Линьяр

      Эльфы были до смешного постоянны во всем: в любви, в ненависти, в работе, в увлечениях. Сцина никак не могла для себя определить, считала она отменную память даром или проклятием. Люди вот забывали все, что только можно было, и как-то существовали, плодились, размножались и ничего. А эльфы… Тоже плодились и размножались, но некоторые были до жути злопамятны и заносчивы.       Сцина с трудом удержала себя от того, чтобы не нахамить одному очень почтенному мужу, бросившему в ее сторону едва ли не проклятье. Она же просто шла мимо, просто шла, черт побери! Ещё один весомый плюс от компании Синая — в его присутствии все затыкаются. — Цветочек? — позвала она, спрыгнув с балконных перил. — Я в гостиной! — громко крикнула София, и Сцина пошла на голос. — Чем занимаешься? — присела напротив Софи на пол и стала рассматривать ее бумажки и книги. — Методика преподавания? Чего? — Эльтан хочет, чтобы я помогла с организацией школы для эльфов. Такой школы, как у людей. И вот я набрасываю заметки, погляди, а? Мне кажется это провальная затея. Ты бы видела эти лица… — София устало вздохнула откладывая ручку. — Ну, — протянула Сцина, пробегая глазами по строчкам. — У тебя ужасный почерк. — Ага, до эльфийских дев мне далеко, — ни капли не оскорбилась она. — Как и мне, — Сцина усмехнулась. Сколько раз она выслушивала лекцию от наставницы по поводу своей кошмарной манеры писать? А она всего-то считала, что выводить миллион завитушек пустая трата времени. Лучше быстро накалять, что говорят, и идти осваивать рукопашный бой. — Физкультура? Может заменишь название? Если ни у кого не будет менторов, то кто-то другой должен будет обучить будущих воинов владению клинком, стрельбе из лука и, хорошо бы, познакомить их с огнестрельным оружием. — Окей. Что еще? — Система распределения на классы. И длительность обучения. Лучше меньше уроков, но растянуть этот период на подольше. Ваши десятилетки и наши это очень большая разница. Начало учебного года можно было бы перенести на весну. Начать обучение после праздника. Это стало бы хорошим предзнаменованием для народа. Осень у нас не очень-то любима. А летние каникулы лучше сократить. Перенести на осень. После праздника урожая. Пашни там все дела. Обрати внимание на время сбора урожая. — Хм, — Софи перехватила у Сцины листок с таблицей. — Да, я что-то не учла этого. А можно не разделять на наших и ваших?        Смертная госпожа укоризненно глянула на неё. Сцина только развела руками. — Нельзя. Между нами все же есть разница и не маленькая. Полностью стереть границу не выйдет. И это видно даже на примере школы.       Знала бы Сцина во что выльются ей ее же советы, заткнулась и сбежала бы подальше.       Через неделю Владыка позвал её в старый Сиршаллен, и она чуть не прекрасным местом ощутила, что её пытаются втянуть в какую-то муть. Она забрала из конюшен своего черного коня и отправилась в каменный город к Эльтану.       Найти его не составило труда. Жаркие споры и возгласы негодований было слышно ещё за квартал, а в центре этой вакханалии конечно были Линар и Эльтан со своими свитами.       Эльфы не понимали зачет им столько разных административных зданий. Есть Владыка и Дом решений, чего ещё надобно?       Улицы должны были быть почти полностью перестроены, от привычного, того старого, города оставалось меньше, чем им бы хотелось. А народ перемены не любил. Вот и спорили. Горячо. По-эльфийски.       Сцина спешилась чуть поодаль. Посчитала, что ее присутствие только повысит градус недовольства у противников Владыки и Шахране.       Она рассматривала преображающийся город. Кое-где уже проклевывались очень редкие крыши домов, улицы перестали выглядеть заброшенными, фонтаны очистили, где-то уже проложили дорожки камнем.       Если учесть, что половина Сиршаллена впахивала на полях, то выходило, что стройка продвигалась довольно быстро. — Сцина! — окликнул её Шахране. Она обернулась. Суета улеглась и эльфы, кто с недовольной миной, кто вполне радостный, разбрелись по делам. — Эльтан искал тебя. — Да, я в курсе. Куда пошел Владыка? — Сцина вглядывалась в лицо Линара и чувствовала подвох. Какой-то он был слишком уж лучезарный. — В Доме Решений. В новом, — Шахране кивнул себе за спину. — Поверни налево, пройди прямо и через несколько домов наткнешься.       