Тактильный голод

Яков давно осознал, что попал в ловушку «шпиона», пускай сам никогда не признает. Слежка за этой подозрительной личностью открыла много интересных фактов: Немо невероятно терпелив, из него плохой детектив и его руки подозрительно тёплые. А ещё то, что Яков нуждался в этих руках как никогда ранее. Нет, правда! Одно лишь их прикосновение к плечу, даже через одежду, посылает приятные мурашки по всему телу. Что уж говорить о неловких дружеских прикосновениях к ногам, рукам, волосам или, совсем редко, спине. Якову казалось, что если бы Немо услышал его сердцебиение в такие моменты, то точно подумал бы, что его друг умирает. И не ошибся бы. В своём мирке он пуст и одинок. За последние годы он был тактилен лишь с холодными трупами. Настоящий живой человек в хотя бы метре от него — это уже опасно, а если он ещё и !прикоснулся! , то, как бы это иронично не звучало, знает только Бог, сколько Якову осталось прожить до своей кончины. По крайней мере, так он думает. К счастью, Яков почти забыл про этот своеобразный страх, ведь специальный отряд и разговаривать с ним не горел желанием. Но вот с приходом нового сослуживца всё кардинально поменялось. Немо заставил его вспомнить о давно забытом тактильном голоде. Яков думал, что сойдёт с ума, когда Немо пожал ему руку в один из дней, в знак успешного сотрудничества. Если это не было шуткой, разумеется. Ох, как же он тогда переволновался. В ту ночь Яков прижал руку к сердцу и отрывисто дышал, не смыкая глаз, надеясь, что никто его не услышит. «Немо наверняка просто передал мне опасное химическое вещество через прикосновение. Это возможно? Неважно, всё возможно. Черт! И почему я не отдернул руку? Мне следовало быть осторожней. А что насчёт его самого? Он же был даже без перчаток… Бред, даже если он не пытался таким образом от меня избавиться, то это одна из попыток втереться в доверие. Точно! И почему я сразу не подумал? Он хочет притвориться, что хорошо ко мне относится, а потом воткнуть мне нож в спину! С ним нужно быть гораздо бдительней, придурок, не надо расслабляться… Почему так хочется, чтобы он пожал мне руку снова?» Яков зол на то, что теряется и забывает про многие собственные правила осторожности при любой их встрече. Иногда он даже ловит себя на мысли, что не будет против, если Немо сам запутает или даже убьёт его своими «шпионскими штуками», главное, чтобы это был Немо и никто другой. До тошноты хотелось чужого тёплого тела, рук. Хотелось спокойствия рядом с кем-нибудь. Яков кладёт недавно пожатую шпионом руку на щеку и тихо вздыхает, признаваясь самому себе в том, что отдал бы всё, лишь бы Немо снова к нему прикоснулся.

