Но не успела она и договорить, как дверь в комнату приоткрылась, высокий паренек, явно моложе ее минимум на 4 года, держал стакан с водой. Он спросил:
— Не меня идешь?
Фея ничего не ответила и просто смотрела на него с полной растерянностью в глазах. Она думала кто он и что делает в этом доме…. Видя непонимание в глазах девушки, парень продолжил:
— Я так и не представился, меня зовут Сол Сильва, я сын Джоша Сильвы…
Фея впала в шок…. Честно, но она понятия не имела, что у Джоша есть сын, или она просто выкинула эту ненужную информацию из своей головы в том формате, в которой она была?
Фара, переведя взгляд на крестного, дала понять своё состояние, отчего он и ответил:
— Да, возможно ты в шоке, но он не врет. Ты что, его правда не помнишь?
Фара медленно покачала головой в стороны и Джош добавил:
— Вспомни, ты была маленькая, но должна его помнить. Вы когда-то играли в детстве и тогда ты его столкнула в бассейн, он потянул тебя за собой, только вот он умел плавать, а ты нет…
Тут то Фаре, как озарением, вспомнился этот случай, когда ее попросили приглядеть за маленьким спиногрызом пяти лет, а она, в силу своего небольшого возраста
(9 лет), в игре, не рассчитала толчок. Та история закончилась хорошо и Фару вытащили родители из воды, но ненависть к маленькому засранцу осталась ещё с тех пор…
Сол всю жизнь жил с матерью, поэтому Фара запомнила его лишь в таком маленьком возрасте, когда она поймала его с отцом, а такое случалось редко.
— Вспомнила…. Но мне казалось, что он младше.
— Ну наша последняя встреча была 19 лет назад, по твоим меркам, неудивительно, — нагловато сказал Сол с улыбкой, пройдя в комнату.
— Ну и плюс Сол выглядит старше своих 20-ти лет, — добавил крестный.
— Да, я красивый, накаченный, высокий и умный, — похвалился младший Сильва.
— Видимо умный правильно числится в конце этого недосягаемого списка, — ответила Фара на его дерзость и заулыбалась в ответ.
— Так, брейк, не ругаться же вы приехали, — разъяснил Джош. — Фара, я рад, что ты приехала, поэтому не отпущу тебя пока тебе не станет лучше, а ты, Сол, давай повежливее, все-таки с девушкой говоришь.
Сол в этот момент закатил глаза, после чего Джош продолжил:
— Фара, поешь, осмотрись, если хочешь, а потом ложись спать, все равно уже вечер, а завтра все обсудим. Я принёс тебе костыли, они были в гараже, чтобы первое время было не больно ходить.
— Хорошо, спасибо, — сказала Фара и потянулась обнять крестного, а он ответил взаимностью. — Но я пожалуй попью воды, — подозвала фея пальцем Сола и взяла стакан с его рук после объятий, — и лягу спать.
— Как скажешь, тогда до завтра, — Джош встал с кровати и направился к выходу, после чего за ним ушёл и Сол, оставив последний на сегодня взгляд на уставшей феи.
Прошла ночь.
Фара выспалась и, кажется, нога уже не стала ее сильно беспокоить. Она за время битвы потеряла много сил, которые также восстановила во сне, что бывало давольно редко.
Она, откинув одеялом, поднялась с подушки и спустила ноги на пол. Фея накинула на себя бело-серый халат, который заранее лежал на дубовой тумбочке рядом с кроватью, но после сборов себя в порядок, она поняла, что не может сама встать, даже использую костыли, так как раньше на них не ходила. Первая попытка шагнуть прошла провально- она спотыкнулась, а вторая закончилась сильным падением с грохотом на пол, на который прибежал Сол.
Увидя эту картину, в его глазах читался страх за девушку, которую совсем не знает, но никак этого не проявлял с точки зрения слов:
— Доброе утро называется, не могла помощи попросить? Неужели бы не помог?
— Доброе, — натяжно сказала она, — я не прошу помощи, сама могу справиться…
— Я вижу как ты умело справляешься.
— Просто подними меня, без лишних слов, ладно? — как бы замаскировала фея слова о помощи.
