С тебя кофе

тем же вечером: Boun я даже спрашивать не стану H.ONE ММММ????? 17:25PM Boun ты сегодня вечером пьешь со мной!! 17:25РМ И мне плевать, работа у тебя или еще что 17:25PM Бери отгул, наври, что заболел, хоть мертвым притворись - ты мне нужен сегодня, срочно! 17:25PM H.ONE смело... 17:25PM Я немного в шоке) 17:25PM Но это заводит ахахахха Шучу! Или нет.... 17:26PM Сейчас отпрошусь Отработаю три смены подряд, значит! Чего только ради тебя не сделаешь!=3 Раз такое дело, значит все срочно 17:26PM Boun Прекрасно!Я напишу, где буду ждать. 17:26PM Бун стоит у бара, переминаясь с ноги на ногу, в который раз считая ступеньки которых, к слову, всего четыре. Потертые в одном месте почти до половины там, где чаще всего на них ступают. Нервничать в ожидании Хенвона ему порядком надоело, он достал телефон, чтобы проверить, не отменилось ли чего. — Ты где? — Посмотри на право, вдоль дорожки. Бун оглядывается и замечает, но не сразу. — Ты нормальный? Какого хрена ты там сидишь? У тебя фетиш какой-то? — Кофе допиваю, со своим же нельзя. — И поэтому ты решил пялиться на меня не говоря ничего? — Да иду я, иду... Бун ,как завороженный, наблюдает ,как знакомый силуэт приближается к нему, а в ногах легкий мандраж. Да что я, в самом деле, думает он, закатывая про себя глаза. — Ну вот теперь привет! — улыбаясь во все зубы и распахивая объятия, тянется Хенвон, не стесняясь, обнимая совершенно искренне, впрочем, как всегда. Буна окутывает аромат его, сладкого шампуня, горьковатый запах духов ,и еще чего-то родного и долгожданного. Скорее всего, это кофе. — Теперь то мы можем идти? - высвобождаясь из цепкий рук, бурчит Бун. — Так не терпится накидаться? С Кихеном что-ли поругался? — с любопытством заглядывает в глаза Буна Хенвон, ожидая ответа. Тот лишь подергивает плечами и уголком рта. — Давай просто начнем, а там посмотрим... — Бун тянет тяжёлую дубовую дверь бара на себя и взглядом приглашает друга пройти первым. Внутри темнее, чем на улице, где сумерки только начинают окутывать влажный, от дневного дождя, Бангкок. В небольшом помещении кучно теснятся несколько столиков в темных уголках; за ними уже сидят люди,весело болтая о чем-то своем. Правее ото входа длинная барная стойка с прибившимися островками высоких, пошапрапнных временем и сотнями трогавших их рук стульями. По залу суетятся официанты и бармены, на их лицах усталость, они улыбаются вновь пришедшим и торопливо убегают за стойку, выбегая снова с забитым бокалами подносом. Суббота. В зале гул из музыки, которую не разобрать по началу, какофонии голосов, и лязга бокала о бокал. Бун тут же пропитывается этим коктейлем из веселья и душного, вязкого, как кисель, алкогольного воздуха. — Займи вооон тот стол, а я сейчас принесу что-нибудь...буде....? — голос Хенвона теряется в шуме, Бун не слышит последних слов, но молча кивает. Какая разница, весь алкоголь в итоге будет на один вкус, а цель так или иначе опьянеть. Те, кто не сел и не планировал задерживаться, раздражающе маячат перед глазами. Одиноко выжидая своего «чего-то там», обещанного его спутником, Бун по привычке просматривает ленту, вацап, сой сети, почту, мысленно возвращаясь к разговору с Кихеном. — Мерзкое чувство вины и облегчения ведут кровопролитную войну в нем. И вроде все хорошо, мирно. Наивно было полагать ,что отношения с тем, кто изначально не запал в его сердце, будет хорошей идеей. Но теперь все закончилось и ему будто легче дышать. — А вот и я...меня там чуть не раздавили. Ты не мог найти место попросторнее?— два стакана ,расплескивая немного содержимого на и без того липкий стол, появились перед носом. — И что это? — насторожено нюхает Бун, пытаясь понять, чем он сегодня собрался напиваться. — У тебя текила с клюквенным соком, а мне джин с водкой и льдом. — Ты смерти моей хочешь, наверное, — нервно улыбаясь перекрикивает толпу Бун. — Ты же собрался напиться, надо сразу начать с крепкого, чтоб не передумать, — уверенности Хенвону не занимать, он тянет стакан прям в руки собеседнику. Давай, у тебя лицо потерянное, хоть повеселеешь. — Бун дергает плачами, снова, но не отказывается. Сладко, кисло и горько одновременно, пол стакан одним махом. Во всем теле разливается тепло и легкость, — Никогда не пробовал напиваться текилой. — изучая грани низкого стакана размышляет вслух Бун. — Тебя пьяным я уже видел, так что можешь расслабиться, — пробует свой напиток Хенвон. — А ведь и правда, — Буну нравится ,что ему не надо казаться лучше, чем он есть. Ему спокойно. — Будешь рассказывать? Или поболтаем