о доверии и травке в стримерском комьюнити

Серёжа обожает обкуренного Ваню. Он, конечно, предпочёл бы, чтобы таким он становился вследствие чего-то другого, нежели пары косяков, но факта того, что Ваня просто ахуителен в таком состоянии, это не отменяет. Серёже нравится открытый, раскрепощённый, не зажатый в какие-то рамки Ваня. Ему нравится Ваня, который не задумывается о последствиях каждого своего действия, Ваня, который не держит между ними дистанцию. Серёжа без конца стебёт: - Привет, Серёг, мы кукинг обещали. - Не хочешь немного пофиксить идею? Что насчёт «дипинс крутит косяк, который они потом раскурят с жожохф»? но не перестаёт восхищаться. Серёжа на своё детское «я никогда в жизни ничего запрещённого не попробую» хуй забил ещё со стрим хаты, Ваня же до последнего осуждающе смотрел на каждого, кто даже ашкой затягивается. Не попробуешь – не узнаешь. Бессмертных пробует, целуется тогда с Серёжей и ныряет с головой. Серёжа возвращается в холодную Москву, пребывает в тильте, вернувшись в рутину, от которой улетел убежал. Ваня отправляет кружочек в телеграмме, где смеётся, не переставая, с Бустером под боком. Серёжа находит, чем себя развлечь. - Приезжай, – говорит он сразу, как Ваня берёт трубку. - Кудрявый, я на другом конце Москвы, губу закатай, – отвечают, пытаясь перекричать фоновую музыку. - Дверь будет открыта, и мне косяк захвати. Ваня приезжает. Разувается, два раза безуспешно пытается повесить куртку на крючок, не попадает, бросает рядом с кроссовками. Чуть путается в расположении комнат, будто ни разу тут не был, успешно находит Серёжу, лежащего на кровати, вальяжно садится на него, озаряя лучезарной улыбкой. Он скучал. И под травой, и в здравом уме. - Ты чего не написал, что приехал, тварь ты такая? – интересуется Бессмертных. - Желания постримить с тобой пока не возникало, – отвечает Серёжа, протягивая руку, дабы парень отдал ему косяк. - А мы с тобой.. – недоумевает старший, сжимая ладонь Пешкова в своей. - «просто стримим», - заканчивает равнодушно младший, но где-то внутри скребётся обида. Его задевает, что стоит ли доверять кому-то из стимерского комьюнити и переходить на чуть более близкое общение, чем просто «коллеги», Ваня ещё не разобрался, а про стримерские тусовки с травкой уяснил быстро. Серёжа ещё обязательно всё выскажет по этому поводу. Вопрос: будет ли это иметь смысл? Трезвым Бессмертных с ответа сольётся, под травой будет доказывать, что в жизни не смел такого сказать. - Хочешь поговорить об этом? Я не успею объясниться, как ты трахнешь меня. - У тебя есть время придумать оправдания, пока я курю. Ваня активнее ёрзает и оправдываться сейчас точно не хочет. Может только перед самим собой, параллельно внушая себе, что Жожо на пустом месте приебался, хотя оба знают, что это не так. - Имей терпение, Ванюш. С Серёжей терпения не напасёшься, он курит, параллельно поглаживая член Дипинса через ткань штанов, иногда сжимая, чувствуя, как он всё больше твердеет. - Подрочи себе, я посмотрю. Ваня глаза закатывает в немом недовольстве, но возникать не спешит. Послушно стягивает с себя штаны, в которых уже стало неудобно, вместе с боксёрами. На пробу проводит рукой вверх-вниз и переводит взгляд на Серёжу, который довольно губу прикусывает и начинает почти невесомо внутреннюю сторону бедра парня поглаживать. - Ты кури-кури, – хрипло говорит Ваня, распределяя предэякулят по члену. – а то сейчас стлеет всё впустую. - А ты, Ванечка, не отвлекайся и не волнуйся так. Делай, что я говорю, а то я об тебя косяк потушу, – Серёжа накрывает руку русого своей, сжимая чуть посильнее, быстро проходит пару раз по члену, а потом возвращает её на бедро. Ваня обещает себе, что обязательно отомстит кудрявому за такие вольности, а пока продолжает дрочить, пытаясь параллельно следить за реакцией Жожо, который забывает, как его зовут, как курить, как дышать и вообще всё на свете. Каждый раз, как в первый. Бессмертных в данный момент действует на парня всепоглощающе: Серёжа не может глаз отвести, и ничто не способно заставить его это сделать. Такой Ваня нереальный. Старший тоже выпадает в какой-то момент, в голове всплывают