Один
12 сентября 2013 г. в 20:04
Джон злился. Ну, не совсем злился, но сердился — точно.
Хотя и не сказать, чтобы сердился. Но Джон точно что-то делал, и Шерлок никак не мог понять — что.
Далекий. Замкнутый. Тихий.
Да, он вел себя определенно тихо. Уже несколько дней — несколько долгих, молчаливых дней. Шерлок наблюдал за ним и ждал… ждал, когда Джон что-нибудь предпримет. Хотя бы перестанет молчать.
Молчал он не печально или задумчиво, а с видом «Я-мог-бы-кое-что-тебе-сказать-но-не-скажу-потому-что-ничем-хорошим-это-не-закончится».
Джон продолжал молчать, а дни становились всё более утомительными и тревожными. Шерлок испробовал всё: готовил ему чай, не проводил особенно «грязных» экспериментов, не играл на скрипке после часа ночи, поднимал свою одежду с пола гостиной, покупал молоко. Он даже (что может быть ужасней?) пытался поболтать ни о чем!
«Отличная погода! Не слишком холодно, не слишком жарко. В самый раз».
Или…
«На ужин макароны? Что это, какой-то… соус?»
«Ты слышал о той знаменитости, которая ждет ребенка от своего… эм…»
И всё равно — ничего.
Похоже, требовались крайние меры.
Он решил подойти к Джону за завтраком, пока тот был еще сонным, уютным и сговорчивым.
— Джон, — выпрямив плечи и неслышно шагнув к столу, произнес он. Джон оторвал взгляд от тарелки с едой и посмотрел на него.
Хорошо. Это уже хорошо.
— Прости меня. — Он изо всех сил постарался произнести это без вопросительного знака на конце.
Джон наклонил голову, сжимая пальцами кружку.
— Ладно. — Он ждал.
А Шерлок ждал, когда он перестанет ждать.
— И за что именно?
Шерлок шумно выдохнул.
— Ну. Ты знаешь.
Джон ещё немного подождал. Потом улыбнулся.
— Ну да, я знаю. Но хочу, чтобы ты это сказал. Нужно убедиться, что говорим мы об одном и том же.
Шерлок выдохнул ещё громче.
— Прости… Прости, что я солгал.
Джон кивнул. Он откусил кусочек тоста. Он жевал. Он сглотнул. Он ждал.
— И?
Шерлок схватился за спинку стула.
— Извини, что я бросил тебя.
Джон снова принялся жевать. Он очень тщательно жевал. За что его однажды наверняка поблагодарит пищеварительная система.
Наконец он проглотил свой тост.
— И?
Мда. Настала очередь для (почему-то) самого тяжелого признания.
— Мне… мне очень жаль, что я чуть тебя не убил.
Джон ждал. Взгляд его был подавленный и очень спокойный, но не холодный. Казалось, он обдумывает услышанное.
Тишина затягивалась. На лбу Шерлока проступила испарина.
— И?..
Шерлок почувствовал необъяснимое волнение. И что? Что еще можно добавить?
Он облизал сухие губы.
— Извини, что я купил неправильное молоко?.. Взорвал чайник два дня назад? Прожег дыру в ковре?..
Джон над ним все-таки сжалился.
— Ты понимаешь, что и себя чуть не убил? Да, конечно, мне не очень-то понравилось обниматься со взрывчаткой, но он-то гнался не за мной, поэтому дело не во мне, как тебе могло показаться. — Он снова откусил кусочек тоста. — Ты тоже мог умереть.
Джон произнес это небрежно, но руки его едва заметно дрожали. Он положил тост и опустил их на колени.
Костяшки Шерлока побелели. Он слабо кивнул.
— Я вел себя, — он на мгновение прикрыл глаза, — безрассудно.
— Ты имеешь в виду, еще более безрассудно. Чем обычно.
Шерлок кивнул. Целую минуту он ждал.
— Хорошо. Гм. Значит, мы разобрались?
Джон покачал головой:
— Нет. Не совсем. Мне кажется, ты все еще передо мной в долгу.
— В долгу, — повторил Шерлок.
— Да.
Джон снова глотнул чая. Потом лицо его стало таким, будто он обжегся. (Хотя обжечься он не мог, потому что чай уже давно остыл, а значит, выражение его касалось чего-то другого. Вероятно, того, что он собирался сказать дальше.)