Сцина кивнула и пошагала куда велел Линар. Она шла мимо полуразрушенных построек, тех, до которых умелые эльфийские руки ещё не успели добраться, мимо недостроенных, тех, в которых работали мужи народа.       Сердце защемило от теплых чувств. Восстановление старого Сиршаллена стало символом свободы, которую отвоевали эльфы. Столица, сердце их мира, вновь обретало достойный вид. — Владыка? — позвала она, пробираясь сквозь строительные помосты, балки и материалы. Эльтан стоял посреди огромного зала. На столе, собранном явно на скорую руку, было разложено много бумаг, пара свитков, и даже несколько книг. Подойдя ближе, Сцина смогла разглядеть содержание. Чертежи, что-то похожее на сметы, старые записи о строениях и их назначении. — Сцина, подойди скорее, — Владыка подозвал ее.       Рядом с ним оказался Архан, Синай и Вират, эльф примерно настолько же почтенный как и Великий Ментор.       Сцина напряглась.       Он был из тех, кто предпочел бы не подпускать линьяр к городу даже на расстояние выпущенной стрелы. Желательно выпущенной промеж глаз отступника.       Сцина молчала. Из последних сил строила из себя того, кем не являлась. Спасала давно утонувшую репутацию. Эльтан нахмурился. Ему, кажется, не понравилась перемена в её в поведении. — София уже говорила тебе о школе, верно? — начал он не особо радостно. Сцина догадывалась, Владыка понял причины её внезапного показного почтения. Не будь тут лишних ушей, стала бы она дожидаться идиотского разрешения начать разговор? Ха, конечно же нет. — Как смотришь на то, чтобы преподавать ученикам ратное дело?       Сцина так и замерла, удивленно изогнув брови. Они что серьезно? Она так старательно избегала проблем все это время, не встревала в конфликты, чтобы не быть никому в тягость, а её решили взять и швырнуть в гущу одного из самых суровых конфликтов. — Шутишь? — Сцина прищурилась, скрестив руки на груди. Все почтение сдуло ветром, как осеннюю листву. Эльтан усмехнулся. — «Сцина макидарская будет учить ваших детей владеть клинком» звучит прям как: «подумайте тысячу зим прежде, чем отправлять своих драгоценных чад в столь сомнительно заведение!» — Софии нужна помощь. Ты достаточно дерзкая, чтобы оказать ей необходимую поддержку. Кроме всего прочего, мужи нужны здесь, на полях. А ты единственная дева, способная обучать ратному делу, — Эльтан присел на край стола. Ей конечно польстило, что её непрошибаемость и равнодушие к общественному мнению наконец были оценены по достоинству, но не поздно ли? Как некстати начала она тихую мирную жизни прилежного линьяр. — Пусть вот хотя бы Синай преподает. У него опыта по более моего будет! — Сцина ткнула пальцев в хмурого ментора. — Северные манеры, — брезгливо отозвался Вират, — Владыка, линьяр и не может взять на себя задачу подобной ответственности, — он хмыкнул. Эльф даже не смотрел на Сцину. Игнорировал само её существование. — Вот, видишь, — Сцина демонстративно указала руками за почтенного мужа. — А я даже не согласилась ещё! Я несколько месяцев разыгрывала из себя тень неприметного кустарника, чтобы не нарывать на неприятности, как все от меня того и ждали, и вот теперь мне выскочить на амбразуру меж эльфийского конфликта? — Да, — Эльтан бросил на неё решительный, слегка безумный, взгляд и усмехнулся, как перед знатным боем. — Испугалась гнева народа? — С одним условием, — Сцина заговорщицки прищурилась. Знал Владыка, на что давить.       О, она ничего не боялась. Это вам конечно не поле боя, но битва не менее кровавая. Сколько нервных клеток поляжет в грядущих схватках. Сцина уже предвкушала заварушку.       