***
Пролог — Трагедия Оберона — Лжеца***
БИП БИП … БИП БИП Гибкая рука вяло потянулась вверх, вслепую пытаясь выключить будильник. КЛАЦ — … — Рука лениво прикрыла лицо. — …Какой ужасный сон. Тонкий мизинец скользнул вниз по его лицу, образовав отверстие между пальцами, которое позволило ему открыть глаза. Солнечный свет струился через окна причудливой квартиры. Молодой человек оторвал свое худое тело от кровати, позволив покрывавшему его одеялу медленно упасть. Он сдвинул ноги в сторону, мягко коснувшись деревянного пола. Молодой человек ходил вокруг легкими и элегантными шагами, не оставляя за собой ни звука. Он вошел в ванную, лениво потянувшись за зубной щеткой. Кран был открыт, зубная паста выдавлена на щетку, и кран закрылся. Он бездумно чистил рот зубной щеткой уставившись в зеркало. Яркие кристально-голубые глаза, сверкающие великолепным, королевским блеском. Шелковистые серебристые волосы, мягко спадающие на плечи. Он выплюнул мятную пену, собравшуюся у него во рту, в раковину и снова открыл кран, чтобы прополоскать рот. Расставив все по местам, он вышел из ванной без дальнейших раздумий. Он открыл шкаф, небрежно выбирая униформу. Он натянул длинные белые рукава на руки, затем соединил две половинки рубашки вместе, чтобы застегнуть их. Поверх рубашки был наброшен черный блейзер с белыми вставками на подкладке, а под воротником для верности была закреплена лента. Пара подходящих черных брюк завершала наряд. Он оглядел свое тело, чтобы убедиться, что все в порядке, и, довольный всем, что увидел, прошел в гостиную. Он потянулся к тонкому черному устройству, лежащему на его поверхности, и потянул за прикрепленный к нему зарядный шнур. Он моргнул, когда на экране загорелся электронный дисплей. — …Все еще не привык к этой штуке. Человеческая инженерия… работа дерьмовых фей на родине действительно ничто по сравнению с истинной человеческой изобретательностью. Тц, я думаю, этого и следовало ожидать. — Пробормотал он тихо. 7:53 УТРА — Значит, на завтрак времени нет… думаю, мне придется купить его по дороге. Он повернулся на каблуках и направился к двери, схватив тонкую прямоугольную сумку и перекинув ее через плечо, пока обувался. Когда он открыл дверь и вышел на улицу, молодого человека встретил яркий солнечный свет. Он закрыл глаза и слегка поморщился, отворачиваясь от яркого солнца. — … Молодой человек медленно открыл веки, оглядывая улицу вокруг себя. Чистая, гладкая черная дорога, редко заполненная машинами, которые катились по улице с умеренной скоростью, не спеша добраться до места назначения. Школьники шли по полированным каменным тротуарам, некоторые бежали, чтобы догнать своих друзей. Они радостно обменивались приветствиями и смеялись, играя и болтая. Для него это было новое зрелище. Странно, но не неприятно. Видеть людей такими… свободными и счастливыми. По какой-то причине это согрело его холодное, мертвое сердце, когда он увидел такие обычные зрелища. — В какой дерьмовый мир ты меня поместила, девочка. Он поднял глаза к солнцу, глядя прямо в его ослепительный свет, не дрогнув. И медленно вялое, пустое выражение на его лице исчезло, с привычной легкостью превратившись в яркую улыбку. — …Ну, вопросы на потом, я полагаю. А пока пришло время Королю Фей Оберону выйти на сцену. И вот так начался этот совершенно обычный день для Оберона, бывшего Короля Фей и лорда Уэльса. … Веселая мелодия напевалась глубоким и сочным голосом, сопровождаемая легкой и грациозной походкой. Мерцающие серебристые волосы выделялись среди безликой толпы, обрамляя лицо с тонкими, плавными чертами. Тонкая, почти женственная линия подбородка, закрашенная глянцевой бледной кожей. Он перескакивал со ступеньки на ступеньку с определенной причудливой энергией, очаровательная улыбка естественно играла на его губах, неся в себе след озорства. Это был образ сбежавшего принца, который служил главным героем сказки. Дерзкий и плутоватый, очаровывающий всех своим галантным, но в то же время озорным поведением. Он так походил на тех сказочных принцев, что почти не верилось, что он настоящий. Его красота была эфемерной, мимолетной… Если бы они хотя бы моргнули, казалось, что он исчезнет, как и любая другая причудливая галлюцинация. Возможно, именно поэтому здешние люди дали ему такое прозвище- — Эй, вы только посмотрите… если это не дорогой сказочный принц Оберон! Грубые, хриплые голоса раздавались у него за спиной в угрожающей манере. — … Оберон остановился, хотя бы на мгновение, оглянувшись через плечо. Трое подростков с растрепанными волосами, одетых в мятую, грязную, наполовину сшитую школьную форму. Они хмурились довольно агрессивно, сверкая на него кинжалами. Он невинно моргнул и нахмурился. Эти лица показались ему знакомыми, но он не мог точно вспомнить почему. Причинил ли он им зло в прошлом? Если бы он это сделал, он был совершенно уверен, что вспомнил бы об этом, но, что ж… ничего не всплыло. Преступники неторопливо подошли к нему, их лица скривились от враждебного намерения. — Могу я помочь вам, прекрасные джентльмены, в это чудесное утро? — Наклонил голову Оберон. Тот, что был сбоку, хрустнул костяшками пальцев. — Да, ты можешь. Лидер группы, стоявший посередине, вздохнул, вытянув шею, и вытянул руку, подзывая его пальцами. — Мне бы не помешала помощь, Сказочный принц. Видите ли, настроение моего босса в последнее время было довольно подавленным, потому что некто не смог вернуть то, что он занял… Если бы у этого кого-то была возможность вернуть эти деньги плюс дополнительные… проценты, мое утро было бы совершенно замечательным. … А. Оберон безучастно кивнул. — Я вижу… это довольно затруднительное положение, беспокоящее тебя. — Даже когда его голос был совершенно ровным, в нем все еще чувствовалась гармония, которая делала его прекрасным. — Ну, тогда… — Он медленно отступил, поворачиваясь на каблуках дюйм за дюймом. Он убежал в безумном беге, перебежав всю улицу. — Эй, ты! Вернись сюда! — Преступники кричали на него, неуклюже пытаясь догнать его. Он от души рассмеялся, обернулся, чтобы помахать им рукой, подмигнул им с игривым блеском в глазах. — Увидимся позже! Я обещаю, что верну деньги позже! Он направился через весь город, петляя между улицами, все еще скрываясь от небольшой группы преступников. — О-ой… Черт возьми… — Задыхался один из них. — Черт возьми, что с этим происходит… урод… откуда у него… так много… энергии? Две минуты. Три минуты. Пять минут. Погоня продолжалась и продолжалась, в конце концов утомив маленькую банду. Тем не менее, ради их чести — и денег… это не была несущественная сумма денег, которую Оберон «одолжил» у них — они должны были преследовать его, несмотря ни на что. Но даже несмотря на то, что они постоянно изнашивались, Оберон даже ни разу не вздохнул громко. Он все еще убегал в пиковой форме, с таким же количеством энергии в теле, как и тогда, когда они начинали. — Дураки! — Их цель кричала издалека перед ним, почти не более чем точка на расстоянии в этой точке. Было удивительно, как он вообще смог их услышать. — Тебе придется постараться гораздо