***
Холодные дождевые капли скатываются по бледным щекам, холодя кожу. Бегут по завившимся от влажности коротким локонам волос, то падая на сырую мёртвую землю, то неприятно закатываясь в воротник рыцарского мундира. Одежда прилипла к телу, как и некоторые пряди волос к лицу, но ей было все равно. Она пустыми очами смотрела на холодный гладкий камень, на котором аккуратно было выгравировано имя и дата. В душе и в мыслях сплошная пустота. Ни одной мысли. На лице полная отстраненность. Даже холодный ветер, пробирающий до костей, не заставил дрогнуть ни единый мускул на ее лице. Слишком уж многого она испытала, что теперь выразить хоть что-то нет сил. Лицо бледное, словно у мертвеца. Губы посинели от холода. Под глазами залегли темные тени от долгого отсутствия и сломанного сна. А вот сами глаза... Они были пусты. Безжизненны. Потеряли тот блеск и тягу к жизни. Потеряли ту нежную доброту и любовь. Она потеряла ту себя с ее уходом. Перед глазами все поплыло, а затем замаячили нечеткие, но такие знакомые особняк и сады, огражденный кирпичными белыми высокими заборами. Красивый, простой и такой родной, греющий покрывшийся коркой льда сердце. Дом. Их дом. Против воли, девушка погружается в давние воспоминания. В те теплые, полные радости и приключений времена. Когда она еще была жива. Тут же раздается детский смех со стороны сада и девушка оказывается там, окруженная благоухающими и яркими цветами. Хах, а она уже и забыла, каков был их аромат. — Нааашла! — раздаётся над головой полный победы голос и кусты с шелестом предательски раздвигаются, представляя взору девочку девяти лет в красивом темном платьице, с распущенными черными волосами и сияющими синими глазами, напоминавшие океан. На ее губах играла широкая белоснежная ухмылка, а глаза хитро сощурены. — Опять ты меня нашла! — раздражённо возмущается беловолосая девочка, зло смотря точно такими же синими глазами на черноволосую. — Ну сколько можно, а?! Девочка вскакивает на ноги и вылезает из кустов. Зло надувшись и скрестив руки, она быстрым шагом идёт в сторону дома, давая явно понять, что играть больше не собирается. — Хахаха! — черноволосая бежит за сестрой-близняшкой и резко хватает ее за плечи, заставив совершить крутой поворот и испуганно икнуть. А затем все с той же широкой, нисходящей с ее лица, широкой улыбкой, встает напротив. — Да ладно тебе! — говорит черноволосая. — В следующий раз, может не смогу тебя найти. — Ты это говорила мне пятнадцать раз тому назад, но все равно находила. — с напускно спокойным и безразличным лицом, сказала беловолосая, но голос так и сквозил сарказмом, а в глазах бущевал ураган. Сделав пару медленных и глубоких вздохов, успокаивая себя, она с отчаянием смотрит в глаза сестры. — Ну вот объясни мне, как у тебя выходит меня находить? — спрашивает она. — Где бы я не пряталась, ты всегда умудряешься меня находить. Черноволосая задумчиво подперла подбородок рукой и молчала. Ее же сестра в ожидании ответа, напряжённо ждала. Но спустя минуту, черноволосая лишь разводит руками и пожимает плечи. — Не знаю. Беловолосая ошарашенно смотрит на сестру округлившимися глазами, а потом удрученно вздыхает. — Честно не знаю. — задумчиво лохмотит челку черноволосая и возвращает на лицо свою фирменную широкую улыбку. — Просто чувствую, где ты. Духовная связь сестер, наверно. — Ну-Ну, опять ты за свое. — недоверчиво тянет беловолосая, пока сестра заливается смехом от ее, как казалось черноволосой, милой моськи. Воспоминания замельтешили перед глазами, сменяясь один за другим. Вот беловолосая прячется на дереве, как вдруг с земли ей кричит сестра с веселой улыбкой. Теперь в винном погребе, но и там ее находят среди деревянных бочек. В старой беседке, в сарайке с садовыми принадлежностями, на кухне, в шкафу, в небольшом лесу за домом, в семейной библиотеке, в часах(!), в пыльном сундуке в забытом всеми чердаке. Везде, где только можно! Да даже в спрятанных за колоннами комнатах! И каждая находка всегда, абсолютно всегда, сопровождался звонким смехом, широкой белоснежной улыбкой, нежным любящим блеском в синих глазах и словом: — Нашла! Уголки губ слабо дернулись в подобии улыбки. Хмыкнула. "Нашла!" простое слово, которое она часто слышала тогда и постоянно злилась, когда слышала его, но сейчас... Но сейчас оно грело сердце так тепло, как никогда раньше. Он навевал воспоминания, уносил далеко за пределы мыслей, волновал душу в забытом трепете...! Девушка горько вздохнула, прикрыв глаза. </i>Для нее, это было особенным словом, потому что был связан с ее горячо любимой сестрой. Единственным человеком, который без слов, одним лишь жестом, движением пальцев и тела, вздохом, взглядом, понимал ее и читал ее мысли, как открытую книгу.