Глава самой большой босодзоку Токио «Черные драконы» Сано Шиничиро, несмотря на все свои достижения и несомненные достоинства, был абсолютным неудачником в любви.
Так уж сложилось, что парень, под командованием которого ходило больше пятисот человек, перед которым склоняли головы сильные мира сего, пораженные его харизмой и проникнувшиеся к нему глубоким уважением, один на один с девушкой начинал нести всякий бред.
Не сказать, что он был совсем уж непривлекателен, Шин, положа руку на сердце, мог с уверенностью заявить, что считает себя по крайней мере симпатичным. Высокий рост добавлял парочку баллов.
Просто в период своей юности Сано проводил время не в караоке с милыми одноклассницами, а на улицах Токио в компании таких же хулиганов как он. И в погоне за уличной романтикой, он совсем не обращал внимания на романтику обычную, именно поэтому когда Шин оставил пост главы «Черных Драконов», доверив продолжение его дела преемнику, парня настигла так называемая «весна юности».
Неистово захотелось любви. Захотелось долгих прогулок под ручку с какой-нибудь милашкой, совместных фотографий и всего в этом духе. Здесь собственно дело и застопорилось. Завистники бы сказали, что он просто не привлекательный, друзья твердили дело в его тупых шутках и чрезмерной напористости. Истина как и всегда находилась где-то посередине.
Так или иначе, но факт оставался фактом, Сано Шиничиро девушки отказывали ровно двадцать раз.
Сам Шин подходил к этому с мудростью и терпением буддистского монаха, из каждой неудачи извлекал урок, не теряя надежды однажды встретить ту самую.
И не важно сколько на это потребуется времени, Шин готов ждать и искать, хоть от вида милующихся парочек с каждым разом становилось все гаже на душе, Сано не терял присутствие духа.
Но когда его брат, Манджиро, младше его на десять лет, подошел к нему с вопросом как пригласить девушку на свидание, Шин банально не сумел удержать себя.
— Манджиро, и ты туда же?! — в сердцах воскликнул он.
— Нашел к кому обратиться, Майки, — ухмыляющийся Вакаса ткнул в друга большим пальцем. — Лучше спроси у него как НЕ стоит приглашать девушку на свидание.
Майки на это заявление лишь задумчиво кивнул, а вечером устроил допрос с пристрастием, в течение которого вытряс из старшего брата всю душу. Спустя время, когда Шиничиро отошел от вновь пережитых эмоций от воспоминаний о двадцати отказов подряд, парня одолело сильнейшее любопытство по поводу личности той прелестницы, что сумела очаровать его непробиваемого брата. И пускай он искренне считал, что вмешательство в чужую личную жизнь, особенно личную жизнь младших, это настоящее свинство, от вскользь брошенных фраз и легких подколов в сторону Майки удержаться было выше его сил.
Младший на подобное лишь отмалчивался да еще больше пропадал на улицах, Эма ворчала и приказывала оставить того в покое, видимо с ней Майки был более откровенен и потому о своей проблеме поведал больше. Так или иначе личность девушки оставалась для Шина тайной, скрытой за семью печатями, впрочем Сано не шибко долго ломал над ней голову, ведение дел магазина, встречи с друзьями да и каждодневная рутина быстро стерли мысли о ней из головы.
Тем не менее шанс узнать личность девушки предоставился довольно скоро. Одним майским вечерком, когда погода стояла на загляденье и не хотелось тухнуть в магазине, пусть и любимом, Шин решил по-раньше закончить с делами и вернуться домой. Приближалась пора школьных экзаменов, и пусть Майки не сильно заботило образование, даже у него все же существенно сокращалось время, которое он проводил с семьей, не говоря уже об Эме, оценки которой вызывали у Шиничиро приступы братской гордости. Поэтому старший Сано хотел посвятить этот вечер семье, приготовить ужин, чего не делал давно, с тех самых пор как Эма научилась неплохо готовить, а значит и терпеть сносную от случая к случаю еду Шина.
Как назло по дороге домой погода неожиданно испортилась, набежали тучи и не прошло и пяти минут как грянул ливень, зонта у парня с собой не было, из-за чего по прибытии домой Шин до нитки промок. Дом встретил его тишиной и полумраком, видать Эма и Майки еще не вернулись, Эма скорее всего с подготовительных курсов, а Майки черти знают где носит в это время. Все же Шиничиро обрадовался тому, что дома никого нет, а значит и очереди в душ можно не опасаться, не хотелось бы заболеть, когда до лета оставалось всего ничего.
Топая босыми ногами и оставляя мокрые следы, Шиничиро прошествовал в ванную, даже не удосужившись включить свет, в ванной парень поскорее стянул с себя насквозь промокшие футболку и штаны, вместе с тем открыв краны на полную. Вскоре помещение начал заполнять пар.
Полчаса спустя Шин, полностью расслабленный и распаренный, лежа в горячей воде и практически засыпая, услышал глухой стук входной двери и далее последовавший возглас, пусть и не разобрав спросонья слова, но Шин понял, что голос принадлежит Майки. А это значило, что ванную срочно надо освобождать, пока сюда не ворвался мокрый и злой младший и не застал брата в чем мать родила. Наскоро обтеревшись и натянув домашние штаны, Шиничиро уже было потянулся к ручке двери, как та резко распахнулась, и в него кто-то врезался.
В нос сразу же ударил запах дождя, мокрой одежды и совсем немного лавандового шампуня. Но именно он неожиданно пробрал Шиничиро до самых кончиков пальцев, легкий и приятный, аромат окутал его словно одеяло. Руки парня невольно обхватили чьи-то тонкие плечи, в то время как чужие ладони легли на обнаженную грудь, вызывая мурашки из-за разницы температур, Шин опустил голову.
Встретил его взгляд огромных голубых глаз. Испуганный и открытый, Шин против воли засмотрелся на аккуратный нос, немного приоткрытые губы, круглое лицо в обрамлении светлых слегка вьющихся волос.
