Цена наших побед

Сентябрь 2016. Дворец спорта. Открытые прокаты сборной России

Кристина очень нервничала, это было понятно по побледневшему лицу, по едва заметно дрожащим губам, когда она проговаривала что-то про себя. Не признаваясь никому в своем страхе, она правда боялась выходить на лед. После сложнейшей травмы прошло больше полугода, если точнее, ровно девять месяцев, и ни разу за все это время Кристина не испытывала паники на тренировках, при проработке элементов в зале. А теперь, когда до проката оставались считанные минуты, ею завладело смутное чувство тревоги. Саша зашел в раздевалку именно в тот момент, когда партнерша всячески пыталась успокоиться: размеренно дышать, массировать мочки ушей, пальцы... Ее карие глаза, будучи и так большими, теперь казались огромными и в них плескался самый настоящий страх, а после того, как Саша взял ее ладонь в свою, то почувствовал, как от холода по коже бегут мурашки. - Крис, ты чего ледяная такая? - Саш, - некогда уверенный звонкий голос дрогнул, и Кристина сказала уже полушепотом. - Я боюсь очень. - Да перестань! Я думал ты ничего не боишься. Ты меня на тренировках так строила! - Это тренировки. Мы сейчас перед зрителями будем выступать, перед чиновниками из федерации, перед журналистами и фотографами. - Ну да, как обычно. Слушай, может ты приболела? - он приложил ладонь к ее лбу. - Да вроде хорошо все. - Не издевайся только. Я жутко боюсь на самом деле. Прокручиваю в голове постоянно дорожку шагов, вращения, при мысли о выбросе меня вообще трясти начинает. - Мы с тобой на льду как одно целое. Сама же читала, что писали про нас зрители на форуме в прошлом году. Это что-то удивительное и магическое, чтобы так фигуристы совпали, катаясь вместе всего несколько месяцев. - Саша обхватил ее плечи и, чуть наклонившись, исподлобья посмотрел в ее глаза, сейчас перед ним стояла обычная испуганная девочка. - Я тебя удержу. И траекторию выброса задам ту, которую нужно. Доверяй мне! От его бархатного, убаюкивающего голоса стало теплее, дрожь понемногу отпускала, и когда в гримерную постучалась тренер, Кристина уже полностью пришла в себя. Она немного подправила укладку, чтобы из гладкого зализа ничего не выбивалось, и улыбнулась своему отражению. - Так намного лучше. Готова? - Саша не дождался ответа и ободряюще чмокнул Кристину в щеку. А девушка была настолько поглощена предстоящим прокатом, что даже не обратила внимания на такую мелочь. Открытые прокаты сборной традиционно собирали на трибунах самых ярых поклонников фигурного катания. По сути, основное отличие от соревнований было в отсутствии оценок, прокаты устраивались для того, чтобы оценить подготовленные к сезону программы, что-то скорректировать, добавить или наоборот исключить. Но зрителям и болельщикам все равно было интересно увидеть своих любимых фигуристов на льду первыми, пусть и катали они программы с некоторыми погрешностями, и без ярких костюмов. Большинство спортсменов предпочитали удобные комбинезоны, но были и те, кто опробовал на прокатах костюмы - в них потом так же могли вноситься изменения. Ирина встретила Сашу с Кристиной у бортика, отметила не совсем здоровый внешний вид подопечной и обеспокоенно уточнила, все ли в порядке. - Не переживайте, все хорошо. Крис просто немного нервничает, - успокоил Саша тренера. - Ты всегда будешь за нее отвечать? - Ирина пресекла нарочито бодрый ответ и затем обратилась к девушке: - Кристин, точно все хорошо? Если неважно себя чувствуешь, можем сняться с прокатов. - Нет, нет, уже все в порядке. Кристина похлопала себя по щекам, по ногам, попрыгала несколько раз, настраивая себя на прокат программы. В самом деле, она столько сил вложила в свое восстановление, столько специалистов работали с ней - у нее нет права жалеть себя и сдаваться. Когда объявили пару Лаува - Вебер, зрители зааплодировали чуть громче, чем приветствуя других спортсменов. Практически всем было хорошо известно, какую тяжелую черепно-мозговую травму получила Кристина, поэтому поддержка болельщиков оказалась мощнее. Первые аккорды, тепло Сашиной ладони на щеке... Это все, что девушка почувствовала до того, как полностью отдалась во власть мелодии и доведенной до автоматизма постановки. Она порхала по льду, встречаясь с партнером по центру, скользила, выполняя шаги и повороты, легко заходила в поддержку. Лишь на доли секунды позволила себе допустить мысль "сейчас выброс"... Саша сдержал обещание. Сегодня он идеально проработал выброс, подхватывая Кристину за бедра, закручивая по нужной траектории и благодаря этому девушка смогла сгруппироваться, вовремя раскрыться и совершить красивый выезд. Ребята не слышали громкие аплодисменты, которыми