***

В архиве темно. Темно и тесно, лишь тусклый свет лампы освещает его пыльные ящики. В которых, само собой, хранится очень важная информация. Наверное. Яков скрестил руки на груди и состроил самодовольную ухмылку, когда Немо зашёл в комнату и встал напротив. — так. Зачем ты меня звал? Нашёл что-то важное? У Якова вылетели все возможные варианты ответа на этот вопрос, которые он продумал до этого. Уверенность в собственных действиях тут же сошла на нет: — поговорить. Немо удивлённо вскинул брови и пробежался глазами по архиву, а затем по самому Якову: — просто так поговорить? Ночью? В архиве? — не совсем. — Парень подумал, что явно зря позвал Немо, не придумав оправдания, чтобы провести с ним время без лишних глаз. Хотелось состроить хоть какой-то хитрый план, но волнение взяло вверх. — видишь ли, мистер шпион, ты невероятно подозрителен, — Немо уже привычно закатил глаза на такое заявление. — поэтому я хочу проверить тебя. Немо ожидал продолжения фразы, потому удивлённо склонил голову вправо: — проверить меня? — да. — в плане? — да. — что «да» то? Какой ещё метод слежки за мной ты решил придумать? Или хочешь спросить что-то напрямую? — проще говоря, — «глупо, глупо, глупо невыносимо глупо», Яков ухмыльнулся, мол «всё под контролем», но нагло наврал. — прикоснись ко, — Яков замялся, — кхм, мне. Немо некоторое время обдумывал сказанное с недоумевающим лицом, краснеющим с каждой секундой всё сильнее. «Это шутка такая?» — что? — Он удивлённо глянул на Якова, последний быстро устремил взгляд в пол. — что слышал. Или у тебя проблемы не только с памятью, но и слухом? — Немо в ответ лишь промычал что-то нечленораздельное. — что?! — Яков натянул на лицо маску, наверное, чтобы скрыть пылающие щёки. — У меня свои методы, я так всех проверяю. — Соврал он, покачав головой. — Или ты смущен? — Он сощурил глаза в самодовольной улыбке, не признавая, что сам сгорает от стыда. — интересные у тебя, конечно, методы, Яков, и как мне, по-твоему, к тебе прикасаться? Яков забегал глазами по помещению и, когда пауза в разговоре уже была слишком неприлично долгой, развел руки в сторону: — только ничего не говори. — Немо кивнул, хотя, до сих пор, не понимал, что именно от него хотят. — протяни руки. — Парень, на удивление, послушно их протянул и Яков замолчал, думая, что абсолютно не уверен в своих следующих действиях. Адреналин в крови зашкаливал. Он вытащил один из своих револьверов, крепко удерживая в одной руке. Так спокойней, так безопасней. Наверное. Немо вздохнул. Яков помедлил, а затем подошёл ближе и скрестил чужие руки вокруг своей талии, а сам максимально осторожно приобнял товарища за плечи. Сердце стучит так больно, сильно и быстро. Было неописуемо страшно ожидать того, что с тобой могут сделать в такой ситуации. Немо ошеломлен. Он так стоял некоторое время, пока не усмехнулся в чужую шею и крепко обнял, Яков вздрогнул. Немо начал спокойно поглаживать по спине, Яков сжался. — Если ты хотел обняться, так бы и сказал, я бы не стал спрашивать. — Яков жмурится и прячется в чужое плечо отрывисто выдыхая. О боже. Он, на всякий случай, подставил дуло револьвера к чужому затылку: — я же тебе ясно сказал «ничего не говори». — у тебя сердце так быстро стучит! Всё в по- — заткнись! Немо посмеялся, но больше ничего говорить не стал. Яков до безумия боится того, что ощущает. Дыхание то и дело сбивается, и он опасливо стягивает маску, чтобы не задохнуться. Перед глазами круги, а по телу бегут мурашки. Ему страшно или приятно? Он не знает. Пожалуй всё сразу. Наверное он даже не помнит какого это обниматься, тем более так долго. Он, должно быть, наконец-то уснул, обнимая свою подушку. Нет, подушка, по своему, холодная, а это Немо собственной персоной. Он тёплый, словно солнце, и Яков плавится от его лучей, представляя худшие варианты развития событий, но он кажется всё ещё жив, они всё ещё стоят. Ничего не происходит… Обычные объятия без дурных умыслов. Яков выдыхает, опуская голову на чужую грудь и, когда собственное сердцебиение перестаёт отдавать в ушах, слышит довольно спокойный ритм Немо. Прислушивается. «Успокаивает». Яков пугается собственных мыслей и сильнее сжимает пальцы на спине Немо. Становится как-то непривычно уютно что-ли? Словно так всё и должно быть. Тревога уходит как-то сама собой и револьвер опускается с чужого затылка. Немо расслабленно выдыхает. — Немо. — Немо чуть не подпрыгнул от неожиданности. — Дай руку, пожалуйста. Ничего себе! «пожалуйста»?! Это Яков только что сказал?! Он умеет такое говорить? Немо, пускай и в шоке, но подкалывать его на эту тему не стал, освобождая и показывая свою ладонь. Последний нерешительно соединил его ладонь со своей, завороженно наблюдая такой феномен. Он, от неожиданности, ахнул в голос, когда Немо скрестил их пальцы. Голова кружится, Яков уверен что ещё чуть-чуть и упадёт в обморок. Но не то чтобы ему не нравилось… О такой близости с человеком он мог разве что мечтать. Это пугает, но счастье его не описать словами. Хуже, нет, лучше и быть не может, казалось бы, но Немо поглаживает другой рукой его по голове и почти невесомо целует в макушку, словно котёнка. -Э — э — эй, ты что-. Якова не устраивает такая наглость, он, от неожиданности, крепче сжимает в руках револьвер. Немо, не обращая внимания на такого рода протесты, поцеловал Якова в ухо и, слегка опустившись, в шею. Реакция не заставила себя долго ждать. Якова в миг облило холодным потом и через секунду стало так жарко, как никогда до этого не было. Он отпрыгнул на шага два назад и прикрыл, до безумия красное лицо рукой. Немо, не удержавшись, рассмеялся, кажется, впервые так искренне: — видел бы ты своё лицо! — Процедил Немо и улыбнулся. Наверняка, он выглядит не лучше, такой же донельзя смущенный и растрепанный. Он спокойно выдохнул и подошёл чуть ближе. — Как твои выводы? На сколько по шкале от одного до десяти я подозрительный? — миллион. — Прошептал себе под нос Яков, не в силах успокоиться. Немо улыбнулся и потрепал Якова по голове, получив в ответ недовольный взгляд: — скажи, если ты просто нуждаешься в объятиях, можешь не придумывать оправдания. — Он опустил ладонь на плечо Якова. Последний вздрогнул. На сегодня явно передоз. — Я всегда рядом, чтобы протянуть тебе руку помощи. — не смешно. — я и не шутил. — Немо пожал плечами и направился к выходу из архива. — Идти собираешься? Мы давно должны спать. — катись уже, я выйду позже. — спокойной ночи. — Парень вышел, прикрыв за собой дверь. Яков долгое время прислушивался к удаляющимся шагам и, когда звуки совсем стихли, медленно опустился на пол, хватаясь за пылающие щеки. Стыд за своё поведение, удивление и возмущение поступками Немо и, несомненно, опустошение и желание вернуть прикосновения обратно. Всё смешалось в одно и звенело в голове, заставляя обратить внимание то на одно, то на другое. У Якова закончился словарный запас на «Немо», кроме его имени издавать какие-то звуки или о чем-то думать не хотелось. Яков знает, что уже завтра пожалеет о своей неосторожности: «Немо вполне вероятно мог воспользоваться моим положением и отравить воздух в архиве! Как можно было забыть про собственную маску в таком опасном положении?! В глазах собственного «врага» ты теперь выглядишь как трус, он воспользуется этим!» Пускай будет так. Пускай он в ловушке, даже если сам её выдумал, он так давно не испытывал чего-то подобного. Яков уверен, что никогда не чувствовал себя так спокойно, как в его объятиях. Когда-нибудь он подсядет на них, как на жёсткий наркотик. И это не шутка, с каждой секундой хочется всё больше и больше. Но разве ему стоит винить себя в подобного рода желаниях? … Может завтра стоит попросить Немо о еще одной такой встрече?