Перемены

      Склянка с вязкой химической жидкостью с неприятным звоном разбилась о стену. Синджеду оставалось только надеется, что Глазу Зауна под руку не попадется ничего более взрывоопасного, чем неудачная версия нового «мерцания». Силко явно был в ярости, и на этот раз угомонить его старый товарищ не мог.         — У всего должен быть предел, Синджед. — Барон нарочито медленно подошел к ученому, прокрутив в руке очередную закрытую колбу на манер ножа. — Вандер — не твоя чертова зона влияния, и ты не имел никакого права ничего делать с его трупом!         — Ну, фактически трупом он не был… — Гений химтека потер рубцы под маской, кто бы мог знать, что невинный эксперимент выльется в такие проблемы. — Видишь ли, мутации Вандера были уникальны. Я никогда не встречал такой реакции на неочищенный химтек. Потеря подобного образца была бы кощунственной. Он бы все равно сдох, Силко.        Голос ученого звучит строго и немного устало, он не боится младшего товарища, однако, признаться, немного опасается. Без Севики или дочери рядом Силко не перед кем строить из себя импозантного и галантного лидера, а без этой личины он куда опаснее. Таким Глаз Зауна помнят немногие из живых.         — А теперь это чудовище шарится по Зауну и убивает моих людей. Нам нужен способ его остановить, приструнить, убить! Мне плевать. Вандер и без химтека был проблемой, что ты прикажешь делать теперь с неуязвимым монстром?        — Он почти неразумен, обычный зверь с автономной подпиткой из мерцания. Любая его эмоция создает приступ агрессии благодаря датчику анализа крови. Едва ли он охотится именно за твоими людьми, скорее уж просто ищет жертву. Когда я проверял его показатели в последний раз, от боли и химикатов ему полностью снесло память. Какая уж там месть.         — Автономный?! — Силко срывается на крик, и в Синджеда летит очередная склянка химтека, она пролетает в паре сантиметров от головы ученого. — Как можно было додуматься дать бесконтрольному монстру автономный источник неограниченной энергии? Нам, что, теперь годами ждать, пока Химтек попросту его прикончит?         — Сомневаюсь, что это поможет, Босс. — Синджед усмехается, сажаясь на стул. — Варвик стал одним их лучших моих образцов — его тело, первоначальное, было достаточно крепким, чтобы полностью принять новую версию химтека, потрясающий уровень совместимости… Она не вредит ему, лишь провоцирует выбросы адреналина, вспыльчивость там, паранойя, бесконтрольная жажда убийств. Сам по себе он не сдохнет, убить тоже не так уж просто, он сиьнее любого нашего подопытного, я был сильно опечален, когда эта тварь издохла, лучший мой образец.        — Можешь прекращать траур — не издохла. Ты выпустил его на улицы Зауна. — Силко устало трет виски, это точно не та проблема, на которую у него есть силы и время. — Придумай, как с ним разобраться. У тебя три дня, яд это будет или пуля мне не важно. Варвик должен исчезнуть с улиц города. Нужен способ убрать его с улиц.       Силко устал, до невозможного устал. После подписания хоть какого-то мирного договора и Пилтовером, работы стало только в несколько раз больше, и теперь проблема в виде огромного монстра, опустошающего улицы своим крайне извращенным чувством справедливости встала костью в горле. Вандер всегда умудрялся приносить проблемы. Мирная жизнь, дети, его в этом нелегком деле не смогла остановить даже смерть, однако, по словам Синджеда, это существо разумно, пусть и крайне условно.              Было бы крайне удобно получить нечто подобное.        Мысль застревает в голове отвратительным паразитом, и Силко почти хочет вернуться в лабораторию, отменить все указы и дать новый — один.        «Найди способ его контролировать.» — Невероятная глупость, как будто Вандера вообще можно контролировать. Нет, каким бы неразумным зверьем ни стал Варвик, он все еще являлся тем самым Хранителем Зауна, которого Силко не удалось подчинить. И теперь он сам стал жалким последователем идей того, от кого избавился.        «Никаких компромиссов.» — И вот Глаз Зауна уже в третий собирается в Пилтовер на совет. «Приглашенный эксперт по вопросам союза с Нацией Заун». Звучит омерзительно, но это необходимая жертва, чтобы поддерживать равновесие.        «Никаких союзов.» — Послы Ноксуса ошиваются у него каждый месяц, вылизывая руки химбаронам ради оружия и наркоты, разумеется, нелегальной, нельзя изменять традициям слишком сильно.              «Никакой семьи.» Силко только вздыхает от этой мысли. Вандер бы засмеял его. Тратить столько ресурсов на поиски одной сбежавшей дочери. Тратить столько моральных сил на попытки наладить отношения со… второй. Эта мысль все еще дается с трудом. Вайолет сестра Джинкс, приемная дочь Вандера, кто угодно, но она была той, кто неслась к Синджеду, пока ее девушка, едва очнувшись, зажимала его раны. Она потом пьяная и рыдающая рассказывала о Паудер, тюрьме и Вандере, о том, что все происходящее — результат ее глупых амбиций.        Не только ее.       Они заключили перемирие, на время, пока не отыщут Джинкс, пока не убедятся, что с ней все в порядке. Перемирие затянулось. Вай взамен на мир просила немного — Последнюю Каплю и неприкосновенность Кейтлин. Больше у нее ничего и не было. Она просто работала в баре, вместе они искали любые следы Джинкс.        Когда это начало меняться? Силко не мог сказать. Возможно, когда впервые за его спиой во время встречи с химбаронами встала не только Севика, но и Вай.        «Ничего личного, просто смотрю, чтоб твои темные делишки, действительно, шли в нужное русло.»       А возможно, когда Силко впервые завязывал галстук-бабочку Вай, которой никак это не давалось, но произвести хоть немного сносное впечатление на родителей Кейтлин хотелось.        — Напомни, что изменилось за те три месяца, которые ты ходила туда, спасибо Жанне, если мытая? Костюм бармена, галстук-бабочка… — Силко аккуратно достал свежую и немятую ленту из своих запасов, пусть и не выносил ничего, что сдавливало шею. Увы, то, что было на шее у Вайолет, уже было безбожно измято.        — Я не просила о помощи, можешь засунуть эту ленту себе в задницу. — Девушка хмурится, но сидит ровно. Силко замечает слегка покрасневшие уши.         — Обычно матерям дарят цветы. Слухи из Зауна долетели или решили осознанно сознаться? — Глаз Зауна аккуратно поправляет галстук, довольный результатом.         — Джейс проболтался. — Вай фырчит. Она игнорирует Силко следующую неделю, но потом благодарит за идею с цветами.       Раз в пару недель они выпивают вместе, чаще молча, но иногда обсуждают дела или прошлое. Силко не замечает, как в мыслях у него появляется вторая дочь.        «Иногда я думаю, что если бы Вандер не сорвался на тебя, нас бы растила ваша безумная парочка…»        Вторая дочь, которой точно больше нельзя настолько напиваться.       Эта мысль становится для Силко личным проклятьем. Вай, увы, разбиралась в жизни намного лучше младшей сестры, и на братство с близкой дружбой не велась.        — Так вместо той сцены с кучей убийств вы могли просто потрахаться, мне определенно станет легче засыпать по ночам с этой информацией. — Вай усмехается горько и немного издевательски. Силко ее черствость даже немного ближе вспыльчивости Джинкс. Но излишняя прямолинейность все еще застает врасплох.        — Мы никогда не трахались, и не хотели этого.        — Брешишь.        Девушка смеется, ведь это звучит, как бред. Силко одержим Вандером — это буквально первое, что помогло им хоть немного сблизиться. Силко помнит его запах, хранит на полке его любимый алкоголь и пьяным давится той же дрянью, которой Вандер набивал свою трубку. А Вандер… Хотелось бы спросить.