Дневник Уильяма Хэрондейла

Однотонное небесное полотно окрасилось в тёмный цвет колодезной бездны. Лёгкий гул ветра проносился, по пустынным улицам заглядывая в самые потайные уголки. Сумерки затянули этот город, сменив режим, когда время ушло вспять. На улице, которую настиг мрак можно было уловить движение высокого юноши, пересекавшего уверенными шагами расстояние между ним и тропой к дому обитателей нижнего мира. Каждый шаг, взгляд был словно отработан казавшись настолько привычным, как и воспоминание о тех деньках, когда он ночью прибегал сюда за тем, что так губило чужие жизни. Нет, вовсе нет, Уил не спускал, свои деньги на собственную же гибель. Он тратил их на опиум, который не был смертью с косой, тот являлся на половину и спасительным серебряным порошочком небесной пыли. Это было для Джеймса. Было для того что бы дать ему новый день взамен старому. Очередная доза, миллиграмм спасительного средства оказавшегося в его шкатулке привезённой из Шанхая, родины Джема. Охотник прикрывает глаза и останавливается на долю секунды. Ему было больно от того что однажды его не станет, что Джем уйдёт из его жизни, как и те для кого он закрыл двери в свой мир. Резко распахивает веки от одной мысли что он и вовсе думает об этом. Для него это было подобно звонкой пощёчины. Нет, Джеймс будет жить, встречать рассветы и провожать закаты, даже если это будет слишком дорого стоять Уильяму. Его поработай, не ахиллесова пята, как думали многие, да кто там многие так считали -все. Но это не так: Джем- его совесть, его душа, частичка его самого. Он единственный кому Хэрондейл мог доверять, даже собственную судьбу. Его милый друг, брат не по крови был подобно лучику света среди всего этого омута темноты охватившего Уильяма в столь раннем возрасте. Всё равно, что испуганному, раненному животному подпустить к себе кого-то ближе, чем на шаг и позволить ему разделить боль вместе. И сейчас Уил ни капли не жалеет что пустил в своё одинокое окружение мальчишку который умирал каждую секунду, которого в один день могло не стать. Но это было лучшее, что случилось с проклятым охотником за всё это время, прожитое в институте. Сейчас он мог с гордостью сказать, что Разиэль обратил на него внимание, он дал ему то, что не каждый может иметь:- друга, брата, поработая, семью, в конечном счете, недостающую частичку пазла в виде его души. За потоком мыслей охвативших Хэрондейла в водоворот течения он и заметить не успел, как уже стоял возле деревянной шершавей двери отделяющей его от товара ценною в секунду чужого времени. Выпрямляется, словно это действие могло предать ему больше уверенности и грозности. Одно лёгкое движение руки приносит стук и шум в чужой «дом.» Врата в ад открываются, и пред ним показывается женщина, который можно было дать примерно тридцать пять лет. Она могла бы выглядеть, как и обычная смертна крестьянка, если бы не эти длинные ноготки чёрного цвета, гармонирующие с чешуйкой на руке. А ведь одета колдунья была хорошо, не смотря на сей факт, что находилась в этом гадюшнеке вымышленного веселья. На незнакомке был синий шелк, отливающий в тусклом свете лёгким мерцанием. Виднелись светлые линии в виде замысловатого узора, напоминая собой некие закоулки, где требовалось время, что бы разобраться в головоломке и найти выход. Пару прядей выбивались из тугого пучка, взвинчиваясь подобно спирали. Внешность может и казалась бы милее, если бы не резкие заострённые черты лица, которые отпугивали и предавали ей не то что бы строгости, больше слащавости. -А, это ты сумеречный охотник,- выплёвывает эти слова подобно яду, перед этим распробовав их на вкус.- Извини, но сегодня не твой день. Если бы не столь нахваленная реакция полу ангелов, то темноволосый юноша, одетый в привычный костюм чёрного цвета познакомился бы с дверью чуточку ближе. Та вздумала закрыть её перед носом Уила Хэрондейла? Кажется, данное действие его задело. От привычной дружелюбной улыбки ни осталось и следа, а ведь он хотел по-хорошему. Молли нет, а эта чертовка, не знающая ничего возомнила из себя главу данного заведения, где при принятии опиума начинается пора мира, где кругом радуга и благоухают цветочки? Непорядок. Юноша подставляет ногу, от чего дверь закрыть так и не удаётся. Возмущению демонесы нет предела и, кажется, её недовольное личико лишь веселит его. Открывает дверь так же ловко, как её и пытались закрыть, проскальзывая внутрь. -Одно моё слово и тебя вышвырнут отсюда,- пыхтит женщина, приподнимая юбки и поспевая за впереди идущем Уилом которого отродясь здесь не видела. Оборачивается и на устах играет очередная самоуверенная улыбка, подобно струне скрипки, которая вздрагивает, издавая звук от смычка. Уж кто-кто, а вот Уильям знал толк в том, как доводить до белой колеи любого будь то человек или же адское отродье. После того как старшая сестра погибла можно сказать от его собственных рук он казалось бы захотел потерять интерес к любой живой душе. Приходилось нелегко. За спинами остался Уэльс и появился новый дом с совершенно чужими людьми, которые были настолько родными, что больно было отталкивать их очередной несущественной фразой подобно удару хлыста и насмешками. Сколько прошло с тех пор? Чувство вины из-за проклятья парня лишь усиливалось, и зарыть его глубоко в себе было всё равно, что достать одну из маленьких звёздочек с небес. Но сейчас, когда рядом был Джем была надежда на то что не всё потеряно, было ради кого жить, было ради чего бороться из последних сил. Был смысл. -Но на двери нет таблички «только для персонала» или же определённых лиц? Нет, а значит, я имею полное право сюда заглянуть, прикупить опиум и написать мнение о сложившемся впечатлении по приходу сюда в книгу жалоб.- каждое слово несло за собой некое веселье и оно усиливалось по мере того как слышалось недовольное шипение за его спиной.- Леди дышите я ещё ничего такого не сделал что бы так отчаянно желать меня. -Ах ты, чёртов негодяй, да как ты смеешь…да я … -Успокойтесь, милая моя я же не знал, что застал вас врасплох, своим умением понимать всё с первой минуты. Вы красивы спору нет, но я слишком молод для вас. -Наигранно вздыхает, приложив руку ко лбу при развороте на одном месте.- Но ничего, Джульетта моя обещаю, я вернусь, за вами с наступлением рассвета, когда все будут спать. Казалось бы, сейчас та по собственному желанию запульнёт собственную туфлю ему в голову и Уил бы не обиделся,нет. Он, наверное, бы посмеялся как ребенок, которому показали пальчиком перед носом. Его лицо становится более серьёзным и тот выставляет руки вперёд в знак примирения. -Шутки шутками, но время идёт, а его у меня нет с собой в запасе. Мне нужен опиум, столько сколько есть. Я заплачу. Для подтверждения своих слов достаёт мешочек из кармана, где позванивали золотые монетки. Хэрондейл уже не был удивлён при виде ярких огоньков в глазах колдунов, жадные взгляды мечтающие заполучить золото были готовы пасть в ноги и действовать по первому зову. Как же подло. Недовольство и злость уходит из под ног темноволосой, и она покидает коридор, возвращаясь с тем, что было в их доме. -Вот, всё что остаюсь.- Слова летят вслед за тянущимися ручками к мешочку.- А теперь плата.