Назови нас бесконечностью

Вечеринки никогда не занимали первое место в списке наиважнейших дел Лекси Говард. На самом деле, она могла бы сходу назвать сотни других проблем, которые она предпочла бы решать, а не окружать себя непристойно громкой суетой и назойливыми людьми. Однако она здесь, её руку крепко сжимает рука Мэдди, когда они проскальзывают сквозь облако дыма. Как только подруги добрались до достаточного для них свободного пространства, изображая себя на танцполе, Перес направила свои руки на талию Лекси. Ущипнув её за бёдра, Мэдди захотелось подбодрить подругу. — Просто делай то, что кажется правильным! Забей на мнение остальных. Эта ночь посвящена тебе, малышка Говард! Закусив нижнюю губу, Лекси нервно следовала свободному указанию подруги. Поначалу было странно. Было неестественно ощущать себя среди подвыпивших подростков, а не сидеть на диване. Однако мысль о том, что она познакомилась с неким рыжеволосым парнем с лазурными глазами на этом предмете мебели, зажгла в ней мерцающую искру, которая заставляла её тело двигаться. В то время, как её изгибы плавно двигались в такт музыки, Лекси размышляла о том, что она была здесь, чтобы отвлечься от запутанных мыслей о Феско. Всего сорок восемь часов назад они впервые официально поругались, при этом являясь и предметом ссоры. Это было глупо или, как выразился Эштрей, чертовски тупо, что они позволили данному аргументу испортить их отношения. Всё было просто. Лекси надоела некая недосказанность в их отношениях, она не понимала, кто они друг другу. Она понимала, что всё это формальности, но «парнем и девушкой» их точно назвать нельзя. Тем не менее, она не могла не чувствовать, что отсутствие у него желания навесить на них ярлык было тонким подвохом. Эта клеймящее чувство, что её отвергли уже в тысячный раз, подтолкнуло её к краю пропасти. Когда она уходила от Феско позапрошлым вечером, он даже не попытался остановить её. Вместо этого Эш бросился за ней, тонко умоляя не уходить; он даже позволил бы ей дать ему список рекомендуемых материалов для чтения, лишь бы она осталась. Каким бы милым ни был этот жест, в ту ночь Лекси всё-таки уехала на велосипеде, сознательно оставив то, что, по её мнению, было больше, чем короткая интрижка. Вместо этого в тот вечер она оставила своё сердце, уехав без него. Ритмичное биение осталось в руках Феса, чтобы он решил, какой будет её судьба. Проведя остаток дня, игнорируя звонки и сообщения от Феса, Лекси решила обратиться к Мэдди Перес за советом, как лучше отвлечься от ненависти к себе. И именно так она оказалась одетой в облегающее красное платье, которое подходило к её алым губам. Горячее ощущение от тройной порции текилы, которую она выпила за несколько минут до танцев, вдохновило её продолжать двигаться; это было тонкое напоминание о жгучей боли, которая осталась в груди. Наконец, найдя свою точку опоры в мягкой манере движений, Лекси почувствовала, что погружается в комфортное состояние, танцуя с Мэдди. Это было то, чего она никогда не делала раньше на вечеринках, она была благодарна, что всё ещё может оставаться подругой Мэдди даже после того, как они с Кэсси сильно поссорились. — Мне надо в туалет, не хочешь пойти со мной? — Крикнула Мэдди в ухо Лекси, пытаясь перекричать музыку. Покачав головой, Лекси воскликнула: — Я подожду тебя здесь! Если я перестану танцевать сейчас, не думаю, что выйду снова. Мэдди посмотрела на Лекси, нахмурив брови, явно сомневаясь в идее оставить девушку, которую уже считает своей младшей сестрой, одну. Посмотрев куда-то налево, она схватила знакомого долговязого парня. — Итан, последи за моей девочкой. — Суровым взглядом попросила Мэдди. — Я вернусь через 5 минут! Затем, прежде чем любой из них смог отреагировать, Мэдди быстро скрылась в толпе, что впечатляет, учитывая, что она была на каблуках в десять сантиметров. Вскоре пара коллег по театру вступила в обычный разговор. Лекси только начала рассказывать Итану о своих планах на зимнюю пьесу, которую она намерена написать и хочет поставить, когда чья-то большая громоздкая ладонь упёрлась в нижнюю часть живота. Волна тошноты подкатила к горлу Лекси, когда знакомый голос шепнул ей на ухо. — Лекси, какая честь видеть тебя здесь. — Это был зловещий голос