Шерлок ждал, охваченный необъяснимым волнением.
— Ты должен мне отплатить. За то, сколько… боли и страданий причинил.
— Отплатить?..
— Да.
Шерлок похлопал себя по карманам, пытаясь вспомнить, куда на этот раз подевал бумажник.
— Ну, у меня есть немного наличных.
— Нет, нет, — Джон взял тост. — Не деньгами.
— Нет.
— Нет.
— Тогда как?..
Джон откусил от тоста маленький кусочек.
— Я думаю.
Шерлок сглотнул. Как? Заниматься стиркой целый месяц? Три месяца? Покупать продукты? Готовить? Смотреть чертов телик? Господи. Что если Джон попросит его отказаться от работы? Нужно срочно его отвлечь…
— Я мог бы тебя поцеловать, — пробормотал он.
Джон резко поднял голову.
— Что? — Голос был такой, будто в горле застрял тост.
— Ничего.
— Не ничего. Что ты сказал?
— Если тебе так хочется знать, я сказал, что отплачу тебе поцелуем.
— О чем ты? — Рука у Джона вдруг так задрожала, что ему пришлось отложить хлеб.
— Ничего, забудь об этом, — буркнул Шерлок. — Забудь об этом. Так… что? Что ты хочешь? Если не деньги, то я могу продезинфицировать ванну, стерилизовать холодильник…
— По рукам, — выпалил Джон.
— Что — холодильник? — Шерлок с облегчением расслабился. Займет всего-то час или два, если использовать ту канистру с бутилгликолем, которая валяется у него под кроватью…
— Нет. Не это. То, другое. Что ты только что сказал. В самом начале. Хотя почистить холодильник тоже было бы неплохо.
Шерлок нахмурился.
— Поцелуй.
— Да. Это. Но, полагаю, больше, чем один.
Шерлок скрестил руки на груди.
— Тогда сколько?
Джон призадумался.
— Одной тысячи будет достаточно.
Глаза Шерлока чуть расширились.
— Тысячи поцелуев.
Джон сухо кивнул.
— Да. Пойдет. Как оплата, — он замолчал. — Возмещение убытков.
В груди у Шерлока вдруг стало очень-очень горячо.
В голове у него вертелось колкое замечание, но он с силой прикусил язык.
— Если ты, конечно, не шутил.
— Нет, — быстро ответил Шерлок, поняв, что действительно не шутил.
— Ладно.
— Мне кажется, все справедливо.
— Да. Согласен. Хорошо.
— Хорошо.
Джон снова взял тост и сжал кружку рукой. Неожиданно Шерлок осознал, на что согласился, и желудок его беспокойно сжался.
Либо от паники, либо от предвкушения, — решил он. А скорее всего, и от того и от другого.
— Итак, — начал Шерлок, стараясь говорить деловым тоном. — Как ты хочешь… это делать?
— Без понятия, — промямлил Джон, жуя тост. — Идея-то твоя.
Голос его оставался бесстрастным, но глаза блестели.
— Ладно, — Шерлок быстро хлопнул ладонями. — По моим подсчетам, потребуется в среднем пять поцелуев в день, и тогда мы управимся с этим делом примерно за двести дней.
— Примерно.
— Да.
— Долг будет выплачен.
— Да.
Джон продолжал жевать. Он кивнул.
— Звучит выполнимо. А считать мы будем… как?
Шерлок на мгновение задумался. Затем взял со стола карандаш.
— Вот так, — произнес он, подойдя к календарю на стене. Ноги у него были будто бы резиновыми. Руки — тяжелыми. Он поставил одну черточку в белом квадрате под датой.
Черточка была темной и зловещей. Она ждала. Выжидала.
Шерлок положил карандаш. Потом посмотрел на Джона.
— Видишь?
Джон кивнул. С трудом сглотнул.
— Вижу.
— Хорошо. Тогда начнем?
Джон снова кивнул.
— Конечно. Когда будешь готов.
— Хорошо. Я готов сейчас.
— Я тоже.
— Хорошо.
Шерлок прошагал обратно к Джону, наклонился и коснулся губами его мягкой, теплой макушки.
Один.
Так все и началось.