Незнакомка тоже не отрывала от него взгляда, внимательно изучая его, вдруг глаза ее опустились ниже, из-за чего девушка немедленно покраснела. Как кстати Шин вспомнил что из одежды на нем только штаны, девушка тут же прижала руки к своей груди, но Шин все еще чувствовал холодный след ее ладоней.
— Такемичи-чан, ты нашла ванную? — громкий голос Манджиро прогнал наваждение, вернув Сано старшего обратно в реальность.
Вышеназванная с тихим писком отскочила от ничего непонимающего Шина и закрыла лицо руками.
— Шиничиро? — Майки наконец показался в коридоре с полотенцем и с удивлением воззрился на старшего. — Так ты дома, что ли? А чего свет не включил.
— Кхм, — Шин выразительно уставился на младшего, сжал кулаки, пытаясь прогнать ощущение хрупких плеч, изгиб которых казалось отпечатался на внутренней стороне ладоней.
— А, Шин, эт Ханагаки Такемичи, моя одноклассница, — Майки прошел вперед, становясь между ними и протягивая девушке полотенце. — Такемичи-чан, это мой старший брат Шиничиро.
— Очень приятно, — пропищала девушка, утыкаясь лицом в сухое полотенце.
— Мы под дождь попали, ничё же, если Такемичи-чан переждёт его у нас, да, — теперь младший встал так, что плечом закрывал одноклассницу от взора Шина. — Шин, освободи проход, Такемичи-чан надо в ванную.
Сано-старший ничего не ответил, только посторонился, давая той мышью проскользнуть внутрь, девушка по-прежнему не поднимала на него глаз.
— Одноклассница значит, — десять минут спустя Шин, полностью одетый, с хитрецой уставился на младшего, предварительно поставив чайник на плиту.
— Ага, — Майки безразлично жевал печенье, одежду он уже сменил, только с волос кое где еще капало.
— С которой вы
вместе попали под дождь, — продолжал гнуть свое Шиничиро.
— Ага, — просто ответил Майки, но под долгим взглядом брата добавил. — Я пытался уговорить ее поднатаскать меня к экзаменам.
— Ты что?! — Шин порадовался тому, что ничего не пил в этот момент, потому как был велик шанс поперхнуться. — Кто ты и что сделал с моим братом?
— Ой, заткнись, Шин, — младший тут же скривился, одновременно с этим седзе отъехало в сторону, и на пороге показалась Такемичи.
— Извините, я наследила немного, когда шла обратно, — она больше не прятала глаза от Шина, и тому представилась возможность рассмотреть ее в менее смущающей обстановке. Невысокая, худенькая, в черной униформе средней школы, осветленные вьющиеся волосы, собранные в хвост, она неловко переминалась с ноги на ногу, явно не зная куда себя деть на чужой кухне.
— Такемичи-чан! — Майки весь оживился, приглашающе хлопнув по стулу рядом. — Садись сюда, сейчас чай организуем.
Девушка неуверенно улыбнулась, бросив опасливый взгляд на Шиничиро. Того это позабавило, она не была такой робкой, когда буквально ворвалась к нему в ванную. Однако с места Ханагаки не сдвинулась, вместо этого сказала:
— А где у вас тряпка, форма промокла больше, чем я думала, я ее отжала как могла, но все равно капает, — только сейчас Шин заметил, что в том месте, где она стояла, на полу виднелись несколько капель воды.
— Ханагаки-сан, у тебя нет сменки с собой? — Парень подошел ближе, кладя руку на спинку стула, девушка только помотала головой. — Так дело не пойдет, сидеть в мокрой одежде, прямой путь подхватить воспаление легких. Посиди-ка пока тут, а я найду во что тебе переодеться, а Майки протрет пол. Да, Майки?
— Не надо, мне и так нормально… — начала отнекиваться девушка как тут же чихнула.
— Я быстро, — улыбнулся Шин, скрываясь в коридоре, Майки незамедлительно последовал за ним.
Порывшись в шкафу, Шиничиро нашел несколько футболок и пару штанов Эмы, которые она по разным причинам больше не надевала. Примерился, вспоминая комплекцию одноклассницы, как некстати в голову вновь пришло ощущение ее плечей под его руками. Тряхнув головой, отгоняя неуместные мысли, Шин вернулся на кухню.
Ханагаки так и не сдвинулась с места, терпеливо ожидая возвращения парня.
— Вот, — Шин передал вещи девушке. — Выбери, что больше нравится, все должно подойти. Это вещи нашей младшей сестры. — Увидев искру протеста в голубых глазах, парень поспешил заверить гостью. — Не волнуйся, она их все равно больше не носит, поэтому возмущаться не будет.
— Спасибо, Сано-сан, — Ханагаки низко поклонилась.
— Да без проблем, — снова улыбнулся Шин, заходя на кухню, чайник уже начал закипать, поэтому он снял его с плиты. — И называй меня по имени, ладно? Все-таки ты подружка Майки.
— Тогда Вы тоже зовите меня по имени, Шиничиро-сан, — девушка улыбнулась, и Шин заметил появившуюся из-за этого очаровательную ямочку на ее левой щеке. — Но никакая я не подружка Манджиро-куну.
Добавила она, и в голосе зазвучали строгие нотки.
— Д-да, конечно, Такемичи-чан, — в горле отчего-то стало сухо, и Шиничиро словно снова почувствовал запах лавандового шампуня, что точно было игрой его воображения, ведь Такемичи стояла в двух метрах от него.
— Шиничиро-сан, я хотела извиниться за то, что ворвалась к Вам, — Такемичи виновато поджала губы, слегка наклонив голову вперёд. — Мне очень жаль, если я доставила Вам неудобство.
— О чем ты, Такемичи-чан, — Шин попытался звучать как можно более беззаботно, запуская задрожавшие от волнение пальцы в волосы. — С кем не бывает, в этом есть и моя вина, стоило закрыть дверь.
Скрипнула половица, и на пороге показался Майки.
— Я закончил, Такемичи-чан, пошли, покажу как включать сушилку, — он рукой поманил одноклассницу за собой.
Стоило подросткам скрыться в коридоре, как Шин открутил кран и налил себе воды. В два глотка осушив стакан, он с тихим стуком вернул его на место, сухость прошла. Захотелось закурить.
