I met an angel with clipped wings

      Эдгару при виде Фэнга теперь неловко. Как только в поле зрения появляется затылок с небрежным хвостиком, хочется убежать в самый дальний угол, залезть за тумбочку и сидеть, боясь издать звук. Почему? Потому что Эдгар позволил себе одну слабость — объятия. Никогда до этого дня он никого кроме матери (в далеком детстве пару раз) не смел обнимать. Родители всегда говорили ему, что объятия — это для детей. Взрослые такими бесполезными вещами не занимаются. Поэтому Эдгар никогда и не знал, что это.. Так приятно! Только вот почему первым человеком, которого он обнял, стал этот бесящий одним видом придурок, а не какая-нибудь милая девушка?! Эдгар не может признаться сам себе, что теперь ему интересно, какие чувства он испытает при поцелуе. Плохо дело, этот Фэнг даже не подозревает о том, что вынуждает Эдгара думать о странных вещах! Нужно срочно что-то с этим делать.       — Слушай, Фэнг, — выдаёт Эдгар так, чтобы сосед смог услышать его на другом конце палаты.       — Что желает услышать принцесса?       — Да бля, прекрати! — хоть Фэнг и не видел сейчас лица Эдгара, он готов поспорить, что эта колючка смешно нахмурила брови! Ну серьезно, как котёнок. — А ты сам-то почему здесь находишься? Ну, то есть.. Капельниц тебе не делают, таблетки тоже не дают, тогда почему ты здесь?       — Ну, всё просто: моя мать работает здесь врачом, поэтому вопрос с моим нахождением здесь решён. Но примерно за неделю до тебя я тоже слёг сюда с сотрясением — малясь не подрасчитал во время тренировки и приложился затылком о стену. Звездочки в глазах летали! — Фэнг во время рассказа активно жестикулировал, а Эдгар.. залип. У этого придурка, оказывается, и руки красивые! Вот ведь везучая зараза! Всё при нем: и рост, и внешность, и мускулы, и член наверняка.. «Йопта, куда меня понесло?! Щас бы о чужих причиндалах думать» — Эдгар мысленно шлепает себя по лбу.       — Тренировка?       — Ага, на каратэ хожу. — Фэнг в подтверждение показал пару приёмов и хотел даже сесть на шпагат, но его остановили.       — Ахуеть! — не скрывая в голосе удивления произносит Эдгар, — Тебе и правда во всем повезло. — а это уже было сказано на грани слышимости, скорее для себя.       — Что?       — Погода, говорю, хреновая сегодня, — парень посмотрел в окно и понял, что прокололся! За окном блядское солнце! — Точнее не сегодня, а потом.. Через неделю.       — Хочешь узнать, почему я всё ещё здесь, а не вернулся домой? — Фэнг произнёс это с такой интонацией, будто собирался открыть тайну человечества.       — По-моему, я уже в первый день нашей встречи всё понял. Ты — долбаёб, а кто ещё, кроме долбаёбов, добровольно захочет оставаться в таком месте, как больница? — парень вложил в тон максимум своей язвительности, но Фэнг проигнорировал его, стремительно подходя ближе. — Э? Ты чего это? Стопэ, стопэ!       — Не поверишь! — воскликнул Фэнг, немного нависая над вжавшим голову в плечи парнем, из-за чего шарф (Фэнг готов насильно стащить его с чужой шеи!) скрыл половину его лица, — Но я будто знал, что на мою голову свалится угрюмая принцесса!       — Ну и ну, странное у тебя понятие слова «принцесса», или, может быть, тебе показать мой член, чтобы ты наконец понял, что принцесс с хуями не бывает? — Эдгар с вызовом посмотрел в чужие глаза, а Фэнг.. Рассмеялся. Искренне так. Впервые за эти три чёртовых дня, проведённых в одной палате.       — Ну показывай, — совершенно спокойно говорит Фэнг, отсмеявшись.       — Пиздец, я живу в одной палате с извращенцем. Прямо сейчас пойду и попрошу меня переселить.       Уйти никуда не получилось, потому что в палату (как не вовремя!) зашла медсестра с той самой «вешалкой» в руках. Ну бля! Опять два часа мучаться! Фэнг победно усмехнулся и вернулся в свою кровать. «Зараза! — думает Эдгар, когда к его катетеру подставляют трубку, — ничего, ничего, как только закончу валяться, пропишу тебе в табло! Чертов каратист!»       