Салочки

      Проснулся Злат от голосов. Потом хлопнула входная дверь, и в комнате появился Кид. — Доброе давно не утро! Три часа дня, если тебе интересно, — Кид окинул взглядом комнату и добавил, — у меня сейчас мощное дежавю: эта комната, бутылки, голый ты. Правда раньше, уходящие отсюда парни, не представлялись твоими бойфрендами. Вали в душ, а я так и быть сделаю кофе. Кофеварку тебе принёс, у меня их две, — не дав вставить и слова, он ушёл на кухню.       Злат отправился куда послали и уже под струями прохладной воды осознал, что сказал Кид. Эмиль назвал себя его бойфрендом? Не хорошо получилось, вроде как Злат его использовал, а теперь хочет избавиться. «Почему бы и нет? Он живёт рядом, будет всегда под рукой. Наличие парня не помеха для других развлечений, он и не узнает», — предложил внутренний голос. «Нет! Нельзя использовать других для своих хотелок!» — возразил другой. В качестве среднего варианта он решил отложить окончательное решение до следующей встречи. Возможно, Эмиль не имел ввиду ничего такого.       На кухне витал аромат кофе. Злат сделал глоток и зажмурился от удовольствия. В последние годы кофе у него был только растворимый. Кид сел за стол напротив и тоже потягивал из своей кружки. — Кажется, вчера ты пытался меня убедить, что стал приверженцем другого образа жизни. И что я вижу? Всё таже картина. Как насчёт видео? — Никаких видео! — Злат отрицательно помотал головой. — Что это, вообще, был за бзик, снимать… секс? На самом деле вчера всё случайно вышло. Я хотел только поговорить.       Он попытался объяснить Киду про свой конфликт мировоззрений, а также о том, что серой мышке Михаилу вчера просто снесло голову, когда его впервые в жизни кто-то начал соблазнять. Кид вдруг расхохотался, и Злат недоуменно на него посмотрел. — Вот это Михаил? — ткнул Кид в него пальцем. — Ты, что реально выбрал себе вот такую внешку на двадцать лет?       Злат вскочил, побежал к зеркалу в спальне и в ужасе уставился на смотрящего из него Михаила Круглова. — Эй, эй, эй, — сзади подошёл Кид и встряхнул за плечи. — Что за паника? Да, видок неликвид, ну так и нахер его. Возвращайся назад к оригиналу. — Я не знаю… Я не помню как, — еле слышно сказал Злат. — Оно само. — Успокойся! — прикрикнул Кид, развернул его лицом к себе и снова встряхнул. — Всё, дыши ровно. Злат, ты метаморф. Смена внешней оболочки для тебя также естественна, как… как рост ногтей, например. Просто захоти вернуться к самому себе. Вот и всё, тоже мне нашёл проблему.       Злат обернулся к зеркалу и вновь увидел там самого себя. Смена внешности действительно произошла легко и лишь по внутреннему желанию. Он почувствовал как будто внутри закрутилась спираль энергии, а потом она расслабилась и растеклась по организму, придавая нужную форму. Злат чуть напрягся и стал чередовать: Жанна — надо же и женщина получилась без проблем, Эмиль, Кид. — А вот тут стоп! — ткнул его кулаком в спину оригинальный Кид. — Если я узнаю, что ты используешь мой внешний вид, снова прощать не стану.       Злат вернулся к самому себе и улыбнулся ему через зеркало. — Я не буду, обещаю! — и повернулся лицом. — Это значит, что сейчас ты меня простил? — Это значит, я рад, что ты нашёлся и жив. Всё остальное менее важно. Ладно… признаю, я скучал. Всё, сентиментальная минутка окончена, и мне нужен ещё кофе! — Кид крутанулся на пятках и ушёл обратно на кухню.       Злат пошёл следом. Настроение от установленного мира значительно скакнуло вверх и теперь хотелось причинять добро окружающим. — Расскажешь мне про себя? Я ведь не помню… К тому же, мне кажется, что в твоей жизни за эти годы тоже произошли изменения, — Злат сдержался и не стал добавлять, что Кид не выглядел счастливым молодожёном и близко не похож. — Про меня? — удивился Кид. — Может, лучше про тебя? — Нееет, — Злат расплылся в улыбке, — долой эгоизм. Сначала про тебя.       