Значит Такемичи-чан — та самая тайная любовь Майки. Другого объяснения, почему вдруг младший ни с того ни сего пригласил ее сразу домой, предварительно видимо провожая на станцию, не было. А подготовка к экзаменам просто повод, чтобы узнать друг друга поближе и проводить вместе больше времени. Интуиция подсказывала, что без Эмы тут не обошлось, потому как неискушенный в амурных делах Майки точно не догадался бы до чего-то столь хитрого и вместе с тем действенного. Но судя по словам Майки и поведению Такемичи, последняя пока не дала своего согласия.
Как бы то ни было, но собственная реакция на нее его смутила. С другой стороны, а как ещё реагировать на малознакомую девушку, врывающуюся к тебе в ванную, когда ты практически голый, он не знал. Для верности прокрутив эту мысль в голове пару раз, Шин достал с полки ещё два стакана, заваривая чай, подумав немного, добавил туда имбирь и лимон.
Снова скрипнула половица, Майки вернулся на кухню, сразу же усаживаясь на прежнее место.
— Все хорошо? — осторожно поинтересовался Шин, подмечая, слегка хмурое выражение лица младшего.
— Порядок, — буркнул Майки, вгрызаясь в печенье и начиная активно работать челюстью. Все плохо, понял Шин.
— Эй, Манджиро, ты же знаешь, ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, — Сано-старший уселся напротив брата, заглядывая тому в глаза.
— У меня не получается уговорить ее помочь мне с экзаменами, — спустя минуту тихо ответил брат, под лукавым взглядом Шина, он поспешно добавил. — Да мне на самом деле все равно, просто я не знаю как по-другому с ней время провести, я пытался так позвать ее гулять, она всегда отказывает, а тут Эма совет дала, мол, попроси помочь, главное начать… Но она и тут «нет» говорит.
Понуро закончил Майки, принимая из рук Шина чашку с дымящимся чаем.
— Не унывай, братишка, — Шин улыбнулся, все же ощущая неловкость. — Я тебе помогу, против обаяния двоих Сано она не устоит.
— Кто не устоит? — раздался за спиной голос Такемичи.
Майки поперхнулся чаем, заходясь в кашле, Шин поспешил ему на выручку.
— Новая модель байка, — похлопав по спине брата, Сано-старший обернулся к гостье. Как Шиничиро и думал, одежда Эмы ей подошла, хоть светлые штаны и сидели слегка впритык. — Я держу собственный магазин байков, покупаю их и чиню. Правда с одним накладка вышла, поэтому попросил у Майки помощи. Ха-ха-ха, как частенько говорю, против обаяния двоих Сано ни один байк не устоит.
Такемичи подозрительно уставилась на них, слегка наклонив голову на бок, взгляд ее голубых глаз словно прошил Шина насквозь, ему огромных трудов стоило сохранить беззаботное выражение лица.
— Чаю? — Такемичи кивнула, присаживаясь на соседний к Шиничиро стул.
— А как называется Ваш магазин? — спросила девушка, сделав осторожный глоток.
— S&S Motors, — ответил вместо Шина Майки, пододвигая корзинку с печеньем ближе к однокласснице. — Угощайся, Такемичи-чан.
— Спасибо, Манджиро-кун, а можно сахар? Или мед.
— Да, конечно, — Шин встал из-за стола, начиная рыться в полках, быстро нашел искомое, сразу же достал две ложки.
— Спасибо, — Такемичи зачерпнула мед и опустила в чашку, начиная помешивать. Размешав, девушка сделала глоток, прикрывая глаза, горячий чай согрел продрогшее тело, на щеках выступил румянец. Она блаженно улыбнулась.
Неотрывно следившие за ней хозяева дома как по команде отвели взгляд, стоило Ханагаки вновь взглянуть на них.
— Такемичи-чан, Майки сказал, вы одноклассники? Значит ты тоже в этом году выпускаешься из средней школы, — заговорил Шин, чтобы скрыть смущение, кажется образ разрумяненной девушки на его кухне, с таким наслаждением пившей чай, навсегда останется в памяти.
— Все верно, — настроение у нее улучшилось, из-за чего из голоса пропали робкие и извиняющиеся нотки.
— Так странно, Майки о тебе не рассказывал, — Шин бросил хитрый взгляд на младшего, тот откинулся на спинку стула, уминая пятое по счету печенье.
— Мы с Манджиро-куном только в этом году в один класс попали, — с готовностью объяснила Такемичи, обращая внимания на Сано. — Я знала его заочно, а лично познакомились совсем недавно.
— Как же? — Шин придвинулся к ней, предвкушая феерическую историю.
— Н-ну… эм, ничего такого, — Ханагаки отшатнулась, крепче сжимая чашку, взгляд ее заметался по кухне.
— Она отчитывала Киемасу за бои на деньги, — подал голос Манджиро, резко припадая к столу. — Ты бы видел ее, Шин, настоящая фурия, так кричала на него, угрожала, что в полицию сообщит, что его из школы выгонят, батей прокурором прикрывалась, мне даже стало его жаль.
— Ты преувеличиваешь, Манджиро-кун! — возмущенно воскликнула она. — Это были не угрозы, я просто рассказала ему о последствиях таких вот развлечений.
— Да-да, конечно, что-то со стороны так не выглядело, — лукаво улыбнулся Майки.
— Ахаха, в самом деле? Такемичи-чан, ты прям валькирия! Не страшно было против такого лба выходить? — Шин знал Киемасу, бывал пару раз на собраниях Тосвы.
— Какая разница, какого размера противник, если человек причиняет зло другим, я не могу остаться безучастной. — Такемичи нахмурила брови, непримиримо поджимая губы. Этакий боевой хомячок.
— Тогда могу быть спокоен за Манджиро, с такой подругой ему ничего не надо боятся, — рассмеялся Шин, тем не менее тронутый словами девушки, а спустя мгновение засмеялись и Ханагаки с Майки.
