Piano

      В одной уютной маленькой комнате, которая располагалась в небольшой квартире на окраине Парижа, пахло свежесваренным кофе и песочным медовым печеньем. Теплый свет ламп погружал комнату в своеобразный оранжевый рай, сумрак парижской ночи отступал. Тишину прерывала незатейливая мелодия играющего проигрывателя. Пластинка, кружась, поскрипывала, что добавляло определенного шарма мелодии.       Посередине комнаты стоял мягкий, слегка подбитый временем, коричневый диван, купленный на барахолке. На этом диване расположилась невысокая темноволосая девушка, она облачилась в джинсовый комбинезон и белую футболку с коротким рукавом. На ногах брюнетки надеты короткие белые носки с мордочкой кота, ступни носков уже потемнели от черных следков внутри ботинок. Её короткие волосы собраны в небрежные хвостики, перевязанные красными резинками. Она что-то рисовала на белом листе в своем блокноте, расположив его вертикально.       Девушка изредка поглядывала на массивные круглые часы, что висели над широким проемом, который вел на крохотную кухню. Вероятно, она что-то или кого-то ждала. Шорох бумаги и скрип дивана: девушка захлопнула блокнот и встала, положив сборник эскизов на невысокий столик, который располагался перед диваном. Блокнот едва-ли не задел медную статуэтку Эйфелевой Башни — башенка покачнулась, но устояла.       Маринетт подошла к открытой двери узкого балкона и вышла наружу. В воздухе витал запах приближающегося лета, ночи и счастья. Та раскинула руки и рассмеялась. Её не волновало, что о ней подумают те, кто, возможно, проходил мимо её дома. Именно сейчас её наполняло счастье. Она выдохнула и взглянула на луну. Небесное тело так и манило — она ухватилась за перила и нагнулась ближе к ночному светилу.       И вдруг она заметила, как по крышам зданий, отталкиваясь длинным шестом, перепрыгивает знакомая ей фигура. Именно та фигура, которую она так ждала. Девушка отодвинулась к стене и, освобождая рядом с собой небольшую площадку, помахала ему рукой. Темный силуэт заметил девушку и направился к ней. Между ними оставался всего один двухэтажный дом, но её щеки уже покраснели, а на лице расползлась смущенная улыбка, милые ямочки проявились на её лице.       Рядом с ней приземлился тот, кого она так ожидала – Кот Нуар. Обожаемый всеми герой Парижа. Парень прыгнул на выступ и сграбастал её в свои объятья, утыкаясь носом в темные волосы. Девушка покачнулась, но Кот удержал её и поднял над собой. Та засмеялась, ладонями хватаясь за его плечи. Нуар отстранился и прохладным лбом прикоснулся к её голове. Девушка вдохнула его запах – бергамот, ночная свежесть и едва уловимая усталость.       – Я так соскучился, моя принцесса, – прошептал тот ей в губы. Его низкий, мурлыкающий с хрипотцой голос заглушал весь лишний шум – гул трасс, музыку проигрывателя и даже сверчков. Кот, не выпуская её из объятий, аккуратно шагнул в комнату, принюхался и улыбнулся.       – Я приготовила тебе кофе и печенье, – сказала та, вглядываясь в его выражение лица. Ярко-зеленые глаза светились от счастья. Она нашла в них нежность и любовь. Ремень, заменяющий хвост, скрутился в очертании сердца.       Кот поставил свою принцессу на ноги, и та сразу же направилась на кухню. Деревянные половицы, на которых был изображен ромбический узор, скрипели под каждым её шагом. Кот обернулся и, заприметив коричневый диван, мягко уселся на него. Герой закинул ногу на ногу. Постукивая по колену в ритм мелодии, Нуар начал рассматривать очередную перестановку, которую устроила его предприимчивая принцесса.       В этот раз, двуместная кровать стояла рядом с балконом, а высокий бежевый шкаф, в старинном стиле с резными ручками, примкнул к стене, противоположной балкону. Диван, на котором сидел Кот, расположился посреди комнаты. Он повернул голову направо, кончики его губ дрогнули. Нуар заметил эту знаменитую творческую стену мадемуазель Чен – высокая многоярусная полка, манекен с кусками ткани, рядом же и фортепиано.       