***
После третьей седой пряди Шерлок осознал: с этим нужно что-то срочно делать. С созданием особо стойкого красителя не возникло никаких затруднений, Шерлок потратил на это неделю с учетом того, что пришлось скрываться от Джона. Готовые фабричные красители его не устраивали. Однако он понял, что изменить свой образ жизни, который неизбежно провоцировал смертельную опасность для Джона и, как следствие, появление седины в его, Шерлока, волосах, не представлялось реальным. Шерлок никак не мог сменить род занятий. Это уже был бы не он, а кто-то другой. Тогда он задумал прогнать Джона, избавиться от него, однако вовремя сообразил, что даже если Джон уйдет, чувства Шерлока к нему никуда не денутся. Да и многочисленные враги не выпустят Джона из поля зрения, особенно когда он останется один. Шерлок проклинал свои чувства, всеми силами их подавлял. Старался быть по-настоящему холодным и… …потерпел неудачу. Тогда он попробовал донести до Джона, что испытывает по отношению к нему. Но Шерлок не особо привык говорить о таком. Более того, как только он открывал рот и пытался сказать что-то типа «ты мне дорог» или «я бы хотел провести с тобой всю жизнь» (последнее Шерлок выцепил из какого-то журнала), как невидимые пальцы сдавливали ему горло. Порой Шерлоку казалось, что Джон понимает все без слов, но при этом осознавая, что подобное невозможно. Он должен был поговорить с Джоном, даже если тот после разговора навсегда уйдет. Шерлок набирался смелости, проигрывал в голове целые диалоги, сочинял речи, но продолжал молчать. Все-таки Джон оставался с ним и без признаний.***
События на крыше Бартса выбелили почти треть волос Шерлока. Он решил, что это неплохо для конспирации, и перекрасился в блондина. В дальнейшем ему часто приходилось менять цвет волос. Порой он даже забывал свой истинный окрас. Временами он верил, что никогда не вернется домой, так какое значение имеет седина или ее отсутствие? Но чаще Шерлок думал о том, как снова увидит Джона. Он смирился с тем, что получит по зубам, что его будут ненавидеть… но потом обязательно простят. Конечно же он не смог предвидеть все.***
Вернувшись в Англию, Шерлоку из-за травм пришлось принять услуги колориста. Сам он пока был не в состоянии возиться с волосами. — Седина как ответ на глубокие эмоциональные переживания, — задумчиво произнес Майкрофт. — Не ожидал, что тебя подобное постигнет. — Не твое дело, — огрызнулся Шерлок. — Позволь узнать, с кем это связано? — не отступал Майкрофт. — Ты ведь давно красишься. Думаешь, я не в состоянии отличить… — Прекрати, — прошипел Шерлок. — Забота — не преимущество. Джон никогда… — Прекрати, — с такой яростью повторил Шерлок, что Майкрофт умолк.***
В дальнейшем у Шерлока не было особых причин волноваться за Джона, потому седина притормозила свое продвижение. Ровно до того момента, пока Джон не угодил в руки террористов, задумавших взорвать Парламент. Шерлок уже знал, чего следует ожидать от своего организма. Конечно, можно было нанести превентивный удар, покрасившись вечером, не дожидаясь утра, но Шерлок был слишком измотанным, потому решил, что займется волосами чуть позже. В спальне он стянул с себя пальто, скинул обувь и прилег. Всего лишь на минутку.***
Джон приехал к другу поздно утром. Он чувствовал себя паршиво после вчерашнего происшествия, но Джон переживал за Шерлока, который игнорировал и звонки, и СМС. Накануне медики отказались отпускать Джона домой, и он провел вечер и всю ночь в больнице, подозревая гиперзаботу Майкрофта. Утром он сначала поехал домой, чтобы принять душ и сменить одежду, а потом помчался к Шерлоку. Джон воспользоваться ключом от входной двери, который так и не вернул. Он бесшумно поднялся по лестнице, вошел в квартиру, оглянулся. Шерлока не было ни в гостиной, ни на кухне, ни в ванной. Тогда Джон после небольшого колебания открыл дверь спальни. Шерлок спал, неудобно скорчившись на кровати. Пальто лежало на полу. Скорее всего, Шерлок свалился от усталости, как с ним порой случалось. Джон подошел поближе и увидел, что половина волос Шерлока стала полностью белой. Потрясенный, он протянул руку и