о чем-то неважном? — диджей осматривается, в поисках более удобного места, но таковых нет. — Пока расскажи что-нибудь, я еще не дошел до нужной кондиции... — Буну хотелось просто посидеть и послушать, пусть что-то совершенно глупое или забавное, даже бессмысленная болтовня его совершенно устроит. *** — Теперь я пойду за бухлом! — весело и с азартом Бун поднялся со стула, когда его стакан в очередной раз опустел. — Дойдешь? — заботливо подхватил его руку Хенвон, когда пол под ногами Буна, вдруг, отказался лежать прямо. — ПФ... — легко оттолкнув руку друга, татуировщик уверено направился в сторону бара. — Сюрприз от бармена, фирменный коктейль! — два обновлённых полных высоких стакана с содержимым едкого цвета украсили стол через несколько минут. — Называется «Худшее утром в моей жизни?» — рассмеялся захмелевший Хенвон. — Уверен, что так и будет! Но сейчас мне настолько плевать, что я хочу его!— неожиданно для себя, игриво и манерно протянул Бун. — Думаю, на нем стоит и закончить! — Может быть...Знаешь..недавно из этого бара я уехал на скорой! — Kxe...кхехеххх.... — разбрызгивая содержимое рта, что Хенвон тянул из голубой трубочки, поперхнулся парень. — Эй..эй, аккуратнее... — То есть как? Когда? — А...ты же не знаешь,!— пьяненько улыбнулся Бун. — Хотелось бы узнать. Что случилось? — растерянно прохрипел Хенвон. — Ну...я сидел тут...а потом меня сбила машина..., — немного бессвязно начал рассказывать парень. — Пффффффффф.....— второй глоток тоже оказался неудачным. — Да хватит уже пить, пока не дослушаешь! — прыснул хмельным смехом Бун. — Раз я тут, значит, все в порядке же. — Да я на тебя, вообще, сейчас знаешь, как зол! - насупился Хенвон, будто и вовсе протрезвел. — Мы тогда не разговаривали вообще-то! — оправдался Бун и продолжил. — Так вышло, что я, совершенно неожиданно для себя, зашел в этот бар, как-то вечером...ну и выпил немного, потом...потом еще выпил... — запнулся парень, — ...в общем, не буду придумывать и скрывать, я был расстроен из-за нашей ссоры. Завтра я..скорее всего... буду жалеть о том, что рассказываю все это сейчас... — Хенвон напряжено слушал. — Я даже один напиваться не умею...Тем более с Кихеном. Понимаешь, Кихен ведь такой правильный, как перед ним, вообще, упасть в грязь лицом? Это плохо, что я могу только с тобой так спокойно накидаться? — Нет, это совершенно нормально, Бун. Я никогда тебя не буду осуждать. — серьезно отвечает Хенвон. — Спасибо... — Ты расскажешь, наконец, что случилось? — Дада...в общем, я думал, что надо тебе позвонить..поговорить. — А тут ты сам мне набрал! Ну или мне так показалось...Было такое? — М... Вообще было... - мнется Хенвон. — Я взять не успел, а потом ... — отпивает из трубочки Бун.— А потом я вышел на улицу ...ну и уронил телефон...прямо на дорогу и все, потом в больнице очнулся. — Елки палки, Бун, тебя нельзя ни на минуту оставить! — осушив бокал разом Хенвон. — Ахаха забавно, но Кихен сказал так же! Ты же не знаешь самого интересного! Кихен и его скорая меня подобрали... Ах-ах, вот было смеху то! — хихикая, Бун потягивает со дна стакана остатки коктейля. — Обхохочешься...Что было дальше??? — допытывается Хенвон. — А...ну я очнулся в больнице со сломанной ногой. Вот и вся история, — разводит руками Бун. — Ну, ахуенно.... - роняет голову на ладонь Хенвон. — Почему не позвонил? Не написал? Я тебе будто чужой! — И что? Чтобы поплакаться тебе ,что я такой несчастный? И что бы я сказал? Приезжай? — с сарказмом гундит Бун. — Да! Именно так и надо было сделать. Я бы взял и приехал! Для того и существуют родные люди, Бун! — распаляется Хенвон. — Так зачем ты мне тогда звонил? — спрашивает Бун, явно заинтересованный тем, что Хенвон обронил. — Не хочу говорить, будет звучать, как дешевая дорама, — Хенвон намерен пойти к бару, его настроение резко меняется. — И мне возьми... — окликает его Бун. Последний бокал оказывается далеко не последним. Бун теряется в мыслях, среди шума и на ватные от градуса мозги сложно думать, сложно принимать взвешенные решения. А может быть все наоборот? Ничего лишнего не крутиться в голове, только то, чего он себе не позволяет, когда трезв. Настоящие его желания, его страсть, его чувства. — После этого мы точно пойдём домой....— запинается Хенвон, — По домам... — Конечно..как скажешь...,- соглашается Бун, кивая. — Так что случилось тогда? не устает переспрашивать Бун, пока не добьется своего. — Ты не отстанешь? — вымученно улыбается Хенвон. — Неа..не сегодня. — Хорошо. Я звонил тебе тогда. —Бун в ожидании наклоняется к лицу Хенвона ближе. — Мне было очень паршиво в тот вечер. Буквально...