Нейта. В момент когда голос Лекси охрип, Нейт перешёл все границы, заявив: — Засадить тебе между ног будет так же легко, как и твоей сестре? Что скажешь? Пойдёшь со мной? Когда Нейт прижался ближе к Лекси сзади, Итан выдохнул: — Ладно, чувак. Оставь её в покое. Убедившись, что его театральная версия не шутит, Нейт разразился громким смехом, отскакивающим от стен калифорнийского дома. Поскольку он знал, что Итан не представляет серьёзной угрозы, Нейт протянул руку к завитым локонам Лекси. Когда он пристально приковал взгляд к её лицу, она поняла, что он получает удовольствие от её дискомфорта, который, несомненно, отражался на её фарфоровом лице. — Такие девушки, как ты, не должны так придирчиво относиться к тому, с кем они. Тебе должно льстить, что такой, как я, хочет трахнуть те… До того, как вывод этого мерзкого высказывания мог вырваться из уст Нейта, из толпы прозвучал знакомый звук разбитого стекла. Когда все прижались к стенам, пытаясь избежать появившегося хаоса, Лекси почувствовала, как огромное чувство страха и облегчения смешалось с изрядным количеством алкоголя, которое она употребила. Она взглянула в пару глаз, которые всегда считала такими невинными и юными; глаза, которые она знала, которые она могла прочитать почти так же хорошо, как и глаза Феско. Она посмотрела в эти глаза, прежде чем почувствовала, что её мир начинает падать. Как только в глазах начало темнеть, Лекси могла поклясться, что почувствовала себя окутанной в объятия своего дома.

***

— Ты чёртов болван! — Вернувшись без Лекси, набросился Эштрей на старшего брата. Феско зашаркал своими белыми ботинками по грязному полу магазина, пытаясь отвлечься от того, что только что произошло. Девушка… Нет, его девушка, только что ушла от него со слезами на медовых глазах. Его сердце упало в глубокую яму, когда он заставил себя не следовать за Лекси. Он знал, что должен сделать; знал, что должен сделать так, чтобы любовь его жизни смогла выбрать лучшую жизнь, чем ту, которую он мог ей дать.  — Йо, я с тобой говорю, придурок! — Буркнул Эш в лицо брата, продолжив. — Ты просто позволил уйти отсюда той девчонке, какую не сможешь больше найти, будто она какое-то дерьмо на подошве моих чёртовых ботинок. Из-под дрожащих губ Феса вырвался тяжёлый вздох, когда он набрался сил, чтоб с горечью сказать: — Я думал, она тебе не нравится, братан. Эштрей сразу же впился пальцами в плечи Феско и пробормотал: — Говорил же тебе не влюбляться, но ты это сделал. Ты сделал её такой же особенной частью моей чёртовой жизни, как и своей, но, блять, позволил ей просто уйти. Еще одно удивительное зрелище, которое происходило между братьями: Фес наблюдал за тем, как закрытые глаза его упрямого брата дрожали под слоем непролитых слёз. Именно в ту секунду он увидел, как ребёнок, сидящий в Эше, прорывался наружу, что случалось очень редко. Чувствуя, как его сердце разрывается от очередного наплыва эмоций, рыжеволосый представил, что это должно быть то, что она чувствовала, она оказалась в состоянии отчуждения, которое усиливалось с каждой секундой его молчания. Абсолютно обезумившее от желания, отчаянно требовавшее получить облегчение. — Лекс слишком хороша для меня. Она должна быть с кем-то, кто может дать ей больше стабильности и прочей важной херни. Она слишком умна, чтобы беспокоиться об отношениях с наркоторговцем на дне своей жизни. — Признался Феско прежде чем, снова уставиться в пол. Не прошло и секунды, как маленькая ладонь слегка ударила его веснушчатую щёку. Прежде чем Фес смог успокоить брата, Эштрей ответил: — Ты не можешь быть таким идиотом, братан. Она выбрала тебя, зная всё о тебе и твоём деле. — Чуть придя в себя, Эш взял свой ключ со стойки и добавил. — Я иду домой. Не говори со мной, пока, чёрт возьми, не придёшь в себя. Фесу понадобилось десять минут одиночества, чтобы реальность просочилась в его голову. Он посмотрел на свои ладони, осознав холодную реальность, в которой он не сможет никогда увидеть свои пальцы, переплетенные с волнистыми волосами Лекси. Он вдруг почувствовал, что её больше с ним нет, и осознал, что огорчён тем, что больше не услышит, как она, усевшись на прилавок и болтая ногами, объясняет ему что-то новое, что недавно узнала. Все эти мысли заставили