Give in to me

      Неожиданно, когда конец рабочего дня наступает в самом начале дня… А ещё более нежданно, когда домой вы идете не уставшие, чистые, и практически все в хорошем настроении.       Три Влада, один Серёга и ещё три оператора, все убирают свой ангар. И было бы всё ещё прекраснее, если бы у А4 настроение не скакало. Ну точно близнецы. Разве может человек улыбаться во все тридцать два, две секунды назад, а после какого-то непонятного звонка, будто шкала настроения, упала в минус.       — Владос, ты чего? — Кобяков старался развеселить угрюмого Влада. Ну, а что ещё делать? Глент и Серёга убирают в другом конце ангара.       — Кобяков? — А4 будто в трансе. Он и не заметил, что рядом с ним ещё кто-то был. Что такого могло произойти, что пропала вся радость с этого прекрасного лица? Лайки, подписки, это, конечно, да, но явно есть что-то ещё, — Пошли в кино?       — Влад? Что-то произошло? — Влад все недоумевал, что смогло так его изменить за такое короткое время…       — Нет? Ну, ладно, — это явно было сказано для поддержания нейтрального разговора.       И Кобяков был бы не Кобяков, если не понял бы смены темы. Слишком уж явной.       — Отлично, пошли. Там будут вкусняшки…       А4 ничего не ответил. Он слабо улыбнулся, взял Влада за рукав и потащил к выходу. А предупредить? А зачем… Хорошо, что лучший друг всегда все понимает, без слов, почти без расспросов. Не то чтобы Глент не поддерживает друга. Просто… Кобяков умнее, а значит может догадаться быстрее. Что там Глент спрашивал про фотографию? Фотка, стоящая у Влада дома с Кобяковым и надписью «best friends», которую Глент пытался выкинуть. Честно, лучшие друзья не грабят твою квартиру, но это так, трехсекундная обида.       — Владос? Ты мне не ответишь, да? — Кобяков уже почти сдался с расспросами, но заключительный все же стоило спросить. Не то чтобы любопытство, но да, оно самое… Без него Влад не Кобяков, не Пуська. Хотя, Пуська это, вроде, самое безобидное, что могли придумать ребята. Но только не для Влада. Особенно слышать это от дорогих тебе людей. А то, что два Влада стали самыми близкими уже даже спорить не нужно, да и Серёга, тоже вполне влился в доверие. Плюс и вся команда, конечно.       — Садись, — безапелляционно пробормотал Влад. Гелик, как всегда прекрасен. Но кажется что-то не так. Бумага его не нахваливает? Он даже не обходит его по триста раз вокруг его оси. А вот это уже более настораживает. Что такого должно было произойти с ним? — Юля звонила, — начал свой, видимо долгий, рассказ А4, сразу как оба сели в машину, — сказала, что нам нужно расстаться, на время. Но это самое «на время» звучит так же, как и на всегда.       Влад вроде как закончил. Он знал, что Кобяков будет молчать, пока ему не станет чуть лучше. Пуська не любитель успокаивать, да и в общем то не его это дело. Действительно, в что тут скажешь? Она не права? Она глупая, необразованная, не знает кого теряет? Или дать совет. Сказать все будет хорошо? Только зачем? Бессмысленно.       Ситуация не самая приятная, но лучше не лезть. Потом же ты будешь виноватым. Человеку тяжело следовать чьим-то советам. Потому, что ты никогда не встанешь на его место, а значит и решение за него принять не можешь… А если ничего не получится? То после твоего совета, человек все равно будет винить тебя. Но никогда не признает, что решать только ему. Так, что лучше вообще ничего, чем что-то, что от тебя не требовалось.       — Я тебя понял. Знаешь, на какой фильм поедем? — быстро адаптировался Владик. Нужно срочно сменить тему. Кобяков видел ссоры в последнее время. Парочку последних, даже собственными глазами. Обычно все это сказывалось на состоянии и продуктивности А4. Кто бы вообще сомневался, что все проблемы от девушек… Истерички. Что с них взять? То чувство, когда все и ничего одновременно… Их что-то не устраивает, так сразу скандал. Либо всё сразу, либо вообще ничего. Глент тоже пару дней как расстался… Такая же мина была, как и у Влада сейчас. Но у Влада все намного сложнее.       — Хах, на романтику хочу.       — Как пожелаешь.       Влад, наконец, завел свой Мерседес. Звук мотора… Ммм. Прекрасно. На душе сразу легче становится. До кинотеатра ехать минут тридцать, но судя по состоянию дороги, то меньше. Даже странно, пробок на удивление вообще нет. Словно тишина, перед началом бури.       — Владос, ты уверен, что романтика? — последний раз задал не особо интересующий его вопрос Кобяков.       — Пуська, хочешь на ужасы? — он начал издеваться, значит, настроение стало лучше.       — Ладно, сдаюсь… Идём на романтику, — вытянул руки Влад, говоря этим, что только не это. В шутку, конечно.       Да, Кобяков боится ужасов. И никто не способен его уговорить на просмотр. Хотел ли он пойти на них с Владом? Да. Хотел ли Влад пойти туда с Кобяковым? Нет. И проблема не в том, что он хотел сходить с Юлей… И не в том, что он их не любит. Любит. Но сегодня его тянуло на романтику. Почему-то…       Зал был переполнен, на удивление. И пришлось натянуть на себя маску и кепку. Потому что хотелось расслабиться, а не в очередной раз корчить из себя звезду неунывающую никогда. И еще один минус известности в копилочку… Повезло, хотя бы они были в ВИП зоне, так сказать… Там просто диванчики. И места больше. Ну и, пожалуй, комфорт, да без этого никуда. Еще один плюсик в копилочку к комфорту — атмосфера. Пахнет попкорном. А еще детством. Вспомните первый свой поход в кино. Не домашние посиделки, а именно кинотеатр. Специфическое чувство, не правда ли?       — Влад, я тут посплю? — шепотом спросил А4, уже склонившись на плечо Кобякову, когда фильм только начался. Ну в этом весь Влад.       — Спи, — Кобяков вообще не понял, что происходит и почему происходит. Но спорить не стал. А что? Фильм очень даже интересный. Про медицину. То, что Владос не оценил, так не привыкать… Он всегда спит. Мелодрамы вообще не его. Ну и ладно. Сон — тоже хорошо.       Оказывается, что фильмец то на три часа. И сидеть в одной позе все это время, надоело А4. Он с плеча Кобякова плавно перебрался на колени. Так, стоп! Что? Как? А вот так… Сначала голова сползла на грудь. Кобякову пришлось переквалифицироваться в подушку. Он почти лёг на спинку дивана. Все для комфорта А4. Почему бы и нет. А после Влад так же плавно перенаправил голову на колени. И было бы слишком комично, если бы он не спал… Но окончательно превратить Кобякова в подушку удалось, когда А4 уложил ноги на диван, а руками обхватил ему талию. А талия ли это? И что из всего Кобякова представляет талия? Так, ладно, допустим. Но последней каплей стало то, что он уткнулся лицом, носом, подбородком, губами к области ширинки Кобякова.       Он же спит да?       Влад перевел непонимающий взгляд на друга. Так, стоп! Что происходит? Кобяков недоумевал минут десять, может больше. Или вернее сказать, что он просто любовался? Да, нет, тут больше подходит, пилил взглядом.       — Владос? — Кобяков пытался в адекватность… Но, когда на тебя давит человек сверху и физиология снизу. Ты волей, неволей начинаешь думать не о том, о чем нужно. А о чем нужно? Наверное, о том, что не заставляет его так краснеть и улыбаться, и гладить друга по блондинисто-рыжим волосам. Кепку и маску он снял с лица А4 ещё, когда тот был на плече. Так, видите ли удобнее. Ну, вообще-то да, намного удобнее.       Кобяков уже забыл про фильм, который был интереснее всего до этого момента. И пытался приподнять Влада, чтобы как-то потихонечку сходить в туалет. Не то чтобы физиология… Но и не без неё. А во всем А4 виноват… Или Юля? Да уж, снова во всем виноваты женщины. Хотя к этой проблеме она была вот максимально не при чём. Ну бывает. Легче всего сделать виноватым кого-то другого, а не себя, например… Твоя же физиология как ни как. Но голову убрать так и не получилось. И вообще, Кобяков уже точно не находился в положении сидя на диване. Это больше походило на позу лежащего морского котика на спинке. Но благо не только Пуська сменил пространственное положение. Но и Влад переместил свою голову к более-менее мягкой области, на живот. А его руки уже просто лежали на бедре и на груди Кобякова. Последний, кстати, вообще не понял, как он оказался в таком сомнительном положении. Но теперь было легче. Возбуждение, не понявшее до конца своей пространственной ориентации, наконец, определилось, что не так уж оно и возбужденно. И почти до конца фильма они лежали, уже точно лежали, в такой не очень удобной для Кобякова позе. Ну, А4 было очень даже комфортно. Учитывая, что вообще-то спит и не видит, что перед его носом буквально только что что-то возвышалось. И это было бы явно намного выше того уровня глаз, на котором они находились.       