⁃ Ладно, ладно, — Сол потянулся к ней и взял ее на руки, а не просто подал руку. Она мимолетно стала близка к нему настолько, насколько не позволяла Бену несколько месяцев, а то и год. Она сразу ощутила, что он с самого утра вкусно пахнет древесиной, фея не могла понять пахнет так парфюм или он уже успел порубить дрова, но она точно знала, что этот запах ему идёт.
Он посадил ее обратно на кровать и подал костыли, добавив:
— Давай так, мы сейчас вместе пройдём в столовую, там мы поедим, а потом я научу тебя ходить на них, а сейчас я могу либо тебя донести, либо под моим чутким надзором будешь слушать мои указания, чтобы не разбить себе голову.
— Эй, эй, притормози, спасибо, что помог встать и все такое, но не командуй, у меня другие планы на этот день.
(Она хотела побыть с Джошем, точной копией Сола по внешности, только более элегантным и немного пухленьким, прогуляться, но нога сбивала ей все планы и ещё назойливый Сильва младший, который так и наровил влезть Фаре в мозг).
— Какие? Убиться? И чему вас в Алфеи учат? — усмехнулся парень.
Фея это безумно разозлило, на что она, забыв, что не умеет ходить на костылях, по магии, взяла и научилась, сказав:
— Учат всему, чему надо, но не таких как ты, тебя же туда не взяли, — после чего девушка скоропостижно покинула свои покои, а вот Сол должен был бы обидеться на эти слова, но он заулыбался и пошёл вслед за Фарой.
Фара и Сол пришли в столовую, где их уже ждал завтрак, приготовленный лично Джошем, потому что у него не было слуг. (Красивые и уютные хоромы не заставляли нанимать его прислугу, которых Джо так не любил). В доме не было сильной роскоши и золота, но было видно, что достаток есть. Красивые и ровные белые стены с серыми вставками, не наводящие грусти. Мрамор или же его узор, украшавший пол, и мебель из дерева. Кратко это жилище можно описать, как зажиточная берлога медведя из леса.
— Фара, милая, доброе утро, садись кушать, и Сол тоже, я омлет сделал.
— Спасибо, — мило отозвалась Фара и, медленно отодвинув стул, села на него, а Сол без ее разрешения задвинул ее к столу. Это, кстати, отметила фея как хороший поступок, но даже не кивнула или улыбнулась парню. Она просто взяла это на заметку, что он хороший, но эти игры в ненависть были уже частью их общения, которые она не хотела заканчивать.
Все сели завтракать, поели, попили, после чего Сол пошёл продолжать ставить забор, на который уговаривал Джоша все время, а Фара и крестный остались за столом.
— Ну, рассказывай, как жизнь? — интересовался мужчина.
— Да все хорошо, учусь, как ты знаешь, лучшая ученица, хороший рейтинг по предметам, планирую остаться в армии Алфеи после этого года.
Крестных сидел и внимательно ее слушал, буквально цепляясь за каждую ее улыбку, но хотел он услышать немного другое, что касается личного счастья родного человека, но давить пока не хотел.
— Это все конечно замечательно, но в армии ты будешь в безопасности?
— Сейчас такое время, что никто не в безопасности, сожжённые повсюду, тебе бы стоило беспокоиться за свою безопасность, тут же лес, а не за мою. Да, есть соседи, но хорошо, что Сол хотя бы забор уговорил тебя поставить.
— Я уже не молодой, куда мне переезжать? Тут мой дом, тут вся жизнь, за меня не беспокойся, — взял руку Фары в свою на столе.- Лучше про себя расскажи, ты сколько, год не приезжала?
— Полтора… — покраснела Фара. — Просто этот дом тоже напоминает о семье, но хорошо, что ты мне писал и беспокоился, мне было приятно.
— Этот дом и твой дом, а ты мне дочка, поэтому даже не думай о чем-то другом.
— Хорошо, — улыбнулась через грусть фея. — Ну, по твоим хитрым глазам я вижу что ты хочешь услышать, не зря же я фея разума. На личном ничего, у меня учёба- мой парень, все довольно скучно. Мне даже это и не надо, так спокойнее, — соврала Фара, не в силах рассказать правду про Розалинду.