Дополнительным приятным бонусом было то, что теперь-то она на стороне Эльтана, служит ему, как и полагается. Прекрасное это чувство, сеять хаос с позволения Владыки. На ее губах заиграла хитрая и немного злорадная улыбка. — Учить буду и эльфов и эльфиек. — Пусть будет так, — он кивнул. — Владыка, не скоры ли вы в решениях? Девы и клинки? Это не достойной! — вознегодовал Вират. — Чему линьяр сможет обучить юных чистых дев? — Как подстрелить неугодного ухажера, например, — сказала куда-то в сторону Сцина. Она решила игнорировать почтенного, ровно как и он ее. — Я принял решение. Макидарская волчица, мой восьмой перст, будет наставлять детей в ратном деле, — с нажимои произнес Эльтан, возвращаясь к бумагам. — Владычица поможет подобрать и других наставников. Но остальное первое время будет на ваших с Софией плечах. — Поняла. — Сцина хмыкнула. Её по старинке взяли на слабо. Но как-то она встрепенулась благодаря поручению Владыки. Искра жизни снова разгорелась в ней, хандру в момент как ураганом смело. — Могу я идти и начинать подливать масло в огонь конфликтов? — Да, иди. Отыщи Владычицу и Софию, они должны быть в доме решений нового Сиршаллена. Рассчитываю на твое упрямство, — Эльтан напоследок бросил на Сцину хитрый взгляд. Она ответила такой же улыбкой.       На Софию эльфы фыркали не долго. Поздней осенью выяснилось, что она носит дитя. Настоящее подтверждение их с Шахране чувств.       От Цветочка все отстали. Но не от нее.       Ситуация дошла до того, что найти эльфа, который мог бы помочь с организацией школьного пространства было почти невозможно. А все потому, что в новой школе преподавать должна была Сцина. Да и само учебное заведение особого доверия у народа не вызывало. Вот и осталась она на какое-то время один на один с тем, с чем в принципе связывать не хотела.       Пока София боролась с токсикозом, Сцина боролась с ярыми противниками образовательных реформ. — Не бывать этому! — отрезала эльфийка. Оказалась эта дева в школе только потому, что поддалась уговорам Меланы. Она должна была преподавать музыку. — Не могут девы сражаться! Разве не достаточного того, что линьяр будет почитаема как наставник? — О духи, — Сцина закатила глаза. Ей очень хотелось знать, каким попутным ветром надуло в Дом Решений эту очаровательную госпожу. Сегодня ведь никаких собраний не было, а помощь нежной особы и подавно не требовалась. — Обсудите это с Владыкой. От меня ничего не зависит. Мне было велено делать — я делаю.       Сцина очень не почтенно повернулась к гостье спиной и принялась расставлять стулья в классе. В трех помещениях ещё установят доски и все — эльфийская школа по мотивам школ смертных готова. Весной можно будет начать семестр. Пока точное количество учеников не было известно. Точно предугадать, кто приведет своих чад, а кто нет, оказалось почти невозможным.       За спиной Сцины громко хлопнула дверь. Оскорбленная эльфийка быстро ушла. — Не бывать этому! — передразнила она её высокомерный тон. — Ещё посмотрим, чему бывать, а чему не бывать! Меньше всего терплю общество дев, и вот на тебе! Теперь меня окружают только благородные эльфийки!       Из учителей лишь двое охотно согласились с идеей школы. Дева, что взялась обучать совсем маленьких детей письму и чтению, а тех, кто старше — литературе и языку, и та, что станет обучать эльфиек, как быть достойной — вышивать, ухаживать за цветами, готовить и прочие прелести, как София это называла, домоводства. Ещё три наставника согласились только благодаря Мелане. И Сцина бы не удивилась, если бы эта троица вдруг устроила ей темную.       Она взглянула в окно. На Сиршаллен уже опустилась ночь.       Сцина натянула плащ, и поспешила домой. Завтра мужи народа, что не чурались разговоров с линьяр, должны были помочь ей с музыкальными инструментами и оставшимися досками для классов. София обещала прийти и высказать свое мнение касательно их школы.       Она ещё в Верхнем поднаторела в организации эльфийских образовательных учреждений. Правда роль «директора» брать на себя не хотела. Поэтому было решено дождаться подходящего эльфа. Сцина в шутку предложила отдать это место Великому ментору. Все посмеялись, кроме Синая. Так он нахмурился, что Софии в секунду не только хохотать, но и дышать перестала.       Ментору в принципе идея школы не нравилась. Но он молчал. Иногда приходил помочь Сцине и Софии. Имел он прекрасную способность находить слабые места в том, что они делали. Поначалу это раздражало, но как только Сцина уняла свою гордыню, то научилась из его бесконечного недовольства изымать пользу.       