А Фэнг, как назло, начал маячить по палате и шуршать какими-то фантиками. Шуршит и, смотря на него, Эдгара, гаденько так улыбается, мол, ну и лох, валяйся дальше. Вот же.. чепушило!       — Эй, Фэнг, — Эдгару приходится кричать чуть ли не во весь голос, названный только мыкнул и продолжил что-то жевать, — ты теперь — чепушило!       Эдгар ожидал чего угодно: протестов, негодований и даже обиды, но никак не ожидал, что этот чепушило снимет со своей ноги кроссовок и начнёт целиться прямо в него. Истеричка!       — Йоп твою мать! — завопил парень, когда кроссовок попал прямо в лоб. Он невольно двинул рукой и чуть не свалил «вешалку». Фэнг, кажется, сам не ожидал, что попадёт прямо в лицо, потому что тут же подскочил к чужой кровати и принялся судорожно извиняться. — Сука! Ты уебок! Да я тебя одной правой уложу, понял меня?! Сейчас же отцепи от меня эту ебучую трубку! Я тебе этот кроссовок знаешь куда..? — все остальные оскорбления застряли в горле, стоило только Фэнгу, расставив руки по обе стороны от головы Эдгара, склониться над ним так близко, что можно было почувствовать дыхание. На лбу «пострадавшего» остался лёгкий чмок.       — У кошки боли, у собаки боли, а у угрюмой принцессы не боли! — Фэнг продолжал склоняться над Эдгаром, не прерывая зрительный контакт.       — Ты реально отбитый. Я тебе покойник, что ли, чтобы меня в лоб целовать?!       — А нужно куда-то ещё? — Фэнга, кажется, ничего не смущало, в то время как Эдгар кусал губы от накатившего нервоза. И что это за поза такая?!       — Поцелуй мою задницу, чепушило! — парень свободной рукой показал средний палец и отвернул голову. Как же бесит.       — Замётано!                         ***       Как только Эдгару сняли капельницу — жизнь наладилась! Хотелось порхать как бабочка и кидать всюду конфети. Только вот его сосед по палате почему-то был молчалив, хотя обычно его ничем не заткнешь, и постоянно чихал.       — Эй, — Эдгару пришлось кричать чуть ли не во весь голос, — нечего тут свои бациллы распространять. Заболел — пиздуй домой.       — Всё в норме, — чихнул, — честно, я в порядке.       Эдгар мысленно сделал себе пометку о том, что на вечернем обходе следовало бы сказать о ходячей бацилле. Он не понимал почему его вдруг волнует чужое самочувствие. Наверное, потому что не хотел, чтобы ему задавали вопросы, если эта бацилла вдруг помрет во время болезни. Парень лёг спать. Капельницы так выматывают.. У него, кажется, впервые получается уснуть относительно быстро и даже не снятся кошмары. Ему снится что-то светлое и тёплое, как солнце, слышится чей-то знакомый смех, но он не может понять чей. В этот раз во сне не было холодно.                         ***       Спокойствие Эдгара помахало ему ручкой тогда, когда Фэнг не пошёл на ужин, хотя обычно никогда не пропускает. На вечернем обходе он, как и хотел, сообщил об одном заболевшем чудике получив в ответ кивок, мол, поняли, приняли, пропишем лекарства. Медсёстры объявили отбой и весь этаж окутала тишина. Лечь бы спать, да только неровное дыхание больного (теперь в прямом смысле слова) не позволяло уснуть. Казалось, что если Эд уснёт, то случился конец света. «Пиздец, вовремя же ты проснулась» — недовольно думал парень, обращаясь к своей совести. Когда дыхание соседа по палате стало ещё более громким и судорожным, он решился подойти, молясь чтобы по дороге не споткнулся об какие-то вещи, и проверить в чем дело. Аккуратно нащупал в темноте чужой лоб:       — Йопта! Да ты же весь горишь! — Эдгар метнулся к своей кровати, взял телефон, чтобы включить фонарик и хоть что-то разглядеть в темноте, а после вернулся обратно к бацилле.       — Что ты делаешь? — было понятно, что Фэнгу с трудом давалось говорить. Бля, как бы не пришлось за медсестрой идти!       — Раздеваю тебя, — он как-то слышал, что во время температуры не нужно одеваться в шубу и зимние одеяла, а наоборот, исключить максимум одежды, чтобы тело остывало.       — Хочешь прямо сейчас?       — А когда ещё? Иначе ты помрешь прямо тут, — Фэнг отрешенно кивнул, а Эдгару наконец удалось стянуть с парня штаны. Тяжёлый, зараза. Стоило ему только выпрямиться, как чужие подрагивающие руки уцепились за ткань его, Эдгара, футболки и потянули наверх, пытаясь снять.       — Ты чё делаешь, идиот?       — Я тоже хочу.. — больной придурок захныкал.       — Чё ты хочешь? У тебя бредни больного!       — Я тоже хочу тебя раздеть.       Эд завис, обдумывая услышанное, а потом забил и быстрыми шагами вышел в коридор, ища медсестру. На этаже было тихо, поэтому парень сразу уловил в процедурной шорканье.       — Здрасте, — начал он, пытаясь отдышаться, — там.. там у парня в пятьдесят третьей палате температура поднялась.       Игнорируя убежавшую на помощь медсестру Эдгар не спешил возвращаться. У него просто не было желания смотреть на то, как кому-то делают укол в задницу. Всё что от него требовалось — уже сделано.                         ***       Медсестра объясняет ему что-то про приём таблеток и прочую информацию по поводу больной бациллы (с чего она вообще взяла, что он будет с ним возиться?), а после, сказав напоследок «если что — звать медперсонал!», ушла обратно в кабинет. Эд вернулся в палату. Тихо. Кажется, Фэнгу стало лучше, теперь можно было со спокойной душой лечь спать. Но тут, какого-то хуя, бацилла подала голос:       — Эд.. это ты?       — Ложись спать, заебал.       — Мне так холодно! Обними меня.       — Нет, спасибо, я заболеть не хочу.       — Тогда я сам подойду! — в подтверждение кровать скрипнула и послышалось шуршание.       — Сука! Сиди там!       Эдгару не очень симпатизировала мысль, что этот придурок может споткнуться в темноте и сломать себе конечности. Но весь абсурд ситуации парень понял только тогда, когда уже стоял напротив сидящей бациллы. Парень идёт обнимать другого ПОЛУГОЛОГО парня в темноте. Бля! На какой пиздец он согласился?! Эд порывисто обнял Фэнга за плечи и уже собирался уйти обратно, но.. Ебучее «но»! Конечно же отпускать его никто не собирался.       — И это всё? — обиженно озвучил Фэнг. Хоть в темноте и невозможно было разглядеть его лицо, Эдгар готов был поклясться, что этот чепушило невинно строит глазки! — Я хочу ещё.       — Хватит с тебя, — парень попытался выкрутиться из чужих рук, но его только сильнее обхватили и потянули на себя. — Какого хрена?! — Эд не понимал каким образом получилось так, что теперь он сидит на коленях придурка, у которого из одежды только блядские трусы, и этот самый придурок медленно стягивает с него шарф. Стоп, шарф?! — Эй, умерь пыл. Отпусти шарф!       Эдгар и пискнуть не успел, как неотъемлемая часть его одежды валялась либо на полу, либо в конце кровати. Это конец.. конец его жизни, репутации (хотя она и так не особо его радует), и завтра он выпишется из этой больницы нахрен!       — Почему ты его никогда не снимаешь? — утыкаясь лбом в плечо угрюмой принцессы, интересуется Фэнг.       — Не твоё де.. Бля! — последнее он выкрикивает, потому что к его жутко чувствительной шее прикасается горячий и мокрый язык. Это конечная. Эдгара уносит.       — Вкусно, — шепчет Фэнг, продолжая исследовать чужую шею и довольствуется сдавленным скулежом.       — Прекрати, сука, — Эд в последний раз совершает вялую попытку высвободиться, а после нетерпеливо ёрзает, пытаясь хоть обо что-то потереться. Это, блять, невыносимо..       — Вкусно, — повторяет Фэнг, зачем-то опуская голову вниз, будто бы он сможет что-то там рассмотреть. В темноте-то. — Ха.. — как-то довольно выдыхает придурок, а Эдгар понимает, что хочет стать муравьем, — у тебя встал..