— Понятно, говоришь, как Сол: « — Карьера привыше всего», — аж бесите своей некой правотой, но без любви остальное- пустяк.
— Да ты романтик, Джо, — подметила Фара.- Даже не понимаю почему от тебя ушла жена.
— Да, есть такое, — ответил он на начало. Точно… ты же не знаешь, — пригрустил Джош, — мама Сола, Николь, скончалась…
— Боже, прости, я не знала, — Фаре стало так неловко, что она решила дотянуться до крестного и обнять его.
— Спасибо, милая, но только теряя человека, понимаешь насколько он был дорог тебе, запомни это, — расцепились они и мужчина продолжил говорить. — Я был сволочью, это факт. Она была прекрасной девушкой, а я изменил ей, но даже после измены она продолжала воспитывать Сола и не говорить ему о том, какой я плохой, разрешала видеться каждую неделю и на праздники. Но с его характером этого и не понадобилось, и так считает меня не лучшим отцом, но главное, что не прогоняет из своей жизни. Сол переехал ко мне, потому что мне после ее ухода стало больно, а он пожалел меня, хороший парень, Николь во всем воспитала его правильным…
— Так вот почему он сейчас тут, — поняла девушка. — Я рада, что он с тобой, но мог бы и мне написать, я бы приехала.
— Я не хотел тебя беспокоить.
— Чушь! Я всегда готова к тебе прийти. Но только вопрос, почему на наших посиделках с семьями ты никогда не брал Сола?
— Стыдно было, у Сола и Николь была своя жизнь, свои друзья, а я их предал, поэтому было неудобно приглашать и вас, и их к себе или к вам домой.
Тут у Фары сложились все пазлы… Она поняла, что даже самые близкие могут скрывать свою боль, и это не плохо, ведь они не хотят лесть со своей проблемой к тебе, но всегда должны быть близкие люди, которые могут поддержать друг друга.
— Но я рада, что у вас, несмотря на это, остались хорошие отношения.
— Я тоже…
Попив чая с ягодами, которые собрал Джо, Фара сказала:
— Давай помогу тебе помыть посуду.
— Нет, нет, нет, ты не в том состояние, лучше давай я поставлю тебе лежак на улице и ты подышишь воздухом на веранде.
— Ладно, уговорил, давай, только книжку возьму из библиотеки.
— Какую? Свою любимую? Что-то из Шекспира?
— О да, в точку, — заулыбалась фея, так как мало кто знал, что она искренне любит.
Уже приноровившись ко вторым ногам, она дошла до большой библиотеки и нашла полку Шекспира, но чтобы до неё дотянуться, надо было взять стремянку, которая всегда тут была, и подняться на пять ступенек, не так высоко для здорового человека, но для человека с травмой это невероятно опасно. Но Фара была бы не Фарой, не сказав:
— Так, ну магию использовать я правда слаба, на такие пустяки точно ее использовать не буду. Я что, не смогу чтоли? Не так сильно я и поранилась.
Сама себя успокаивая, она взяла стремянку, отставила костыли и принялась подниматься по этой устойчивой лестнице по одному шажку здоровой ноги. Как ни странно, но она поднялась и даже выбрала книгу, которую хотела почитать, но она не знала какую из пьес взять: «Клеопатра и Антоний» или «Много шума из ничего». Вторая была ее любимой, а первую она тоже любила, но «Клеопатра» была романтической трагедией, а вот «Много шума» была романтической комедией.
Почему она не брала другие книги? Возможно такой вопрос у вас возник, но ответ прост: она их все также читала, по крайней мере из этой библиотеки, поэтому на выбор из прочитанных она выбирала свои любимые произведения.
Ее раздумья прервал паренек, который вошёл в библиотеку и стал смотреть на неё, как на дуру:
— Тебе вообще жизнь не дорога, фея разума вроде, так папа сказал…? — в голосе звучали нотки предвзятости.
— Тебе какая разница? Иди куда шёл.
— Слезай оттуда, — будто не слыша ее, сказал Сол.