Атмосфера перестала быть такой напряженной как в начале беседы. Шин поделился парочкой смешных историй про его юность, чем заставил Ханагаки уже хохотать. Не остался в стороне и Майки, у которого таких историй был вагон и маленькая тележка. Лишь спустя час, когда весь чай был выпит, печенье съедено подчистую, а смех от последней истории стих, парень спросил.
— Ты уже решила в какую старшую школу пойдешь?
— Мм, решаю между старшей Мидори и Сонгоку, — Такемичи пальцем смахнула выступившие от смеха слезы. — В Мидори сильная программа, но в Сонгоку можно получить рекомендацию в Токийский.
— Ого, вот это да, — присвистнул Шин, — да ты суперумная Такемичи-чан.
— Она в десятке лучших по успеваемости, — важно кивнул Майки, словно высокое положение Ханагаки его личная заслуга, гостья лишь скромно, но довольно улыбнулась, смущенно убрав прядь волос за ухо.
— Такемичи-чан! — Шин сложил руки в просящем жесте, слегка склонив голову перед девушкой. — Знаю, нагло просить тебя о таком в нашу первую встречу, но пожалуйста! Поднатаскай Манджиро к экзаменам, без тебя он их не сдаст, я-то смогу это как-то пережить, но наш дед, у него слабое сердце, он не выдержит, если его самый любимый внук не сможет поступить в старшую школу!
И пускай Сано Мансаку никогда не жаловался на здоровье, Такемичи этого не знала, поэтому и уличить Шина в неком преувеличении правды не могла. Она растерянно захлопала своими голубыми глазищами, обескуражено приоткрыв рот.
— Н-ну не может у Манджиро-куна все быть настолько плохо, — Шин крепко, но аккуратно взял ее за запястье, девушка дернулась, но замерла, завороженно заглядывая ему в глаза.
— Поверь, — проникновенно начал Шин, легонько поглаживая ее руку большим пальцем, — все именно настолько плохо.
— Н-ну раз ты… Вы так говорите, — Такемичи сглотнула и посмотрела на Майки, — я помогу тебе, Манджиро-кун, конечно, помогу…
— Спасибо! — Шин отпустил ее, широко улыбаясь, — ох, надо же, за разговорами даже не заметил, что дождь уже кончился.
— И правда, — Такемичи сцепила руки в замок, через стол разглядывая просветлевшее небо, которое уже раскрасило в красный заходящее солнце, — мне надо домой, пока не стемнело.
— Я провожу тебя до станции, — подал голос молчавший до этого Майки.
Уже на выходе, когда Такемичи, распрощавшись и поблагодарив за гостеприимство, вышла, младший быстро притянул Шина за футболку, вынуждая того слегка наклонится.
— Спасибо за помощь, — тихо, но веско обронил он, вперив в брата немигающий взгляд — но больше так не делай.
И вышел, оставив Шина одного. Мгновение Сано пялился на закрытую дверь, слегка приоткрыв рот, а потом расхохотался.
Надо же, братишка приревновал девушку к нему! Как быстро Майки вырос, Шин согнулся в приступе хохота, надо же было ему подумать о таком! Будто Шин когда-нибудь поступил бы так с любимым братом, да ни за какую самую красивую девушку он бы не предал его.
А за такую как Такемичи-чан?
Смех резко прервался словно кто-то нажал на выключатель.
Вернувшись на кухню, он налил себе чаю и с какой-то неясной тоской уставился на дно чашки. Сано медленно вдохнул и выдохнул, унимая поднявшуюся бурю в груди.
Скоро придут Эма и дедушка, пора начать готовить ужин.
***
С той поистине судьбоносной встречи, Такемичи стала частым гостем в доме Сано. Шин уже привык, приходя после работы, заставать картину бурно учащихся школьников. Во всяком случае, Ханагаки прилежно объясняла Майки учебный материал, пока тот большую часть времени был занят тем, что старался не уснуть. Иногда к ним присоединялась и Эма, которой просто было интересно посмотреть на саму Такемичи, чем действительно заполнить пробелы в знаниях. Шин, испытывая некую вину перед Такемичи за балбеса Майки, по мере сил всегда старался скрасить ее времяпрепровождение в их доме, чтобы Ханагаки не отказалась от своего обещания и не послала все к чертям.
Так Шин узнал, что Такемичи живёт только с мамой, любит читать мангу и просто в восторге от Звездных войн. У нее даже стояла фигурка Дарта Вейдера в комнате, которую она успела урвать буквально перед тем, как все раскупили.
Так же он выяснил, что она не любит острое, предпочитает ходить пешком даже если очень далеко, ее любимый цвет зелёный, а ее профессия мечты — смотреть фильмы и получать за это деньги.
А ещё что смех у Такемичи восхитительно звонкий, и когда эмоции бьют через край, она становится очень тактильной.
И еще кучу маленьких деталей, которые Шин хотел бы не замечать
запоминать, но не мог.
— Манджиро-кун, повторяю еще раз, в этом уравнении формула сокращенного умножения, — Ханагаки всеми силами пыталась сохранить спокойствие, но раздраженные нотки нет да проскальзывали в голосе. — Мы уже это проходили, ты вообще учил их?
— Йоу, народ, веселитесь? — Шин заглянул в гостиную, где ребята и расположились, и поднял пакет с арбузом. — А я принес перекусить.
— Шиничиро-сан! — лицо Такемичи просветлело, словно не она только что готова была растерзать Майки на маленькие кусочки, неприкрытая радость звенела в ее голосе.
— Шин! — Майки тоже обрадовался брату и возможности наконец взять перерыв от этой зубрежки. Кто же знал, что Такемичи так ответственно отнесется к просьбе Шина. — Мне чур самый большой кусок!
Они перебрались на улицу, дневная духота медленно сходила на нет, и с крыльца дома открывался прекрасный вид на пока еще голубое небо. Шин разрезал арбуз на доли, и Майки, после тщательного изучения каждой, выбрал самую на его взгляд большую и впился в розовую мякоть. Шин, про себя сетуя на недалекость младшего, вручил сначала Такемичи дольку с наименьшим количеством семечек, а потом взял и себе. Пару минут они сидели в молчании, наслаждаясь прохладным ветерком и вкусом медовой сладости на языке.