усерднее, если ты хочешь поймать Сказочного Принца! Еще один пронзительно громкий и беззаботный смех разнесся по всей улице, только еще больше разозлив их, наполнив еще большей мотивацией догнать его. Вскоре после этого в поле зрения появилось большое, богато украшенное здание, напоминающее крупномасштабный особняк. Две кирпичные стены окружали его, открываясь посередине через ворота, а мраморные плиты образовывали дорожку через них. — Ч-черт! Это же… — Я знаю! Академия Куо! Единственное такое шикарное место в округе! Не позволяйте ему проникнуть внутрь! Они сжали свои тела и еще сильнее напрягли свои горящие мышцы, набирая последнюю скорость, чтобы попытаться наверстать упущенное. — Слишком поздно! — Знакомый голос насмехался над ними. Оберон протолкался сквозь толпу медленно приближающихся студентов, привлекая внимание всех присутствующих. Он почти полностью проигнорировал ворота, решив вместо этого бежать прямо к кирпичным стенам, взбираясь по ним с почти нечеловеческой ловкостью. — Черт возьми! — Троица остановилась, сгорбившись и тяжело дыша. Они знали, что теперь, когда он был на территории школы, преследовать его бессмысленно. Еще немного, и они навлекли бы на себя гораздо больше неприятностей, чем того стоило. — Ты… — их предполагаемый лидер скрипнул зубами. — Мы доберемся до тебя в следующий раз, проклятый принц! И когда мы это сделаем, вы заплатите вдвое больше! — Он кричал изо всех сил своими пустыми легкими, грозя ему кулаком. Оберон просто снова рассмеялся с того места, где он сидел на стене. — Я буду с нетерпением ждать этого! Да, и, кстати, скажи своему боссу, что он дерьмо в покере, серьезно! Слишком легко заводится! Он помахал им еще раз для пущей убедительности, с удовольствием наблюдая, как их лица сморщились, и они отвернулись, сердито уходя. Люди вокруг него начали хлопать. — У-у, да! — В следующий раз даже не беги! Они этого не заслуживают! Просто избей их! — Быстрее гепарда, хитрее лисы! Это Сказочный Принц, Оберон! Толпа медленно собралась вокруг него, хлопая, подбадривая и смеясь. Девушки смотрели на него обожающими глазами, слегка краснея, когда он улыбался каждой из них. Даже парни, которые обычно устали от таких хорошеньких парней, как он, со временем были покорены его театральным поведением и плутоватым обаянием. Оберон усмехнулся, медленно поднимаясь, пока не встал прямо на кирпичную стены. — Спасибо, спасибо. Он театрально поклонился во все стороны, медленно успокаивая шумную толпу. — Но, увы, этот маленький подвиг не стоил того, чтобы его приветствовать. Эти преступники были не более чем статистами в фильме. Акт, свидетелем которого вы только что стали, был всего лишь бессмысленной интерлюдией, сценой, созданной для заполнения пустых минут, написанной некачественным режиссером, отчаянно ищущим способ дополнить время выполнения. Он задумчиво улыбнулся. — Если публика ищет грандиозного представления, то это единственное, чего мое скромное я не может обеспечить. Парни смеялись над ними. — Скромный, ты? Да, точно! — Хватит шутить, Оберон! Ты же знаешь, что в тебе нет ни единой скромной косточки! Оберон рассмеялся. — Возможно, вы все правы. Может быть, это будет означать конец моей пьесы. Мое высокомерие сформирует занавес, который закроет эту трагедию. — Если ты не спустишься с этой стены, я могу гарантировать тебе, что не твое высокомерие приведет к исходу этой трагедии. Холодный голос пронзил толпу. Одинокая фигура медленно приближалась к нему, толпа вокруг расступалась, чтобы дать дорогу. Молодая девушка в очках, которая держалась с гордостью и изяществом. Ее волосы были аккуратно подстрижены в каре, обрамляя фиалковые глаза, в которых горел ледяной блеск. — А… — Оберон тихо усмехнулся. — Тогда идите все вы. — Он сделал прогоняющее движение пальцами, указывая на толпу школьников. — Продолжайте свой день. Здесь больше не на что смотреть. Кыш. Он повернулся к молодой девушке, которая пристально смотрела на него, стоически скрестив руки на груди. Оберон криво улыбнулся ей. — Если это не немезида, которая в конечном итоге приведет к моим перипетиям, Сона Шитори… Он легко спрыгнул со стены и беззвучно приземлился. Девушка, Сона, прищурила на него глаза, только еще больше усилив опасный блеск. — Именно твоя гамартия приведет к появлению перипетии, мое участие в ней лишь случайно. Оберон потянул за лямку на плече, поднимая сумку на уровень глаз. Убедившись, что она нигде не поцарапана и не взъерошена, он снова повернулся к Соне. — И еще. — Продолжила Сона, ее голос был по-прежнему холоден. — Неужели? Это было лучшее, что ты мог сделать? Откровенно говоря, я почти оскорблена тем, как явно была украдена эта строка. Если ты собираешься использовать подобную строку, по крайней мере, делай это в правильном контексте, не порочь ее художественную целостность и не используй ее в случайных случаях, подобных этому. — Хм? — Оберон нахально улыбнулся, притворяясь невежественным. Сона нахмурилась, не удивленная. — Не делай такое лицо. Ты знаешь, о чем я говорю. «Это история, рассказанная идиотом, полная звуков и ярости, ничего не значащая». Оберон рассмеялся. — Макбет, да? Акт 5, Сцена 5… Это то, к чему, по-твоему, относились эти слова? Шитори, моя дорогая, я полагаю, что ты совершаешь классическую ошибку литературного интеллектуала, вкладывая слишком много в каждое произносимое слово. Это были просто слова, которые лучше всего описывали ситуацию. Сона нахмурилась и стала почти невозмутимой. — Возможно, если бы это исходило от кого-то другого, я бы поверила, что это просто совпадение или подсознательная ошибка, но от такого ужасного лжеца, как ты, мне трудно поверить твоим словам. Она слегка покачала головой, ее невозмутимость исчезла. На ее лицо вернулось нейтральное выражение, не холодное, не укоризненное и не сердитое, как раньше. — В любом случае… все это не относится к делу. Она испустила глубокий вздох. — Тебе нужно отказаться от своей привычки перелезать через стены. Тебе ничего не стоило бы просто пробежать через ворота, но каждый раз, когда ты убегаешь от местных банд, преступников и ростовщиков, ты выбираешь маршрут, который потенциально может подвергнуть тебя опасности и нанести ущерб школьному имуществу… и все ради чего, чтобы удовлетворить твою потребность в театральности? — О… — Оберон мягко улыбнулся. — Очень мило с твоей стороны, Шитори. Сона слегка поежилась, ее глаза снова сузились. — О чем ты говоришь… и почему у меня такое чувство, что ты меня как-то оскорбляешь? — Ах, дело не в этом. — Оберон отмахнулся от ее беспокойства. — На этот раз ты даже не упомянул о том факте, что я не должен обманывать людей из-за денег или что я не должен брать кредиты, которые я не могу заплатить. Это приятно, я чувствую, что наши отношения начали развиваться. Возможно, это сюжетная линия, где принц размораживает ледяную злодейскую герцогиню, и она поддается его лихим чарам? Сона скорчила гримасу и посмотрела в сторону. — Сделаю вид, что не слышала второй половины. Ее глаза повернулись к нему, выглядывающему из-за угла. — …Я просто смирилась