прикоснулся к одной из мягких прядей. — Здравствуй, — хрипло произнес Шерлок, не открывая глаз. — Я ожидал твоего визита… — И тут до него дошло, что он не позаботился о волосах. — Это… — Он уселся, сонно моргая и сосредотачиваясь на Джоне. — Маскировка. Я проверяю краску… неважно. — Ты начал седеть после инцидента в бассейне. — Джон говорил нейтральным тоном, но Шерлок без затруднений считывал его эмоции. Огорчение. Досада. Негодование. Шерлок отвел взгляд: иного отношения к себе он и не ожидал. — Эй. — Джон снова прикоснулся к волосам Шерлока. — Я здесь. — Да. — Шерлок откашлялся, в горле появился комок. — Очевидно. — Мне показалось забавным то, что ты красился. — Джон улыбнулся, но Шерлок не увидел в этой улыбке ничего приятного. Он сразу убедил себя, что после нее последуют удар, боль, оскорбление. Шерлок тряхнул головой и заставил себя сидеть ровно и не отворачиваться. — Тщеславие и все такое, — приглушенно сказал он. — Я так и подумал. — Джон отошел от Шерлока на пару шагов. И тот воспринял это за маневр для лучшего замаха. Шерлок ухватился за одеяло, как за спасательный круг, намереваясь с достоинством вынести любое количество ударов. И не сразу понял, что говорит Джон. — Что с тобой? — обеспокоился тот. — Шерлок? Ты побледнел, тебя трясет. — Он аккуратно разжал пальцы друга, отводя их от одеяла. — Что происходит? — Паническая атака, — ответил Шерлок, с удивлением услышав от себя эти слова. — Но почему? — недоумевал Джон. — Не вижу никаких причин для этого. Мы в безопасности. Шерлок прикусил нижнюю губу, не замечая ни боли, ни крови, стекающей по подбородку. Джон, метнувшись из комнаты, принес рулон бумажных полотенец. Оторвав одно, он прижал его к губам Шерлока. — Что происходит? — сурово спросил Джон. Шерлок ежесекундно ожидал нападения, и то, что Джон ничего такого не делал, сводило его с ума. — Просто ударь, — попросил он. — И покончим с этим. — В смысле? — искренне удивился Джон. А потом до него дошло. — Боже, Шерлок, я не собираюсь тебя бить. Успокойся. — Он опустился на кровать рядом с другом. Шерлок отвел его руку в сторону. — С тобой ведь не все в порядке, верно? Шерлок помотал головой, уже будучи не в силах держать лицо. Он чувствовал себя вывернутым наизнанку, изрезанным в клочья, все мысли путались, тело предало целиком и полностью. Он разваливался на куски прямо перед Джоном. Недопустимо. — Уйди, — попросил он позорно дрожащим голосом. — Нет. — Это… сбой в программе, вот и все. — Ты не машина. Прости, что назвал тебя так. — Джон мял в пальцах рулон. — Тогда, в Бартсе. Ты самый лучший человек… — поколебавшись, он продолжил: — Ты самый мудрый человек из всех, кого я когда-либо знал. — Разве лучший и мудрый человек заставит своего единственного друга испытать то, что ты испытал? — Шерлок повернулся к нему. — Я бесконечно виноват перед тобой и не заслуживаю нашей дружбы. — Прекрати. — Останься со мной, — выпалил Шерлок, не отдавая себе отчета в отсутствии последовательности. — Пожалуйста. Я никогда ни к кому не испытывал таких чувств. Никогда не говорил таких слов. Не бросай меня, я не смогу жить без тебя. В следующую секунду он ужаснулся сказанному. Шерлок отдал бы все, что угодно, лишь бы отмотать время назад и запретить себе открывать рот. Джон смотрел на Шерлока, нахмурившись, крепко сжимая челюсти. На шее напряглись жилы. — Забудь обо всем. — Шерлок отодвинулся от него. — Это… эксперимент. — Нет. — Мне-то лучше знать. — Шерлок постарался издевательски ухмыльнуться. Но уголки губ против воли хозяина опустились вниз, выдавая настоящие чувства. — Ты поседел, переживая за меня. — Джон умел удивить Шерлока. То он был одним из идиотов, неспособных найти тапки под кроватью. То проявлял невероятную догадливость. — Неужели ты настолько… — Джон поморгал, на глазах выступили слезы. — Я тебе настолько небезразличен? Сегодня явно был день откровений. — Да. — Шерлок кивнул. Отступать было некуда. Да и незачем. — Боже мой. — Джон отбросил рулон. — Все эти годы ты… — Да. Джон встал и вышел из спальни. Шерлок почувствовал себя невероятно униженным. Это было хуже, чем все пытки разом взятые. И он бы