— Такемичи-чан, как успехи у Майки? — Сано старший с любопытством покосился на девушку, закатное солнце мягко освещало ее лицо, бликами играло на золотых волосах.
— За японский и литературу можете быть спокойны, — деловито ответила она, откусив еще кусочек. — Мм, надо еще математику как следует подтянуть, и ох, совсем забыла! Майки, ты повторил неправильные глаголы по английскому?
— Ммм, — недовольно пробурчал младший с набитым ртом. — Такемичи-чан, у нас же перерыв!
— Ты ничего не учил! — с укором произнесла девушка. — Шиничиро-сан, ну скажите ему! У нас и так осталось мало времени.
Взмолилась она, повернув голову в сторону Шина, сталкиваясь с внимательным взглядом черных глаз. На мгновение дыхание перехватило. Такемичи поспешила опустить голову, снова откусила от арбуза кусочек, пальцы ее слегка подрагивали.
— Майки! Не расстраивай Такемичи-чан! Вот надоест ей с тобой, оболтусом, возиться, сам будешь математику зубрить. Я тебе помогать не буду.
На его угрозы Майки, потянувшийся за уже третьим кусочком, остановился на пол пути и мелко затрясся. Спустя секунду Шин понял, что младший смеется.
— Ахахахаха, Шин, да ты сам в математике недалеко от меня ушел! — Майки гаденько ухмыльнулся, подцепляя ломоть пальцами. — Мне Такеоми рассказывал, что ты у него списывал, пока учился в школе, так что я лучше у него помощи просить буду если что.
— Ты верь ему больше! — пытался оправдаться Сано под саркастичный смех младшего.
Стыд слегка опалил скулы Шина, ему вдруг стало очень неловко перед Такемичи, которая кажется очень щепетильно относилась к учебе. Не хотелось ее разочаровывать. Но Ханагаки только тихо рассмеялась, и Шин заметил арбузную семечку, приставшую к ее щеке, прямо там где у Такемичи появлялась ямочка, когда она улыбалась.
— Мм, щас вернусь, — отсмеявшись, Майки скрылся в доме.
Снова повисла тишина, но такая уютная, как когда знаешь человека всю жизнь и, паузы в общении возникают не из-за отсутствия тем для разговора, а чтобы как следует насладится моментом, ощущением единения.
— Знаете, Шиничиро-сан, — понизив голос, Ханагаки слегка придвинулась к Шину, заговорщески улыбнувшись. — Вы только не говорите Майки-куну, ладно?
На ее слова Шин только кивнул, скованный невольной близостью их лиц.
— Я тоже иногда делаю себе шпоры, — шепнула она, и синие глаза ее искрились озорством словно призналась ему в уморительной шалости.
Словно загипнотизированный Шин положил руку на ее щеку, большим пальцем убирая приставшую семечку, да так и замер.
— Ш-ш-шиничиро-сан! — Такемичи не узнала свой голос, уши и лицо пылали от ощущения теплой и большой ладони, сердце бу́хало где-то в горле, грозясь вовсе остановится.
— А-а! Извини! — И все же она не смогла сдержать разочарования, когда Сано отдернул руку и тут же отодвинулся, стало холоднее.
Такемичи отвернулась, скрывая красное лицо, рука вцепилась в рубашку на груди, девушка пыталась выровнять сбившееся дыхание. Получалось так себе.
— А-а ты знала, Такемичи-чан, что если проглотить арбузное семечко, то оно прорастет в животе и ты превратишься в арбуз? — как это бывало и раньше, в приступе волнения Шин начинал нести бред.
Они оба неловко и совершенно не искренне рассмеялись, не смотря друг на друга, и снова замокли.
Такими Майки их и застал, молчаливыми, сидящими на максимальном расстоянии друг от друга.
Вскоре пришла Эма, они угостили ее арбузом, про учебу уже никто не вспоминал. Когда небо окрасилось в розовый, Такемичи собралась домой, Майки уже по традиции пошел ее провожать.
— Что-то у них совсем не клеится, — поделилась Эма, смотря в спину удаляющимся ребятам.
— Ты о чем?
— Ты знаешь, — отмахнулась сестра. — Кажется Майки ей совсем не нравится.
— Как-то жестоко, Эма, не вздумай Майки такое сказать, — пожурил ее Шин, а внутри весь подобрался.
— Скажу ему или нет, от этого ничего не изменится. — И будто невзначай добавила. — Кстати, Такемичи-чан спрашивала, есть ли у тебя девушка.
— И что ты ответила? — ему даже удалось скрыть волнение в голосе.
Эма лишь хмыкнула, смерив его снисходительным взглядом, и скрылась за дверью.
Так за проведенными совместно вечерами пролетело время, наступила череда выпускных экзаменов.
Ханагаки Такемичи пропала из его жизни на две недели, казалось бы, что такое две недели, но для Шина они тянулись удивительно долго. Настолько он привык видеть ее на их маленькой кухне или в гостиной, неизменно с учебником в руках, то и дело сетующей на рассеянность Майки, так что ее голос можно было услышать в дверях. Поэтому теперь, приходя домой, он находил его каким-то неправильно тихим. Словно в мозаике не хватало кусочка, очень важного кусочка.
Майки хуже, каждый раз думал Шин. Если уж он скучает по Такемичи-чан, то для Майки такая разлука с ней должно быть невыносима. Но Майки виделся с ней в школе, пускай там они не общались столь тесно, так как репутация младшего шла впереди него. Но Шиничиро все же замечал выражение тоски по девушке на лице брата, из-за чего сердце начинало неприятно колоть.
Именно поэтому Шин предложил отпраздновать выпуск из школы и позвать Такемичи, когда экзамены наконец закончились. Майки, к слову сказать, справился с ними на ура, даже с английским.
— В конце-концов твои оценки ее заслуга, — они сидели в магазине, и Шин разбирал недавно купленный байк, чтобы понять какие запчасти надо докупить, а какие еще можно использовать. — В пятницу закончу пораньше, купим торт, украшения, повеселимся! Что скажешь, Манджиро?