с тем, что в твоей природе обманывать и жульничать, чтобы выпутаться из неприятных ситуаций. Хотя я не испытываю любви к такой практике, по крайней мере, я ценю, что ты никогда не нападал на честного человека, когда делал это, только на этих негодяев и никчемных людей… Она снова вздохнула. — Даже если я лично не считаю правильным бороться со злом злом, я не могу не признать, что есть определенное… удовлетворение… видеть, как те, кто живет за счет обмана других, обманываются сами. Оберон хитро ухмыльнулся. — Ой? Тогда, возможно, я неправильно истолковал повествование. Возможно, рассказывается история о честной леди, стремящейся быть праведной и законной, которая постепенно завоевывается дерзким мошенником, переходит на сторону линчевателя, сама вершит правосудие, а не полагается на суд закона. — … — Сона пристально посмотрела на него. — Я знаю о тебе достаточно, чтобы понять, что ты несерьезен, но это не остановит меня от раздражения. — Хм? — Оберон наклонил голову. — В какой части? Мысль о том, что мы с тобой друзья? — Не особенно… хотя идея провести с тобой мое свободное время не особенно привлекательна… — Сона покачала головой. — …Это скорее часть о том, чтобы… быть мстителем. Она странно вздрогнула, и в ее глазах появилось странно отсутствующее выражение. — У меня нет… особенно хороших воспоминаний о людях, которые берут вопросы правосудия в свои руки. Оберон моргнул и нахмурился. …Это было странно А, неважно. Это не его дело. Он пожал плечами. — Я буду иметь это в виду для нашей следующей встречи, которая, надеюсь, состоится не слишком скоро. Сона нахмурилась, кашляя в ладонь. — …Как бы странно это ни звучало, Оберон Гвртейрн, я надеюсь, что наша следующая встреча состоится скоро. Довольно расслабляющее начало дня — видеть, как группа мошенников и головорезов смотрит на тебя, запыхавшись. Может быть, однажды я даже позволю себе роскошь увидеть, как они на самом деле дерутся с тобой, и увижу пару синяков на твоем лице. Оберон нервно хихикнул. — Эм… конечно. Что ж, тогда увидимся позже. Все еще нужно перехватить завтрак у какого-нибудь бедного ничего не подозревающего парня. Он начал уходить, но прошло совсем немного времени, прежде чем его остановили. — Подожди. — Сона окликнула его. Оберон обернулся. — …Просто пойдем со мной. У Студенческого совета в нашем кабинете припасено несколько закусок. Было бы лучше взять из этой кучи, чем высасывать пиявку из студента, которому действительно может понадобиться еда. — Хм… — Промычал Оберон. — Конечно, я думаю. Никогда не думал, что меня пригласят в кабинет престижного Студенческого совета, но я думаю, что в нашей грандиозной пьесе возможен любой поворот. — Не ошибись. — Сона сурово посмотрела на него. — Это не продолжение моей дружбы. Это только ради общественного порядка в школе. Я не могу допустить, чтобы ты беспокоил студентов прямо перед началом занятий только для того, чтобы выщелочить их еду. Оберон довольно громко рассмеялся. — Конечно, конечно… если ты так хочешь убедить себя. Ну, тогда… С дразнящим блеском в глазах он низко поклонился, драматично взмахнув руками. — Показывай дорогу, Президент Шитори. Сона фыркнула и, не имея больше ничего сказать, повернулась на каблуках и пошла в направлении своего кабинета. Когда они проходили по разным этажам школьного здания, разные ученики приветствовали их, махая руками и улыбаясь. В то время как Сона ничего не сказала, просто кивнув в знак подтверждения их слов, Оберон попытался обменяться любезностями с большинством из них, хотя у него никогда не было много времени из-за быстрого темпа Соны. Мельница слухов о старшем школьном отделении Академии Куо уже начала вращаться. Наблюдение за самой холодной и честной фигурой в их школе, почти волочащей за собой свою полярную противоположность — самого беззаботного члена их школы, — несомненно, поддерживало сплетни, по крайней мере, до конца дня, если не всю неделю. Вскоре они подошли к двери кабинета. Сона потянулась, чтобы взяться за дверную ручку, но остановилась как раз в тот момент, когда ее рука зависла прямо над ней. — … — Она повернулась, чтобы посмотреть на Оберона. — Я хочу, чтобы ты вел себя наилучшим образом, понял? Не предпринимай никаких попыток украсть что-либо, что тебе приглянется. — Да, да. — Оберон без энтузиазма отмахнулся от ее беспокойства. — Просто пришел за едой. Понял. Наполняю свой желудок, а потом меня выгоняют. Несколько секунд она молча смотрела на выражение его лица, пытаясь понять, собирается ли он сдержать свое слово. Очевидно, то, что она увидела, удовлетворило ее, поскольку она неохотно открыла дверь, позволив Оберону впервые взглянуть на кабинет Студенческого совета. Его глаза скользнули из стороны в сторону, оценивая комнату перед ним. Высококлассный. Очень западный. Почти напоминало гостиную. Роскошные бархатные диваны. Столы ручной работы из красного дерева ручной работы… посуда из тонкого фарфора. Это почти заставило его почувствовать себя как дома. Несколько девушек сидели вокруг центрального кофейного столика на двух противоположных диванах, весело болтая. — …о, это было, когда Генш… Ах! — Один из них остановился, реагируя на то, что дверь была открыта. Все трое немедленно встали и слегка поклонились Соне. — Доброе утро, Президент. Девушка, которая говорила раньше — та, с длинными каштановыми волосами, собранными в два хвостика, — первой посмотрела в сторону, заметив их второго посетителя. Она слегка вздрогнула, легкий слой розовой пыли покрыл ее щеки. — Г-господин О-Оберон? Она напряглась, слегка ерзая. Оберон усмехнулся ее реакции. — Приятно снова с тобой познакомиться… Нимура, не так ли? — Д-да. Это верно… — Она застенчиво кивнула. — Нимура Руруко. Я рада, что вы запомнили мое имя, господин Оберон. — Прошло много времени, не так ли? — Оберон улыбнулся. — Я помню, что последний и, ну, первый раз, когда мы встретились, был ближе к началу учебного года. Значит, ты стала одним из них, да? Член Студенческого совета? Это мило. — Да. — Она снова кивнула. — Все здесь довольно милые, и они хорошо ко мне относятся… ах, извините… — Она быстро покачала головой. — Где мои манеры… Она откашлялась и жестом указала на двух девушек. — Это Ханакай Момо-семпай. Элегантная девушка с мягко завитыми белыми волосами слегка поклонилась ему. — Рада познакомиться с вами, Оберон-сан. — И Мегури Томоэ. Девушка с растрепанными рыжеватыми волосами, собранными в два хвоста длиной до плеч, весело помахала ему рукой. — Приятно познакомиться, Оберон-сан! — Рад познакомиться с вами обеими, Ханакай, Мегури. — Он ответил на их приветствия, слегка поклонившись в ответ. — Гм. — Сона кашлянула, привлекая внимание своих подчиненных. — Оберон Гвртейрн будет пить здесь утренний чай, чтобы не мешать другим студентам. Момо, не могла бы ты принести ему тарелку с закусками? — Поняла, Президент. — Кивнула Момо, отходя в сторону. Сона снова повернулась лицом к Оберону. — Я приношу извинения, но если ты желаешь какой-либо напиток, лучшее, что мы можем предложить на данный момент — это вода. Цубаки, которая обычно