физически. Так вышло, что я принял... — Чего?? С ума сошел? - не дослушивает его Бун. —Подожди...все не так , как ты думаешь... как это кажется. Я не хотел, мне подкинули в напиток. Мне стало себя очень жалко и я хотел, чтобы ты меня выслушал, мне просто было очень страшно одному. Лежал в грязном туалете клуба в собственной блевотине...Ну вот, доволен? Я отвратительный. - горько улыбается Хенвон, делая большой глоток из своего стакана. — Ты не отвратительный, кладет свою узкую тонкую ладонь на ладонь друга Бун. Перебирает пальцами нежно, подбадривая. — Меня брат подобрал, все кончилось хорошо. Благо, больше не тянет. — оправдывается Хенвон.— Один вечер и у обоих не задался, в ответ перебирает пальцы Буна Хенвон. Бун мягко улыбается и легко кивает. Они какое-то время сидят, среди толпы и гула, зачем-то не разрывая рук. — Слушай...тут становится душно, — не выдерживает Хенвон и разрывает контакт. — Может выйдем и прогуляемся? — Согласен, готовый уже на все, покачивается Бун. *** — Аахахах....странно видеть женские половые органы так близко... — смеется Бун, активно жестикулирую руками. — И что? Ты сделал? — закрывая рот рукой от удивления, спрашивает Хенвон. — А что мне оставалось? Вообще, у нас есть мастер женщина, на такой вот случай, но ее не было. Если бы я имел хоть какое-то представление о...эм... клиторах..., — заливисто смеется Бун, скрывая смущение. — Я бы увереннее был... а так мне пришлось погуглить.... ахахахахахаха! — Аахахаха, умру щас... — сгибается пополам Хенвон в приступе смеха. — Кое-как прочитал про это дело...Ты знаешь, а интересно оказалось. Чисто ради ликбеза даже. Ну вот дрожащими руками и сделал. — Ужас...кто это вообще делает и зачем? — с отвращением кривится в лице Хенвон. — Не знаю, для острых ощущений, наверное. На деле, не часто приходят с такими просьбами. Уши, брови, ну максимум соски. — объясняет Бун. — Часто делают в неловких местах? — встречный вопрос от Хенвона не заставляет себя ждать. — Да так, не много, но были некоторые интимные истории... — прыскает Бун и снова заливается, — ...но я хотел бы о них забыть. Ахахаха... Заразительный смех подхватывают оба и они долго смеются, комментируя какие-то моменты. В какой-то момент Чхе, под предлогом найти туалет, уходит и через некоторое время возвращается к скучающему Буну в двумя бутылками какого-то химического коктейля. Градус напитка грозится свалить с ног и лошадь. Не долго раздумывая, Бун неоднозначно дергает плечами, но пробует содержимое. Город не пустеет, ведь сейчас туристический сезон. Огни улиц не померкнут до самого рассвета, который случится не так скоро. В воздухе влажный туман, дышится тяжело. Тепло от открытых кафешек перебивает свежий ветерок с побережья. Снующие люди, в неменьшей степени опьянения, чем двое молодых мужчин, гуляющие по центральной улице, не собираются расходиться по домам. Хенвон и Бун сворачивают в тесные темные улочки, ближе к спальному району. Не разбирая дороги, просто шатаясь в тишине, допивая то жуткое поило, липко-сладкое и отвратительно крепкое. Выветрившийся было градус снова стреляет по коленям. — Мы же знаем, где находимся? — пройдя уже достаточное количество одинаковых домов, оглядывается Хенвон. — Да...— опьяневший Бун уверенно кивает. — Мы недалеко от твоего дома. Сейчас свернем воооон там и мы на месте. — Так близко? Никогда тут не ходил. То есть, мы идем ко мне в гости? – без каких-либо намеков спрашивает Вон. — Ммм....а мы идем? Пошли! — немного думая, серьёзно отвечает Бун. — А у тебя есть еда? — Хм..у меня есть ты! И куча разных продуктов! Думаю, если совместить, то все получится! Секунду обдумав, Бун заливается громким смехом. — Да тихо ты...люди же спят! — озабоченно шикает Хенвон, успокаивая друга. — Хочу и кричу! —задорно припевая выдает Бун. — Мне тут еще жить! — перехватывая Буна за талию зажимает ему рот Вон. Чхе слишком близко, прижимается всем телом, смотрит влажно от выпитого, настойчиво, подчиняюще. — Не будешь орать? — проникновенно шепчет Вон, прямо себе в ладонь, которая другой стороной слегка зажимает губы Буна. Тот послушно мотает головой. Освобождаясь, Бун машинально облизывает губы, чувствуя тепло хенвоновых пальцев. Щеки заливает румянцем, тело как струна. — Почему ты тогда ушел? — пользуясь близостью и давясь дыханием, переступая через себя, заглушая протестующий голос разума, шепчет Бун. — Неужели ты все еще думаешь об этом? — вопрос застает Чхе врасплох. — Сейчас ведь все хорошо? Это не имеет никакого значения, ведь мы не вместе и не будем, чего ради ворошить прошлое? — Сейчас да, но я до сих пор не могу понять, ты мне не дал ответа, В ком была проблема? Во мне? — алкоголь развязывает язык, Бун лепечет непослушными губами. Только так он мог, наконец, унять это чувство незавершенности, которое преследует его уже очень долго. — Бун...