— Выберу книгу и слезу, отвали, — Фара не хотела грубить, но она не любила, когда суют нос в ее дела. Она любила, когда о ней заботятся, но его забота была странной по отношению к ней, но может он только так и умел заботиться?
Подойдя к лестнице так, чтобы ее лестница шатнулась, ей в урок, она сказала:
— Можешь поаккуратней, я чуть не упала.
— Ты и без меня упадёшь, давай хоть сделаем это быстрее и забудем о твоём безрассудстве.
— А ты всем девушкам так говоришь? Тогда мне жаль этих бедняжек.- подшутила Фара так, что Солу это не понравилось. А она, с его эмоций, которые она чувствовала, еле сдерживала смех, начав спускаться по лестнице, которую, машинально он начал придерживать. Только из-за того, что он говорил ей под руку, Фара взяла лишь одну книгу, хотя хотела взять обе на прочтение.
— Тебе уж этого никогда не узнать, но поверь на слово, девушки просят меня быть с ними ласковее, но увы, кончают раньше, чем успевают сказать это слово спустя часы секса.
В этот момент Фара слезла с лестницы и, кажется, впервые они говорили и смотрели в глаза друг друга, а не отводили взгляд. Она рассмотрела его голубые глаза, которые были не дурны собой, а он заметил, что ее карие глаза напоминают ему кофе, которое он так любит. Но увы, у Фары его слова вызвали отвращение. Она не любила говорить о сексе и всем выходящем из него. Фара любила делать, а не говорить, это разные вещи.
— Фу, Боже, избавь меня от этих… подробностей, — фея хотела уже взять костыли и уйти, но тут, очень аккуратно, он начал идти на неё, заставляя отступать.
— А, ну да, должен был догадаться, что ты из этих…
Он начал брать ее на слабо, как бы заставив ее договорить самой фразу или начать выводить на эмоции.
— Из каких? Не любящих слушать бред и лишние подробности?
— Нет, скорее из монашек, которые только и делаются что зубрят гранит науки, и конечно же никак не связаны с ночной жизнью.
Фара, чувствуя его эмоции, они граничили с тем, чтобы ее прибить и, как не странно, прямо сейчас взять и резко прижать к стенке, оставляя продолжение лишь на решение феи, решила сыграть с ним в игру. Она перестала отступать и сделала маленький шажок к его уху и тихо-тихо сказала:
— Поверь, если бы ты познакомился с моей ночной жизнью, твоя бы тебе показалось детским садом. Я же знаю, что у тебя есть такое желание, — чувствуя, что он начал заводиться не только мысленно, но и физически, она поняла, что сделала то, что хотела.
Отойдя от него, она взяла костыли, перехватив книгу из руки в руку, посмотрела в его глаза и увидела, что он ещё не понял, что она всего лишь играет с ним, поэтому финалом этого всего стало это: Фара, находясь ровно по его плечу, повернула голову направо и сказала:
— Но, как жаль, к твоему сведению, меня твоя кандидатура не устраивает, — после чего, по взмаху руки и зажжению глаз бело-голубым цветом, вторая книга, «Клеопатра и Антоний», которую забыла взять фея, упала прямо на Сола.
Ему было не сильно больно, ведь у неё не было цели причинить ему вред, но плечо ему задело, а книга, которая упала на пол, была подняла ей, после чего фея проследовала на веранду, где ее ждал плед и чай, а Сол так и остался в библиотеке с неимоверным желанием убить эту девушку…
***
Вторая половина дня.
Фара сидела и дочитывала свою любимую книгу «Много шума из ничего», где рассказывалось о взаимной ненависти парня и девушки. Девушка, Беатриче, клялась никогда не выйти замуж, а парень, Бенедикт, никогда не хотел иметь жену, но узнав о ложных чувствах от друзей, которые хотели свести эту пару, они начали чувствовать, что их ненависть- это любовь….
Довольно забавно, что именно эта пьеса была любимой у Фары Даулинг, хотя она всегда говорила, что у неё нет ничего общего с Беатриче. Именно это произведение поднимало Фаре настроение, ведь там было много шуток, неловких и романических моментов, что для литературы старого времени было почти нереально.