заваривала нам чай и кофе, в настоящее время занята, и я не могу обещать, что она вернется в ближайшее время. — Ха-ха, это прекрасно. — Отшутился Оберон, усаживаясь на один из диванов. — И еще. — Взгляд Соны ожесточился. — Не ожидай, что это станет обычным явлением в будущем. Хотя мы обязаны обеспечивать студентов Академии Куо, мы не занимаемся благотворительностью и не обязаны кормить каждого студента, который пропускает завтрак. Пожалуйста, приложи усилия в будущем, чтобы самостоятельно позавтракать вне школы, желательно, не беря чужой завтрак. В противном случае мы, возможно, скоро увидимся в этом кабинете при других обстоятельствах, например, когда ты будешь приставать к другим студентам из-за еды. Оберон нервно хихикнул. — Да ладно, Шитори… Я не так уж плох. Если бы не преступники, я бы даже не подумал об этом. Кроме того… Он хитро ухмыльнулся. — Беспокою? В твоих устах это звучит намного хуже, чем есть на самом деле. — Это верно! — Пропищала Руруко, садясь напротив него. — Когда я встретила его в начале года, он определенно не приставал ко мне. Он просто вежливо спросил, есть ли у меня с собой лишняя еда. Единственное, что он еще делал — это мило улыбался. Как я могла сказать «нет», когда он был так вежлив? Сона медленно перевела взгляд на нее. — … — … — Руруко слегка поерзала в ответ. Сона раздраженно вздохнула и ущипнула себя за переносицу. Она что-то прошептала себе под нос. — Мои собственные подчиненные попались в его ловушку… Прежде чем она успела сказать что-нибудь еще, группа была прервана большой тарелкой, грохнувшей на кофейный столик перед ними. — Извините за ожидание. — Момо вежливо улыбнулась, ставя тарелку с выпечкой и закусками перед Обероном. Он тихо напевал, глядя на тарелку перед собой. Макароны, кусочки карамели, печенье, торт. На тарелке можно было найти даже булочки и рогалики с начинкой из черники и маскарпоне. — Как мило. Напоминает мне о доме. — Ухмыльнулся Оберон. — Если бы я не знал их лучше, я бы сказал, что они были испечены специально для меня. Суна пожала плечами. — Я мало что могу сказать. Я выросла в основном в Европе, как и большинство членов моей семьи. Это просто то, к чему я привыкла. — Как мило. Еще одна вещь, которую мы с тобой разделяем вместе. На шаг ближе к тому, чтобы стать друзьями, да? — Поддразнил он. Бровь Соны дернулась Он потянулся к тарелке, стоявшей перед ним, и взял что-то наугад. — Ах, это верно. — Он поднял глаза, указывая головой на других обитателей комнаты. — Вы, три леди, уже поели? — Все в порядке, Оберон-сан, я уже позавтракала сама. — Вежливо ответила Момо. — Ха-ха… — Руруко почесала затылок. — Извините, господин Оберон, я тоже. — О! — Глаза Томоэ загорелись. — Ты приглашаешь меня на некоторые из них? Оберон только пожал плечами. — Не моя еда. Это принадлежит вам, ребята, в первую очередь. Угощайся. Сона в последний раз оглядела стол. — Если это все, тогда, пожалуйста, наслаждайся. Если тебе что-нибудь понадобится, Оберон Гвртейрн, я буду за своим столом. Не бойся прерывать меня, в данный момент нет ничего слишком важного, над чем мы работаем. Оберон коротал время за пустой болтовней, вполголоса сплетничая с тремя членами Студенческого совета. Все они были случайными темами, в которых никто не проявлял особого интереса — например, все ли члены Клуба Кендо тайно увлекались БДСМ или Клуб исследователей Манги был просто секретным прикрытием для подпольной сети по торговле хентаем для студентов академии. Наконец, по прошествии нескольких минут, кто-то постучал в дверь. — Ах, я буду… — Момо встала, но ее опередили, когда она открыла дверь. Каким-то образом, не издавая ни звука, Сона пересекла комнату и добралась до двери прежде, чем кто-либо из четверых сидящих даже понял, что у них гости. — Извините за задержку, Президент, но я привела двух гостей. — Соне в дверях ответил строгий голос. Хм? Оберон моргнул. Эти присутствия были… Он перевел взгляд на дверь, не двигая шеей. Три девушки… нет, больше похоже на юных леди. Все они держались с чуть большим изяществом и опытом, чем остальные. Та, что разговаривала с Соной, была девушкой с длинными черными волосами и разделенной челкой. Аккуратные очки обрамляли два ничем не примечательных карих глаза. Она явно была хорошо дисциплинированной и прилежной, учитывая, насколько прямой была ее осанка и насколько сосредоточенным был ее взгляд. Два других… Оберон нахмурился. — Все в порядке. — Сона понимающе кивнула. — Пожалуйста, заходите. Цубаки, не будешь ли ты так любезна приготовить нам чаю? — Поняла, Президент. Когда молодая леди в очках вошла в комнату, она удивленно моргнула, увидев неожиданного посетителя. — Эй, Шинра. — Оберон лениво помахал рукой, слегка ухмыляясь. — Ты — Оберон? — Цубаки слегка пошатнулась. — Что ты делаешь в кабинете Студенческого совета? — Разве это не очевидно, Шинра? — Оберон пожал плечами. — Ваши любимые коллеги из Студенческого совета наконец-то пали жертвой моих дьявольских чар и пригласили меня в свой кабинет, чтобы превратить его в логово разврата. Он повернулся к Руруко, сидевшей напротив него. — Разве не так, Нимура-тян? — Он мило улыбнулся ей. — Э-э? — Руруко моргнула, покраснев. — Я… я имею в виду, да, да! Это э-э-э… определенно… — То что она имеет в виду, Цубаки… — Вмешалась Сона. — Заключается в том, что Оберон Гвртейрн здесь исключительно для того, чтобы выпить утренний чай, чтобы он не отвлекал других учеников до начала занятий. Она бросила тяжелый взгляд на ухмыляющегося парня. — Ха-ха-х, упс, я думаю. — Пожал плечами Оберон. — Сорвалось с языка. Такое случается, понимаешь? — … — Сона перевела взгляд на Руруко, которая съежилась под ее пристальным взглядом. — И Руруко, я понимаю, что у вас, первокурсников, в головах по какой-то странной причине сложился грандиозный образ Оберона Гвртейрна, но, пожалуйста, не соглашайся просто со всем, что он говорит. Пожалуйста, останьтесь после звонка, мне нужно поговорить с вами наедине. Она жестом велела Цубаки поторапливаться, позволив двум людям, застрявшим в дверном проеме позади нее, войти в комнату. — Ара, я слышала, что Гвртейрн-кун был в гостях? — В комнату заглянула голова с длинными черными волосами, стянутыми в конский хвост оранжевой лентой. Он узнал эту ленту где угодно. Было бы трудно забыть это. — А, Химедзима-семпай. — Улыбнулся Оберон, глядя в ее мерцающие фиолетовые глаза. — Я не думал, что встречу тебя здесь из всех мест. Как странно. — Уфуфу… — Скромно хихикнула Акено. — Я никогда не думала, что ты будешь здесь по какой-либо причине, которая не была бы дисциплинарной по своей природе. Кажется, Сона-тян смягчается перед очарованием нашего дорогого принца, не так ли? Бровь Соны дернулась, но она промолчала. Глаза Оберона скользнули по ней. — Ты тоже, Гремори-семпай. Рад снова тебя видеть. Роскошные малиновые нити, ниспадавшие каскадом до ее бедер. Полная, чувственная фигура и соблазнительные сине-зеленые глаза, которые блестели в темноте; вылитый суккуб, если он когда-либо видел его. — Я вижу, дела идут так же хорошо, как и всегда. — Вежливо улыбнулась ему