его выбежать из магазина, попутно переключая неоновую вывеску на «закрыто», прежде чем завести машину. Он ехал по шоссе, лишь постепенно замедляясь на жилых улицах, присматривался, в каком из домов она могла бы быть. Остановившись перед её домом, он узнал её велосипед, небрежно лежащий на передней лужайке. Взглянув наверх, он на несколько секунд увидел её ангельский силуэт в окне второго этажа, прежде чем она исчезла: скорее всего, нырнула под одеяло. Утолив свою потребность увидеть её, Феско медленно дрейфовал по улице, зная, что было бы эгоистично с его стороны беспокоить Лекси ночью. Он был зол; безумие, что он позволил ей уехать домой на велосипеде одной после того, как разрушил всё, что они построили за последние несколько месяцев. Когда он добрался до дома той ночью, он лежал без сна до восхода солнца, потратив это время на обдумывание всевозможных способов исправить ошибку, которую создала его неуверенность. Набирал сообщение, стирал и снова вводил, и, наконец, когда солнце достигло полуденного пика, сообщения, полные искренности и признания, были отправлены. Когда они остались без ответа, он попытался позвонить. Он ненавидел, как его слабый голос растворялся в голосовых сообщениях, но он знал, что пришло время ему быть как можно более уязвимым. Не успел Фес опомниться, как наступил новый день. В предвкушении он проверял свои уведомления на телефоне каждые пять минут, умоляя увидеть самое красивое имя, которое его губы когда-либо имели удовольствие произносить. Когда опустились сумерки, стойкое молчание Эша, наконец-то, дало трещину. — Нам пора! — Проинструктировал Эштрей, бросив брату ключи от машины. — Едем на вечеринку на Саут-Энд. Полное замешательство отразилось в лице Феско, когда он с сомнениями в голосе проговорил: — Я думал, мы договорились, что больше не будем заниматься этой хренью на вечеринках? Ещё одна типичная для подростков черта прорисовалась в Эше, когда он закатил глаза. Выпуская суровый вздох, парень признался: — Договорились, но там Лекс, и, не знаю, как ты, но я не хочу, чтобы с ней что-то случилось. Прежде чем Фес смог задаться вопросом, откуда он знает о местонахождении его девушки, Эштрей быстро вынул из кармана свой сотовый телефон, показав приложение «Найди моих друзей», отображающее местоположение Лекси. Покачав головой, Фес бормотал: — Бро, какого хрена? Это, мать твою, неправильно, — он сделал паузу, почесав лоб, а затем, хватая ключи, понёсся к машине. — Поговорим об уважении частных границ людей по дороге. Феско готов поклясться, что никогда не видел Эша таким ребёнком, чем в этот самый момент; его ухмылка выглядела ребяческой, похожей на остальных детей средней школы. Всю дорогу парни провели в тишине, размышляя о человеке, который обоим был не безразличен. Девушка, которая попала в их семью. Несмотря на то, что бабушка призывала их никогда не доверять такому инстинкту, как любовь, они были уверены, что могут доверить Лекси свои жизни. Она была отделившейся от них частью паззла, которой не хватало слишком долгое время. Когда парни вошли в дом, где вечеринка уже была в самом разгаре, они столкнулись с долей трудностей, пробираясь сквозь толпу, так как народ кучками подходил к ним, пытаясь купить у них товар. Эштрей легко посылал каждого зеваку нахуй, в то время как глаза Феса жадно осматривали комнату. Как будто его сердце направляло его туда, где была она, и когда он её увидел, он остолбенел. Её багровое платье прекрасно дополняло её красоту, и этот факт заметили многие, учитывая, сколько взглядов она приковывала к себе. Однако он не мог должным образом оценить её потрясающую фигуру, поскольку его охватил бешенный гнев. Наблюдая, как Нейт Джейкобс проводит ладонью между её бёдер, чуть ли не по самым священным местам её тела, рядом с которыми часто устраивался Феско. Он почувствовал, как отвратительный приступ рвоты подступил к горлу. Проглотив желчь, Фес был рад видеть, что рядом стоял Итан, пытающийся разрядить обстановку. Хотя усилия подростка оказались совершенно бессильными, поскольку Нейт хищно набросился на него. Как только Фес, наконец-то, приблизился к ним, его продуманные действия вдруг оказались ненужными, его глаза метнулись на высокую фигуру этого урода. В следующую