Сол все это время делал забор и нередко посматривал на Фару, которая не обращала на него никакого внимания. К ней подходил Джо и они что-то обсуждали, смеялись, но Солу нельзя было отвлекаться, потому что завтра он должен уехать домой, где он жил с мамой.
Вечером Фара зашла в свою комнату и больше из неё не выходила, потому что, взяв телефон старой формации кнопочного вида, но со всеми функицями, в руки, она поняла, что он разряжен. Зарядив его, она ужаснулась…
Уведомления:
10 пропущенных от Розалинды…
5 непрочитанных сообщений:
Три дня назад:
— Фара, ты дома?
Один день назад:
— Почему не отвечаешь третий день?
12 часов назад:
— Ладно, возможно ты отдыхаешь, но все равно позвони.
— Фара, не смешно, ты просто недоступна, я буду сейчас же звонить Бену!
— Он сказал, что довез тебя до дома, какого хрена?! Приедешь завтра в школу, и тебе не жить.
— Вот капец… — подумала фея, взявшись за волосы. Гнева Розалинды ей уже точно не избежать, а если она ещё и увидит гипс, а директриса его точно увидит, девушка однозначно встретит свою смерть.
С этими мыслями она и легла спать в девять вечера. Ее нога больше не ныла, хотя может из-за мыслей о скорой смерти она и не замечала других проблем.
Утро следующего дня. 7:00.
Фара легла рано, по ее меркам, но и встала также рано. В семь утра в Алфеи она встала для того, чтобы одеться, немного подкраситься и раньше всех поесть еду из столовой вместе с Розалиндой в ее кабинете.
Фея разума, встав с кровати и одевшись в спортивную пижаму, решила пойти на улицу, пока там никого не было, но она ошиблась, ведь там был Сол. Он возился в гараже с машиной, в которую, по-видимому, клал свои вещи. Фею было сложно не услышать, ведь костыли были тяжёлые, на что Сол сказал:
— Караулишь меня или контролируешь?
— И тебе доброе утро. Вообще-то я вышла пройтись, люблю напитываться энергией утром от природы и деревьев.
— Но так делают только феи земли, — закрывая крыло чёрной папиной машины, — подметил он, — или ты все же вампир?
— Нет, я не вампир, но тебя бы с радостью убила, но, увы, ты не сожжённый. Фей, после, второго курса учат разным магиям, но углублённо только после второго курса, на третьем, когда своя стихия отточена до идеала, а если нет- тебя отчисляют.
— Интересно, — признался парень, — поправив свою куртку и подходя ближе к феи.
— Но куда ты собрался в такую рань, так ещё и не доделав забор? — поинтересовалась она, оперевшись на капот машины.
— Я уезжаю с пробуждением отца домой, надо забрать некоторые вещи из квартиры мамы.
Фея не хотела давить на больную точку, поэтому начала съезжать с этой темы, после слова:
— Поняла…. Но что с забором? Ты его не доделал.
— Думаешь одному его легко сделать?
— Ну, одному нет, а одной легко.
— Раз ты такая умная, то иди и доделай, — подколол он, думая, что Фара не пойдёт это делать.
— Ну и пойду, только чтобы утереть тебе нос- ты идёшь со мной.
Она сорвалась с места и подошла к правому крылу забора, которое была не сделано.
— Подержи, — отдавая в руки Сола костыли, сказала фея.
И тут она, водя руками, включила свою магию, ее глаза зажглись и начало происходить чудо: железные ставни начали парить, а затем входить в землю, после чего, как будто припаянные огнём, железные стены забора прижились к основанию колышков. Закончив колдовать, спустя пару минут, она повернулась к Солу и сказала:
— На устойчивость будешь проверять? — с улыбкой превосходства, спросила она.
— Не буду, вижу, что и так все хорошо…. Спасибо конечно, не придётся до вечера оставаться, но почему раньше не сказала, что ты так умеешь? Я бы поберёг силы.
— Потому что я не люблю использовать магию без обходимости, это мои принципы.
— Хорошие принципы… — закатил глаза парень.
— Я все вижу, — улыбалась фея, после чего Джош с балкона своей комнаты сказал:
— Эй, доброе утро, пойдёмте в дом кушать.