Риас. — Я не думаю, что за время, прошедшее с нашей последней встречи, ты пересмотрел мое предложение, не так ли? — Ты имеешь в виду вступление в твой клуб? — Оберон слегка рассмеялся. — Извините, такой свободный дух, как я, не преуспел бы в клубе. Разве что, может быть, это был Драматический кружок. Может быть, если ваш Клуб оккультных исследований захочет воспроизвести легенду с помощью театра или чего-то в этом роде, я подумаю об этом. — Понимаю. — Риас нахмурилась. — Тогда это позор. — Ах, ну что ж… — Оберон вскочил, потягиваясь. — Похоже, у вас у всех есть какие-то личные дела, о которых нужно позаботиться. Я больше не буду вас всех беспокоить. Двое посетителей отступили в сторону, освобождая ему путь к выходу. Уходя, он обернулся в последний раз и помахал Соне рукой. — Спасибо за закуски, Шитори. Я обязательно скоро вернусь за добавкой. Он закрыл за собой дверь, оставив молодых женщин одних. -… — Сона нахмурилась. — Наглость этого человека. «Скоро вернусь»? Разве я не дала ему понять, что это была одноразовая сделка? — Хм? — Акено ухмыльнулась. — Ты уверена, что не влюбляешься в него? Мне кажется, что в последнее время ты оказываешь ему некоторые привилегии. Сона перевела свой невозмутимый взгляд на Акено. — Я не собираюсь удостаивать это ответом. Она тяжело вздохнула, двигаясь, чтобы сесть на один из свободных диванов. — И еще, правда, Риас? Ты все еще пристаешь к нему, чтобы он присоединился к твоей команде? На данный момент прошло уже больше года. Больше нет необходимости следить за ним. Я думаю, он довольно ясно дал понять, что на данный момент у него нет дурных намерений и он просто хочет жить спокойно. Риас пожала плечами, садясь напротив нее. — Я знаю. Но если он доказал, что не настроен враждебно, то это значит, что есть шанс, верно? Это больше не предложение посмотреть, как он отреагирует, я просто отчаянно хочу заполучить в свои руки новых членов команды. — Неважно… — Сона покачала головой. — Давай просто займемся нашими настоящими делами прямо сейчас. … За пределами этой комнаты парня шагал по пустому коридору. Солнечные лучи, льющиеся через окно, когда-то мягкие и манящие, застыли на месте, почти потускнев. Свет стал холодным и резким, нежное сверкание, исходившее от поверхностей, которые отражали и поглощали солнечный свет, исчезло. — Дьяволы. — Седовласый парень сплюнул. Его голос исказился, теряя свою нежную гармонию, превращаясь в скрипучий скрежет. — …Существа, управляемые простодушным желанием. Никакой надежды или собственной изобретательности. Все, что они могут сделать, это отнять его у других. Питаясь желаниями невинных, чтобы подпитывать и продлить свою бессмысленную жизнь. Ни разу не продвигая себя или свое общество, ни разу не задумышляя о своем никчемном «я». И все же они поддерживают имидж вида, который внедряет инновации, просто лишая людей их инноваций. Некогда очаровательный блеск в его глазах погас. Все, что осталось позади — это острые лазурные шары, которые смотрели сквозь бездну. — …Они действительно напоминают мне о доме. Страна фей, где людей было мало. Общество, которое полностью и по-настоящему утратило волю к прогрессу, кануло в лету. Лучшее, что они могли сделать, — это бессистемно брать идеи из человеческой истории и некачественно копировать их, в результате чего получалась не более чем пустая оболочка того, что когда-то было прекрасным. Мужчина усмехнулся, засунув руки в карманы. — Может быть, именно поэтому я чувствую себя здесь так комфортно. Они такие же отвратительные, как и я. Как жалко.***
Прозвенел звонок, возвещая конец урока и начало обеда. По всей территории школы можно было видеть подростков, собравшихся небольшими группами, сидящих друг вокруг друга, громко смеющихся и играющих в игры. «Их головы… все наполнено простыми мыслями. Ревность по поводу качества обеда друга, сетования по поводу строгости Шитори, беспокойство по поводу возможного неправильного понимания романтических намерений. Как странно…» Молодой человек наблюдал за происходящим с высоты, сидя на крыше школы и лениво поглощая обед, приготовленный в школьной столовой. «Каково это — иметь такие невинные заботы? Чтобы беспокоиться только о простых радостях сегодняшнего дня. Чтобы никогда ничего не висело над вашей жизнью. Вам не нужно противостоять своему собственному существованию, вам не нужно ненавидеть само свое существо. Вы можете просто проснуться на следующий день, забыть все это и двигаться дальше, снова улыбаясь.» Его царственные голубые глаза мерцали, когда он улыбался, наслаждаясь простым наблюдением за тем, как люди под ним коротают время. «Ну и бельмо на глазу» Он тихонько рассмеялся про себя. «Иногда я жалею, что не могу вырвать эти свои Волшебные Глаза из головы. По крайней мере, тогда бессмысленное жужжание этих комаров больше никогда не будет меня беспокоить.» Позади него тихо открылась дверь. Маленькие, кроткие шажки приближались к нему. Оберон медленно повернул голову. Белая. Это было первое, что он увидел. Из глубин его сознания выплыло давнеее воспоминание. Маленький пушистый комочек белого цвета. Она была круглой и мягкой, казалось, что его пальцы могли погружаться в нее вечно. Она смотрела на него снизу вверх своими черными глазами-бусинками, ее взгляд был обожающим и удивительным, сосредоточенным только на нем. Ее крылья довольно мило хлопали, всегда поминутно хлопая в волнении в его присутствии. … Каждый раз, когда он смотрел на фигуру перед собой, ему невольно вспоминались те теплые воспоминания из тех давних времен. «Бланка. Опять ты. Как отвратительно.» Волосы, которые были чисто белыми, белее, чем выпавший снег. Вещь удивительная, чудо естественной красоты. Он задавался вопросом, каково было бы провести по ним руками. Он представлял, что она будет мягкой. Все равно что завернуться в свежевыстиранное одеяло посреди зимы. Что-то, что приглашало бы его все дальше и дальше в свои глубины. Золотые глаза уставились на него, широко раскрытые и немигающие. Они слегка дрожали, содрогаясь от смеси застенчивости и минутной радости. Милая и миниатюрная фигурка, которая заставляла его хотеть держать этого человека в своих руках, обнимая ее, защищая. «Я хочу раздавить тебя в своих руках. Будешь ли ты крошиться и хлюпать так же, как она? Будет ли твоя кровь такой же гнилой, как у нее, Конеко Тодзе?» Оберон улыбнулся. — Тодзе-тян, ты опять здесь? Миниатюрная девушка скромно кивнула. — Оберон-семпай… — Она старалась, чтобы ее голос звучал ровно — без каких-либо чувств, которые могли бы выдать ее намерения. Оберон внутренне рассмеялся. Было мило видеть ее такой. Но, в конечном счете, для кого-то с такими глазами, как у него, это была бесполезная попытка. «Не смотри на меня такими уродливыми глазами.» — Не нужно спрашивать. — Мягко оборвал ее Оберон, отходя в сторону и похлопывая по пустому месту рядом с собой. Конеко села рядом с ним, достав коробку для завтрака, которую она где-то раздобыла. — Все хорошо, Тодзе-тян? Хорошо ли ты провела выходные? — Его взгляд смягчился. — Мм. — Девушка кивнула. — Он был занят. Но не неприятный. Она