секунду Нейт оказался на полу, борясь за то, чтобы оставаться в сознании. Точь-в-точь, как дежавю, Эштрей твёрдо стоял на ногах с куском разбитой бутылки в руках, которую он только что разбил о голову этого ублюдка. Парень плюнул в Нейта, грубо выражаясь: — Только попробуй, блять, снова тронуть нашу девочку хоть пальцем, и я убью тебя. Короткая улыбка гордости проскользнула на губах Феско, но в одно мгновение изменилась на гримасу ужаса. Мерцающие воспоминания эхом отозвались в его сознании; на одном из них он и Лекси лежали, свернувшись калачиком друг напротив друга в постели. Он вспомнил, как она фыркнула сквозь свой смех в ту ночь, когда призналась: — Даже одна унция алкоголя во мне, смешивающаяся со страхом или адреналином, заставит меня потерять сознание. Такой уже было в доме с привидениями в прошлом году, когда какой-то жуткий призрак напугал меня, после того, как я сделала глоток какого-то ликёра. Я думаю, это так тупо, я как придурочная реагирую на алкоголь и негативные эмоции. Вытаскивая своё сознание из памяти, Фес заметил, как начало шатать тело Лекси. Итан бросился к ней, но она слишком быстро ускользала назад для его неуклюжей хватки. Однако через мгновение тело Феско, будто магнитом, потянулось к девушке, когда его руки подхватили её. Обхватив её миниатюрную фигуру, как жених невесту, он крикнул имя брата, призывая его следовать за ним. В этот раз толпа уже отступала от них, освобождая им путь к выходу. Положив её на свои колени на заднем сидении машины, Фес приложил палец к пульсу на её шее. Глядя на неё сверху вниз, он бездумно бормотал: — Да ладно, ма. Я должен увидеть твои красивые глаза. Пока Эштрей осторожно вёл машину в сторону их дома, он слушал Феско, который продолжал шептать нежные признания. — Детка, ты понятия не имеешь, как мне нужно услышать твой голос. Нужно сказать тебе, что я… В машине воцарилась тишина, когда он внезапно оборвал своё предложение, оставив стабильно ровные вдохи Лекси единственным слышимым звуком. Перед глазами Феса всё затуманилось, когда голос его брата положил конец затянувшемуся молчанию.  — Ты реально любишь её, да? Не прошло и секунды, как Феско признался: — Да, я влюблён в неё. — Сделав тяжёлый вздох, он спросил. — Думаешь, я смогу загладить вину перед ней? Эштрей свернул на подъездную дорожку, открыв рот, чтобы ответить, когда где-то внизу послышался голос. — Я тоже тебя люблю, — замурлыкала Лекси, изо всех сил стараясь не закрывать глаза и пытаясь сесть. Оглянувшись друг на друга, глаза парней расширялись от шока. Она случайно призналась после того, как была в отключке в течение двадцати минут, а сейчас выглядит потрясённой от их взглядов. Пожав плечами, Лекси спросила. — Можем войти? Я хочу есть. Как будто два дня назад и не произошла никакая ссора, и все трое вдруг захохотали. Вскоре Феско вынес Лекси из машины, изо всех сил стараясь не спорить с ней о том, что ей не стоит ходить. Он на секунду остановился, убедившись, что крепко держит её за талию, и пошёл в дом. Эш шагал за парой, он был полностью готов поймать её, если она вдруг упадёт. Оказавшись внутри, Эштрей пробормотал что-то о том, что нужно сделать сэндвичи с жареным сыром, в то время как Фес подал Лекси более удобную одежду. Как только дверь в его спальню закрылась, глаза Феско просочились в неё, а она смотрела на него в ответ. — Можешь сказать это снова? — Мягко попросил Фес. Сняв платье и накинув на себя его футболку, Лекси сделала смелый шаг вперёд, задавая вопрос: — Сказать что? С тем, как Феско смотрел на неё, Лекси могла поклясться, что никогда не чувствовала себя более открытой. Человек, который видел её совершенно обнажённой больше, чем один раз, уже полностью стал свидетелем всех сторон её души; однако этот момент чем-то отличался. Когда она робко обвила руками его шею, проводя ноготками по его затылку, Лекси позволила себе отпустить то, что держала в себе неделями. — Я люблю тебя, Феско. Я влюблена в каждую часть тебя и твоей жизни. Я хочу заботиться о тебе, и я хочу поддерживать тебя, — прозрачная слеза скатилась по её щеке, когда она старалась раскрыть свою душу перед ним. — Я знала, что я тебе нравлюсь, но я не думала, что ты когда-нибудь полюбишь меня. Когда ты начал избегать разговоров о