Кид скептически покачал головой, но кивнул и начал рассказывать. Злат правильно предположил, что его старый-новый друг относился к вампирам. Он был племянником Юрия Темнецкого — лорда-главы одного из кланов. Родители Кида умерли, когда тому было всего четыре года. Они сами так решили. У вампиров, уставших от жизни, издавна существовал обряд ритуального самосожжения. Правда на данный момент два клана из трёх официально отказались от подобной дикости, а вот в клане Темнецкого старые традиции поддерживались до сих пор.       Кид остался на воспитании у дяди. Родственнику особо дела до него не было. Темнецкий исправно перечислял на карту деньги, а на окончание школы подарил квартиру, чтобы племянник съехал и не мешался под ногами. Вспомнил лорд о Киде позже, когда решил выгодно пристроить замуж. — Кого там только не было в претендентах, — Кид поморщился. — Куча альтеров из дядиного так называемого элитного окружения.       За десять лет он сорвал множество знакомств и даже три помолвки, усиленно производя плохое впечатление. Открыто отказаться от дядиных планов Кид не мог, так как по законам вампиров был обязан подчиняться главе клана и к тому же зависел от него материально.       Последний жених Ма́тис Хорн — глава другого клана сам предложил Киду сделку: фиктивный брак сроком на двадцать лет. Никаких обязательств, лишь периодически сопровождать мужа на официальные мероприятия и не блядствовать совсем уж откровенно. — Внешние приличия надо соблюдать, но за закрытыми дверями каждый волен творить всё, что угодно.       Кид вцепился в этот вариант. Что такое двадцать лет для вампира? Тьфу, капля в море. Уже сейчас он мог жить где угодно — отдельно от мужа! — и делать что хочет. На данный момент обязанность содержать его перешла от дяди к Матису, но Кид собирался решить этот вопрос и к моменту окончания брачного договора стать материально независимым. Сейчас он усиленно занимался с репетиторами и собирался поступить в университет, получить образование, а в дальнейшем прибыльную работу — таким был его план на годы брака. — Вот как-то так, — Кид достал телефон, взглянул на часы. — Через полчаса у меня занятия, пора идти. Впрочем, обо мне практически всё, а о тебе в следующий раз.       На следующий день Злату выдали его новый восстановленный паспорт. Местный документ выглядел не как типичная книжечка, а скорее, как водительские права — заламинированный прямоугольник, который действовал исключительно на территории Лунска. В паспорте значилось: «Елагин Злат, дата рождения 17.08.1946 г., вед метаморф».       Первое на что он обратил внимание — это отсутствие отчества. Память услужливо подсказала, что действительно отчества в Лунске дело добровольное, и многие альтеры даже в официальных ситуациях пользовались только полным именем. Такое упразднение произошло из-за смешивания рас и национальностей в городе. В самом деле, например, у эльфов и имена-то хрен выговоришь, а если к ним ещё и отчества добавлять, совсем язык поломать можно. Судя по тому, что Злат «навыдумывал» в своей книге, его собственного отца звали Жюлиан — обычный человек, ещё и француз. Каким могло бы быть его отчество? Жюлианович? Злат Жюлианович? Жуть, лучше уж и правда только имя.       Подсчитал Злат и собственный возраст. Тысяча девятьсот сорок шестой год, значит ему действительно семьдесят шесть лет. Сложно было вот так быстро абстрагироваться от человеческих понятий, уложить подобную цифру в голове, да ещё и осознать, что это вполне юный возраст.       Днём Злат не знал, чем себя занять. Приготовил плов, позвонил в дверь к Киду, но того, видимо, не было дома. Пора было взять пример с приятеля и тоже составить себе хотя бы намётки плана на дальнейшую жизнь. Перед увольнением Злату выплатили зарплату и неиспользованные отпускные, так что деньги пока в наличии были, но они не бесконечны. Нужно было искать работу. Вот только это в Питере он был чист, не привлекался, не судим. А здесь? Судя по прошлой разгульной жизни здесь могло быть что угодно. Поэтому пока не ясно, может ли Злат в Лунске претендовать на работу в полиции. А если не в ней, то где?       