ты же знаешь, я не люблю все эти разговоры и знаешь, с каким трудом мне это дается. Я и так достаточно открылся, и изменил свое отношение. — уходит от ответа Хенвон и тепло его тела покидает Буна. — Вечно так нельзя, я же не хочу так и думать, что могу снова сделать что-то не так! Мне просто нужно знать...Хенвон. — Хочешь знать?... Хорошо, — раздраженно разводит руками Хенвон. — Я все слышал, я слышал, как ты просил меня остаться. Сейчас я понимаю, что не нужно было убегать, но тогда мне казалось все каким-то нереальным. И ты казался нереальным. Я знаю, что сделал тебе больно, и тогда меня это устраивало... Можешь меня снова ненавидеть. — И как это понимать? — тон Буна стал спокойнее. — Да как хочешь...Я был напуган...Просто в ужасе! Я себе не верил, что хоть кто-то может быть со мной! Кто-то вроде тебя. — А что со мной не так??? — разозлился Бун. Чем я не подхожу? — Я...Я даже не знаю, как это...Не умею я любить, что там в этих ваших отношениях делают? Вдруг я не справлюсь... — замялся Хенвон, в голосе слышалась паника. Я думал, что ты слишком хорош. Я все только испорчу. И как только ты узнаешь, какой я на самом деле, тут же пожалеешь. Три дня это одно, а год-два? Ты бы узнал, что я не такой замечательный, как ты считал. Вдруг бы я снова опустился? Кто знает, чем все может кончится? Я бы мог тебя разочаровать. За что в людей влюбляются, за то потом и начинают ненавидеть....так же говорят? —Да с чего ты взял???? — от Буна ускользают все слова, что он когда-либо заготовил для этого разговора. — С чего ты взял, что я так хорош? — Потому что я тогда не был в себе уверен!!! — кричит Хенвон дрожащим голосом. Я боялся, что рано или поздно сделаю тебе еще больнее. И думал, что сбежав тогда, избавлю тебя от это бремени, бремени себя. Ты тогда требовал от меня больше, чем я мог тебе дать! — И чего же я такого требовал? — рассерженно кричит в ответ Бун. — Ты хотел, чтобы я не был собой!? — выпаливает Хенвон. — Неправда! Не надо этого говорить! Я никогда не хотел, чтобы ты менялся! Я любил тебя именно таким! Да, с тобой иногда невозможно общаться, да ты порой просто невыносим и слишком самоуверен! — Но... — Бун переводит сиплое от криков дыхание... — Но ты такой один, от которого у меня крышу сносит. Ты непредсказуемый и яркий, как глоток свежего воздуха. Переворачивал мою жизнь с ног на голову и не стеснялся; ты не думал, что это именно то, что мне нужно? Ты мне был нужен! И тогда, тем утром, особенно, а ты меня вышвырнул, как ненужную игрушку. Что я мог думать? Повисла гробовая тишина. Хмель, атакуемый адреналином, постепенно покидал кровь. Их окружает пустая темная подворотня, по черным углам зевают огромными ртам открытые помойки. Со звонким лязком клацает дверь какой-то решетки, Бун дергается от неожиданности и опять все стихает. — Я пойду домой... — в звенящей тишине, как гром, звучит голос Буна. Он резко разворачивается и уверенно направляется к центру. Растерянный Хенвон только успевает ловить мысли, проносящиеся с бешеной скоростью. Нужно что-то сделать, прямо сейчас, бьется в голове. Срываясь с места он бежит следом, догоняя, охватывает сзади за плечи, крепко прижимая в себе. Бун слышит тяжелое дыхание, отдающее парами алкоголя, прямо на своей щеке. Вздымающаяся грудь вдавливается в его спину, руки перехвачены поперек другими руками, опоясывая. — Прости, прости меня... — еле слышно говорит диджей. Бун съеживается от внезапного плена. Слова въедаются в уши, тело предательски дрожит. Вырываться не хочется и нет сил. — Я скучал...и сейчас скучаю. — слова заставляют сердце снова трепетать. — Почему скучаешь? Я же рядом. — уже не понимая, что говорит, опьянённый, скорее близостью, бормочет Бун, встречается с лицом диджея, повернувшись из-за плеча. — Потому, что не могу сделать так... — опасная близость делает свое дело и вот уже Бун ощущает тёплые пухлые губы на своих. Невыносимо хорошо, он уже забывает обо всем, о всех словах и обидах, и о том, сколько времени они потеряли. Будто все встает на свои места. Алкоголь дает расслабиться ровно насколько, насколько это нужно и не дает бездумно мазать губами по желанным губам. Бун думает, что может стоять так бесконечно долго, просто касаясь, чувствуя горячее дыхание, нос к носу, щека к щеке. По рукам бегут мурашки, в животе разлетаются те самые бабочки, которых больше нет нужны душить в зародыше. В этом моменте все немыслимо хорошо. Пока он не кончается. — Извини... — усилием воли диджей отрывается от блондина. — Тебе, наверное, лучше с Кихеном? С ним проще...