— Классная идея, — младший уплетал любимые дораяки, слегка покачивая ногой. — Думаю, я люблю ее. Я скажу ей это на празднике. Сделаю все правильно.
Шин едва не выронил ключ, слова брата застали его врасплох, он бросил быстрый взгляд на Майки и произнес:
— Отлично! Тогда начало в пять. И не опаздывать!
Утро пятницы у Сано-старшего не задалось, во-первых, накануне ночью он долго не мог уснуть, проворочавшись полночи, из-за чего проспал будильник, во-вторых собираясь второпях, он забыл ключи от магазина, пришлось возвращаться, в-третьих, не смотря на поздний подъем, отдохнувшим он себя не чувствовал. Из-за чего шатался по магазину как зомби, не мог сфокусировать внимание, из рук все валилось, но после обеда Сано более менее раскачался, клиентов не предвиделось, поэтому он решил закончить с разбором нового байка.
И как бывало раньше это занятие смогло его отвлечь и успокоить, Шин обожал такие моменты, он словно впадал в транс, голова очищалась от всех ненужных
неправильных мыслей с каждым болтиком, поворотом ключа.
Потому знакомый голос, прозвучавший в прохладной атмосфере магазина, заставил Шина вздрогнуть. И вовсе не от неожиданности.
— Шиничиро-сан, здравствуйте! — Шин поднял голову, перед ним стояла Ханагаки Такемичи собственной персоной, все в той же черной униформе ученицы средней школы, с забранными в хвост волосами. Все с той же ямочкой на левой щеке, появлявшейся, когда девушка улыбалась.
— Т-такемичи-чан! Рад видеть! Ты откуда здесь?
— Майки-кун опаздывает, сказал, что встретимся здесь. Ой, я раньше у вас не была, боялась, что ошиблась магазином. — И она с любопытством начала осматривать помещения, смешно вертя головой. От этого у Шина потеплело в груди, за две недели он отвык от этой ее привычки. От нее самой.
— Ну Майки, как всегда, балбес! Ты уж не злись на него, Такемичи-чан, — Шин рассмеялся, чувствуя как внутри него распускаются цветы. — Подожди немного, я скоро закончу.
Такемичи его уже не слышала, она ходила около выставленных байков, внимательно разглядывая их. Шин вернулся к прерванному занятию, откручивая крышку бака, надо было слить масло, но продолжая украдкой наблюдать за девушкой из-за мотоцикла.
Еще минут пять побродив по магазину, Такемичи подошла к столу с инструментами и села на стоящий рядом стул.
— Как у Вас дела?
— М, хорошо, вот разберусь с этим красавцем и будет даже отлично, — Шин снова закрутил крышку бака, взял ведро с маслом и отнес к стене, чтобы не мешалось.
Подойдя к столу, Сано стал тряпкой тщательно вытирать капли с рук. Рядом с Такемичи не хотелось выглядеть неряхой, еще подумает о нем чего-нибудь не то.
— А, да, обаяние Сано, я помню, — Ханагаки хихикнула в кулачок. Шин лишь на секунду замешкался, но потом расплылся в глупой улыбке.
— Как экзамены? — это оказалась благодатная почва для разговора, Такемичи с радостью поведала о том, как сильно волновалась перед каждым, настолько, что не могла спать перед днем Икс.
— Но теперь все хорошо, когда все кончилось я проспала весь день, Шиничиро-сан, меня даже мама не трогала. Настолько я устала.
— Ты большая молодец, Такемичи, — Шин был рад снова видеть ее, слышать, говорить, словно и не было тех бесконечно долгих недель. — Так и не сказал тебе спасибо за Майки, видела бы ты дедушку, когда он узнал результаты. Даже не поверил сначала.
— Я и за Майки-куна жутко волновалась, — эти слова неожиданно царапнули слух. — Особенно за математику, Вы же знаете, с ней было труднее всего.
— Ахахааха, точно, ну теперь как следует отдохнете, сходите наконец развеетесь, а то последний месяц только и делали, что тухли у нас.
— Не говорите так, — пылко возразила Ханагаки, подскочив со стула. — Мне очень нравилось проводить с вами время, Шиничиро-сан! Правда-правда.
— Мне тоже, — Шин смотрел на нее сверху вниз, не отрываясь, она неожиданно оказалась очень близко. Только руку протяни. — Мне тоже очень нравилось быть с тобой.
И Шин, сам того не ведая взял Такемичи за руку, он потянулся к ней лицом, она не отстранилась, Сано крепче сжал ее ладонь и поцеловал.
В голове у Шина словно взорвались тысячи солнц, любовно ослепив его своим сиянием, в груди стало невыносимо тесно и жарко, их пальцы переплелись. Она зажмурилась, и он мог видеть как дрожат ее ресницы, как пылают огнем щеки, и от этого сердце его наполнилось нежностью, он легонько улыбнулся сквозь поцелуй.
Губы Такемичи отдавали клубникой и чем-то пряным, она больше не дрожала, наоборот расслабилась, положила вторую руку ему на грудь. Шин уверен, она чувствует как под ее ладонью заполошено бьется его сердце, он притягивает ее ближе, зарываясь в пахнущие лавандой волосы. Она судорожно хватает ртом воздух, на мгновение прервав поцелуй, но тут же приникает обратно, послушно раскрыв губы.
Шин плавится под ее ласками, забывший обо всем на свете, ему кажется, вот она, та, кого он так долго ждал. Никакая другая не ощущалась бы в его объятиях так желанно, так правильно. Так нужно.
«Думаю, я люблю ее.»
Будто что-то щелкает в голове у Сано, он в ужасе распахивает глаза и как наяву видит Майки, его лицо с выражением глухой тоски по первой любви. Признание брата красной строкой бежит перед глазами. И Шин разрывает поцелуй, отстранив разомлевшую Такемичи на расстояние вытянутой руки.
— Стой, это все большая ошибка, — Шин глубоко дышит, стараясь успокоится и по крупицам восстанавливая здравомыслие.
— Что? — Ханагаки поднимает расфокусированный взгляд, плохо понимая слова Шина.