сопровождались все удачно выполненные элементы. Находясь на льду они вообще ничего не слышали и не видели, кроме друг друга. Даже музыкальная композиция иногда звучала будто где-то вдали, но внутренний автоматический счет, выверенные шаги, отточенные действия помогали исполнять все так, как нужно, попадая в музыку. Заключительное совместное вращение немного подпортило впечатление о программе, поскольку к финалу у Кристины начала кружиться голова и не получилось держать нужный баланс. Лезвие конька зацепилось за лед, зайти в элемент не удалось вовремя, поэтому получилось смазанное, корявое исполнение. Впрочем, болельщики все равно наградили пару овациями, и фигуристы их определенно заслужили. - Молодцы, по замечаниям позже разберем, - Ира с вторым тренером ожидали их у борта. Передали чехлы для лезвий, подождали, пока Кристина с Сашей немного отдышатся и смогут нормально разговаривать, и только после этого направились в сторону выхода. Сдержанность Ирины на эмоции отмечали практически все зрители, да и коллеги с журналистами тоже. Провальный прокат был, успешный - по лицу Алиевой невозможно было понять, что она испытывает и что думает на самом деле. Подопечные обычно дожидались от нее либо краткой похвалы, либо фразы: "Будем разбираться". Остальное тщательно скрывалось от любопытных глаз. Вот и сегодня жадные до сенсаций журналисты не смогли добиться от Ирины никаких других комментариев по поводу Лаува - Вебера, кроме краткого сдержанного: "У нас много работы". Задавали вопросы про физическую форму Кристины, про допуск врачей, одна из журналисток поинтересовалась, правда ли то, что Лаува до сих пор мучают головокружения, на что Ира мотнула головой, ответив: "Все в порядке". Она прекрасно знала, что стоит ей сообщить какую-то подробность, сказать одну неосторожную фразу, и тут же в статьях, форумах, на сайтах это все обрастет домыслами и догадками, превращаясь в полноценные сенсационные материалы. Поэтому Ирина не слишком любила общение с журналистами и отказывалась от приглашения в ток-шоу и телевизионные программы. По поводу головокружений Кристины ей все было хорошо известно. Она находилась на связи с лечащим врачом, со специалистами, неоднократно обсуждала, насколько это опасно. Ответ одного из врачей: "Не опасней, чем ежедневный риск в ваших поддержках на скользком льду" ее немного успокоил. Головокружения должны были пройти в скором времени, вестибулярный аппарат практически полностью восстановился, требовались активные тренировки, чем ребята и занимались. Дождавшись окончания открытых прокатов, переговорив со вторым тренером и договорившись встретиться завтра для обсуждения всех нюансов сегодняшнего выступления спортсменов, Ира поднялась в тренерскую, вставила ключ и нахмурилась. Дверь оказалась открытой. Оглядевшись по сторонам, она не заметила никого в полутемном коридоре. Тишина. Лишь вдали, с лестницы, послышался топот сбегающей вниз группы юниоров. Ира осторожно приоткрыла створку, вспоминая, могла ли забыть запереть дверь на ключ. Все-таки в тренерской находятся и документы, и ее сумка, вещи, мало ли что. Она хотела включить свет, но тут же охнула, когда широкая мужская ладонь закрыла ей рот, а вторая - перехватила руку. - Это я. Не кричи. И свет не включай. - Ты совсем уже?! Зачем так пугать?! - Ира сразу узнала голос Вершинина. - Я дожидался, пока все уйдут. Меня никто не видел здесь, я прилетел на один день, официально поприсутствовал на прокатах. Завтра улетаю. - Почему ты не отвечал на мои звонки?! Игнорировал сообщения. Ты считаешь это взрослое мужское поведение? Ира высвободилась из захвата его рук, и в полутьме видела лишь очертания лица. - Ир, пока все слишком сложно, я не хочу тебя втягивать в это дело еще сильнее. Не хочу, чтобы тебя подозревали. - Значит, дело все-таки в строительстве того самого спортивного комплекса... И в хищении средств. А черноволосая дева?.. Она осеклась. Ведь не собиралась вести себя словно ревнивая дамочка, однако не сдержалась. - Какая дева? - Которая на пляжах Майами с тобой отдыхает. Роман помолчал, после чего добавил кратко: - Так надо. - Ах надо! - Ира не сумела сдержать эмоции и в голосе послышалась горечь. - Ром, я прекрасно понимаю, что мы с тобой ничего не обещали друг другу и клятвами не обменивались, но исчезать на несколько месяцев, а потом сообщать, что тебе "надо" развлекаться с юной, знойной брюнеткой на пляжах... Не слишком уважительно по отношению ко мне. - Поверь, будет хуже, если я останусь здесь, с тобой. К ответственности, уголовной между прочим, привлекут не меня одного. Потянут цепочку, выйдут на тебя, потому что твоих подписей в документах достаточно. - У меня Олимпиада в следующем сезоне, а