Господи, что за черт?       Теперь Кобяков не смотрит фильм. Ему уже и вовсе не интересно, почему тот главный герой так и не вылечил свою любовницу, а вместо нее начал зализывать раны своему псу… И ему уж точно сейчас не до этого…       Вообще-то это даже занятно, с одной стороны. А с другой… Вот вы знаете как это больно? Когда ты просто смотришь на друга, а мозг уже пытается выпрыгнуть головы, заодно раздевая А4 взглядом… И все эти шутки резко перестают быть смешными. Совсем… Даже в какой-то степени наоборот.       И какого это чувство, когда ты его хочешь, а он просто спит? Хреново. Влад точно знал это. И уже на личном опыте…       Кажется, фильм он все же не посмотрит. Да и не до него. Хотя, надо будет потом одному пересмотреть. Интересный же до мурашек.       Но правда в том, то что происходит на твоих коленях, гораздо интереснее. И даже волнительнее…       Бумага, будто играясь, мотылял головой во сне. И это уже не просто случайность.       Уже даже не смешно, потому что страшно…       А еще один вопрос, разбудить его? Или лучше не стоит? А ну и еще один, если разбудить победит в голове и в жизни, как потом оправдаться… Стоит то уже прочно. Как бы порочно это не было. Но… Но у Кобякова стояк на лучшего друга. С которым они прошли вместе и огонь, и воду, и медные трубы. Да и не только…       Пока голова лихорадочно оглядывалась вокруг, отыскивая взглядом хоть что-то что может помочь в этой ситуации. А мысли взвешивали все за и против всего, на самом то дело…       А4 наконец, а может и не наконец… Он открыл глаза. И по его лицу не скажешь, что он вообще удивлен. Даже бровью не повел. И он точно же заметил… Ну, он как бы на нем лежал. А может, все же не заметил? И есть шанс быстренько сбежать в туалет? Надежда угасла также быстро, как зародилась в светлой головушке.       Влад перевел немного насмешливый взгляд на своего друга. А точно ли друга? У друзей не стоит друг на друга… Так ведь? Просто скажите ему, что все еще дружба.       — Кобяков, ты же хочешь мне что-то сказать? — поиграл бровями Влад, кажется, он издевается…       А нет, не кажется. Его улыбка дьявольская, господи спаси…       — А ты хочешь у меня что-то спросить? — неуверенно дернул рукой Владислав. Он хотя бы попытался сделать вид, что все окей. Правда, его усилия не сильно оправдались.       Он даже прикрыть себя не смог…       — Хочешь помогу? — приподнял большую часть своего тела Влад. Рука оказалась между разведенных ног Кобякова. И он выглядит сейчас очень красиво. Спина выгнута как у кошки. Засмотреться бы на эту красоту… Да вот время не для залипаний. А вторая приняла положение, лежа на плече, как бы подбадривая. Потому что, действительно не очень приятная ситуация, учитывая, где они находятся…       Кинотеатр. Сука…       Ну почему не какое-нибудь уединенное место? Какого черта именно там, где полный зал людей. Впредь нужно пересмотреть свою любовь к этому месту…       — А как ты это сделаешь? У тебя есть лед? — поинтересовался Кобяков. Он вообще-то что-то понял, но то, что он понял, ему очень не понравилось.       — Пойдем со мной, — поднялся и взял за руку друга Влад.       — Ты шутишь?       — Нет. Или ты собираешься, прям тут? — играл недоумение Бумага. Причем, играл на все сто. Как всегда, хорошая игра.       Пока Кобяков тушевался и не понимал, чего он вообще хочет, да и что он может тоже. Влад успел выволочь его за пределы зала. А тут и до туалета рукой подать.       — Туалет? Серьезно? — воскликнул Влад, привлекая к себе лишнее внимание…       А4 резко повернул голову в сопровождении шика. Жест вышел оглушительной громкости, потому что вокруг все-таки тихо…       — Туалет — это атмосферно, — улыбнулся Бумага.       Не важно в чем тут дело… Но Кобяков ему доверял даже больше чем себе. Вот так вот просто и наивно. Просто потому, что хотел верить, и верил…       До туалета они шли в полной тишине, а некоторые даже в полной прострации. Повезло в туалете тоже пусто. Да и тут кабинки довольно большие. Есть место развернуться даже двум, а то и трем…       — Владос? — с надеждой в голосе прозвучал Кобяков, все еще надеясь, что тот его просто оставит.       