слегка свернулась калачиком, не находя бетон крыши достаточно удобным, чтобы сидеть на нем должным образом. Ее слегка ленивая поза, свернувшаяся калачиком, почти напомнила ему кошку. Оберон слегка усмехнулся. — Хорошая компания, да? Клуб оккультных исследований… иметь таких друзей… должно быть, здорово. Он навострил уши. Он мог слабо уловить звук автобуса, подъезжающей к территории школы. — О, точно… Клуб кендо отправился на это национальное соревнование по выходным, да? Интересно, как это получилось… слышал, Хомурахара довольно сильно избил их в прошлом году. — Он наполнил мертвый воздух между ними светской беседой. — … — Конеко рассеянно кивнула. Любому обычному человеку было бы трудно сказать, были ли ее мысли заперты где-то в другом месте или она просто вела себя стойко. — Что-то не так, Тодзе-тян? — Оберон улыбнулся ей. — Ты, кажется, немного нервничаешь. — Ничего особенного. — Конеко покачала головой. — Все еще напряжена из-за выходных, наверное. — Так вот как это бывает? — Оберон криво усмехнулся. «Не пытайся это скрыть. Я точно знаю, что ты чувствуешь. Я вижу это этими глазами.» Миниатюрную девушку окружала аура, видимая только его Волшебным Глазам. Бесформенная синева, бледная, как небо, откатывалась от нее, как волны от океана. Края мерцали и исчезали, тихо танцуя в сдерживаемой радости, выражая теплые чувства. Синева растаяла, переходя в теплые, насыщенные розовые тона на самых краях ауры, мягкий золотистый оттенок омывал все это. «И это уродливо. Я не хочу видеть эти цвета. Никогда больше не заговаривай со мной, девочка.'» Его глаза метнулись в сторону, уловив что-то, происходящее внизу. — Эти извращенцы. — Нахмурилась Конеко. — Еще раз. Трое парней пробежали по территории школы, привлекая всеобщее внимание. Один с торчащими каштановыми волосами, другой с бритой головой, и последний в очках. — В том направлении, в котором они движутся… — Взгляд Оберона блуждал. — …Раздевалка Клуба Кендо? Действительно? Слух о том, что они вернулись, распространился так быстро? — Подонки. — Безучастно заявила Конеко. — Они пытаются только тогда, когда дело доходит до того, чтобы быть дегенератами. «Я мог бы сказать то же самое о вашем роде. Вы, мешки с дерьмом.» — Тебе не кажется, что ты слишком нетерпелива? — Оберон фыркнул. — Девочки даже не вышли из автобуса, не говоря уже о том, чтобы попасть в раздевалку. Думаю, мы могли бы увидеть первый случай, когда Извращенную Троицу прогонят еще до того, как они успеют что-нибудь сделать. — Подонки. — Прото повторила Конека. — Они это заслужили. Оберон рассмеялся. — Ха-ха… Его улыбка стала шире, хотя и немного. — …Честно говоря, я немного завидую. Он закрыл глаза, думая о давно ушедших лицах. — Быть таким страстным в чем-то, обладать такой пылающей страстью и иметь возможность поделиться ею с другими людьми. Смеяться вместе, улыбаться вместе… даже если это что-то вроде порнографии… это довольно мило, честно говоря. Две девушки. Одна из них была человеком. Ярко-оранжевые волосы и янтарные глаза. Самая простая, самая неивная улыбка, которую он каогда-либо видел. Другая была феей. Золотистые волосы и изумрудные глаза. Наполненный надеждой и невинностью, тоскующий по простому будущему. «Боже, какие отвратительные воспоминания. Я надеюсь никогда больше не увидеть вас двоих. Особенно ты, дитя феи. Этот мир — гнилое место. Я буду ненавидеть тебя до конца моей бессмысленной жизни за то, что ты отправил меня в этот вечный ад, чтобы мучить меня.» Ах, кстати о… — В любом случае, как к тебе относится Клуб оккультных исследований? Гремори-семпай пристает ко мне, чтобы я присоединился. — Опять? — Конеко нахмурилась. — Я думала, что сказала ей перестать давить. — О… — Усмехнулся Оберон. — И вот я подумал, что у нас все идет хорошо. Я полагаю, ты все-таки не хочешь, чтобы я был рядом? — Что? — Конеко моргнула, на ее щеках появился едва заметный розовый румянец. — Нет, это… Она отвела взгляд. — Я не это имел в виду. Было бы здорово, если бы ты присоединился. Но… Ее глаза метались туда — сюда. — Тебя не следует принуждать. Ты ясно дал понять, что не хочешь этого. «Конечно, я этого не сделаю. Ты что, спятила? А я нет. Я точно знаю, чего она хочет от меня, когда просит «вступить в ее клуб». И она может сразу же отвалить.» — Ха-ха… — Оберон улыбнулся. — Это хорошо. Я почти испугался, что ты скажешь, что ненавидишь меня. «Потому что я ненавижу тебя. Больше всего на свете. Иди и умри в огне. Точно так же, как это сделала Бланка.» — Я… — Конеко снова отвела взгляд, не желая, чтобы он видел, как медленно загораются ее щеки. — …Никогда не смог ненавидеть тебя, Оберон-семпай. — Это хорошо. — Дразнящая улыбка появилась на его губах, точно зная, что происходит в ее голове. — Не уверен, что смог бы жить спокойно, если бы знал, что такая невинная девушка, как ты, ненавидит меня до глубины души. «Пожалуйста, сделай это. Ненавидь меня до глубины души, то есть. Может быть, тогда у меня хватит смелости покончить с этой нашей жалкой иллюзией.» Конеко свернулась еще сильнее. Цвета, окружавшие ее, стали на один оттенок теплее. Золотистый оттенок, омывавший ее ауру, усилился, пусть и совсем чуть-чуть. — …Кстати, это хорошо. — Хм? — Все хорошо ко мне относятся. Химеджима-семпай меня очень балует. Юто-семпай покупает много сладостей, чтобы поделиться со мной. Президент относится ко мне как к младшей сестре. Это хорошая семья. — Семья, да?.. Так вот кто вы друг для друга? — …Да… — Ха-ха… Звучит неплохо. Это действительно так… И снова в его голове промелькнул образ. Трое друзей сидят у костра. Девушка с лицом с картины выскочила из кустов. Потом появился рыжеволосый старик, потом резвая лошадь. Девушка в доспехах со щитом спала рядом с бдительной феей с прялкой. Молодой честолюбивый рыцарь следовал по пятам за высоким улыбающимся мужчиной. Люди, которые когда-то были. Теперь это не более чем неопределенная иллюзия из мира, которого больше не существует. — «Вы. Все вы. Ваши глупые маленькие друзья и ваши глупые маленькие семьи. Вы все можете идти к черту. Если я увижу, что кто-нибудь из вас улыбнется еще раз, я… Внутренний двор под ними кипел жизнью, когда студенты заканчивали свои обеды и вставали, чтобы поиграть. Где-то вдалеке послышались крики, когда трое парней убежали от группы девочек, размахивающих деревянными палками. И они вдвоем сидели там, молча. Просто комфортно наслаждаясь присутствием другого человека. Теперь было хорошо и тихо. …Он скучал по этому чувству. Это было что-то новенькое. Если бы только он мог испытать это больше. Если бы только эти его переживания могли длиться чуть дольше, если бы только они были чуть более интенсивными. Возможно, тогда они могли бы вылиться во что-то значимое. — …Приятно… быть здесь, наверху. — Выпалил Оберон. Он откинул голову назад, глядя прямо на солнце, которое поднялось до самой высокой точки. Он закрыл глаза, наслаждаясь ее светом. Легкий осенний ветерок пронесся мимо них, нежное тепло солнца коснулось его бледной кожи. — …Нет никакой необходимости устраивать представление в такой атмосфере. — Он