Сцина отошла всего на пару метров от Дома решений, когда увидела Синая, выходящего из продуктовой лавки. Она помахала ему рукой, стоило ментору заметил её. Он кивнул и шагнул на встречу. — Добрый вечер, Великий ментор, — она как обычно улыбнулась Синаю. Они часто ходили домой вместе. Он забирался на свой ясень, а она на свой — недалеко от его. Оба они, так сложилось, жили на отшибе. — Приветствую, Макидарская волчица, — ментор поглядел на бумажный пакет в своих руках, затем на Сцину. — Что-то случилось? Боишься что еду у тебя заберу? — она рассмеялась. Только Синай хотел что-то ответить, как Сцина перебила его. — Ты домой? Пойдем скорее вместе. Холодно уже жуть. Видно скоро снег укроет Сиршаллен. — Это тебе, — он передал ей сверток. Макидарка удивленно глянула на пакет, потом на ментора. — Мне? — переспросила Сцина, не веря. А как тут поверить? С чего бы Синаю покупать что-то для нее. — Орехи в меду, — пояснил он. — Тебе помниться нравилось такое. — А… — Сцина потупилась.       Да, она любила орехи, а с медом так особенно. Шоколад было почти недостать, поэтому она стала заедала сложные дни другими, доступными, сладостями. Медовые орешки были в числе любимых. — Спасибо, — голос её так и сквозил неуверенностью.       Не уверена она была в том, что это ей не сниться. Великий муж, очень почтенный, ей, линьяр, купил вкусности? Заметил, что она их любит и купил?! Синай. Старый холодный пень, который даже признать не хочет, что прикипел к Шахране, вот так вот взял и купил ей сладости, потому что они ей нравятся? Кому скажи, никто не поверит. Только обвинят в безумии.       Сцина ещё пару мгновений пялилась на пакет в руках. Внутри него она чувствовала банку.       В ответ на благодарность Синай молча кивнул. Он вообще кажется чаще кивками с ней общался, чем словами. Но Сцина так впечатлилась презентом, что никак не отреагировала на его скупой жест. — Ну, теперь мне точно надо скорее попасть домой, чтобы съесть эту вкусноту, — наконец она отмерла и улыбнулась.       Этот пакет с банкой внутри согревал ее по дороге домой. Такой приятной ей показалась эта мелочь, что осенний холод перестал колоть. — Как день прошел? Скоро переезд в старый город? — На какой из этих вопросов мне следует ответить первым? — Синай шел рядом.       Когда они прогуливались вместе, его шаг всегда замедлялся. Она это однажды подметила. Он старался подстроиться под ее темп, чтобы Сцина поспевала. С другими так себя не вел.       Сцина начала замечать эти мелочи и находить их милыми. И каждый раз, при мысли, что действия ментора очаровательны, она давала себе мысленную оплеуху.       «Стоп, Сцина! Все это плохо! Это же Синай, Великий ментор! Даже не думай! Слышь, сердечко? Это не наша остановка! Не наша!» — ругалась она в мыслях. Но ничего не могла с собой поделать. Никто этого в Синае не видел, а она вот разглядела.       Про себя называла эти мелочи суровой синаевой милотой. Как ментор был скучным почтенным мужем, так им и остался, но иногда он делал что-то очаровательное, неприметное, и она задумывалась, а тот ли это пень, которого знали в народе? — На любой. Ну пусть будет первый. — Обычный день. Если ты хотела знать, случился ли сегодня поединок, то нет. Споры вокруг построек в старом Сиршаллене утихли. Более нет таких волнений, что прежде. — Ну и славно. Хоть где-то штиль. Я вот почти каждый день выслушиваю упреки. То школа не нужна, то я в этой школе не нужна, то ратное дело девам не нужно. Работать в таких условиях просто невыносимо! — сетовала Сцина, пока они размеренным шагом шли по навесным мостам вечернего Сиршаллена.       Под кронами деревьев было холоднее, чем в старом городе. Не могла земля за день прогреться. Слишком мало солнечного света проникало сквозь листву.       Сцина плотнее прижала к себе бумажный пакет с банкой. Будто он и впрямь мог ее согреть. — Не могу я работать головой как следует и вести горячие споры одновременно! Вот поэтому мне больше среди мужей быть по душе. Все споры можно решить поединком. А вот не вот этот вот треп… Ты понимаешь какой это кошмар, ментор? — Распри средь наставников школы, столь велики, что утомили самую болтливую деву народа? Кошмар, каких не сыскать, — серьезно произнес ментор. Сцина прыснула. Из-за тона, которым была сказана фраза, она показалась ей невероятно смешной. — Вот и я про тоже! Меня, понимаешь, меня, утомила болтовня! Это о многом говорит, ментор! — продолжала она свою тираду, но уже посмеиваясь.        