Обо всём этом он размышлял разглядывая фотографии из папки «Спорт». Когда-то он выиграл областные соревнования по плаванию. Злат вдруг понял, что за последние двадцать лет ни разу не плавал. Он действительно так хорош в этом? Понятно, что длительный перерыв в тренировках выбил из колеи, но, если бы захотел, смог бы вернуться в спорт? Злат не хотел. Он любил свою нынешнюю работу. Ну, почти.       Размышления прервал звонок в дверь, и Злат обрадовался, предположив, что это Кид, который сможет хоть что-нибудь прояснить. — Привет, любимый!       У него на шее, как и при первой встрече, снова повис Эмиль. Только на этот раз он ещё и присосался к губам. — Привет…       Злат отстранил от себя парня и вытер губы, почувствовав на них что-то жирное. На руке остался ярко розовый след, такой же, как и блеск на губах Эмиля. Сегодня он пришёл не в шортах, а в коротком белом махровом халате и пушистых тапках. Ужасный перебор. Злат не был ханжой и признавал право каждого выглядеть так, как ему нравится, но сам не считал женственных парней привлекательными. О чём он аккуратно и проинформировал гостя. — Океей! Понял! — просиял Эмиль. — Сейчас умоюсь, а это так вообще лишняя деталь.       На этом он развязал пояс и скинул халат на пол, оставаясь под ним абсолютно голым.       «Трахни его сначала, а потом уже посылай, — предложил внутренний голос, — можно прямо тут в коридоре. Банкетка вон подойдёт». Злат посмотрел на банкетку, прикидывая, насколько на ней будет удобно. Наверное, не очень, но не критично. «Стоп! — тут же осадил он сам себя. — Он тебя любимым назвал!» «Да, пофиг, — отмахнулось сознание юного Злата, — сначала трах, потом разборки!» Злат взял себя в руки, поднял с пола халат и накинул Эмилю на плечи. — Послушай… Мне кажется, мы друг друга немного не поняли, — Злат мысленно поморщился от собственного блеяния. — Злааат, да ты чё! Чего тут понимать? Я же тебя всю жизнь люблю, а теперь ты вернулся, и мы вместе. Всё круто, не парься! Давай уже потрахаемся.       «Дааа, пусть ещё разок отсосёт напоследок, а потом валит», — растеклась в голове циничная мысль, и это отрезвило Злата. Он сделал шаг назад. «Рубить хвост по частям — это садизм!» — на этот раз в голове отчётливо прозвучал строгий голос Михаила.       Дальнейший разговор вышел весьма неприятным. Злат постарался как можно мягче объяснить, что одна ночь секса не равна отношениям. О любви тем более речи не шло. Какая любовь? Эмиль смутно помнил его из детства и вот встретил сейчас. Парень спорил, не соглашался, а под конец так, вообще, разрыдался. Не зная, что ещё сказать, Злат завязал на нём пояс от халата, развернул лицом к двери и подтолкнул к выходу. Тот было засопротивлялся, но всё-таки ушёл.       Настроение испортилось, было стыдно, но Злат знал, что всё сделал правильно. Раз уж он не додумался обозначить границы изначально, то сейчас это нужно было сделать обязательно. Эмиль совсем мальчишка ещё, поплачет немного и забудет. Глядишь, завтра у него будет уже другая любовь на всю жизнь.       До вечера Злат разбирал свои вещи. Рассматривал, что лежало в шкафу с давних времён и раскладывал то, что привёз сейчас. Потом появился Кид. Он снова по-хозяйски сварил кофе, и они сели на кухне напротив друг друга. — Я прочитал книгу, — начал Кид. — Миленький дамский романчик. Не зря мы в школе сказки писали, с сочинительством у тебя всё норм. А вот с собственной биографией беда — тебя там почти нет. Спрашивай, но сразу скажу: я понятия не имею, почему ты свалил, да ещё и так радикально. Говорил уже, что мы не общались последний год. — Что мне спросить, Кид? Я не помню ничего, — Злат вздохнул. — Просто расскажи, что сам знаешь. Разве что… Почему я метаморф?! — вопрос внезапно пришёл в голову, — если моя мама ведьма, а отец человек. — Уууу, тогда начнём ликбез со школьной программы, — хохотнул Кид.       Он говорил, и Злат понимал, что в голове действительно есть такая информация. Это было такое странное ощущение, как будто читаешь давно забытую книгу: вроде и ничего о ней не знаешь, но в процессе понимаешь, что это не так.       