предпочел вынести их заново, чем переживать то, что переживал сейчас. Спустя несколько минут он поднялся, направился в ванную. Принял душ, побрился, равнодушно глядя на белые волосы. У него не было никакого желания прятать их под краской. И ему стало абсолютно все равно, что скажут окружающие. Ведь точно забросают вопросами и советами, примутся сочувствовать: «Такой молодой, а уже поседел!» Шерлока словно отбросило на два года назад, когда он в полной мере считал себя мертвым. Выйдя из ванной, Шерлок ощутил запах готовящейся еды. Кто-то жарил сосиски и омлет. — Миссис Хадсон, — сказал он, проходя на кухню, — я не голоден. — И замолчал при виде Джона, хлопочущего у плиты. Шерлок судорожно потянул вверх полотенце, которым обернул бедра, едва не обнажившись полностью. Взгляд Джона скользнул по торсу Шерлока, отмечая шрамы и следы от ожогов. — Завтрак, — мрачно сказал он, — скоро будет готов. Шерлок попятился, чтобы не поворачиваться к нему спиной. Джон не сводил с него глаз. Когда он бросился спасать сосиски, Шерлок ретировался в спальню и намеренно долго одевался, надеясь, что Джон разозлится и уйдет. Ему совершенно не хотелось возвращаться ни к теме седины, ни к своему признанию: «Хватит с меня на сегодня унижений». Джон все еще был на кухне и, едва Шерлок появился, налил кофе в чашки. — Спасибо, — сухо произнес Шерлок, усаживаясь за стол. — Тебе идет, — заметил Джон, приступая к еде. Шерлок едва не подавился тостом. — Оставишь так? — Нет. — Седина не делает тебя старше. — Сомнительный комплимент. Джон пододвинул к Шерлоку чашку с кофе. — Тебе нужен сосед по квартире? — нарочито небрежно спросил он, и на этот раз Шерлок действительно подавился. Кашляя, он кивнул. — Вот и славно. Я привезу свои вещи во второй половине дня. — Почему? — сипло спросил Шерлок, вытирая слезы, выступившие то ли от кашля, то ли от эмоций. — Я ведь тоже поседел. — Джон взлохматил свои волосы, а потом пригладил их. — Не очень заметно. — Заметно. — Но ты промолчал. — Меня больше интересовала та ужасная щетка под твоим носом. — Шерлок улыбнулся. Джон насупился, а потом сказал: — Ты ведь предпочитаешь гладко выбритых докторов. — Я предпочитаю одного-единственного доктора, — рискнул Шерлок. И не прогадал. — А я предпочитаю седых детективов. — Джон положил руку на руку Шерлока. — Точнее, одного-единственного. Знаешь такого? — Господи, Джон, говори прямо. — О, знакомые сварливые нотки, — хохотнул Джон. — Я так по ним соскучился. Приятного аппетита. Шерлок хотел сказать, как и намеревался, что не голоден. Вместо этого взял вилку и нож и приступил к еде. В конце завтрака он после длительного колебания спросил: «Мэри?» — Я объясню ей все, когда поеду за вещами. — Джон снова взял Шерлока за руку. — Мне тяжело, если ты понимаешь о чем я. — Ты любишь ее? — Я думал, что любил ее. — Джон поглаживал Шерлока по ладони. — Но в момент, когда понял, насколько дорог тебе… — Он посмотрел другу в глаза. — Все встало на свои места. — Я этого не ожидал, — признался Шерлок, у которого от прикосновений Джона по телу бегали мурашки. Даже в самых смелых фантазиях он не представлял себе такого развития событий. — Все будет хорошо. — Джон поднялся и, собрав тарелки, поставил в мойку. Потом подошел к Шерлоку и прижался губами к его макушке. — Ты похож на Круэллу. Да, я в курсе, что ты не в курсе. — У нее цвет волос распределяется ровно посередине, а у меня — нет. — Шерлок задрал голову, глядя на Джона. — Надеюсь, что твой разговор с Мэри пройдет в рамках приличия. — Я тоже на это надеюсь. — Джон провел пальцем по его переносице, разглаживая морщинки. — Скоро вернусь. И не вздумай краситься. — И не собирался. Джон с сомнением покачал головой. Шерлок искренне улыбнулся.***
Радикальную перемену в облике Шерлока не прокомментировал разве что глухонемой. Шерлок привычно игнорировал любые замечания, в отличие от Джона, который огрызался направо и налево. Постепенно все привыкли к белым прядям на голове Шерлока, и он сам к ним привык. Равно как привык к тому, что Джон всегда будет рядом. Ради этого Шерлок был готов на любой цвет волос. В разумных пределах спектра.