моменты их предыдущих встреч, которые заставляют набрать темп. Серёжа как-то сказал ему: «жить надо так, Ванечка, чтобы дрочить не на фантазии, а на воспоминания», и Серёжа ему такую жизнь устроил. Бессмертных глаза закатывает, опрокидывая голову назад, дышит рвано, тихо Серёжино имя стонет. Чувствует, что на пределе. Чувствует и Серёжа, поэтому сжимает член Дипинса у основания, не давая кончить. Когда Ваня обиженно надувает губки, Пешков подносит к ним косяк, дабы не услышать пару ласковых в свой адрес. Он и без того прекрасно понимает, что Бессмертных недоволен. - Какой наш секс ты вспоминал, Ванюш? – спрашивает кудрявый, пялясь на парня, который облизывает свои изящные пальцы и, лишь потом, делает тяжку. - Предстоящий. Ваня тушит злосчастный косяк о простыню, и утром Серёжа обязательно позвонит ему и миллион раз повторит, чтоб он в его квартире больше никогда не появлялся и чтобы на деньги с очередного доната, где его помурчать просят, ему новую купил. Но сейчас Бессмертных тут, и его всё устраивает. Грубые поцелуи, язык на шее, укусы на ключицах, руки под футболкой. - Блять, Ваня, – стонет Серёжа, понимая, что ниже старший спускаться не собирается, а в штанах тесно до такой степени, что ощущается дискомфорт. Ваня ухмыляется, отмечая, что пока дело не доходит, непосредственно, до секса, быть в активной позиции ему нравится. - Хороший ты, когда такой. А может мне сегодня тебя трахнуть? – шепчет Бессмертных на ухо Серёже, рукой низ живота поглаживая. - А может тебе стоит рот членом моим занять? – больше утверждает, чем спрашивает Пешков. Ване такое нравится, и пока он под травой, он готов это признавать. Наверное, ему бы хотелось, чтобы кудрявый всегда затыкал его так. Сосет Ванечка с удовольствием, не разрывая зрительный контакт. В этом Бессмертных находит что-то своё, что-то, что возбуждает больше протяжных стонов и хвалебных фраз. Ваня нравится Серёже таким, потому что трезвому ему скажи: «ахуенно сосёшь», так он нахуй пошлёт и отсядет на три километра, а сейчас начнёт глубже брать, что считается эквивалентом «комплимент засчитан». Серёжа кончает русому в рот, а капли с губ собирает пальцем, подносит ко рту и даёт слизать. Он аккуратно того по щеке гладит большим пальцем, Ваня ластится к руке. - Трахнешь меня? – невероятно милым голосом интересуется Бессмертных, не желая рушить секундную идиллию. И Серёжа, конечно, трахнет. Поставит в коленно-локтевую на кровати, обязательно спросит: «ты как?», когда начнёт растягивать, и Ване это, кстати, тоже очень нравится, как бы сильно он не хотел, чтобы Серёжа засадил ему по яйца, такой своеобразный «комфорт момент». Потом, как войдёт и начнёт медленно двигаться, скажет, что неплохо было бы, если в следующий раз на Бессмертных будут ушки. «Которые слетят спустя 10 секунд», - думает Бессмертных, но Серёжу расстраивать не хочет. Просто нужно немного подумать над реализацией идеи. Ваня, вон, не на ободке ушки видел, а на заколках. И, если Пешкову уж очень захочется, русый обязательно их купит. Трахает Серёжа, правда, так, что старший, кроме его имени, забывает всё и порой кончает, даже не касаясь члена. «Серёжа очень хорош», - считает Ваня. И покуривший травки, и трезвый. Ещё Ваня очень любит Серёже в любви признаваться, когда его безжалостно в кровать вдалбливают. Но Серёжа знает - Ваня под травой, так ещё и готовый кончить в любую минуту. Ещё знает, что даже самые очевидные фразы человека в таком состоянии нужно ставить под сомнения, не говоря уже о монологах о любви. Кончает первым Ваня, Серёжи хватает ещё на пару толчков, и он изливается в презерватив. И если секс у них один лучше другого, потом сиди выбирай, что вспомнить, на что подрочить, то потом схема предельно ясна и понятна: Бессмертных уезжает либо сразу, либо на утро. Серёжа не знает, что тому нужно принимать, чтобы он с ним валялся-целовался-обнимался с ещё не непрошедшем чувством эйфории. Они сразу спать в этот раз ложатся, но русый утром всё так же мирно сопит рядом с Серёжей. - Ебать ты чего не уехал? – тормоша парня, которому ещё пару часов сладкого сна точно полагается, спрашивает Пешков. - Оправдания остался озвучить.