Я не должен так поступать. У Буна все горит от желания все рассказать, но тогда как это будет выглядеть? Это несправедливо и нечестно, даже омерзительно в его понимании. Он не скажет...не скажет. Лишь немного утаит... — Ты хочешь знать, проще ли мне с Кихеном? Конечно! Но вопрос в другом, нравится ли мне это? Хочу ли я проще? — будто уговаривая, отвечает Бун. — То есть, мои приступы ревности тебя веселили? — язвит Хенвон, не отстраняясь совсем, лишь ослабляя хватку. — Нет, не веселили, но, буду ли я мазохистом, если скажу, что мне это даже нравилось? — откуда в нем эта развязность рядом с Чхе, наверное, он и сам не знает. Бун шепчет куда-то в шею Хенвона, постыдно прижимаясь. Как мало ему надо! Стоит ли винить в этом себя? Стоит ли стыдиться того, что все, чего он хотел все то время, это взаимности от того, кого любит? — И что теперь делать? — на выдохе тянет Вон, поддаваясь ответить на ласку. Не знаю... *** — Ты хотел зайти? — намекая, что им не стоит решать это на улице, тянет Хенвон его за руку и улыбается. Бун почему-то понимает, что тот дает ему время осознать, может даже передумать. Долгие пять минут, они в тишине плетутся до дома, Бун позади, уткнувшись взглядом в спину парня, тянущего его за руку, пока дверь не оказывается перед его носом. В квартире темно и тихо. Только звук захлопнувшейся двери и неловкое ожидание. Томящая неизвестность. Сердце простукивает в ребрах. Вдох-выдох...Вот сейчас... — Кажется, ты хотел перекусить? — где-то в темноте самый желанный голос на свете напоминает о себе. Добивается того ,чтобы решение было за Буном. — Да к черту еду! — подается блондин вперед, сжимая крепкие плечи, упираясь лбом в лоб. — Согласен... — еще тише соглашается Чхе и охватывает лицо Буна ладонями, наконец, прижимается для поцелуя. Мнет податливые губы, скользя языком, желая проникнуть в рот. — Ax.... — со вздохом Бун поддаётся и впускает нетерпеливый сколький язык внутрь, терзая в ответ. В ту же минуту он ощущает, как его подталкивают назад. Он больно впечатывается в стену, от чего всхлипывает, но только сильнее обнимает тело, что прижимает его. Бун сдавленно хнычет, он так давно мечтал об том, что теперь ему еле удаётся сдерживаться. Он ищет что-то руками, ногтями легко царапает затылок, пальцами погружается в густые шелковистые волосы, так вкусно пахнущие чем-то сладким. От наслаждения пальцы сводит, руки не слушаются, слишком сильно, слишком внезапно. Хенвона ведет от запаха солоноватой кожи, звука сдавленных стонов и невероятного ощущения близости тонких ребер под его пальцами. Руки блуждают под чужой рубашкой дрожат на стройной талии, притягивают за изгиб поясницы. Бун покорно согласен на любые его ласки, это пьянит сильнее любого алкоголя. Обоим хочется сильнее, больше, даже грубее. Только бы скорее. Руки Чхе путаются в пуговицах, пытаясь снять все аккуратно, но бросив эту идею просто дергают в стороны. Нитки натужно трещат и пуговицы со стуком разлетаются по полу Что-то возразить нет сил, Бун не медля тянет длинными руками черную футболку Хенвона наверх. Выходит не очень, все сейчас как- то неуклюже, спутано, нетерпеливо. Хочется всего и сразу. Ему помогают, отстраняясь на мгновение, чтобы стянуть вещь через голову. Горячие тела скользят друг о друга, покрытые мелкой испариной. Теряя связь с реальностью, будто время и вовсе остановилось, блондин подставляет длинную шею для поцелуев, тут же получая желаемое. Пухлые упругие губы мажут по тонкой коже, где бешено бьется венка. Награждая старания партнера громким звонким стоном, его прижимают к стене еще сильнее, чувствительно прикусывая под челюстью - наверняка останется след. Ему плевать, это лучшая метка, чтобы не сомневаться в том, что это не сон. Низ живота тянет горячим узлом, от желания голова идет кругом. Перед глазами ничего, просто темнота, Бун даже не видит Хенвона, но он узнает его даже по запаху. Интересно, что у него за шторы такие, мелькает зачем-то в голове. — Душно... — задыхаясь бубнит блондин, хватая воздух ртом. От тепла тела диджея невыносимо, ему кажется он просто упадет в обморок, если не глотнет свежего воздуха. Наваждение не отпускает, пока он не остается один стоять у стены. Хенвон поспешно удаляется и по звуку открывающегося окна Бун понимает, зачем. Ворвавшийся ветер приятно холодит кожу. Наконец, получается дышать, Бун жадно втягивает свежий воздух ноздрями. По наитию, он топает по гостиной, желая найти Хенвона, который так жестоко его оставил одного, вскоре ощущая на себе знакомые руки, которые снова обнимают его со спины. Как же ему нравится, именно так. Будто читая его мысли, Хенвон языком касается его загривка, ведя вниз, от чего ноги подкашиваются, деревенеют, отказываются не то что идти, даже стоять. — Боже... — роняя голову на плечо партнёра, Бун тянет так пошло, что сам себя не узнает. — Ну что ты...