мягко улыбнулся. — Теспианской стороне сказочного принца Оберона Гвртейрна нет необходимости разыгрывать спектакль. Он снова медленно наклонился вперед, понемногу открывал глаза. — Я могу просто… помолчать. — Он приподнялся на локте, подперев щеку рукой. — Быть самим собой, я думаю. Здесь наедине со своими мыслями. Цените мир таким, какой он есть. Мне не нужно быть актером в чужой пьесе… мне нет необходимости вести повествование, написанное для чьего-то удовольствия… Конеко украдкой взглянула ему в лицо. Выражение его лица было мягким. Его глаза были полуприкрыты, что усиливало царственный блеск его глаз, которые светились теплом. Его улыбка была нежной, но в то же время широкой, полной истинного покоя и удовлетворения. — В кои-то веки я могу быть зрителем. Кто-то, кто купит билет на спектакль и посмотрит его с удовольствием. Смеяться, плакать, улыбаться, хмуриться, глядя на актеров на сцене и рассказываемую историю… освободиться от всех этих проблем самому. Его глаза медленно переместились на человека, сидевшего рядом с ним. «Ненавижу таких, как ты» — Я рад, что человек, с которым я мог поделиться своим билетом, был кем-то вроде тебя, Тодзе-тян. — … — Конеко опустила глаза. — Ты всегда говоришь… Один. В ее стоическом голосе слышалась печаль. — … — Оберон презрительно усмехнулся. — …Наверное, да, да? «Конечно, знаю. Именно такое существование я и являюсь. Как только история закончится, я тоже. Я застрял здесь навсегда. В то время как все вы должны двигаться дальше.» — Это… — Конеко замолчала. — …Так не должно быть. — Хм? — Оберон грустно улыбнулся. «…» — Что ты имеешь в виду? «Не надо. Не произноси этих слов. Скажи эти слова, и я убью тебя.» — … — Конеко убрала волосы за ухо, открыв Оберону розовые щеки, которые скрывались за ними. — …Я буду здесь ради тебя. Всякий раз, когда я тебе понадоблюсь. Просто позвони… Я отвечу. «…» — Ха-ха-ха… — Рассмеялся Оберон. Громко. «Я ненавижу все это. Я ненавижу этот фарс. Я ненавижу эту отвратительную «школьную». Я ненавижу себя за то, что мне не хватает смелости задушить тебя прямо здесь и сейчас. И выше этого…» Прозвонол звонок. Пора было возвращаться в класс. — …Спасибо, Тодзе-тян. Я буду иметь это в виду. Спасибо. «Я ненавижу тебя, Конеко Тодзе.»***
Солнце начало садиться. Для многих школьников было уже поздно. В этот час большинство клубов уже закрылись. В Академии Куо была только одна группа, которая могла остаться в такой час. Миниатюрная девушка вприпрыжку пересекла пустой двор, направляясь за здание школы. Она проскакала мимо травы, которая медленно окрашивалась в оранжевый цвет умирающим светом солнца, напевая мелодию, которую она слышала ранее в тот день от одного парня. Она подошла к какому-то зданию. Он был большим, но не слишком. Трехэтажный, обшитый деревом. Он был явно старым, с кусками дерева, отколовшимися или сгнившими от времени. Владельцы явно старались изо всех сил сохранить его, закрашивая недостатки белой краской, свежесть которой контрастировала с возрастом здания. Девушка вошла, поднялась по лестнице и пошла по коридору. Она открыла последнюю пару дверей, и ее встретила комната, освещенная только свечами. — О, Конеко-тян? — Акено поприветствовала ее, сидя на одном из диванов и болтая с Риас, пока та наслаждалась чашкой чая. — Ты сегодня довольно поздно. — Мм. — Конеко просто кивнула, запрыгивая рядом с ней. — Была в Драматическом кружке. — Хм? — Акено моргнула. — Они вступают в производственный сезон. — Ответила Риас. — В это время года они становятся довольно занятыми. На изготовление декораций уходит много ручного труда и ручной работы. Я немного слышала об этом сегодня утром от Соны. — Я понимаю… Но почему Конеко-ч… — Акено сделала паузу. — Ах. Она кое-что поняла. — Это верно. Они поручили Гвртейрну-куну помочь с производством в этом году, не так ли? Она засмеялась в ладонь, глядя на Конеко с дразнящим блеском в глазах. — Молодец, Конеко-тян… проводишь больше времени рядом со своим любимым семпаем. Должно быть, это мило — невинно свернуться калачиком рядом со своей пассией под видом помощи. Пальцы ног Конеко слегка согнулись. — … — Она отвернулась, подтянув колени к груди и закрыв нижнюю половину лица руками, чтобы скрыть свои розовые щеки. — Я хочу манджу. — ? — Акено наклонила голову. — Оберон-семпай получил манджу для всех после того, как мы закончили. Мне удалось достать только два. — Уфуфу… — Акено хихикнула. — Ах. Юная любовь. Как чудесно. — Заткнись. — Конеко еще глубже опустилась на руки, пока не выглянули только ее глаза. — Манджу. Пожалуйста. — Ах, да, да, я этим занимаюсь. — Акено встала, поставила свою чашку чая и направилась в одну из смежных комнат сбоку. — Молодые быстро растут, не так ли? — Риас вздохнула, улыбаясь. — Время, кажется, летит в одно мгновение. Мне все еще кажется, что только в прошлом месяце я приставила тебя к нему для наблюдения. Но на самом деле, это было больше года назад… — …Очевидно, я не настолько хороша в этом. — Пробормотала Конеко. — О, не унижай себя так. Ты отлично справился с Хедо-куном. В конце концов все получилось идеально, и теперь у нас есть новая милая маленькая пешка, с которой можно поиграть! Если все пойдет хорошо, Юто-кун сможет привести его завтра! — … — Лицо Конеко слегка дернулось. — Мне все равно это не нравится. Риас хихикнула. — Я знаю, что он выглядит очень плохо, но поверь мне, он не так уж плох. На самом деле он действительно хороший мальчик, поверь мне. Конеко покачала головой. — Я знаю. Я была тем, кто должна была следить за ним. Мне все еще неловко из-за этой части, но я не это имела в виду. — Хм? — Хедо был просто нормальным человеком. У него была своя совершенно нормальная жизнь, со своими друзьями, своей семьей и своими амбициями. Он не принадлежит нашему миру. Юто-семпай, Химеджима-семпай и я… нам было суждено быть в этом мире с того момента, как мы родились. Ты просто случайно заехал за нами. — …Ты не всегда была так чувствителна к делам нормальных людей. — Отметила это Риас. — Пребывание рядом с Обероном-семпаем и знакомство с его театральностью изменили меня. Я полагаю. — …Это то, что тебе в нем нравится? Акено вернулась в главную комнату, поставив на стол тарелку, доверху наполненную манджу. — Ара, это то, о чем мы сейчас говорим? Она села на свое прежнее место, вернувшись к своей чашке чая. — Честно говоря, я действительно не вижу в этом привлекательности. На мой вкус, он слишком… свободолюбивый и своенравный. Я предпочитаю кого-то гораздо более… податливого, кроткого… — Никто не спрашивал о твоих вкусах, Акено. Мы все знаем, как ты любишь своих парней. — Риас была невозмутима. — Лично я это понимаю. Я ничего не чувствую к Гвртейрну, но я определенно понимаю, почему некоторые люди предпочитают его таким, как Юто-кун. У меня было слишком много фантазий о обходительном беглом принце, спасающем меня из моей башни. Гвртейрн, вероятно, мог бы это сделать, но Юто-кун был бы слишком вежлив и нежен, чтобы взять на себя эту роль. — Хм… — Акено кивнула, поднося палец к подбородку. — Ну, нет смысла размышлять об этом. Почему