— Это. Ошибка. — Шин отстраняется, отходит подальше, борясь с трусливым желанием сбежать. Такемичи выглядит такой потерянной.
— Почему ты так говоришь? — голос дрожит. — Я-я ведь люблю тебя.
— Такемичи-чан, пойми, это не любовь, — слова признания на мгновение пошатнули его решимость, но он вновь вспомнил лицо Майки, — ты немного увлеклась, я, идиот, тоже, прости меня, мне не стоило этого делать. Я сожалею, давай просто забудем об этом, хорошо?
— Я знаю, что я чувствую, — твердо сказала Такемичи, крепко сжимая кулаки. — Я люблю тебя. И… и знаю, что нравлюсь тебе.
— Ты ошиблась. — Шин обернулся, взглянув на девушку сверху вниз, каждое лживое слово нещадно драло горло, но он не собирался останавливаться. Так было нужно, так правильно. — Ты мне не нравишься, для меня ты просто одноклассница Майки, и я для тебя просто его старший брат. Ты переболеешь мной, вот увидишь.
— Лжец. — Зло выплюнула Такемичи, по щекам ее струились слезы. Она схватила свою школьную сумку и пулей выскочила из магазина, оставив Шина в одиночестве.
Сано схватился за волосы, слегка оттягивая их, шумно задышал. И не выдержав, в ярости перевернул стол с инструментами. С грохотом они попадали на пол, разбивая мертвую тишину. Легче не стало. И тогда Шин закричал.
В тот вечер Такемичи так и не пришла на праздник и вообще больше не появлялась в доме Сано.
***
— Шин, мать твою, клянусь еще минута, и я!..
— Да, все все, Вака, я закончил, — Сано бросил ключ в ящик к остальным инструментам, подхватил куртку и направился к выходу из магазина.
Там его уже ждал Вакаса, недовольно зыркнувший на него, стоило Шину подойди ближе.
После того как парень закрыл магазин, Имауши, не удержавшись, бросил:
— Как же хорошо, что мы никуда не торопимся.
— Да понял, я понял, все, видишь, — и Шин помахал зажатыми в руке ключами, — не ворчи, Такеоми все равно просил зайти и прикупить сигарет.
— На месте купишь, — казалось еще секунда и Вака ему врежет, как в старые добрые. Но тот лишь резко отвернулся и быстрым шагом приблизился к своему байку, сразу же усаживаясь на него.
Отчасти нетерпение друга можно понять, все-таки они уговорились встретиться в семь в любимом местечке на Шибуя. Просто встретиться и погулять как следует, первое поколение Черных Драконов собирались редко, но метко, однажды их гуляние закончилось тем, что Вака пил всю ночь до беспамятства, нашли они его только утром в Хатиодзи. И то только потому что, Имауши, едва живой от выпитого, смог позвонить Шину со стационарного телефона. Сано мельком глянул на наручные часы, заводя свой байк, шесть тридцать. Еще куча времени.
Минут через пятнадцать они припарковались в Шибуя, в пяти минутах ходьбы от назначенного места встречи.
— Ты иди, Вака, я сбегаю до магазина, — Шин махнул рукой в сторону кричащих вывесок.
Друг лишь кивнул ему, сразу же скрываясь в толпе. Сано, не мешкая, зашел в первый же магазин. Звякнул дверной колокольчик, оповещая о новом клиенте, стоящая за прилавком девушка бодро поприветствовала его. Шин с солнечной улыбкой приблизился к ней.
— Добрый вечер, — девушка убрала светлую прядь волос за ухо и улыбнулась в ответ, на бейджике значилось «Хана». — Хана-сан, одну пачку сигарет, пожалуйста.
— Только сигареты? Может что-нибудь еще? — она пробила ему позицию и положила пачку на прилавок. Прямо рядом с раскрытым журналом, с его страниц на Шина уставилось мохнатое человекообразное нечто с подобием пистолета в лапищах.
— Что это Вы читаете? — Шин заинтересовано склонил голову, пытаясь прочитать заголовок.
— А, да ничего такого, — Хана-сан торопливо закрыла журнал и убрала под стойку. — Статейка какая-то, что-то про новый фильм. Может слышали, Звездные Войны, вроде.
Шин лишь отрицательно мотнул головой, настроение стремительно катилось к нулю. Наскоро расплатившись, он покинул магазин, вечерело. Парень неторопливо побрел к месту встречи.
С того ужасного вечера прошло не много не мало два месяца, все это время он ни разу не видел Ханагаки Такемичи, она больше не приходила, на звонки не отвечала. Шин и не искал встречи от греха подальше, но искал Майки, ничего не знающий о предательстве брата. За эти два месяца Майки почти всегда поздно приходил домой, с каждым днем становясь все угрюмее, пусть и не показывал этого, но Шин видел больше остальных, ведь знал младшего как облупленного.
Майки был растерян. Для него все случилось неожиданно, без каких либо предпосылок, Такемичи оборвала свое общение с ним без объяснения причин, просто однажды, когда Майки подкараулил ее по дороге домой, сказала, что не хочет его больше видеть. В тот вечер младший пришел домой часа в три ночи, Шин встретил его в дверях, наверно еще никогда Сано старший не видел настолько пустого выражения лица у Майки. Он молча прошел мимо Шина в свою комнату, парень не был даже уверен в том, что брат его заметил.
Как так получилось, что желая уберечь Майки от боли, Шин сделал только хуже? Отвергая Такемичи, он руководствовался только этим чувством, думал, что поступает правильно, в сухом остатке два разбитых сердца и неподъемный груз вины.
Может для всех лучше было рассказать правду? Начистоту поговорить с Майки, по-мужски, может даже принять чувства Такемичи?
Вообще, это все еще рабочий вариант, Шин надеялся, что если позвонит он, Такемичи возьмет трубку. Но Сано страшился последствий, всю жизнь он поддерживал Майки, направлял его, и готов был жизнь положить ради его счастья и благополучия. Шин свято верил, что так будет всегда, но случилось непредвиденное. Конфликт интересов. Если бы симпатия Майки была взаимной, то Шин как порядочный человек и брат, отошел бы в сторону, более не смея даже думать о Ханагаки. Но Такемичи выбрала его. И в этом и состояла проблема.