</i> Но жизнь - вещь очень непредсказуемая. Ты никогда не знаешь, что он подкинет тебе. Как и не знала она... Открыв глаза, девушка увидела серое и темное, пропитавший тухлыми трупами земли, кладбище. Мёртвое место без единой жизни, окруженный густыми деревьями и усеянный тысячами надгробий, одиноко стоящими здесь. А погода, удачно сложившаяся со здешней атмосферой, угнетала и так мрачное место. Качнувшись, девушка присела на одно колено, чтобы с забытым трепетом, щемящей любовью и болью положить у камня букет с ее любимыми цветами. Лилиями. С белых лепестков, будто с замершего навеки лица, скатывались тяжелые дождевые капли, падая на землю, из-за чего они теперь выглядели уже не такими живыми, как раньше. Девушка молчала, смотря на надгробие, пока губы за долгое время не разомкнулись. Глаза неприятно защипало, а тело стало мелко дрожать. — Ты... Помнишь, как мы постоянно играли? Мои бесполезные попытки спрятаться... — девушка с трудом сглотнула образовавшийся в горле ком, подавляя хрип. — Но... ты всегда находила меня... Где бы я не была... И всегда оправдывалась тем, что нас связывают сестринские узы и ты просто знаешь, где я... Я тебе не верила... Считала это глупостью и думала, что ты подглядываешь... Ведь то, что я была твоей сестрой, было ложь... — беловолосая всхлипнула. — И... И ты сама это знала... Знала давно... С самого начала, что я была простым клоном... Была твоей копией... Результатом долгих экспериментов... Но ты всегда видела во мне сестру... Наверно потому что, я была создана на основе тебя? Имела твою кровь?... Я не знаю... Но даже так, мы оставались кровными сестрами... Но тогда почему, я никогда не понимала тебя... Ведь ты же понимала... Ты всегда знала все обо мне... Знала мои действия на десять шагов вперед... Девушка замолчала. Вся ноша, что она сдерживала в себе так долго, начала выливаться в несуразные и несвязанные предложения. Она запуталась сама в своих словах. Запуталась в себе... Запуталась во всем... Но знала лишь одно... Губы задрожали, растянувшись в скромной улыбке, попытавшись сымитировать ту, что она одаривала ей в прошлом. По щеке побежали горячие ручьи, обжигавшая холодные щеки раскаленным огнем, забытые слезы. Они скатывались по подбородку вниз и задрожали на кончике, падая на серую землю. Хах, а она уже и позабыли, каково это плакать и насколько солёные слезы. Прикрыв глаза, девушка с ноющей болью представила образ улыбающейся напротив ей сестры. Голос неистово задрожал, срываясь на всхлипы. — А я ведь... Так и не нашла тебя...***
Беловолосая шла по коридорам дома, оглядываясь. Уже битый час она обходит все возможные места, где могла бы спрятаться ее непоседа сестра, но так и не находит ее. Остановившись, она зажмурила глаза и сжала перед собой руки в молитвенном жесте. Подавшись наивности, она стала прислушиваться к себе и пытаться как-то на духовном уровне ощутить сестру, ведь... Та по ее словам именно так ее находила. Вокруг тишина. А в мыслях пустота. Девочка ждала хоть чего-то. Минуту, две, три... Уши заолели от того, как же она глупо могла поверить в эту чепуху, отчего руки тут же прижались к алому лицу. Она уже представляла смеющуюся сестру, которая весело хохотала, сжав живот, говоря, что какая де она наивная дуреха, поверила ей. Кое как поборов смущение, беловолосая пошла дальше на поиски сестры. Побродив по особняку уже пару минут, она все таки сдалась. — Эх, ладно! Я сдаюсь! Слышишь?! Сда-юсь! Где ты? — крикнула беловолосая, чтобы черноволосая уж точно услышала ее. — Я тут! — раздался веселые голос сетры за спиной. Развернувшись, девочка обнаружила сестру, весело покачивающаяся с пяток на носки, спрятав руки за спину. — Ну, блин... Опять я тебя не нашла... — беловолосая поникла головой. На макушке появилась тяжесть. Подняв голову, беловолосая посмотрела на сестру, которая осторожно гладила ее по голове. На ее губах играла самая нежная и добрая улыбка, а чуть прищуренные синие глаза были полны любви, умиления и заботы. — Да не расстраивайся ты так. Когда-нибудь, ты обязательно найдешь меня. — заверила черноволосая. Щеки беловолосой слегка припекло от смущения. Сердце отбивало бешеные ритмы от заполнявшейся точно такой же любви и заботы к человеку напротив. К ее сестре. Самому надежному, самому любимому, самому красивому, самому умному и чуткому, а также самому родному человеку. Вся обида и злость от проигрыша смыло так, будто его и не было. — Когда-нибудь, я обязательно тебя найду...