можно просто Чхе Хенвон, — шутка настолько заежжёная и вульгарная, но из уст Хенвона звучит просто невероятно. Не пытаясь отвечать, Бун просто разворачивается лицом к брюнету, обвивая руки вокруг его шеи, притягивая к себе, снова целуя в губы. В ответ тот углубляет, раскрывая, максимально грязно, причмокивая, покусывая и оттягивая нижнюю губу. Почему тело так слабо? Почему так нестерпимо хочется коснуться того, кого сильно любишь? Это чувство где-то глубоко под кожей, течет горячей лавой. Разум придумывает себе непреодолимые преграды, наивно полагая, что тело забудет, откажется, отторгнет. Но предательское нутро вспыхивает, стоит лишь дать ему волю. Невыносимо, вязко, оглушительно... Хенвон куда-то легко пихает партнера, Бун повинуется, шагая куда-то в неизвестность. — Хочешь хорошую новость? — вдруг из тишины раздается голос диджея. — Сомневаюсь ,что может стать еще лучше... — шепчет Бун. Ладони Хенвона уверенно толкают в грудь Буна, тот замешкавшись, хватается за воздух, не успевая понять, в чем дело, но на удивление приземляется на что-то мягкое и довольно высокое. — Я. Купил. Диван! — томно, по словам, растягивает Вон. — Неожиданно... — тонет в мягкой обивке Бун, поглаживая ладонями шершавую ткань. — Нравится? Вовремя. Вчера привезли и от... — Последнее, что я хочу сейчас с тобой делать - это говорить! — грубо перебивает его тираду Бун и тянет за ремень джинс к себе. Хенвон нависает на ним, приземляясь на руки по обе стороны лица любовника. Глаза немного привыкают к темноте и Бун видит очертания лица. С интересом, будто не верил до конца. То самое лицо, эти чертовы губы с чертовым пятнышком, растянувшиеся в привычной ухмылке. Да, то что нужно. Лицо пульсирует от румянца, он облизывает и прикусывает свою же губу. Хенвон видит и нагибается, перехватывает эстафету, целует уже припухшие губы, но этого мало. Уже мало. Перевалившись рядом, Чхе садится на диван, утягивая Буна за собой, чтобы тот оседлал его. Узкие джинсы невыносимо жмут, в то время, как на Буне просторные спортивные штаны, они легко позволяют ему управлять ситуацией, бедрами потираясь, толкаясь, чтобы сократить расстояние. Грубая ткань ужасно мешает сейчас. Бун теперь берет на себя роль мучителя, опускается поцелуями ниже, прикусывая и тут же зализывая. Метит тонкие ключицы, обжигает плечи кончиком языка. Хенвон полностью подчиняется, откидывая голову на спинку дивана, дышит часто-часто, в немом стоне раскрывая рот. Хочется большего, но узкий диван не дает свободы. Руки хватают и сжимают, где достают, хенвоновы ладони мнут бедра блондина, прижимая к своему паху, ища приятного давления. — Давай на кровать? — сам предлагает Бун, когда его попытки, проскользнуть рукой под тесный пояс джинс Вона, не увенчались успехом. — Полностью согласен. Похоже, придется вернуть диван в магазин... — Бун прыскает от смеха, на минуту им удается снять напряжение и дойти на второй этаж, веселясь как дети. — А тут даже слишком светло! — удивленно, слегка расстроено осмотривается Бун, наблюдая, как блеск иллюминации, где-то еще отдалённо громыхающего все еще непрекращающегося праздника, заливает комнату тусклым полусветом из огромных окон, от потолка до пола. — Уже передумал? — неприлично сексуально спрашивает Чхе, садясь на кровать и закидывая одну ногу на другую. — Не дождешься! — даже как-то смелея, отзывается Бун и быстро преодолев расстояние между ними, валит диджея на кровать. Вновь седлая его, уже полулежа сверху. По телу волнами затапливает возбуждение, а ведь он уже мог уйти, столько моментов было. Если бы это был момент слабости, но ведь не был. Они и впрямь, будто пара, вот они самозабвенно целуются, как подростки впервые, а вот уже обсуждают какой-то дурацкий диван, потом вовсе смеются над этим. Все это как-то по-особенному заводит, с новой силой. Сейчас он только чувствует, как губы Хенвона делают