Шин не знал как на это отреагирует Майки. Ненависти брата он боялся больше всего на свете, но и смотреть как тот пребывает в унынии не мог.
Резкий толчок в грудь вывел его из раздумий. Руки невольно легли на чьи-то хрупкие плечи, Шин опустил голову.
Растерянные карие глаза разбили ощущение дежавю.
— Ой, извините, — девушка перед ним ничем не была похожа на Такемичи, вьющиеся каштановые волосы, миленькая родинка под губой. Она тут же отстранилась от него.
— Ахахах, да ничего страшного, — разулыбался Шин, в груди разливалась непонятная досада, — сам виноват, не гляжу по сторо…
— Хина-чан, ты куда помчалась? — этот голос он бы узнал из тысячи, в особенности из-за того, что не слышал его вот уже два месяца. — Шиничиро-сан?..
Перед ним стояла Ханагаки Такемичи собственной персоной, только вот униформа на ней теперь была старшеклассницы, а свои золотые волосы она обрезала. Ее улыбка угасла, стоило ей заметить Шина.
— Такемичи, — единственное, что смог вымолвить Сано. Ему все не верилось, что они так просто столкнулись на улице.
— Хина-чан, идем скорее, — Такемичи не обратила внимание на него, схватила подругу за руку и потянула куда-то в сторону, подальше от него.
— Постой! — Шин в два шага преодолел разделявшее их расстояния, забегая вперед и преграждая дорогу. — Пожалуйста, давай поговорим!
— Мне не о чем с Вами разговаривать, — она не смотрела на него, цедя слова сквозь зубы.
— Пожалуйста, клянусь, это будет недолго, — продолжал настаивать Шин, он просто не мог дать ей уйти, не после того, как сама Вселенная казалось благоволила ему. — Я очень тебя прошу!
Шин в избытке чувств стал опускаться на колени, готовый умолять ее, если потребуется, Такемичи коротко вскрикнула от удивления.
— Прекратите, — зашипела она ему на ухо, хватая за руку и заставляя подняться. — Мы поговорим, хорошо, ждите меня вон у той лавочки. Я скоро приду.
И Шин повиновался. Со своего места ему было хорошо видно девочек, Ханагаки что-то быстро зашептала «Хине-чан», та сначала отрицательно покачала головой, но все же сдалась на уговоры подруги. Как только Ханагаки отошла, Хина-чан еще некоторое время смотрела ей в след.
— Так о чем Вы хотели поговорить? — Такемичи опустилась на скамейку по левую руку от Шина.
— Как… как твои дела? — Шин залепил себе мысленную оплеуху.
— Хорошо, спасибо, это все? — отчужденность в ее голосе заставила Шина поежиться.
— Очень рад. Кстати, это ведь форма старшей Мидори?
— Шиничиро-сан, либо говорите, что хотели, либо я пойду.
— Да, извини, — Сано выпрямился, разворачиваясь к ней. — Я хотел поговорить с тобой о… Майки.
— В самом деле? — Такемичи вскинула на него глаза, оскорбленно скривив рот. — О Майки.
— Да, пожалуйста, поговори с ним, ты так внезапно прекратила общение, ничего не объяснив, — чем дольше они находились наедине, тем сильнее становилось желание взять ее за руку. — Разлука с тобой очень сильно ударила по нему. Это жестоко, Майки ведь не виноват ни в чем.
— Жестоко, — эхом повторила Такемичи, сжимая кулаки. — Вы-то в этом хорошо разбираетесь.
— Такемичи, — начал Шин. — Речь не обо мне, пойми, Майки любит тебя, я уверен в этом. Он заслуживает хотя бы получить нормальный отказ.
— Это не любовь, Шиничиро-сан, — девушка сузила глаза, усмехнувшись. —
Он мной переболеет, вот увидите.
— Такемичи, — Сано устало прикрыл глаза. — Ты злишься, я понимаю, я тоже поступил с тобой жестоко. Прости меня, слышишь, мне правда очень жаль. Поэтому я и прошу тебя, не будь жестокой с Манджиро.
— Как Вы можете, — Такемичи закусила губу, сдерживая подступившие слезы. — Неужели я вам совсем-совсем не нравлюсь? Даже самую малость…
» — Нравишься! Очень нравишься, Такемичи, но я не могу так поступить с Майки, не могу.» — Шин едва не выкрикнул эти слова, но лишь глубоко вздохнул в попытке привести мысли в порядок.
— Не в этом дело. Как ты вообще это представляешь, я же староват для тебя, ты еще влюбишься в кого-то подходящего возрас…
— И это все?! — Лицо Такемичи озарилось улыбкой, глаза загорелись надеждой.
— Что? Да, то есть нет, то есть не только, — Шин растерялся под ее взглядом, чувствуя как быстро бьется его сердце. — Я имел ввиду…
Больше он ничего не успел сказать, Такемичи его поцеловала.
— Я поняла Вас, Шиничиро-сан, мама тоже не поймет, если я начну встречаться с Вами, поэтому давайте подождем немного, — Ханагаки солнечно улыбнулась. — С Майки я поговорю, объясню ему все, обещаю. Но сейчас пора идти. Увидимся!
Шин заторможенно кивнул на ее слова, все еще не придя в себя. В голове было восхитительно пусто, а в груди тепло, Шину было хорошо, впервые за два месяца.
— Только дождитесь меня, Шиничиро-са-а-ан! — прокричала ему Ханагаки, помахав на прощание рукой.
— Чтобы я еще раз оставил тебя одного, — Вакаса материализовался из воздуха, плюхаясь на соседнее место.
— Как давно ты здесь?
— На малолеток потянуло, Шин? — Вака прищурил глаза, растягивая губы в ухмылке. — На земле что, закончились все совершеннолетние девушки?
— Заткнись, Вака, — Шиничиро уронил голову на ладони, чувствуя как предательски краснеют уши.
Теперь Майки его точно убьет.