я думаю о всякой... Ерунде какой-то, - Ира прошлась по кабинету в полной темноте, медленно, опасаясь задеть мебель. - Я пытаюсь спасти не только себя, но и тебя. - То есть я должна тебя поблагодарить? Спасибо, - Ира не узнавала себя. В интонации появилась язвительность, а в сказанное Романом не слишком-то верилось. И если его отъезд она еще могла принять, то фотографии, на которых Вершинина запечатлели с молодой красоткой говорили о многом. Как минимум, Роман отлично проводил время в Майами и совсем не скучал. - Слушай. Я мог вообще не заходить к тебе. Но решил, что это будет нечестно. - Зачем я ввязалась в эту эпопею со строительством комплекса, - задала вопрос в пустоту Ирина. - Ведь понимала, что это рискованная затея, особенно учитывая количество вложенных денег. - Комплекс будет построен, я тебе обещаю. И ты станешь там фактически единственной полноправной владелицей школы фигурного катания. Откроешь несколько направлений, потом появятся филиалы. Твоих учеников станет еще больше, они будут приносить победы. Ты ведь об этом мечтала, помнишь? - Какой ценой, Ром? Я только недавно стала задумываться. Какой ценой достаются все эти победы? У меня полное непонимание с дочерью, я упустила тот момент, когда должна была заниматься ее воспитанием. Теперь она ведет себя так, будто мы посторонние. От меня ушла фигуристка, к канадскому тренеру. В интервью рассказывает о том, как я психологически ломаю спортсменов. А ведь еще недавно я в нее вкладывалась, считала ее одной из самых перспективных девочек. Саша с Кристиной, ценой ее здоровья идут к своей первой Олимпиаде... - Видел их сегодня. Без преувеличения, они классные. Ты молодец, что тогда настояла на переводе Лаува в нашу сборную... - Классные, но сколько Кристина протянет в спорте после такой травмы. У нее внутренние кровотечения были, гематома, да что я тебе рассказываю. Ты все сам знаешь. Роман, подойдя к Ире, бережно обхватил ее лицо руками, и пусть он не видел ее глаз, не видел, как она на него смотрит, достаточно было и такой близости... - Ир, ты мне говорила, уже давно. Что у вас такой спорт. Да и не только у вас. Радость побед здесь вместе с физической болью, травмы вместе с высокими достижениями. - Я устала, Ром. Просто устала. Держусь перед ребятами, делаю вид, что все отлично, эмоции внутри себя запираю... Когда я твои фото увидела в интернете... - Ты еще не поняла, что кроме тебя мне никто не нужен? - выдохнул Роман в ее губы, завладевая ими, углубляя поцелуй. Чувствуя его вкус, ощущая на коже знакомый и такой родной аромат древесного парфюма, Ира ухватилась за его плечи, подаваясь вперед и понимая, насколько сильно скучала, как ей не хватало его объятий, его жаркого шепота, его близости. Хаотичными рывками он расстегивал пуговицы рубашки на Ириной груди, а Ира, не прерывая поцелуев, щелкнула замком ремня, проникая руками под джинсы. - Нас услышат, - простонала Ира, когда Роман усадил ее на стол и мощным движением бедер проник в нее, овладевая, подчиняя, растворяя в фантастических ощущениях. Уверенные ритмичные толчки усиливали желание еще больше, хотелось принадлежать ему полностью, отдаваясь со всей страстью. Ира едва сдержала очередной стон, становилось все сложнее оставаться в этой реальности, хотелось шептать его имя, прикусывать кожу на его плечах, шее, просить, умолять не останавливаться. Но Роман закрыл ей рот ладонью, понимая, что в любой момент кто-то может пройти мимо тренерской и услышать характерные звуки. Ее пальцы скользили по его шее, проникали в волосы, притягивали голову к обнаженной груди, это походило на какое-то помутнение, сумасшествие, Ира не понимала, как могла так долго быть без этого мужчины, если сейчас она тонет в нем, в этой сладкой неге, растекающейся по телу. Темп становился все быстрее, несколько сильных, выверенных толчков, и Роман прижался к ней так сильно, что еще немного и ей не хватило бы воздуха для того, чтобы сделать вдох. - Отключи интернет, - напряженно дыша, переводя дух, выговорил Роман. - Впервые после секса мужчина говорит мне подобное... - Ира чувствовала себя такой расслабленной, что хотелось просто положить голову к нему на плечо и ни о чем не думать. - И как теперь ехать домой? - Давай ты поедешь первой, а я за тобой. - Я думала ты уедешь прямо сейчас. Она могла бы поклясться, что Роман улыбнулся, пусть в темноте этого не было видно. - Я хочу провести эту ночь с тобой. И я очень тебя прошу, верь мне. Все будет хорошо. Ира понимала, что в данной ситуации ей больше ничего не остается. Либо довериться Вершинину, как она делала раньше, либо прекращать эти истязательства и обрубать все связи с ним. Впрочем, второй вариант ею даже не рассматривался.