Но вместо того чтобы ответить, Влад решил сделать проще — закрыть рот другу, и вместе с этим показать какой именно помощь подразумевалась… Он мягко подтянул к себе круглое личико Влада. Сначала с нежным до боли взглядом, провел языком по тухловатым щекам. Потом перевел резкий и быстрый взгляд на губы Кобякова.       Кажутся мягкими… Надо проверить.       И он правда проверил. Прикрывая свои глаза, поцеловал лучшего друга. Кажется, все-таки уже не совсем друга… Друзьям же не принято целоваться.       А вообще… Что им мешает это делать?       Кобякову показалось, что прошла вечность, пока Влад смотрел ему в глаза, а затем этот поцелуй. Он боже…       От такой нежности Кобяков и рассудок потерять может. А еще его, кажется, нужно держать. Что Влад и сделал, переместив руки на талию. Все-таки это талия… Поцелуй был очень долгим и нежным. Будто кое-кто растягивал удовольствие… А эта химия с языками… Вы видели, как Влады целуются? А это то еще зрелище.       Когда у Кобякова закончился воздух, он случайно, а может и не совсем прокусил губу Влада.       Больно. Солено. Приятно…       А сейчас бы отдышаться… Только вот, что делать с возбуждением то? Кстати говоря, А4 тоже не на шутку возбудился. И только от одного поцелуя. Видимо кто-то очень долго воздерживался… А вот это мило.       Влад вытер губы тыльной стороной руки, пытаясь прийти в себя… Потому что простите больно. После укуса губы словно стали раз в десять тяжелее. А еще можно было только видеть блеск в глазах. Это же не только от болевых ощущений? Кровь на собственном языке оказалась ярче всех на свете красок. Очень классное чувство. Мгновение, а тело воспаряет к небесам… Вот, что с людьми творит боль. Не сильная, но ощутимая…       Кобяков переводил дыхание, казалось вечность. А на самом деле, он размышлял. Обо всем… О смысле, о жизни, о жизни без смысла, и о смысле без жизни, о смысле жизни. Плохо это или хорошо, но он хочет повторить это ощущение снова.       Ему понравилось целовать Влада.       А в общем, ну его к черту… Зачем так много думать, когда твое тело уже полностью хочет. Он подумает обо всем, когда угодно в другое время, но только не сейчас…       Кобяков неловко потянулся к подолу рубашки Влада. Он уже хотел потащить ее вверх, как его руки остановили чужие.       Влад решительно сам снял с себя рубашку и аккуратно повесил на крючок. Также он поступил и с футболкой Пуськи. Своего Пуськи… А тот и не сопротивляясь поддался ближе.       Выглядит худее, чем кажется в одежде. Но ему же будет холодно ходить голышом. Он ведь и правда, похудел…       Влад переместил руки на попу, по которой бил много сотен раз… И ногами, и руками. Но она такая упругая, что ее хочется бить всегда. Но больше никому, кроме него. Он не позволит.       — Сверху? Или снизу? — спросил Бумага, опускаясь на колени. Он хочет минет… Это было очевидно. Но показалось, что Влад против такого проявления внимания к его члену. Но, нет, только показалось…       — Как скажешь. Ах, — вырвалось у парня, когда блондин провел своим языком вдоль члена.       Кобяков хотел было уже закрыть рот, но настойчивый взгляд ему не позволил. Поэтому он и не стал сопротивляться…       — Тогда сверху, — скользнул Влад еще раз по всей длине члена. А после взял в рот головку. Не умело… Ну он не тренировался, так что…       Хотя, какой там… Очень классно. Еще раз он проведёт своим языком, и Кобяков кончит. Он и так уже на пределе… А тут еще и Влад со своим «сверху» … Что он имел ввиду?       Минет получился коротким, но красочным. Столько эмоций у Кобякова еще не было. Даже слезы проступили.       Бумага, спустил свои штаны, и высвободил свой член, потому что терпеть уже не было сил. Да и не зачем… Он повернулся к ничего непонимающему Владу спиной-попой-раком… И облизав свой палец начал себя растягивать сзади. Чувство не самое приятное… Но он делал это уже однажды. А может и не раз, и не два…       — Может все-таки не стоит? — попытка вернуться к началу… Неудачная, кстати. Протеста не было, но и согласия тоже…       Влад уже запускал в себя второй палец и почти сразу третий. И все это он делал на девственных глазах Кобякова…       И честно сказать это было очень головокружительно… Охрененный вид… А еще, занимательный факт, у Влада нет волос там. Вообще. Никаких… Это заставляет задуматься…       А хотя… Об этом точно лучше не думать. Это еще один факт. Кобяков уже почти на пределе своих возможностей. За этим невыносимо наблюдать. Просто потому что желание преодолевает… А возможностей нет. Чувство, будто Влад играется с ним. А вообще, так и есть… Так, ну ладно.       