нечто умопомрачительно там, где знает и умеет только он. Руки прижимают его к себе так, что Бун до дрожи в коленях ощущает, как тот возбужден, а его собственный член упирается в чужую ширинку и больно саднит. Хенвон рычит и перекатывается, подминая по себя Буна, тот охает и упирается во взгляд перед ним. Глаза, затянутые мутной дымкой, с пульсирующими черными зрачками, смотрят прямо на него, от чего волнами, от колен до пульсирующего паха, накатывает дрожь. Новые поцелуи Хенвона как-то дикие и жадные, несдержанные; колено, протолкнутое между ног Буна, трется о его промежность, от этого хочется заскулить. Руки Буна блуждают по груди, животу, только лишь чтобы опуститься ниже, расстегнуть ремень хенвоновых джинс. Чхе шипит в ответ и низко стонет, когда чувствует ладонь на своем члене, инстинктивно подается вперед, ощущая кольцо из пальцев, что сжимаются вокруг. Мокрый от смазки член скользит в нежной ладони, руки мелко дрожат от напряжения, он утыкается куда-то в ключицу партнера, шумно выдыхает носом. Непреодолимо хочется ускориться, чтобы прекратить сладкую пытку, но не сейчас, рано, у них вся ночь впереди. Хенвон нехотя прерывает эти манипуляции, заводит руку Буна над головой, зажимает обе вместе, нависая, подавляя, желая управлять ситуацией. Бун смотрит выжидающе, кончик языка бегает по губам, сухо сглатывая, умоляя продолжать. Остановиться, значит умереть на месте, не меньше. Он мурчит от неги, растягиваясь на постели, в нетерпении елозя ногами. Хватка ослабевает, освобождая руки, и Бун, как в бреду наблюдает, как любовник поспешно избавляет его от штанов и белья одновременно, ловко стягивая вниз, оставляя его обнаженным. Почему то в его воображении картина того, как Хенвон вечерами расхаживает голый, прямо перед этими невозможными окнами, от которых ничего не утаить. Ощущение азарта от того, что может, их видно сейчас с улицы или соседких окон – будоражит, кожа покрывается мелкими мурашками, волоски на теле встают дыбом. Ему любопытно, насколько прочное стекло в этих окнах...О чем он только думает... Приподнимаясь на локтях, Бун льет к торсу Чхе, не дожидаясь другой возможности, тычется носом куда-то между ребер, лижет, целует, ласкает, вдыхая терпкий аромат, от которого нутро сводит спазмами. Ловкие пальцы массируют его макушку, притягивая, поощряя продолжать, от чего Бун сам постанывает, желание дарить наслаждение даже больше желания его получить. Это хорошо, это чертовски приятно и правильно. Руки тянут тесные джинсы диджея вниз, Бун официально их ненавидит, как бы шикарно они не смотрелись на его умопомрачительных ногах. Все же джинсы падают на край кровати, и теперь они оба наравне жмутся друг к другу, наслаждаясь полным единением. Вес любимого тела ощущается восхитительно, Бун машинально закидывает ногу на талию диджея, обвивая, притягивая. Они снова упоенно целуются, будто не зная, что делать дальше, осыпают ласками тела, не нежно, пощипывая и прикусывая, выпрашивая больше внимания. — Я тут...секунду.. — шепчет прямо в рот Хенвон и на мгновение исчезает, чтобы вернутся совсем скоро с тюбиком. — Не хочу даже спрашивать, к чему и с кем ты готовился... — чувство ревности вдруг сжимает сердце и Бун отводит глаза в сторону. — Ни к чему и ни к кому... просто лежит тут. — смущенно тянет Хенвон. — Ты милый, когда ревнуешь... — Вон целует в шею, пользуясь случаем; выше, прихватает зубами серьгу, играет с ней, тянет вниз. Кажется, все точки на теле оголены до нервов, что даже такая невинная ласка доводит Буна до исступления. Плевать кто и когда, сейчас он тут, с ним, вопреки всему. Бун протяжно стонет, когда проворные пальцы касаются его в самом интимном месте, легко нажимая, подготавливая. Это вытесняет все мысли, в голове пусто, только пульсирующее «Еще...еще..». Хочется прогибаться, извиваться, развязно стонать, подмахивая бедрами в жажде получить больше, острее, яростнее. Рука сама тянется к оставленному без внимания члену, который дергается в такт манипуляциям Хенвона. Вязкая смазка притупляет ощущения, трения почти нет, он досадно хнычет, но не останавливается. — Продолжай.... — хрипло тянет Хенвон, наблюдая за этой невероятной картиной. Буну совершенно не стыдно от таких непристойных комментариев, это только распаляет его желание продолжать. Сознание сосредоточилось лишь на ощущении скольжения внутри, распирания, растягивая, и пульсирующем в руке органе. Еще немного и он не выдержит. — Хватит меня дразнить... — онемевшими губами шепчет блондин. — Как скажешь... — казалось, Хенвон не теряет самообладания вообще никогда. — Перевернись на живот... — Бун тут же повинуется. Все что угодно, лишь бы это продолжалось. Прохладная шелковистая простыня холодит кожу, задевает изнывающий член, трется о чувствительную головку, это выбивает легкий полустон из горла. — Хорошие простыни... — зачем-то говорит Бун в то время, как Хенвон хлопает тюбиком смазки. — Это сатин...