Парочка посмотрела на друг друга, они обменялись взглядами и пошли в дом.
За привычным столом, поедая блинчики, Сол сказал:
— Пап, я поем и сразу поеду, много дел, спасибо Фаре, что помогла с забором.
Тут он говорил абсолютно искренне, потому что мог провозиться с этим забором ещё долго. Фея чувствовала, что парень за что-то переживает, но не могла понять за что именно.
— Хорошо, сын, только ты приезжай на следующих выходных.
— Не обещаю… много дел, которые надо решить…
— Ладно, как скажешь, — смирился Джо.
Доев свою еду, Сол поинтересовался:
— Фара, тебя надо куда-то подбросить?
— Нет, спасибо, я вечером сама доберусь, а то сейчас всего 8 утра.
— Как и на чем? — пренебрежительно заметил парень.
— Не переживай, у меня свои методы.
— А, ну да, колдовство, все никак привыкнуть не могу.
— Не колдовство, а магия! — повысила тон фея, ведь колдовством владели ведьмы, а не феи.
— Ладно, ладно…
Выйдя провожать Сола в дорогу, Джо открыл новые ворота, а Фара стояла около машины и сказала Солу в окно, который его приоткрыл:
— Хорошей дороги.
— Тебе тоже, — пожелал он искренне, после чего он вышел из машины, обнял папу и протянул Фаре руку, чтобы они их пожали. Фаре понравилось, что он не полез к ней с объятиями, не нарушил ее границы и спросил:
— Мир?
Фара подумала, улыбнулась, но сказала по-своему:
— Перемирие, но если меня заставят провести с тобой ещё целый день, боюсь мне придётся нарушить обещание.
— Я такого же мнения, фея разума, — он сел в машину, начал выезжать и сказал им обои, Джо и Фаре:
— Пока…
Фара и Джо в обнимку дошли до дома, а там, внутри, решили, что сейчас до десяти займутся своими делами, а после в гостиной посмотрят вместе телевизор.
Позже за просмотром телевизора и поеданием чипсов, фея решила спросить:
— Джо, а ты можешь снять с меня эту повязку, которую, видимо, ты загипсовал немного.
— Да, для большей устойчивости, зная тебя. Вообще могу, и вообще должен сделать это сегодня, но потом сново должен ее замотать. Рана сильная, ходить с неподвижной повязкой тебе надо ещё минимум неделю, а то и две.
(Джо сам был солдатом и умел все. Он даже какое-то время был врачом в своей роте, поэтому так хорошо разбирается в ранах).
— Но у меня нет этого времени, меня отстранят от занятий в Алфее, если увидят ногу.
— Может и хорошо? Хоть пару дней не будешь рисковать своей жизнью.
— Нет! Ты чего? Это же моя жизнь, — нежно сказала она, пригрустив.- И там я не рискую жизнь, — немного соврала она.
— Да, да, конечно верю, — сарказмом ответил крестный. — Радует, что Сол выбрал путь образования политической деятельности с военным уклоном, а не полез на передовую, как некоторые.
— Ну не начинай, ты знаешь, что я всегда хотела развить свои способности. Лучше давай мы посмотрим на состояние ноги, а потом ты сново наложишь повязку на ногу… — смирилась фея.
— Хорошо).
После проверки ноги, которая заживала, но требовала полного покоя, которого фея вообще не могла обеспечить в учебное время, она, вместе с Джо дома переделала кучу дел, для того, чтобы вернуться в школу поздно, а на утро 31 августа пойти к Розалинде и попытаться оправдаться.
Уже собрав свои немногочисленные вещи, фея надела кольцо на палец и пошла к входной двери, вместе с крёстным.
— Ну что, в добрый путь? Или может все-таки утра подождёшь?
— Нет, сейчас самое время, 23:00, да и я окажусь сразу в школе, лягу спать.
— Эта ваша магия меня всегда пугала.
— Ну меня то тебе точно бояться не стоит. Главное ворота закрывай и оружие держи при себе, неизвестно почему тут стали бродить сожжённые, — поцеловав и обняв Джо, сказала Фара, перехватив костыли.
— Ты солнце моей жизни, тебя я не могу бояться. А ворота буду закрывать, не зря же делали.