Диво дивное, а она, как и говорила когда-то цветочек, поладила с Великим ментором!       Оказалось, что Сцина была единственной девой, крутящейся рядом с ним, и это любезные коллеги с удовольствие приписали к её грехам.        «Околачиваться рядом с ментором — против линья!» — Сцина ожидала, что в конце концов они выкрикнут что-то подобное в завершение списка её пороков. Почему девы так зациклились на этом, она не понимала. Ну гуляют они и что? Знакомые что ли уже и пройтись вместе не могут? Они же всего-то вот знакомые! Другом она не рисковала называть Синая даже про себя. — Все наладиться. — Да как, Ментор? Ты вот сам же против этой школы. Ещё успокаиваешь меня. И это мы ещё не столкнулись с родителями учеников. Да и сколько тех учеников придет? — Сцина вздохнула. Видела она как важна эта школа была и для народа, и как прикипела к работе Софи. Цветочка расстраивать особенно не хотелось. Тем более учитывая ее положение. — Так что со старым Сиршалленом? Я там стараюсь не отсвечивать. Мне своих споров и дел хватает. — Через десяток зим народ сможет перебраться туда. — Ну, я-то останусь в своем домишке на ясене. От него ближе к школе, — отрезала Сцина. Куда ей идти в старом городе? — Не выйдет, — Синай хмыкнул. — Владыка и Шахране уже позаботились о доме и для тебя. Не сможешь ты всю вечность избегать народа. — Я и не избегаю. За школу ведь взялась, — она попыталась оправдаться, но понимала, что лукавит. А ментор, чтоб его, как всегда оказался прав. — Но в старый Сиршаллен не хочешь. Чего ты боишься, Макидарская волчица? — Синай остановился и посмотрел на нее. Взгляд его сделался пристальным, проникающим во всякие глубины ее души. Сцина поежилась. — Не смотри на меня так… — Синай приподнял бровь, — Внимательно! Не смотри так внимательно! И я ничего не боюсь, чтоб ты знал.       Сцина вздернула нос и поспешно отвернулась. Вдруг стало жарко, так что даже теснее пакет с лакомствами прижимать не пришлось. Она краснела. Ну, а чего Синай так смотрел? Не почтенно это! Точно не почтенно! — Все мы чего-то боимся. — Все бояться, а я нет. И уж тем более не народа, — Сцина продолжала праздно упираться. Хотя и так поняла, что ее плохой блеф уже раскусили. — Никто не погонит тебя, Макидарская волчица. Так что оставь тревоги, — Синай говорил так уверенно, словно сам бы никому не позволил её прогнать.       Она посмотрела на него, силясь найти в его лице ответ. Отчего он так уверен, что её не вышвырнут, как плешивую собаку? — Ты… — Сцина ничего разглядеть не смогла.       Пень пнем: лицо холодное, ни улыбки, ни хмурости, никакой эмоции. Точно ли он на самом деле сопереживал ей? Разве уж такое возможно? Не Синай ли первый поборник линья? А раз так, то не сочувствие должно искать в его словах, а скорее уж презрение. И сколько она не искала, среди всех абсолютно почтенных, он был единственным, в ком она его не находила. — Ничего ты, Синай, не понимаешь.       И зачем было заводить эту тему? Хорошо ведь болтали, а теперь вот снова грусть да тоска. Скорее бы травяного чая заварить, да сладкими орешками закусить. — Пойдем скорее. От холода мне грустно становиться. — От холода ли? Быть может мои слова опечалили тебя? — ментор нахмурился. Его лицо переменилось и Сцина прыснула. Пусть лучше уж хмуриться, чем смотрит на нее совсем уж никак. — Нет. Да, вообще-то да. Но вот сейчас уже лучше. Просто ты нахмурился и это… — Сцина умолкла на половине слова. Что она собиралась сказать? Она, что действительно чуть не произнесла слово «мило» или «очаровательно»? «Ты умом тронулась окончательно? Глупая дева! Не смей даже думать о таком! Не смей, кому говорят?! Где Синай, а где ты?! Да и не водиться он с девами! Не интересны они ему! Уймись!» — она стукнула себя ладошкой полбу, отвернувшись. Понадеялась хоть так мозги на место вставить. — Это? — а ментор не собирался как видно пропускать мимо ушей ее косяк. — Это значит, что пора поторапливаться домой, — нашлась Сцина и добавила шагу. Все эти дрязги с эльфийками с ума ее свели!