Мы друзья, верно?

Как ребята и обещали, после уроков, они втроем собрались искать кружок для Цукасы. — Цукаса, а есть ли что-то, чем бы ты хотел заниматься? — обратилась к нему Муэми, пока все направлялись к общему списку свободных групп, куда еще можно было записаться. — Хм-м, — парень призадумался, глупо нахмурив брови, пару минут его молчания дали о себе знать, — я не знаю, — проныл он в ответ, опустив голову. — Ладно, там список висит, сейчас и посмотрим, — произнес Аманэ, указывая на доску объявлений. Ученики подходят к стене и всматриваются в бумаги. — Театральный клуб, аниме клуб, э... — читает Аманэ, перелетая со строки на строку. Все устало выдохнули, поняв, что нужно обходить каждое место. Ну, что ж, первым будет арт-клуб! Цукаса ищет себя в исскустве, задорно махает кистью по полотну, пока двое других ждут его результат. Пару минут и дело сделано. — Готово! — счастливо огласил парень, откладывая принадлежности и показывая картину друзьям. Все в ожидании. Они смотрят на картину и видят... черные линии какие-то... Оба скептически переглянусь перед ответом. Приглядевшись они смогли различить, что это. — А! Я знаю! Это слон! — начала Муэми, указывая на рисунок. — ну-у-у, что-то есть...— добавил Аманэ, стараясь через силу признать творение брата. — Это был Автокран! — выпалил младший Юги, скрестив руки на груди. — Ой, идем дальше! В хоре Цукасу выгнали за то, что он голосил и не попадал в ноты. В танцевальном кружке чуть шею не свернул, пока хотел выпендриться перед девушками и сделал там сальто. В литературном клубе он не просидел и минуты, завизжав, что там убийственно скучно. Муэми и Аманэ лишь прикрывали лицо ладонью. И так, обойдя еще половину, они теряли надежду. — Цукаса, может завтра продолжим? — заговорил старший Юги, который плелся уже позади, тащя ноги по полу. — Давайте в последний кружок, пожалуйста! — оставался всё таким-же позитивным другой. — Идем... Ближе всего находился кружок оригами. Все уже присели за стулья, так как ноги давно не держали. Всем дали по листку. Белокурая не стала ничего делать и только махала ладонью в сторону лица, пытаясь хоть как-то себя остудить. Аманэ Юги, как растопленное масло, потихоньку скатывался со стула. Весь день ушел на поиск занятия, и пока — безрезультатно. В то время как товарищи утомленно дышали, младший Юги продолжал активничать. Раз листок, два листок, пару раз свернул, вот и фигурка вышла. Интересно! Через минут 10 когда ребята смогли очухаться, заметили, как тот увлеченно складывает бумагу, делает лебедя, гармошку и остальные вещи. — Не говорите мне... — выдохнула девушка на последнем слове. — Может будешь на оригами ходить? Ты прям как профи, — тут же взял в руки аккуратно сложенного лебедя Аманэ, рассматривая с каждой стороны и крутя в руках. — Правда? Круто! Тогда я тут остаюсь! — торжественно крикнул он и улыбнулся показывая свои клыки. Наконец. Они сделали это. Цукаса записался на кружок оригами, после этого друзья направились в сторону выхода. — Ура! — победно произнесла Мизури шагая впереди всех.— Теперь домой!— вытянула она победно руки вверх. — Эй, Муэми, — догнал её младший Юги, — а может ты к нам зайдешь на ужин? Раз ты нам помогла, — положил парень руку ей на плечо Аманэ неловко почесал затылок и подошел к ним. — Хм-м, не знаю.. — задумалась девушка, смотря под ноги. — Было бы неплохо, если бы ты пришла, — смущенно говорил старший Юги, отвернув голову в другую сторону. Белокурая подумала еще немного и не смогла отказаться.