Дальше пошел какой-то пошлый звук от пальцев. Простите, что… Но… А ну ладно.       — Ты долго рассусоливать то будешь? Мне еще сколько ждать? — вынудил Влад полностью взглянуть на него немного по-другому…       По-другому. Не по-дружески. А страстно… Нежно и любимо. Да, именно любимо. Его взгляд реально носил в себе сейчас столько чувств… Интересно, а выдержит ли все эти чувства Кобяков?       Ему было приятно быть сторонним наблюдателем, а может пора бы уже попробовать поучаствовать?       — А ты уверен, что этого хочешь? — все еще полный неуверенности парень, косясь на чужую развратную задницу. Хотя, насколько она развратна? О, об этом тоже лучше не думать.       — Еще слово, и мы поменяемся ролями, — уверенно заявил Влад, со взглядом знатока. Он двинулся назад ближе к Пуське. Но было неожиданностью, что Кобяк повернет его к себе лицом и снова поцелует, но уже не так нежно. Грубо, по-собственнически, словно никому никогда не отдаст… А Влад и не собирался уходить, в принципе.       Влад вошел медленно и почти безболезненно… Вообще-то, нет, очень неприятно. Если уж быть честным, то хотя бы с самим собой. Ни черта не приятно…       Кобяков не двигался, а словно ждал сигнала или расслабления. Возможно так и было. И сигналом послужил поцелуй от Влада, который уже и так устал ждать.       — Почему он такой огромный, Кобяков? Черт! — выругался Влад, приводя себя в надлежащий вид…       Он попытался зачесать волосы назад, чтобы те не мешали… Но Влад начал сильнее и сильнее вдавливать его в себя, поэтому руки поняли, что их место именно на плечах. Широченных, по сравнению с самим А4.       Влад взял не самый большой член своего друга и помогал ему также. Потому что очень вряд ли он потом будет довольствоваться тем, что тот не кончит. Да и в руке его член очень комфортно смотрится. Интересно, а как он будет смотреться во рту? Надо будет проверить…       Пуська мило засмеялся, и даже не скажешь, что вот эта милая мордашка с такой почти яростью вдалбливается в маленькое тело. Приятно? Уже да.       Влад Бумага двадцать четыре годика, впервые попробовал секс с парнем. Впервые занял место пассивного игрока… Впервые почувствовал прекрасную боль. До дрожжи в коленях. С дебютом, получается…       — Я уже не могу, Владос! — воскликнул Кобяков, выходя из парня.       Секунда, две и он кончил на ноги и живот своего друга. А через несколько длинных мгновений и рывков рукой, кончил и сам Влад.       — Ты в курсе, что ты прелесть? — улыбнулся Влад Бумаге, когда тот попытался стоять на ногах.       — А ты дьявол… Я же помочь хотел, а ты вот как… — обмяк в руках Влада Влад.       — Ну что ж, мы с тобой теперь не только огонь и воду прошли…       — Ты еще скажи, что тебе не хватило.       — Мне понравилось. Спасибо за помощь, друг, — улыбка говорила все за него. Влад пффыркнул, демонстрируя, всю степень своего негодования. Почему бы…       Действительно почему…       Парни уселись оба на небольшой выступ у стены. И плевать, что тут стоит унитаз… Кстати, о нем, неужели он все это видел? Стыд то, какой… Господи…       — Да уж, ты прав. Туалет — это очень атмосферно, — покосился парень на друга и на унитаз, стоящий чуть справа…       Как они вообще здесь умудрились?       Блондин закатил глаза, и отвечать было излишеством, которое он сейчас пока что не мог себе позволить.       — А, знаешь, может, повторим? — улыбка до ушей, так и говорит за него все.       — Не сегодня…       — Меня радует, что твое настроение поднялось. А еще больше меня радует, твое «не сегодня», завтра значит, — констатировал Кобяков.       Влад мученически простонал, но пересел на колени другу, а точно ли все еще друга?       — Give in to me, my sun.       — Я уже твой, солнце, — ответил блондин.       И оба поняли, что так и есть.