Он действительно знал, что у альтеров при смешанных союзах в девяноста процентов случаев мальчики получали расу отца, а девочки матери. В остальных десяти рождались метисы с признаками обеих рас. Но сейчас это ничего не объясняло, Злат ведь не человек. — В твоём случае отец — самое слабое звено. Без обид, но по факту, — пояснял Кид. — Он не альтер, поэтому вверх взяли гены ближайшего родственника по мужской линии, то есть твоего деда — отца Иоланты. А он как раз метаморф.       Про Жюлиана — собственного отца Злат написал, что тот развёлся с Иолантой в возрасте шестидесяти пяти лет и покинул Лунск. Причиной было нежелание мужчины стареть и умирать на глазах долгоживущей жены. Злат даже предположил, что возможно он сам поехал на поиски. Может, хотел найти отца? Кид посмотрел на него, как на идиота. — Тебе было семнадцать, когда он уехал. Считать умеешь или напомнить и базовый курс математики?       Действительно, не сходилось. Сейчас Жюлиану было бы сто двадцать четыре, люди столько не живут. Даже двадцать лет назад, ему уже перевалило за сотню. К тому же было бы глупо искать отца, навесив на себя добровольную амнезию.       Дальше Кид в кратце рассказал про детство. Познакомились они ещё в садике и стали не разлей вода. В школе учились хорошо, были активистами: театральный кружок, стенгазета, праздничные концерты — участвовали везде. Время после окончания школы у альтеров считалось периодом саморазвития. Вот тогда-то Злат и увлёкся плаванием. — Но почему я бросил? Раз удалось выиграть что-то местное, значит у меня получалось! — воскликнул Злат. — А я вместо этого в какой-то бесконечный загул ударился. — Совет альтеров вынес тебе официальный запрет на дальнейшее участие в соревнованиях за пределами Лунска.       Злат аж рот открыл от изумления, но тут же его захлопнул. Очередная позабыта информация сложилась в логическую цепочку. Совет альтеров — это местный орган самоуправления, в который входят главы всех расовых образований: четыре вождя оборотней, три лорда вампиров, владычица эльфов, король гномов и старейшина ведов. — К альтерам нельзя привлекать внимание, а спортсмены — личности публичные, — пояснил Кид то, что Злат и сам уже понял.       Это было обидно, но логично. Если бы Злат продолжил спортивную карьеру и добился успехов, это по умолчанию означало внимание прессы и зрителей. Как бы он объяснял им всем, что не взрослеет? Вот Михаил Круглов не взрослел, но кому это было интересно, кроме него самого? Да никому. Изредка удивлялись те, кто видел паспорт и всё. С публичной личностью подобное не прокатит, её будут под лупой разглядывать: как выглядит, где живёт, семья и прочие детали.       Этот момент и стал переломным, когда хороший мальчик полетел под откос. Всё случилось не сразу, и Злат даже попытался вырулить и подстроиться под рамки, в которые его загнали обстоятельства. Он поступил в педагогический университет на специальность физическая культура, решив в дальнейшем стать тренером. — Получил диплом, а через год вылетел с работы за… Ой, не помню. Что-то типа — часто приходил с бодуна в непотребном виде, — скривился Кид. — Суть была в том, что, зачем кого-то тренировать, если перспектив у подопечных тоже не будет?       Злат помрачнел. Действительно, какой смысл быть тренером, если спортсменов ограничивают пределами города? — Ты думал, будет достаточно самого процесса работы, а хрен там. Привычка с детства быть первым и в центре внимания оказалась сильнее. Амбиции тебе пообломали, поэтому мы ушли в загул и стали самой модной и крутой компашкой золотых деток Лунска, — Кид скривился ещё сильнее. — Хреново, — Злат тоже поморщился. — А ты? Про себя я понял, а ты-то зачем тоже полез в эту хрень? — А мне всё нравилось. Почему нет? Я не был ничем занят, дядя регулярно перечислял бабки, меня не дёргал. Было весело. А потом дядя напомнил мне, что кто платит, тот и условия ставит. Теперь я пытаюсь вылезти из того дерьма, в которое сам превратил свою жизнь и стать кем-то больше, чем красивая кукла.       