***

Они подошли к огромному деревянному двухэтажному дому. С улицы он выглядел изысканно и богато. Войдя внутрь, их встретили родители Аманэ. Мужчина высокого роста в темном костюме, с коричневыми волосами и очень строгой, серьезной манерой. Женщина низкого роста, в простой, но ухоженной одежде, с короткими светлыми волосами и доброй улыбкой. Не смотря на то, что оба родителя имели строгий взгляд, это лишь создавало впечатление непроницаемости и мудрости. Муэми приветливо помахала им, мило улыбаясь. — Здравствуйте! — поздоровалась она, снимая обувь. — Здравствуйте. Не знала, что вы приведете друга. — произнесла мать обращаясь к близнецам. Те перекинулись взглядом. — Это Цукаса начал! — быстрее выпалил Аманэ, чем его брат успел открыть рот. « А сам говорил, что было бы неплохо, если бы я пришла! » — надула губки девушка, кинув взор на парня. — Все в порядке, сейчас ужинать будем, пока вы моете руки, я достану еще приборы. — она мило подняла уголки губ и направилась в сторону кухни. Их отец, не сказавший ни слова, а лишь кивнувший в знак приветствия, не выглядел злым, скорее слишком спокойным. Он развернулся и ушел к своей жене. — Муэми, ванная там! Идем! — повел ее Цукаса, подхватывая за руку. **** Все выстроились около большого стола из темного дуба. « Это должен был быть их обычный ужин, правда? » — подумала про себя белокурая, смотря на еду, находящуююся в пару метрах от неё. Блюда были выстроины одни за другим. Их было множественное количество, и каждый был сочитаем друг с другом, ничего лишнего. Вся эта роскошность заставляла чувствовать девушку не в своей тарелке. Сжавшись будто изюм, она осторожно присела на стул. Друзья сели с двух сторон от нее. Родители находились напротив. — Прости, что встретили тебя, наверняка, холодно, — начала говорить матушка, как все присели. — Мы не часто видим гостей у себя дома, обычно это всегда запланированно, поэтому проводим эту встречу в кафе. Аманэ и Цукаса вовсе не слушали, один задумчиво возил вилкой по тарелке, другой уже принялся есть. — Поэтому мы были слегка ошарашены твоему приходу, надеюсь этот скудный стол прийдется тебе по вкусу, — продолжила говорить женщина, в то время как ее муж, не меняясь в лице, иногда кивал в знак согласия. « скудный стол?! » — саркастично повторила Мизури — « да они как-будто пир собирались тут устроить. » Девушка немного дрожала от неловкости, и, на самом деле, и вправду была напугана их первой встречей. Извинения этих людей не обнадеживали. — Да, всё впорядке, — ответила она, с лицом напуганного кролика. — Кстати, как тебя зовут? — поинтересовалась мать и взяла в руки вилку. — Муэми. — Ага, ну, что ж,приятного аппетита. Все принялись за трапезу. Ком стоял в горле, еда не лезла, как только не пыталась. Тишина очень давила. Но лишь сначала было так. Потом, будто обычная семья появились разговоры из ниоткуда. Атмосфера стала приятнее, недавнее волнение и давление спало. Казалось, что даже на лице вечно хмурого отца появилась легкая улыбка. Все болтали, будто родные. Вечер закончился необычно хорошо. Близнецы проводили ее дома, который был в половину меньше их. На прощание, девушка помахала им рукой и одарила чарующей улыбкой. — Аманэ, это точно не твой соулмейт?— обернулся младший на брата, когда та ушла. — Эм-м, нет, а что? — неловко ответил тот, взглянув на Цукасу в ответ. — Просто такую девушку теряем, — посмеялся он, почесав затылок. — Ты дурак совсем? — произнес старший Юги, уже повернувшись на обратный путь. — Да шучу я, шучу! — подбежал тот, чтобы не отставать от брата. Время было 8 часов вечера. Муэми захлопнула дверь и сняла верхнюю одежду. Коридор был наполнен тишиной, как и весь дом. Девушка прошла по всему помещению, подтверждая, что находится она одна. Её мама ещё не вернулась с работы, снова задерживается. Это был не первый раз, когда она была поздно одна. Ведь мать часто пропадала на работе в банке. Из-за того, что отец их бросил, жизнь докатила ее до такого. С утра до ночи гнить ради премии и дополнительных оплат. Дочь понимала, что родитель старается ради ее блага, но она не хотела принимать это. Снова Мизури подошла к плите, пока готовила еду для нее, одновеременно убиралась по дому. Каждодневные заботы стали уже привычным делом. Белокурая сделала домашнюю работу, плюхнулась в кровать, разлеглась в позе звезды, и после всех занятостей припомнила об отце. Никого она больше так ненавидела как его. Лишь отпрыски намеков об этом человеке вызывали неприязнь. Все верили в бесконечную неразорванную связь между соулмейтами, но тогда как, извините, он мог бросить женщину с 6-ти летним ребенком, ради другой подкаблучницы и мымры? Ведь его простой уход из их семьи кардинально изменил жизнь Муэми. Все планы и надежды рухнули, особенно, когда они переехали. А прибытие в эту страну было только ради большего заработка, чтобы кормить дочь и остальную родню. Бабушка на пенсии, дедушка умер, все доходы до этого поддерживал отец. Хотя, даже так, ей было противно так называть его, он не стоил этого наименования. Воспоминания воиспроизводились будто по пленке, хотя слышались только из уст любимой бабушки. Когда этот человек ушел, мама сразу нашла работу и стала тянуть близких на себе. Воспитанием совсем юной Муэми тогда начала заниматься бабушка. От шести до пятнадцати лет.. Все это время, именно эта женщина давала знания и любовь, переживала, поддерживала, была с ней в радости и в горести, ругала за ошибки, радовалась на первые удачи и начинания, читала сказки на ночь, пела колыбельные, учила приметам, смотрела с ней глупые мультики, купала ее в ванной, часто путая теплую воду с холодной, ходила по магазинам, где не могла отказать в покупке какой-то сладости, половину эмоций за ее короткую жизнь она поделила вместе с ней, поэтому привязанность была несравнима. Их разлука была самой больной утратой в жизни Мизури. Сначала девушка противилась переезду, но очередная беседа с мамой, сломила, да и, в принципе, не оставляла другого выбора, кроме как согласиться. Никогда она так не рыдала прощаясь со своей «второй» матерью. Пару дней чувствовалась одна пустота и никаких эмоций. И так, вышло положение, в котором сейчас находится ее семья. Эмоции были смешанными, слишком частое напоминание о прошлом уже не вводили ее в глубокое разочарование и грусть, но, неумолимая тоска по дому, казалось, никогда не уйдет. Слез не было. Лишь больная волнующаяся тяжесть в груди давила и произрастала изнутри. Лицо давно было в подушке. Пару усталых вздохов и все приходило в норму. Девушка выключила свет по всему дому и легла спать.