том, кем мы являемся друг другу, я просто подумала, что ты хочешь соскочить. Позавчера вечером я действительно поверила тому, что ты даешь мне понять, что я всегда буду той девушкой, от которой каждый может избавиться. Я думала, что недостаточна хороша… Прежде чем дрожащий голос Лекси продолжал говорить, расслабленный вздох сорвался с её губ, и в этот момент тёплые губы Феса накрыли её. Ощущение его языка, скользящий по её нижней губе, приятно гармонировало с ощущением его рук, поглаживающие её вдоль поясницы. Она слегка улыбнулась, когда его дыхание стало шатким, она поддалась вперёд и прижалась к нему ещё ближе. Феско пришлось приложить усилие над собой, чтобы оторваться от неё, его лёгким нужен был воздух. Он прижался лбом к её и мягко проговорил: — Лекси Говард, я никогда не оставлю тебя. Я был придурком, когда позволил тебе почувствовать себя недостойной, — он сделал паузу, чмокнув её в нос, прежде чем протянуть руки вверх, обхватывая её лицо в ладонях. Их взгляды встретились, и Фес продолжил. — Я, блять, так сильно влюблён в тебя. Я люблю тебя больше, чем когда-либо думал полюблю кого-то. Быть твоим парнем для меня недостаточно. Даже, если моя мечта сбудется, и я стану твоим мужем, этого всё равно мало, ведь это ты. Ты для меня всё, слышишь? Лекси заметила, как его глаза закрылись в ответ на её касание пальцами по его шраму. Кончики пальцев рисовали невидимые узоры на его голове, когда она нежно прошептала: — Ты мой, а я твоя. Но мы должны договориться друг с другом. Можешь пообещать мне, что никогда не закроешься от меня, думая, что делаешь лучше? Поймав её руку, Феско поцеловал подушечку её большого пальца. — Я обещаю. Клянусь, мать его, своей жизнью, детка. Этого не произойдёт снова! — Его пальцы потянулись к её завитым прядям волос и начали накручивать их, когда он добавил. — Даже если мы однажды снова поругаемся, никогда не уезжай на своём чёртовом велосипед ночью, слышишь меня? — Да сэр. — Игриво пихнув его в грудь, саркастично проговорила Лекси. Почувствовав, как кровь приливает к другому месту от ласкового, невинного обращения Лекси, Фес протянул стон. — Не делай этого со мной, ма. Ты даже не представляешь, какую власть надо мной ты имеешь. Потянувшись к его губам, Лекси снова накрыла их своими, а после прошептала: — Покажи мне, как сильно ты соскучился. — С удовольствием. — Феско возбудился мгновенно, он легонько толкнул её на кровать, а сам расположился сверху между её раздвинутых бёдер. Как только они легли на матрас, громкий голос прогремел с другой стороны двери. — Походу, зря я перевёл продукты на эти долбанные сэндвичи, — громко воскликнул Эштрей, стуча ногой по деревянной поверхности. — Я тоже хочу поговорить с Лекс немного. Девушке этого было достаточно, чтобы выбраться из-под Феса, её изящные руки чуть не сорвали дверь с петель, когда она последовала за мальчиком к столу. Феско присоединился к ним через мгновение, но остановился в конце прихожей, опираясь о косяк двери, он посмотрел на улыбку Лекси. Его уши успели уловить, о чём говорил Эштрей; что-то о новом криминальном документальном фильме, который он хотел посмотреть вместе с ней. И, наблюдая за ними, он почувствовал, как его сердце забилось сильнее, чем приливы и отливы бушующего океана. Вместе они — трио, они — его семья, это то, что теперь невозможно изменить, как если бы это было высечено на камне. Он не был уверен, что когда-нибудь почувствует себя достойным её. Лекси была его подарком свыше, чем-то неземным, которому не место рядом с нечестивым. И хотя она, возможно, не верила в Бога, Фес стал ближе к религии, чем когда-либо он был прежде, в тот момент, когда к нему снизошёл ангел, посланный, чтобы спасти его. Она была его, а он её. Пока они являлись парнем и девушкой, а в будущем, возможно, мужем и женой, оба понимали, что никогда не будет такого ярлыка, который был бы достаточно верным определением их божественных отношений. — Давай к нам, — позвала его Лекси, одарив его улыбкой, наполненной множеством разных смыслов. Когда он подошел к ней, их пальцы переплелись, и глаза Феско устремили свой взор на смотрящие на него её глаза. Они приняли это чувство гарантированной бесконечности. Они были половинками друг друга. И это было так просто.