Они оба замолчали погрузившись в свои мысли. Злат вспоминал себя двадцать лет назад, когда он только очнулся в Выборге. Амбиции? Ничего подобного. Даже, когда всё устаканилось, не до того было. Неприметный парень Михаил Круглов хотел просто выжить. Он искал возможности учиться, работать, иметь жильё. А потом он жил своей работой, горел ей, но не стремился к высоким должностям и званиям. Разве может характер меняться так кардинально?       Чего Злат хотел сейчас? Вот Михаил в последние годы хотел работать с детьми. Попасть в инспекцию по делам несовершеннолетних получилось далеко не сразу, и тем сильнее было разочарование. Михаил искренне хотел помогать детям, попавшим по независящим от них причинам в тяжёлые ситуации, оступившимся, хотел направить их на верный путь.       Злат вспоминал свои прошлые мотивации, сопоставлял с тем, что сейчас узнал от Кида и гадал: «Это, что был неосознанный «перенос»? Я хотел помочь детям, потому что в своём условном детстве хотел, чтобы кто-нибудь помог мне? Брр, — он потряс головой, — слишком надуманно».       Реальность оказалась совсем другой. Конечно, были и такие дети, которые действительно нуждались в помощи, но куда больше оказалось малолетних преступников, которые не собирались ни в чём раскаиваться. Они крыли сотрудников полиции матом, нагло лыбились и точно знали, что в силу возраста не понесут никакого наказания даже за самые страшные преступления. Чем дольше Михаил пересекался с подобным, тем больше он ощущал бессмысленность своей работы.       Неприятная получилась картина. Злат как будто снова наступил на те же грабли: сначала он занимался бессмысленной работой тренера в Лунске, а потом инспектора ПДН в Питере. Возвращаться ни к тому, ни к другому желания точно не было. — У нас были проблемы с полицией? — уточнил Злат то, что его беспокоило. — Я хочу попытаться устроиться туда на работу. Не хотелось бы в процессе узнать, что я их бывший регулярный клиент. — Не было, — Кид чуть помедлил с ответом, но не дал Злату засомневаться. — Правда, не было. Один раз тёть Света — это твоя соседка, вызывала наряд. Типа у тебя притон на дому. Они приехали, посмотрели и уехали. А что они должны были сделать? Время было не позднее, а трахаться и пить у себя дома с компанией не запрещено.       Уже хорошо. Злат ещё спросил у Кида насчёт наркотиков, получил отрицательный ответ и выдохнул с облегчением. В силу профессиональной привычки он ожидал от парня ведущего подобный разгульный образ жизни чего-то более ужасного, а на деле всё оказалось не так уж плохо. И в самом деле, чего он распереживался? Подумаешь развлекался, пил, имел беспорядочные сексуальные связи. Он тогда был совсем молод, едва переступил подростковый период. Главное, что он не совершил ничего действительно плохого.       На следующий день Злат решился заглянуть на компьютере в папку «Детские». Почему-то именно она вызывала безотчётную тревогу. Что ж, учитывая его тысяча девятьсот сорок шестой год рождения, было не удивительно, что большинство изображений оказались чёрно-белыми. Приглядевшись, он понял, что многие кадры были как будто пересняты с бумажной карточки на цифровой носитель.       На самом деле ничего тревожного здесь не было. В основном везде был изображён он сам в процессе обычных детских развлечений: на каруселях, на пони, среди раскиданных игрушек, возле речки и тому подобные. Иногда рядом находилась Иоланта. Злат смотрел на высокую стройную женщину с пшеничными волосами, на которую он был так похож и пытался понять, что же чувствует. Преобладали сожаление и обида. Сожаление о том, что не помнит собственную мать и обида за то, что именно Иоланта этому поспособствовала, наложив заклинание.       Жюлиана Злат идентифицировал по регулярным фото, на которых тот обнимал Иоланту за талию. Он был ниже жены сантиметров на пять, такой же светловолосый и с забавными закруглёнными усиками. Помимо родителей на фото мелькали и другие люди или, может, альтеры. Часто появлялся Кид, совсем мелкий, но вполне узнаваемый и другая малышня. Ещё было много фотографий из помещения типа автомастерской, где мелкий Злат вместе со взрослым парнем делал вид, что что-то чинит.