Старенький проигрыватель стоял на среднем ярусе, чтобы удобнее было менять надоевшую пластинку, рядом несколько фигурок персонажей из фильмов и книг. Чуть выше — горшки с комнатными растениями, чуть ниже, чем проигрыватель – аккуратная стопка альбомов с набросками и музыкальными пластинками, несколько книг стояли там же.       Фортепиано особенно привлекало внимание Кота. Еще неделю назад его здесь не было. Теперь оно занимало то пустующее место, куда его принцесса хотела поставить еще одну полку для картин. Он встал с дивана и подошел к музыкальному инструменту, проведя когтем по лакированной крышке темно-коричневой поверхности. В нем вспыхнуло желание что-либо сыграть, Нуар почти открыл пианино, но в комнату вошла девушка. Она несла красный поднос с двумя чашками и тарелкой, набитой печеньем.       Кот перехватил поднос и опустил его на столик перед диваном. Он сцапал чашку и шикнул от боли — обжег пальцы о горячую поверхность. Девушка мягко схватила чашку из его руки за бортики и поставила обратно на поднос. Затем взяла его обожженную конечность, поднесла к своим губам и подула. Кот наблюдал за её действиями, с каким-то благоговением. Герой мягко высвободил ладонь из её хватки. Тыльной стороной ладони здоровой руки он нежно провел по её лицу, та ласково улыбнулась. Выражение лица Кота стало серьезным, в её небесно-синих глазах застыл вопрос. Парень медленно потянулся к ней.       К ней. К её манящим губам. Кот почти чувствовал её дрожащее дыхание на своих губах, почти чувствовал её невесомое, мягкое прикосновение губ. Изящными пальчиками она обрисовала контур его скул, но не спешила целовать. Нуар придвигался все ближе, а она, играючи, отступала назад. Он не стерпел. Руками обхватил её талию и притянул к себе. Их губы сомкнулись в будоражащем поцелуе. Где-то на фоне повторялась одна и та же песня, которую стоило бы переключить. Девушка позволила его языку скользнуть дальше, где он встретился с её языком. Она чувствовала его горячее дыхание, а ладонями спустилась ниже; под кончиками пальцев – упругие плечи, скрытые под черным латексом.       Ей хотелось быть ближе. Чувствовать разгорячённую кожу героя, ощущать его руки на своих бедрах. Их желание разгоралось жгучим пламенем. Внезапно, шест, восполняющий множество ролей, по типу телефона или зонта, раздался пронзительной трелью. Они нервно дернулись и отпрянули друг от друга. Кот закрыл глаза и сжал губы. Шест продолжал гудеть.       – Тебе стоить посмотреть, если это что-то важное? – прошептала та, её голос еще дрожал. Она видела, с какой неохотой он ответил на звонок. Безмятежный, затуманенный страстью взгляд молниеносно превратился в острую решимость. Из шеста девушка услышала голос героини Парижа – Леди Баг. Та звонко кричала Коту, чтобы он немедленно примчался к Эйфелевой Башне.       – Моя принцесса, мне пора бежать, – застонал тот, прижимаясь к её щеке. – Я так хочу остаться.       – Я всегда здесь и всегда жду тебя, котенок, – на выдохе ответила девушка. Кот стиснул её в объятьях. Она пригладила его светлые волосы и мягко оттолкнула от себя. – Беги.       Нуар оставил на её румяной щеке мимолетный поцелуй и стремительно преодолел комнату, выскочив на балкон. А после исчез в ночи.       Маринетт тяжело выдохнула. Без него в этой квартире стало пусто. На подносе одиноко стояли чашки, кофе уже остыл. Она подошла к дивану и бессильно опала вниз. Каждый раз, когда Кот вот так убегал спасать Париж, её грудь сковывал страх и ужас. За него.       Она стянула с тарелки печенье, но так и не смогла откусить. Кусок в горло не лез. Свежий аромат бергамота постепенно растворялся в пространстве комнаты. Надоедливая мелодия все продолжала и продолжала крутиться по кругу. Маринетт так не смогла уснуть этой ночью.       Рассветные лучи солнца принесли с собой ужасающую новость – супергерои Парижа погибли.