I wanna feel you from the inside

Чердак освещался только лишь луной и фонарями с улицы. Поэт вполне мог себе позволить купить светильник или, как минимум, вкрутить лампочку, но. "Ты живешь как бомж, тебе себя не жалко?!" "Отстань, Кризалис, это не самая большая проблема..." Когда что-то упорно советуют, то именно это действие вызывает наибольшее отвращение. Рыжие волосы оставались такими же рыжими при свете фонарей, и ритмично колыхались от движений сцепленных тел. Владимир с рыком вцепился в них, как будто завидуя чужим раскошным локонам из-за того, что сам лысел. Поэт усмехнулся. Он сидел в кресле, покачивая ногой, заброшеной на ногу, и ни на секунду не отпускал контроль над их гостем. Да, Кризалис трахал Сергея, но по-настоящему имел его он, Поэт. "Это очередная твоя безумная идея..." "А что? Я не могу принимать тебя в себя, с твоим-то размером, и эта твоя вечная неудовлетворенность!" "А кто сказал, что он сможет?" "Ходят слухи, что он гей, а если и нет, то гипноз поможет ему расслабиться." "А тебе не поможет?" "Самогипноз не работает." Кризалису нравились изящные интеллигентные парни - противоположность его самого. Из-за этого он когда-то запал на Поэта и засматривался на Разумовского. Поэт был бы и рад ему отдаться, но у них никак не получалось с этим - Кризалис был слишком огромным для него, это всякий раз было больно, несмотря ни на какую подготовку, любые предварительные ласки. Так что Владимир на стены лез от недотраха, и поскольку это длилось несколько лет, возможно, это даже сыграло роль в его безумии. Какие бы разумные доводы против идеи Поэта Кризалис не приводил, но когда дошло до дела, он ебал Сергея как животное, засаживая ему по самые яйца, сжимая то его шею, то волосы, и, конечно, бедра. А тот никак не показывал, что ему больно. Видимо, Поэт не ошибся - гей, и с большим опытом. Опытом побольше, чем у Кризалиса. И это было прекрасно. В этом даже была какая-то отдушина. Кризалис бы не смог так обходиться с Поэтом, даже если бы тот не испытывал боли. И именно этого человека в какой-то момент стало не хватать. Человека. Потому что Сергей был просто дыркой. Владимир повернулся к нему. - Подойди сюда. Поэт подошел, не задавая лишних вопросов и не ослабляя контроля над Сергеем. А вот контроль над самим собой... Парой быстрых движений он разстегнул ремень, брюки и засунул в рот рыжему - так же грубо, конвульсивно, как и Кризалис, по самые яйца. Природа брала свое, грязный секс перед ним не мог не возбуждать, тем более, что в нем участвовали весьма привлекательные люди. - Ну? - спросил он, глядя в черные глаза зверя, широко раскрытые от удивления. - Я хотел... Бы, тебя поцеловать. - Давай. Только сделай это как человек, а не животное, - скривился Поэт, вспоминая их не самый лучший опыт и понимая, что лев с цепи сорвался и лучше об этом напомнить. Поэт наклонился к Владимиру. Их губы нежно соприкоснулись, и, сразу же, как будто нарушая собственные планы, Поэт облизал губы Кризалиса, и проник языком внутрь, чувствуя себя не человеком, а зверем, презревшим всякие границы. Он засаживал Сергею в горло и жадно целовал Владимира, и не хватало только лишь прижаться к тому всем телом. Какого черта невозможно прижиматься друг к другу, имея Разумовского?! Человеческие тела так несовершенны... Кризалис зарычал в губы и Поэт схватил его за загривок. Хороший зверь. Его зверь. - Скажи, когда будешь близко, - прошептал он в губы Владимира. - Мы должны кончить вместе. Кризалис кивнул. Глаза Поэта сияли зеленым, и это означало предложение, от которого нельзя отказаться - смотри в глаза, не отрывайся во время оргазма. Он не знал, что заставило его кончить - Сергей, в котором был его член, или Поэт напротив, лицо которого стало еще красивее от сладострастия, его нежные губы, стальная хватка в волосах. Неоднократно Кризалис кончал, стоя перед ним на коленях и целуя его изящные руки, или держа во рту его член, и все равно умирал от невозможности проникнуть в него. Теперь вместе с наслаждением по телу растекалась знакомая горечь, так может, это один из подобных случаев, просто вместо руки - Разумовский? В любом случае, ему было легче, а значит, это было не зря. Они глубоко размеренно дышали, уткнувшись лбами в плечи друг друга, пока Сергей конвульсивно дергался и кашлял, поперхнувшись. - Блядь... Я хочу быть к тебе ближе. Быть в тебе. - Я тоже. И мы должны попробовать снова. - Мне... кх... недостаточно. Они с удивлением посмотрели вниз. Это уже не было работой гипнотизера, Сергей говорил вполне осознанно. - Слишком мало. Я хочу, чтобы после этого меня трахнул ты, - пояснил он, глядя на Поэта.