издает гортанный рык с глухим слабым стоном. Выдерживает еще несколько долгих секунд, грубо проталкиваясь в сжатую дырку, и изливается, ощущая как мальчишка под ним расслабился, но продолжал издавать скулящие звуки и дрожать. Обито кончает обильно внутрь, рычит как-то по звериному вновь и даже клацает клыками в каком-то порыве, продолжая по инерции вбиваться в мальчишку под ним.       Тот издает совсем уж жалобный звук и дергает ногами, и Учихе на мгновение передается его дрожь.       Он поводит плечами и замирает глубоко в нем, ощущая как по всему телу течет удовлетворение и какая-то неимоверная усталость.       И неожиданно… спокойствие.       Не удивительно, но Обито не мог прикинуть, когда в последний раз ощущал подобное.       Он выскальзывает из чужого тела и грузно плюхается на задницу рядом с мальчишкой. Чуть сгибает ноги и опирается руками на колени, тяжело дыша и зарываясь пальцами в волосы, сжимая крепко. Всего ведет от произошедшего и на кончиках пальцев все еще искрится удовольствие. Оно пронизывает все тело, а мысли все еще путаются.       Он отмахивается от попытки обдумать что-то и просто застывает в моменте, пытаясь прочувствовать все.       Наруто же в беспамятстве лежит рядом, отстранённо ощущая, как ноет зад и как же блядски мокро внутри. И горячо. И очень-очень пусто.       Он вдруг чувствует горечь из-за этого и тут же вспыхивает, осознавая.       Глазами косит на Обито и видит, что тот на него даже не смотрит, и даже радуется. Хотя стесняться уже явно было нечего.       Все тело вибрирует от ощущений, а мысли хаотично плавают в зыбучих песках сознания. Наруто и не пытается выловить что-то конкретное. Наслаждается моментом. Удовлетворением, тишиной. Перемирием.       Его радует это мгновение.       По крайней мере у него будет самое крутое и приятное и так же самое постыдное воспоминание с этой войны. О котором он никому не расскажет. Но, кажется, и забыть не сможет.       Сбоку слышится шевеление, а после ему на бедро падают его же шмотки. Наруто с тяжёлым выдохом оборачивается, приподнимается на локте и кашляет, ощущая слабую боль от крепкой хватки чужих пальцев и как пересохло горло. Обито смотрит на него через плечо почти с любопытством, но больше с безразличием. И ничего не говорит. Но глазами скользит по всему телу.       Наруто это смущает еще больше. Он явственно ощущает каждый синяк и укус на себе. Каждый след от шлепков, от чужих пальцев и губ.       Как бы то ни было он просто мальчишка и близость для него имеет значение. Он правда пока не разобрался, какое и что ему сейчас думать, но отчаянно пытается. Так же как не смотреть в чужие глаза. Или тело.       Ничего из этого ему не удается и он пытается отвлечься, садясь на месте, глухо зашипев от странных ощущений и стараясь надеть на себя одежду.       Он чувствует чужой взгляд кожей. А когда отвечает своим, замечает Обито уже поднявшегося и тоже в одежде. Точнее в подобии. В тех уродливых штанах.       Наруто снова думает, что лучше бы их сжечь.       У Обито в голове неожиданно пусто. И это приятно.       Он не думает о прошлом. Не думает о будущем и планах. Не думает о войне, о Мадаре или Какаши, о врагах или союзниках. Даже о Наруто, стоящем перед ним. И о том, что между ними произошло тоже.       Хотя нет. Об этом он думает. Немного растерянно. Но без сожалений.       Он не станет жалеть о поступке, что дал ему шанс очистить голову. Перестать думать.       Обито кажется, что Наруто преподнес ему ахуенный подарок. Даже больше.       Но ему нечем на него ответить.       Это несправедливо.       Мальчишка, как солнце, что бы ни делал, освещает путь другим и дарит то, чего им так не хватало.       Даже сейчас… после всей грязи и пошлости, после самой примитивной ситуации…       Он стоит, неловко переминаясь, весь зарумянившийся, немного помятый и лохматый. Смущается, бегая взглядом и не зная куда деть руки. Кусает губы и весь пестрит отметками, что заметны даже через сетчатую кофту — и как-то не задумываешься, почему сила Кьюби не стерла их в мгновение.       Даже сейчас он сияет. Каким-то особенным теплым светом. Яркие светлые волосы только делают его больше похожим на солнышко.       Обито хочется зажмуриться, отмахнуться. Но он слишком расслаблен и удовлетворен. Потерял бдительность. Поддался.       Позволил себе прикоснуться к этому мальчику, осквернить.       Он позволил себе так много.       Но даже так... тот не перестает гореть ярче любой звезды.       