— Тогда до встречи, — смотря в глаза, сказала фея и приложила руку к двери.
После чего дверь засияла и по ту сторону двери начал сочиться свет. Открыв дверь, она видела амбар, в который и уходила.
— Пока, Фара, — нежно сказал Джо и помогал ей рукой.
И вот так, дверь закрылась и она уже была недалеко от Алфеи. Она видела, даже сквозь деревья, главное здание и единственное окно со светом, где сейчас сидела Розалинда.
Почему же Фара ей не стала звонить сейчас или например даже идти? Но на это может быть простой ответ: страх, страх огорчить человека, которому ты не безразличен. Фара всеми силами оттягивала этот момент, момент разочарования Розалинды, смотря на свою фею. В счет своего возраста, когда ты пытаешься быть лучшей версией себя, ты иногда не можешь предугадать всех последствий, нанесённых на душевное состояние близкого человека. Своим молчанием она заставляла Розалинду представлять все самое ужасное, но Фара думала, что так будет лучше, но для кого?….
Дойдя до школы, привычным темпом ходьбы, но с костылями, она вошла в свою бело-шоколадную комнату, где жила одна, это было ее небольшой привилегией, и, кинув сумку на пол, сразу плюхнулась на кровать. Смотря в потолок, она думала о словах, которые она скажет завтра Розалинде. Не надумав ничего хорошего, она сняла с себя джинсы, легкую джинсовку и футболку, после чего легла спать, а точнее просто провалилась в сон…
Утро 31 августа. 8:00.
Школа пуста. Звуки деревьев и птиц за окном показывали людям, что уже утро. Солнце, впервые за долгое время, так сильно сияло. День начался прекрасно, ведь Фара уже была при параде и даже перебирая свой гардероб, нашла свободные штаны, способные закрыть ее повязку на всей ноге. Она распустила волосы, что делала крайне редко, принакрасилась и уже вышла из своей комнаты, медленно, чтобы без шума, дойти до кабинета Розалинды.
В Алфею уже прибыли некоторые ученики, но все сейчас либо спали, либо гуляли, так как это был последний день каникул. Фара обожала эти пустые утренние коридоры, наполненные магией, тайной и приятным запахом, который был только у этой школы…
Она уже дошла до двери с надписью:
ДИРЕКТРИСА,
и начала переживать. Даулинг очень боялась потерять Розалинду просто потому, что не понимала что между ними. Но это, конечно не оправдание тому, что случилось с феей разума, даже после предупреждений Розалинды.
—
Больше ждать и терзать саму себя я не хотела, поэтому, открыв первую дверь, я подошла к столу секретаря…. А дальше лестница, по которой было подняться не легко, но я справилась. Я стою, собираюсь с мыслями, но слышу, что по ту сторону два голоса: Розалинды и какого-то парня…. О чем в такую рань она может с кем-то говорить? Хотя ладно, постучусь, она меня увидит и скажет, остаться мне или выйти, если она сильно занята.
И фея постучала… но в ответ последовало лишь молчание и затишье голосов. Фея постучала ещё раз, но не так уверенно, после чего Розалинда сказала:
— Кто? Подождите за дверью.
Фара не стала многословничать и просто открыла дверь, не став ждать, распахнув ее вперёд. Розалинда, сидя на кресле, впала в ступор. Их глаза встретились и так были рады видеть знакомые взгляды, что невольно заулыбались, но Розалинда сделала это уж очень незаметно. Смотреть на директрису феи разума мешал человек, сидящий на стуле спиной к двери. Его волосы были тёмные, осанка прямая, а голос, который Даулинг слышала за дверью, казался ей слишком уж знакомым…
Фара сделала шаг вперёд в кабинет и Розалинда встала с места, после чего с места встал и парень…. И тут произошло что-то необъяснимое. Высокий брюнет повернулся к Фаре, не понимая почему директриса так приятно заволновалась при виде человека, стоящего в дверном проеме за его спиной.
Фея разума, увидев лицо человека, испытала все эмоции этого мира, поняв, что это тот самый наглец… Она не выдержала и сказала, пренебрежительно, но тихо:
— Сол Сильва?!..…
