В твоих глазах небо

      Секунда падения показалась Скай вечностью. Она знала, на что шла, знала, что может покалечиться или умереть. Второе предпочтительнее. Скай не хотелось бы снова оказаться в руках этих людей ещё более беспомощной, чем прежде.       Скай упала на соломенную крышу конюшни, при этом чуть не напоролась на нож, который всё ещё сжимала в руке. От испуга Скай его выронила, о чём тут же пожалела. Она покатилась вниз по наклонной крыше, стараясь уцепиться хоть за что-то. Потом было ещё несколько мгновений свободного падения, когда прохладный ночной воздух обдувал лицо. Скай шлёпнулась на землю и застонала от боли, наполнившей всё тело. Но у девочки не было времени жалеть себя, в доме поднялся шум. Громкий крик хозяйки, болезненное рычание низкого, хриплые голоса охранников, отрывистые приказы. Чей-то силуэт появился на фоне окна.       — Вот она!       Скай вскочила на ноги, благодаря все высшие силы, если они есть в этом мире, что ничего не сломала. Она может бежать. Появилась и мгновенно исчезла мысль увести лошадь из конюшни. Скай ни разу не ездила верхом, и её шансы удержаться на лошади без седла стремятся к нулю. За годы жизни под мостом ей не раз приходилось убегать с ворованным добром, петляя в лабиринте запутанных улиц Подземного города, это Скай умела. Теперь ей предстоит почти то же самое, убеждала девочка себя. Она побежала в темноту, в лес. На дороге её мигом нагонят, а в густых зарослях у неё будет шанс. Скай прежде никогда не видела деревьев. В Подземном городе некоторые особо зажиточные люди привозили с поверхности грунт и разводили небольшие садики. Но леса не было и в помине. Теперь Скай словно оказалась в окружении титанов. Деревья тянули к небу свои ветви, похожие на воздетые в немой мольбе руки. Колючие кустарники цеплялись за одежду, сдирали кожу. Скай бежала, спотыкаясь в темноте о корни. Где-то позади она слышала голоса и стук копыт. Но чем глубже Скай забиралась в лес, тем слабее становились звуки погони. На лошадях им трудно пробираться через заросли, а Скай, юркая как мышь, легко ныряла в самую гущу колючего кустарника, проползала по земле под низко растущими ветками, перепрыгивала через ручьи.       Огни дома давно исчезли, свет факелов преследователей перестал плясать на стволах деревьев. Скай оказалась в кромешной тьме. В очередной раз она чуть не налетела на дерево. Скай впервые остановилась, чтобы отдышаться. Ей удалось оторваться от погони. Дальше девочка пошла шагом. Постепенно глаза привыкали к темноте, а звёзды, что виднелись в просветах между кронами деревьев, давали слабый потусторонний свет.       Скай не знала, куда идёт, просто двигалась вперёд, подальше от того дома. В лесу стало заметно светлее, и подняв взгляд на небо, Скай застыла с раскрытым ртом. Луна поднималась над деревьями, огромная и прекрасная. Она была так близко, казалось, что можно протянуть руку, снять луну с неба, и на ладони окажется серебряная монета. Мать говорила Скай о солнце и луне, но девочка не воспринимала её слова всерьёз. Теперь же Скай вспомнила, как глаза матери наполнялись тоской, как дрожал её голос, когда мать говорила о поверхности. Скай прежде не видела неба, поэтому могла без него обходиться. Но мать выросла под небом. Жизнь вынудила её спуститься под землю, навсегда распрощаться с солнцем и луной.       — Мама… — прошептала Скай. — Мне так жаль, что ты не увидела этого снова…       Скай вспоминала всех, кого когда-либо любила. Мама, тётя Кушель, её сын, которого Скай считала братом, Арчи, что много лет был ей ближе, чем брат, остальные ребята из-под моста… Они не увидят небо. Скай хотелось кричать. Здесь, на поверхности, так много пространства и воздуха, что одиночество ощущается острее. Скай покинули все, они уходили из её жизни один за другим… или уходила она. Скай всхлипнула, звёзды задрожали на ночном небе, словно тонули, захлёбывались в её слезах. Контуры луны расплывались, она таяла, плакала вместе со Скай.       Девочка вытерла слёзы. Она ещё успеет погоревать о своих потерях, сейчас не время. Она должна уйти как можно дальше, пока луна освещает путь. И Скай шла. Ей приходилось петлять по лесу, обходить овраги и чересчур густые заросли. Лунный свет лился с неба, создавая причудливую игру теней. Лес словно шевелился. Несколько раз Скай мерещились человеческие силуэты, но это оказывалась лишь игра света и тени. Но живые существа здесь были. Скай слышала их, порой видела, как перелетают с ветки на ветку крупные птицы, разбегаются, почуяв её, мелкие животные. Подземный город кишит людьми, но жизни в нём мало. Здесь, на поверхности, жизнь повсюду.       Когда на западе догорали последние звёзды, а на востоке небо посветлело, Скай достигла опушки леса. Впереди простиралось вспаханное поле, за ним виднелась тёмная полоска деревьев, а дальше широкий луг. Скай в нерешительности остановилась. Ей было страшно покидать лес. Что если преследователи обогнули его и теперь рыщут поблизости? Может, спрятаться и переждать? Желудок протестующе заурчал. Скай ничего не ела со вчерашнего дня. В лесу она видела ягоды, но не решилась утолить ими голод. Благодаря рассказам мамы она знала, что некоторые растения бывают ядовитыми. Нужно искать людей, иначе Скай просто умрёт с голоду. Она оказалась на поверхности, пусть не так, как хотела, но всё же Скай здесь. И она пришла сюда не для того, чтобы отсиживаться в лесу.       Словно в ответ на её мысли над горизонтом показалось солнце. Облака на востоке окрасились в розовый, оранжевый и красный. Скай завороженно смотрела, как ночь уступает права утру. Солнце медленно выплывало из-за горизонта, окрашивая мир яркими красками, уничтожая однообразную ночную серость. Подземный город весь одноцветный. Дома в нём построены из того же камня, из которого состоят стены и потолок пещеры. Здесь всё иначе. Ярко-голубое небо, белые облака, лес, собравший в себе все возможные оттенки зелёного, насыщенно-чёрная вспаханная земля. А ведь Скай ещё и десятой части мира не видела.       Она глубоко вздохнула и сделала шаг, оставляя позади стену деревьев. Солнечные лучи впервые коснулись её кожи, и Скай ахнула. Это было похоже на нежное прикосновение материнской руки. Но с непривычки солнце почти обжигало. Первым желанием Скай было спрятаться, убежать обратно в тень. Но пересилив себя, она сделала ещё один шаг, раскинула руки, словно желая обнять солнце. Скай купалась в тепле и свете, казалось, что солнце смывает с неё всю грязь прошедшей ночи.       Скай решительно пошла через поле. Вскоре она поняла, что идти нужно было кромкой леса, ноги увязали в земле. Ей многому предстоит научиться. Скай добралась до края поля, потом перешла небольшую лесополосу. На лугу паслось стадо овец. При них был и пастух. Скай подумала, не заговорить ли с ним, не попросить ли помощи. Но пусть поверхность и отличается от Подземного города, люди везде одинаковые. Не стоит рассчитывать на доброту первого встречного. Скай поспешила уйти, к счастью, пастух не обратил на неё внимания.       Миновав ещё одну лесополосу, Скай вышла на гребень холма. Внизу она увидела дом. Из трубы шёл дым, должно быть, там готовят завтрак. У Скай снова заурчало в животе. Она спустилась с холма, намереваясь обойти дом и не попадаться никому на глаза, но ноги сами несли её к человеческому жилью. Скай осторожно прошла через огород и заглянула в окно. В кухне у плиты стояла женщина, на полу играл ребёнок. Эта картина была такой приятной, успокаивающей, особенно после ужасов последних дней.       Скай уже было решилась обойти дом и постучать в дверь. Женщина впустит её и накормит, подскажет, что делать теперь, быть может, даже позволит остаться и работать в огороде. Воображение нарисовало картинку светлого будущего… Но страх, привычка прятаться и не доверять никому пока что были в душе Скай сильнее надежды. Девочка стащила кочан капусты из огорода и сдёрнула с бельевой верёвки широкий бурый плащ. Арчи говорил, что жизнь несправедлива, поэтому они могут воровать, чтобы не умереть с голоду. «Той женщине и её ребёнку явно не грозит голодная смерть», — так Скай успокаивала свою совесть. В Подземном городе, где жизнь уродлива по своей сути, воровать было легко. Но в таком прекрасном мире, где есть небо и солнце, простая кража кочана капусты уже казалась ужасным поступком.       — Это в последний раз, — пробормотала Скай. — Больше никогда не возьму чужого.       Обойдя фермерский дом, Скай вышла на дорогу. Она накинула плащ на плечи и спрятала лицо под капюшоном. Так девочка спасалась от прохладного ветра и от взглядов прохожих. Вообще-то до Скай никому не было дела. Все люди, что шли и ехали по дороге, были поглощены своими мыслями и разговорами. Скай же настороженно смотрела на каждого путника, боясь узнать в ком-то из них призрака этой ночи. Не может быть, чтобы работорговцы её не искали. Но пока что Скай встречались только фермеры, что везли плоды своих трудов на продажу, и простые сельские жители, направляющиеся в город за покупками. Никто из них не обращал внимания на девочку в испачканном платье, которая жевала на ходу сырой капустный лист.       Вскоре показался город. Его вид был более привычен для Скай, чем сельский пейзаж, но всё же он отличался от Подземного города. В пещере, какой бы огромной она не была, стоячий воздух постоянно наполнен запахами людей, неприятными в большинстве своём. Этот город пах иначе, у Скай снова заурчало в животе, когда она почувствовала запах свежего хлеба. Что теперь делать, девочка не знала. Наверное, лучше всего будет двигаться дальше, чтобы уж точно оторваться от любой погони. Но когда в полупустом желудке одна капуста, далеко Скай не уйдёт. Ей нужны деньги, еда, новая одежда. На рынке Скай могла бы раздобыть всё это… вот только утром, стоя под окном фермерского дома она пообещала себе, что больше не будет воровать.       Скай медленно брела по улицам. Наверное, то обещание было чересчур поспешным, но теперь уже ничего не поделаешь. Кем она будет, если станет нарушать даже те обещания, что дала сама себе? Скай решила попробовать наняться на работу. Она будет ходить от одной лавки к другой, спрашивая, не нужна ли помощь. Она готова работать даже за еду. Но случайно увидев своё отражение в оконном стекле, Скай решила, что сначала нужно привести себя в порядок. Никто не доверит такой замарашке даже уборку. У колодца Скай умылась, как могла замыла самые заметные пятна на подоле платья. Всё равно она похожа на белую тощую мышь.       Скай набиралась храбрости, чтобы подойти к одному из торговцев на рынке и предложить помощь с разгрузкой товара, когда вдруг увидела в толпе знакомое лицо. Скай метнулась в сторону, перепрыгнула через ящик с бутылками вина, прошмыгнула между двумя лотками у края рыночной площади в узкий переулок. Прижавшись к холодной стене, Скай осторожно выглянула. Девочка всё ещё лелеяла надежду, что ей померещилось. Но глаза её не обманули. По рынку шёл высокий, с ним был один из охранников борделя. Они внимательно смотрели по сторонам. Высокий схватил за плечо какую-то девочку в голубом платье и завернул её к себе. Поняв, что обознался, он грубо выругался. У Скай задрожали коленки, сердце билось где-то в горле. Если её поймают, что ей не поздоровится, это точно.       Забыв о голоде и усталости, Скай побежала прочь от рыночной площади. Из переулка она попала на широкую улицу и остановилась в нерешительности. Нужно спрятаться, но куда? Увидев открытые ворота, Скай, не задумываясь, бросилась туда.       — Подожди, нужно сначала заполнить бумаги.       Спокойный негромкий голос остановил её, и Скай непонимающим взглядом уставилась на обладателя этого голоса. Сначала девочка подумала, что перед нею полицейский и уже успела испугаться, но потом заметила, что на рукавах его куртки нашивки в виде простого серого щита с перекрестием, без так хорошо знакомого ей белого единорога с зелёной гривой. В руках этот человек держал стопку расчерченных листов бумаги.       — Где твои родители? — спросил военный.       — У меня их нет, — ответила Скай, совершенно не понимая, что происходит.       — А другие родственники? Твои опекуны не против службы в армии?       Да что он несёт? Скай огляделась, надеясь найти хоть какую-то подсказку. На воротах, за которыми она надеялась спрятаться, была та же эмблема, что и у него на куртке, окружённая символами трёх корпусов армии. Розы гарнизона, единорог военной полиции, крылья разведкорпуса, ещё был символ с двумя перекрещенными мечами. Недалеко Скай увидела еще одного военного, он разговаривал с мальчиком и двумя взрослыми. Тут Скай начала понимать, куда попала.       — У меня никого нет, — сказала она.       — Ты точно уверена, что хочешь вступить в кадетский корпус?       Скай на минуту задумалась. На поверхности у неё нет ни друзей, ни дома, ей некуда идти. Чем кадетский корпус хуже всех остальных вариантов, которых, надо признаться, немного? Её научат сражаться, она станет сильной. К тому же Скай сможет навсегда скрыться от работорговцев.       — Да, — ответила она, стараясь вложить в свой голос уверенность, которой на самом деле не чувствовала.       — Как тебя зовут?       — Скай.       Военный достал карандаш и записал имя девочки вверху чистого листа.       — Просто Скай?       Она кивнула, боязливо оглядываясь по сторонам. Скорее бы он уже закончил с вопросами.       — Сколько тебе лет, Скай?       — Четырнадцать.       Он окинул девочку недоверчивым взглядом. Скай почувствовала раздражение. Да, здесь, на поверхности, все высокие по сравнению с жителями Подземного города, но это не значит, что можно так смотреть.       — На вид я бы тебе и двенадцати не дал. Давай я запишу, что тебе тринадцать, и будем считать, что ты не пыталась меня обмануть.       У Скай не было ни времени, ни сил с ним спорить.       — Откуда ты?       — Я… Я…       Нельзя говорить о Подземном городе. Названий местных населённых пунктов Скай не знала… кроме одного. Когда-то давно мать говорила ей, что родилась в Коронесе.       — Я из Коронеса.       Если он и понял, что Скай врёт, то не подал виду.       — Ты осознаешь, что служба в армии трудна и опасна? Даже если попадёшь в военную полицию, однажды твоя жизнь может оказаться под угрозой.       «Моя жизнь и так под угрозой».       — Да, я понимаю, — сказала Скай.       — Я должен сообщить тебе, что после окончания обучения ты должна будешь прослужить в армии не менее пяти лет. Королевство оплачивает учёбу кадетов, кормит их и одевает, так что тебе придётся вернуть этот долг.       «Мне всё равно некуда идти».       — Я буду служить.       — Уверена? Твоё решение осознанное?       Он дождался, когда Скай кивнёт.       — Тогда подпиши здесь.       Военный протянул ей заполненную анкету и карандаш. Скай помедлила немного, прикусила губу. Когда-то мать учила её алфавиту, но уроки закончились, когда Скай оказалась на улице. Она уже почти всё забыла. Но своё имя Скай всё ещё могла написать, по крайней мере она на это надеялась. Девочка принялась тщательно выводить на бумаге полузабытые буквы. «С» вышла кривоватой, «К» чересчур большой, залезла на верхнюю строчку, «А» получилась нормально, эту букву Скай помнила, но вместо «Й» на бумаге появилась странная закорючка. Скай сама не поняла, как так вышло. Она написала всего четыре буквы, но чувствовала себя уставшей, будто целую книгу переписала.       — Не волнуйся так, всё будет хорошо, — попытался подбодрить её военный.       Он подумал, что Скай так медленно писала от волнения. На поверхности, наверное, все владеют грамотой. Скай вдруг стало стыдно. Она отвела взгляд, боясь выдать себя, но тут краем глаза увидела высокого. Он шёл быстрым шагом вдоль улицы. Скай накинула капюшон, скрывая лицо и волосы, шмыгнула за спину военному.       — Что такое? — он повернулся к ней, встретился с полным ужаса взглядом девочки.       — Пожалуйста, не двигайтесь, — прошептала Скай. — Прошу вас!       Её жизнь сейчас зависит от этого человека. Если он выдаст Скай, ей точно конец. А ведь всё шло так хорошо! Она уже почти стала кадетом… Военный слегка скосил взгляд и — Скай не сомневалась — понял, кого она испугалась. Он шагнул к девочке ближе, заслонил её, поднял выше лист бумаги, будто пытаясь разобрать её почерк, а на самом деле закрывая лицо Скай. Кажется, она ещё никому не была так благодарна.       — Всё, он ушёл, — сказал военный через пару минут. — Кто этот человек?       — Не заставляйте меня отвечать.       Скай смотрела в пол, сцепила дрожащие руки. Ей было стыдно. За свою неграмотность, за происхождение, за то, что её едва не сделали шлюхой. Будто Подземный город прилип к ней комком грязи, от которого Скай никогда не избавиться.       — Подписанная анкета ещё ни к чему тебя не обязывает. Хочешь, я провожу тебя домой?       Скай подняла на него глаза, что блестели непролитыми слезами.       — У меня нет дома. Позвольте обрести его в кадетском корпусе.       В её взгляде была мольба и надежда. Несколько секунд военный медлил с ответом, а потом глубоко вздохнул.       — Не знаю, от чего ты бежишь, но в кадетском училище будешь под защитой. Иди вон в то здание, отдай анкету дежурному, дальше тебя проводят.       — Спасибо вам, — произнесла Скай, принимая из его рук лист бумаги, её билет в новую жизнь.       Она уже сделала несколько шагов к спасительным воротам, но остановилась.       — Я бегу от Подземного города.       Он ничего не ответил, только махнул девочке рукой, чтобы шла быстрее.       В приземистом доме Скай встретил юноша на несколько лет старше неё самой. На его рукавах Скай увидела два перекрещенных меча. Когда она спросила о символе, юноша удивился, но всё же ответил, что такие нашивки носят все кадеты. Он выдал Скай одежду: белые брюки и рубашку, бежевую куртку и зелёный плащ с символом кадетского корпуса. Сказал, что крепёж и УПМ она получит позже. Потом кадет проводил Скай в комнату, где ждали ещё несколько подростков. Некоторые из них выглядели напуганными, другие, наоборот, сосредоточенными. Скай накормили, за что она была очень благодарна, и оставили ждать в обществе других будущих солдат. Ближе к вечеру их посадили в повозку и повезли в кадетское училище.       Скай смотрела назад, на удаляющийся город. Она думала о Подземном городе, о своей хижине под мостом, обо всём, что оставила позади. «От прошлого не сбежать», — так говорила мама, но всё равно бежала, не теряла надежды ни на секунду. Скай выросла такой же. Она будет бежать, а если прошлое её настигнет, то она остановится и станет сражаться.