бы не взять его из самого источника? Она улыбнулась Конеко. — Итак, в чем дело, Конеко? Это его свободный дух? Его озорная улыбка? Его царственная аура? — Нет. — Конеко покачала головой. — Ничего такого мелкого. В этом не было ничего романтичного. Черт, романтичным она это назвать не могла. Все то, что все остальные девочки в школе находили в нем привлекательным, поначалу вызывало у нее отвращение, когда они впервые встретились. — Это… — Ее голос затих. Это была не «любовь с первого взгляда» а «ненависть с первого взгляда» — Не бери в голову, все равно не поймешь. Это была история для другого дня. — Как мило. — Проворковала Риас. — Это то, что все девушки говорят в наши дни. — Ты всего на два года старше меня, Президент. — Невозмутимо произнесла Конеко. — В любом случае, — сменила тему Риас, — так когда мы можем ожидать, что у нашей маленькой кошечки появится ее первый парень, а? Конеко вздохнула. — … — Да ладно… Может быть, через два месяца? Один? О, может быть, если ты наберешься смелости, то сможешь сделать это всего за одну неделю. — Президент. — Что? Если бы у меня был парень, который мне действительно нравился, я бы его тут же сбила с ног. Акено закатила глаза. — Это потому, что ты отчаянно хочешь расторгнуть помолвку. — Сухо заметила она. — Моу, Акено! Ты должна быть на моей стороне в этом деле! — Надулась Риас. — Кроме того, если все пойдет гладко с Гвиртейном, у нас может даже появиться новый рыцарь или слон! — … — Конеко слегка посмотрела на Риас. — Я думала, мы договорились, что ты больше не будешь пытаться завербовать его. Риас отвела глаза. — …Я не была серьезна, когда спросила его этим утром, если ты это имела в виду. — … — …Это был просто первый раз, когда он оказался прямо в центре оперативной базы демонов. Его никогда раньше не вызывали в кабинет Студенческого совета. Решила, что мне следует попросить его просто подтолкнуть и посмотреть, будет ли у него какая-нибудь реакция. Ничего не вышло. Он не вел себя иначе. — … — Конеко схватила еще одного манджу из быстро исчезающей кучи перед ней. Она посмотрела в сторону — И я в порядке с тем, как обстоят дела. Если это случится, значит, так оно и будет. Риас вздохнула. — Молодые девушки в наши дни… Она задумчиво покачала головой. — В наши дни тебе нужно быть смелее. Ты не можешь просто сидеть в стороне, вот так ты его потеряешь. Возьми это у своей старшей сестры. Конеко невозмутимо посмотрела на нее. — …И сколько у тебя было парней? — Н-ну… — Риас ощетинилась, покраснев. — Вот как это происходит в манге, хорошо?! Друг детства, который никогда не проявляет никакой инициативы, всегда проигрывает смелому главному любовному интересу! — …Я буду слушать, когда ты будешь с кем-то встречаться. Риас нахмурилась. — Как грубо, это, должно быть, знаменитая фаза мятежа. Акено рассмеялась. — Ну, это, безусловно, намного лучше, чем то, как ты вел себя на первом курсе. — Э-эй, Акено! Что с тобой сегодня? Почему ты не хочешь встать на мою сторону? Ее Королева только пожала плечами в ответ. — Думаю, мне просто нравится настроение Конеко прямо сейчас. Я редко вижу ее такой выразительной. — …Конечно, хотелось бы, чтобы она была немного менее выразительна по отношению ко мне. — пробормотала Риас в сторону. Ее глаза остановились, осматривая остальную часть тускло освещенной комнаты. К этому времени солнце уже полностью село. — Юто-кун все еще не вернулся, хм? — Риас нахмурилась. Конеко моргнула. — …Где Юто-семпай, в любом случае? — Просто некоторые приготовления на случай, если нам придется столкнуться с падшими ангелами, которые гнездились здесь. Знает о церковных людях, ставших темными, наверное, больше, чем все мы вместе взятые. — … — Конеко потянулась перед собой за еще одним манджу, но обнаружила, что там ничего не осталось. — Я понимаю. — …Хочешь, я принесу еще немного манджу, Конеко-тян? — спросила Акено. — Нет. Я в порядке. — Конеко вскочила с дивана и полезла в карманы, чтобы достать телефон. Было уже поздно. — Я иду домой. Она провела пальцем по экрану и нажала на несколько кнопок, в конце концов найдя путь к списку контактов. Оберон-семпай Она на мгновение заколебалась. Но вскоре ее пальцы начали постукивать, посылая одно сообщение за другим. Звезды ярко сияли над ней.***
вы там только что закончили с клубом — 7:43 ВЕЧЕРА — … Пустые голубые глаза уставились на цифровой экран. Оберон лениво лежал на кровати, держа телефон высоко над собой. — …У тебя что-то не в порядке с мозгами, девочка? — пробормотал он. Он ничего не делал, только несколько минут озадаченно смотрел на сообщение. В конце концов, его пальцы начали реагировать против его воли. Я здесь. Все в порядке? — 7:47 ВЕЧЕРА — Боже… — Он сильно съежился. — Какого хрена я делаю, развлекаясь этой ерундой? все хорошо не ужинали — 7:48 ВЕЧЕРА — Я надеюсь, ты умрешь с голоду. — Он нахмурился. Ты действительно ничего не ела с тех пор, как закончился Драмкружок? — 7:48 ВЕЧЕРА была куча манджу все еще голодная — … хочешь что-нибудь захватить — 7:49 ВЕЧЕРА — …Я знаю, что ты не сумасшедшая, девочка. В отличие от них, ты точно знаешь, что делаешь. Только мы вдвоем? Ты уверен? — 7:51 ВЕЧЕРА — Ты проводишь все это время рядом со мной, и твой первый инстинкт — это… просить большего? Боже, насколько испорчен твой вкус в мужчинах? С таким же успехом я мог бы пойти слизывать объедки с гребаного мусорного бака. почему бы все еще не открыть многое прямо сейчас — 7:51 ВЕЧЕРА — … — Оберон молча уставился на эти слова. почему нет — …Я думал, что ясно дал понять, что я чувствую к тебе за обедом, девочка. И я знаю, что ты точно понял, что я сказал. — Он зарычал, крепче сжимая телефон. Я не думаю, что смогу заплатить за твой аппетит. — 7:53 ВЕЧЕРА — А теперь кыш. Уходи. Никогда больше не заговаривай со мной. я заплачу за себя сам, просто встретимся в парке , будь там через 10 — 7:54 ВЕЧЕРА — … — Он выключил экран, позволив своей руке упасть в сторону. — Ты отвратительная тварь, девочка. Он закрыл глаза. — …Ты, должно быть, сошла с ума. Это единственное объяснение. Кусочки твоего мозга отсутствуют. Это единственная причина, о которой я могу думать, которая могла бы объяснить, почему ты продолжаешь оставаться рядом со мной, даже после того, как все увидела. Он тяжело вздохнул. — Какую прекрасно продуманную пытку ты устроила для меня, дитя феи с Авалона. Воистину, я не могу представить себе худшей участи, чем продолжать общаться с этой девушкой. Сцена для спектакля была готова. Занавеси были задернуты, и все актеры собрались. — …Ах, хорошо… в конце концов, это не имеет большого значения. Тебя просто постигнет та же участь, что и Бланку. Все началось так же, как и в любой другой день для Оберона. Все началось со лжи. — Я буду с нетерпением ждать этого, когда оно наступит. Не лгать кому-то другому. Но это была ложь его собственным чувствам. До скорой встречи. — 7:55 ВЕЧЕРА «Я ненавижу тебя, Конеко Тодзе. Больше, чем что-либо еще в этом мире.» Несмотря на его мысли, его холодное, мертвое сердце лжеца выпустило один насос теплой, свежей крови. Так началась история Оберона — Лжеца.