И Обито эгоистично позволяет себе купаться в его лучах. Последние минуты. Пока он еще рядом.       Теперь он искренне понимал каждого, кто шел за этим мальчишкой. И понимал, что его будущее уже…       — Я конечно симпатичный, но может перестанешь так пялиться?       Наруто недовольно хмурит бровки, а его усатые щеки все так же горят.       Картина поистине дивная.       Обито усмехается, выползая из собственных мыслей, где явно заплутал и едва ли не начал признаваться Узумаки в любви.       Вот же ж мальчишка…       Сложно было этого не делать, еще и в эйфории, после безумного со всех сторон секса с, не иронично, грандиозными финалом и послевкусием.       По правда говоря, Обито действительно такого никогда не испытывал.       У Наруто опыта не было никакого, — если не считать эксперименты с клонами, — ему не с чем сравнивать. Но, кажется, теперь будут высокие стандарты.       Учиха самодовольно это отметил про себя и если бы парень слышал эти мысли, то явно возмутился бы такой наглости. Но спорить бы не стал.       Но сейчас он прожигает мужчину взглядом исподлобья. Растерянный и смущенный. Милый.       Голубые глаза все еще темные, глубокие. Обито осознает, как много в них силы.       И, кажется, смиряется.       — Да ладно, малыш. Неужто и посмотреть на тебя теперь нельзя? — Звучит насмешливо и он даже улыбается. Не фальшиво.       Наруто в каком-то ступоре смотрит на эту улыбку. И еще больше хочет забрать Обито с собой.       В Коноху, конечно же. Не как цепного же пса — преданного, улыбчивого и сильного. Точно нет.       — Да я-я… Ты… Тц. — Узмаки не находится со словами и отводит взгляд в сторону, неловко потирает заднюю часть шеи, едва слышно хрустнув позвонками и выдыхая как-то обречённо.       Учиха фырчит и понимает, что пора заканчивать. Еще немного и все станет сложнее, чем уже есть.       — Знаешь, это было... здорово… — Коротко тяжело вздыхает. — Нам пора, Наруто.       Мальчик вздрагивает, будто испуганно, и поднимает свои оленьи глаза на него. В ответ спокойный взгляд темных глаз и хватает минуты, чтобы Узумаки собрался и вспомнил, где они.       Война.       Вряд ли они закончили без нас.       Мысль на удивление общая. Из груди рвется очередной тяжелый вздох.       Наруто засовывает руки в карманы и поджимает губы. Прячется. Глаза пустеют и больше не смотрят в чужие.       Он не пытается звать.       Обито не меняется в лице и в принятом решении. Но сам делает шаг вперед вплотную.       Парень ощущает, что в этом больше смысла, чем вкладывает Учиха. Спустя мгновение он так же ощущает теплую руку на макушке.       Обито ерошит ему волосы, слабо треплет, словно это передаст все, что он хочет сказать.       — Молодец.       Наруто чувствует глубоко внутри, что в этом чуть больше, чем обычная похвала за то... каким он был сегодня с ним — старательным, ласковым и послушным.       Он чувствует пронизывающую сердце теплоту и тычется макушкой в чужую руку ответно, вновь заглядывая в глаза с каким-то щенячьим трепетом.       Это отзывается уже в чужой груди.       Учиха улыбается, глядя на него и ощущая, как громче стукнуло сердце, которого, как ему казалось, уже давно не существовало.       Чувство благодарности у обоих и искренность во всем, что было между ними сегодня здесь, наполнили теплом это красивое место, усыпанное звёздами.       Оба стояли, не шевелясь, пытаясь оттянуть еще хотя бы минуту здесь в безмятежности и согласии. И даже не сразу заметили, когда эта странная связь сознаний прервалась.       Вокруг больше не было голубого бескрайнего неба и падающих звёзд. Все снова входит в свой ритм и нужно продолжать бороться.       Но мысли у обоих были заняты совсем не тем же, что и раньше.       Особенно когда Наруто на ровном месте чуть не завалился на землю, сделав шаг, и тут же принялся грязно ругаться себе под нос, метая молнии взглядом на Учиху, который не мог сдержать гадкой самодовольный ухмылки, глядя на него в ответ. И кажется… подмигнул парню?       У всех вокруг сложилась общая мысль, что это их подводят глаза и вообще галлюцинации от усталости.       И только Наруто заворчал под нос с еще большей злостью, едва заметно прихрамывая и пытаясь скрыть волосами покрасневшие щеки и уши.       Вопросительные взгляды друзей он игнорировал усерднее, чем делал вообще что-либо в этой жизни.       Но поднял взгляд в уже изученные разноцветные глаза.       И замечая короткую улыбку, ответил тем же.       Последнее теплое мгновение перед концом.