очень дорого... — будто хвастается Чхе, и надавливает на поясницу партнера, чтобы тот прогнулся. Тело Буна как воск, податливый, гибкий, полностью доверяет. Легкое давление и тут же ошеломляющее чувство наполненности. Бун цепляется ладонями в простыню и подается бедрами вверх. Комнату наполняют громкие выдохи и стоны. — Axxx..да... — Бун не очень силен в эпитетах, особенно в таких ситуациях. Идти до конца, безумно хорошо, еще сильнее. Руки сжимают по бокам, до синяков, до хруста пальцев. Толчки сдержанные, несмелые, опасливые. Буну приятно, что Хенвон так с ним аккуратен, но он и не хочет, чтобы Хенвон был осторожен. Не в этот раз, сейчас он ему нужен настолько страстным и развязным, насколько может быть. — Я не хрустальная ваза...не сломаюсь... — задыхаясь, просит Бун. Слышит лишь легкий рык вместо усмешки и быстрая смена темпа тут же выбивает из него дух. Они выстанывают до предела, один от тесноты и горячей узости, другой от того, что долгожданная точка найдена и его прошибает током каждый раз, не давая отдышаться. — Да..да..даа...пожалуйста, дааа... — бессвязно повторяет блондин, изгибаясь под любовником, отпустив любые стеснения. Накрывая собой, диджей льнет к желанному телу, он почти обессилен и практически на пределе, нужно немного сбавить темп. Их поза максимально чувственна и тактильна, старясь прижаться каждым сантиметром разгоряченной кожи, оба двигаются теперь не торопясь, мучительно сладко. — Хочу видеть тебя... — Бун необычайно разговорчив в этот раз. Не получив ответа, только мгновение для смены позы и он уже смотрит в красивое, слегка усталое лицо. Оно выражает что-то нежное и...уязвимое. От этого в сердце щемит, растекается тёплым светом, обволакивает. Его лица заботливо касаются пальцами, будто убирая что-то лишнее. Это ли не самое важное, не самое теплое, что Хенвон мог сделать сейчас? Он будто что-то говорит без слов, и Бун понимает, ведь он тоже..он тоже! Наблюдать, как лицо партнера затапливает наслаждение, когда они вновь становятся единым целым — высшее из удовольствий. Вот-вот, еще немного и он просто сгорит от чувств, наполняющих его. Бун тянется для поцелуя, от которого у него губы обжигает. Пульсирующий орган трется между животами, хочется двигаться снова, он просит, нетерпеливо ерзая под Хенвоном. Тот послушно толкается внутрь, гулко выстанывая. Бун ощущает, как пульсирует Хенвон глубокого внутри него, горит пламенем, находя самые потаенные его точки. Внутри спутывается клубок из вожделения, удовольствия, любви и неоднозначности. Оба порывисто дышат, оба пресыщены моментом, хочется разрядки, они на пределе. Вдох-выдох.... Хенвон приходит к фишину первым изливаясь внутрь любовника с долгим стоном облегчения, впечатывая Буна в простыню и содрогаясь от волн накрывшего оргазма. От пульсации внутри, Бун следует почти сразу, пачкая, растирая липкое семя между животами. Он почти не кричит, захлебываясь дыханием от тяжести тела на нем. Ощущения накрывают с головой, и пока нет и мысли повторить...они полностью истощены. Бун гладит по спутанным волосам Вона, который так же обессилено лежит, переводя дыхание. Просто ему так хочется сейчас - это слабость, которую он не хочет скрывать. *** Заснув уже под утро, когда за окном давно рассвело, Бун проспал в лучшем случае часа два, проснувшись совершенно одуревшим, тело ныло, в голове будто звенело. Он восстанавливал события этой ночи. Мешать кучу коктейлей — плохая идея, хоть и за несколько совершенно безумных часов, при одном воспоминаний о которых, лицо вдруг залило краской, они давно протрезвели, голова все равно раскалывалась и от бессонной ночи в том числе. Он наконец открыл глаза и осмотрелся, лишний раз убеждаясь, на всякий случай, что это все ему не приснилось. Стены, с которыми он ещё не успел как следует познакомиться, явно говорили, что он не дома. Бун повернулся, тихо-тихо, опять же, на всякий случай. Хенвон спал рядом, казалось, очень крепко. Тонкая простыня накрывала его по пояс, скрывая лишь раскиданные по всей кровати длинные ноги. Бун боялся пошевелиться, он ещё не придумал, что будет делать этим утром. Он приподнялся на локте и, на удивление, Чхе не проснулся. