Как же больно, Гуннхильдр, любить тебя

Время давно за полночь. Разобравшись со всеми своими делами в библиотеке, я еще раз глянула на часы, прикрывая ладошкой вырвавшийся зевок. Рабочая смена давно подошла к концу, еще.. 2 часа назад? Но это неважно, особенно для тебя. Я уверена, что, зайдя в твой кабинет, опять застану тебя сидящей за кипами бумаг, стопками отчетов экспедиций и прочей лабуды, которую ты ежедневно заполняешь, как под копирку. А ты знала, что ты красивая ? Нет, я серьезно... Твои голубые глаза.. Дорогая, в них можно топить котят. Да и я с удовольствием готова тонуть в них сама. А твои волосы, напоминающие пшеничное поле... Мне нравится убирать за ушко выпавшую на твоё милейшее личико прядь, пока ты что-то усердно пишешь пером по пергаменту. Или вплетать одуванчики, пока ты недовольно бурчишь, что я отвлекаю тебя от очередных бумажек. О Архонты, как иногда чешутся руки сжечь их все до тла. Твой голос. Клянусь, я бы слушала его всегда. Бархатный, нежный...как и ты сама, Джинн. Моё сердце давно принадлежит тебе, но ты об этом не знаешь. Может...пора признаться ? Я наспех накидываю на плечи платок и задуваю свечи. Закрываю дверь и направляюсь к тебе. Слегка потряхивает, волнение наполняет грудь. Мне всегда было интересно, как ты отреагируешь..? Быть может, сведешь в шутку, а...вдруг взаимно? Стоя перед твоей дверью, уже тяну руку, чтобы постучаться, но в последний момент одергиваю...а вдруг уснула? Честно, я была бы счастлива увидеть тебя спящей. Ты работаешь на износ, пытаясь помочь всем, но, почему-то забываешь про себя, свой организм, здоровье. Что-то бурчишь под нос, когда я дотрагиваюсь твоих плеч и немного пускаю ток через пальцы...совсем немножко. Твоё тело крепкое, как и вся ты. С детства привыкшая держать в руках меч...Мой Рыцарь Одуванчик. Собравшись с мыслями, я очень тихо открываю дверь. Что...? Кто это? Ты обнимаешь какую-то девушку и нежно целуешь в губы. И...кажется, не замечаешь меня. Больно. Как же больно. Так же тихо, как и пришла, я ухожу. В горле образовывается неприятный ком, а дыхание спирает... Боже. Как же больно. Сердце бешено стучит словно бьётся в агонии. Неприятно щемит. Больно. Больно. Больно. Больно. Я не помню, как дошла до дома. Не помню, как оказалась в таверне. Помню лицо Дилюка, что, хватая меня за плечи, пытался привести в чувство, что-то кричал, спрашивал, кажется...что со мной.... А что со мной? А со мной всё, кажется, печально. Вкус вина обжигал гортань. Легче не становилось, забыться не получалось. Слёзы предательски текли из глаз, а руки трясло. Больно. Как же больно. Ты не любишь меня, ты любишь другую. Я всегда была рядом. Я видела тебя любой: радостной, грустной, уставшей, больной. Мне казалось, что я ближе всех, ближе к тебе, Джинн. Ошиблась. Твоё сердце отдано другому. Больно. Больно. БОЛЬНО. Я не помню, как снова оказалась дома. Помню: холодная постель, дождь за окном, молнии, бьющие куда-то в башни. Помню, смотрела в одну точку, пытаясь успокоиться, взять себя в руки. Я же Лиза. Та, которая всех одаривает своей лучезарной улыбкой. Лиза, которая знает каждую книгу библиотеки Ордо Фавониус наизусть и всё равно перечитывает их в свободное время. Лиза, которая спешит к тебе при любой возможности, неся с собой поднос с двумя чашками. Чуть позже я отберу у тебя кофе и подам твой любимый ромашковый чай. – У меня очень много работы, Лиза, – твой голос сиплый от долгого молчания, а между бровями образовывается небольшая складочка. Хмуришься. Даже такая ты самая милая и любимая. – Если ты отвлечешься от работы на полчаса, ничего страшного не случится, дорогая, – снова хмуришься. Снова открываешь рот, чтобы начать пререкаться. Снова приходится смотреть на тебя, как на тех, кто не возвращает книги вовремя. – ....Хорошо, – откладываешь перо, пряча румянец на щечках, – Но только на полчаса! Улыбаешься, смотря на меня. А я снова тону в твоих глазах. Больно. Опять ты в голове. Ты всегда в голове, Джинн. Как. Мне. Выбросить. Тебя. Из. Головы? Слёзы душат. Ору в подушку, сжимая до синих костяшек холодную ткань. Кричу, что есть мочи, но легче всё равно не становится. Кричу, надеясь, что соседи не услышат. И засыпаю. Внезапно, утомимая собственной истерикой. Утро. Работа. Бесшумно проскакиваю мимо твоего кабинета. Молюсь, чтобы ты не вышла, и мы не столкнулись. Натягиваю улыбку, когда кто-то из посетителей заходит внутрь. Кто угодно. Пусть это будет кто угодно, но только не ты, Джинн. Только не ты. Снова воспоминания. Ты. Она. Вдвоём. Поцелуй. Больно. Больно. Сегодня ты не пришла. Завтра не придешь. Тебя не будет неделю. Но я всё равно думаю о тебе каждую минуту. Каждую секунду, и приходится перечитывать абцаз снова и снова. Снова и снова, пытаясь отогнать мысли о тебе, но нет. Ты в голове. Засела глубоко и разрастаешься грёбанным сорняком. Клянусь, я готова вырвать его вместе со своим сердцем, лишь бы не было так больно. Вечер. Я. Таверна. Уже как неделю она стала моим вторым домом, только, кажется, Дилюк от этого не в восторге. – По-моему тебе хватит, Лиза. – Парень пытается отобрать бутылку, но изумрудные глаза сверкают яростью, а кончики пальцев трещат и искрятся. – Отдай сюда грёбанную бутылку и не трогай меня! – и снова этот злой взгляд библиотекаря. Только...по щеке предательски текут слёзы, а голос звучит не властно и строго, а...обречённо, отдавая нотками глубой печали и...боли. Больно. Невыносимо больно. На следующий день ты придёшь в библиотеку, но застанешь там Кэйю. – Лизе не здоровится, она попросила подменить её. – Джинн напряглась. Она не заходила к ней неделю из-за работы и из-за...а впрочем, зачем оправдываться? Джинн виновато убирает взгляд и наконец находит время. Покидая треклятый кабинет Магистра, она бежит, укрываясь плащом от проливного дождя. Джинн стучит в дверь, но ответ - тишина. – Лиза? Ты дома? – Снова стук в дверь. А я сижу в дальнем углу комнаты, зажимая рот ладонью. Закусывая кожу, удерживая внутри подступающие всхлипы. Снова ком. Как же неприятно он сдавливает стенки горла. Больно. Больно. Шаги от двери отдаляются. Ты ушла. Даю себе волю. Я не помню, в какой момент я использовала глаз Бога, чтобы разнести всю комнату. Я не помню, что кричала, и как громко, но позже, в Таверне, я обнаружу, что голос сорван. Обнаружу следы зубов на ладони и разбитые костяшки. Обнаружу мешки под глазами и потухший взгляд. Я выгляжу жалко. Дилюк бросил попытки отговорить меня пить или выяснить, в чём же всё-таки дело. Позже зашел Кэйя. – Я сегодня нарасхват. Сначала Лиза попросила подменить её, а после - Джинн. Но я только рад, что она стала меньше работать и наконец-то брать выходные. – Голос парня звучит воодушевленно, только вот Лиза всё слышала. И снова слёзы предательски потекли по щекам. Меньше работать, брать выходные. Нет, я счастлива это слышать, но осознание...она это не ради себя, а ради времяпровождения со своей пассией. Мне такого она не давала.. Я выбежала из Таверны. Воздуха категорически не хватало. Уже на пороге я столкнулась с кем-то. Подняв глаза, я увидела тебя. И её. – Лиза? – твои крепкие руки хватают меня за мою руку, но я вырываю её. – Лиза, стой! Нет, не иди за мной. Пожалуйста, не иди. Пожалуйста, уйди из моей головы. Больно. И я не помню, как оказалась дома. Не помню, как закрылась в ванной. Помню только нож в руке. Помню, кровь на запястьях и взгляд твоих глаз, в которых до сих пор готова тонуть. Я люблю тебя. Люблю, как не любила никогда и никого. Невыносимо видеть тебя с другой. Ещё более невыносимо осознавать, что ...хоть об стенку разбейся, хоть бросься в обрыв, но ты любишь не меня. Ты не любишь меня, и это не изменить никак. Снова зажимаю рот рукой, сползая по стене. Пачкаю своей кровью плитку на полу. И снова не хватает воздуха. И снова кричу, надрывая и так надорванный голос. Любить тебя - это так больно, ты бы знала, Джинн. Утром я надену перчатки подлиннее и снова буду в библиотеке. Снова буду изо всех сил натягивать улыбку. Ты приходишь внезапно, хлопая громоздкой дверью. В твоих глазах - волнение, какое я не видела никогда. Ты вырываешь книгу из моих рук и хватаешь меня за подбородок, устремляя мой взор на себя. Вглядываешься. – Объясни мне, что с тобой происходит? – чувствую твои пальцы на своих плечах, что сжимают немного до боли. Улыбаюсь. – Лиза! – Всё в порядке, милашка! – а осипший голос-то предательски дрожит, и улыбка вышла совсем ненастоящая, что ты, конечно, заметила, ибо знала меня лучше остальных. – Не ври мне, Лиза! – сжимаешь плечи ещё грубее. А я тону в твоих глазах, цвета неба над Мондштадом, – Тебя кто-то обидел? Скажи, кто! Я разберусь с ним сразу же!! – Обнимаешь. А моё тело начинает трясти, а на уголках глаз образовываются слёзы. Чёрт. Нельзя, Лиза. Нельзя. – Всё в порядке, дорогая! – а грудную клетку рвёт. И слезы текут по щекам. Отстраняешься. Смахиваешь их подушечками пальцев и смотришь нежно-нежно и...взволнованно. Нервно сглатываю. Снова ком в горле. Отворачиваюсь, поджимая губы. Кто-то резко открывает дверь в библиотеку. – Магистр! Отряд хиличурлов прям у главных ворот! Рыцарей не хватает! – Мы ещё поговорим. – Отпускаешь меня и поспешно удаляешься за дверью вслед за Эмбер. Слёзы. Снова слёзы. И я не в силах остановить их, как бы не старалась. Ты волнуешься за меня, и мне безумно стыдно за это. Но я не могу изменить этого. Не могу изменить того, что любишь ты не меня. А я люблю тебя, Джинн. Безумно люблю. Завтра тебе сообщат, что я покинула Мондштад. Завтра тебе передадут моё письмо, в котором говорится, что все обязанности библиотекаря я перекладываю на Ноэлль. А она и рада помочь. Она всегда готова помочь. Я должна смириться, я должна жить дальше. Но пока ты рядом - я не смогу. Пока я люблю тебя - я не смогу. Я вернусь через год. Внезапно. Осенним вечером, когда Мондштад будет готовиться ко сну, а ты, как обычно, будешь сидеть, сгорбившись, над очередными кипами бумаг, вспоминая, как я предлагала их сжечь, называя бесполезной макулатурой. Ты услышишь Эмбер и Кли, которые радостно будут кричать, как скучали по мне. И ты позволишь себе отложить работу на завтра. Накидку на плечи накинешь наспех и выйдешь из кабинета. Выйдешь на улицу и увидишь меня. И я улыбнусь тебе, словно всего того не было, и год назад я не сбежала в непонятном для тебя состоянии. Только блеска в глазах ты не увидишь. Ты пытаешься вспомнить, в какой момент что-то пошло не так, в какой момент мои глаза потухли, как свечи. И почувствуешь, как твоё сердце сжимается. Ты не забывала меня. Ты скучала по мне. Ты обнимаешь меня, крепко, нежно и искренне. Утыкаешься носом мне в шею. И я чувствую сладковатый запах твоей кожи. И сердце стучит быстрее. Я думала, я забыла. Нет, я не забыла. Я до сих пор люблю тебя. Так же сильно, как и год назад. Уже без истерик. Смирилась. Но всё равно люблю. Мы пошли в таверну. Дилюк что-то буркнул про внеочередной запой, но завидев мой взгляд, тотчас замолк. А ты смотришь на меня непонимающе. – Какой запой? – Я багровею. – Лиза? – Господин Рагнвиндр грубо выразился просто. Он имел ввиду, что какое-то время я испробовала все сорта его прекрасного вина из одуванчиков, правда? – смотрю на него так же строго, и он, закатывая глаза, одобрительно кивает. Я не помню, сколько мы выпили, но твои щеки окрасились красным цветом, согретые алкоголем и спокойствием. Какая же ты красивая, Джинн. Даже, когда пьяная. – Знаешь, Минчи.. – (Минчи? Она назвала меня по фамилии?) – мне всё не даёт покоя... – напрягаюсь. Мои глаза изучают её мимику и выжидающе смотрят. Под градусом её речь становится медленнее, с длинными паузами. – А что случилось тогда..год назад? В чём была причина твоего побега? – Любовь, Гуннхильдр, любовь. – отворачиваюсь. Снова эти ощущения в районе солнечного сплетения. Снова руки предательски трясутся. – Хотела бы я посмотреть в глаза тому человеку, кто посмел отвергнуть такую девушку, как ты... – сдавленный смех слышится из моих уст –...Я и сама была влюблена в тебя долгое время, но всё признаться не решалась.. Что. Что она сейчас сказала ? – ... а теперь у меня Эола. Познакомлю вас как-нибудь!! – ты улыбаешься, смотря на меня своими пьяными глазами. А по моим щекам текут слёзы. Блять. Просто блять. – Как же больно, Гуннхильдр, любить тебя.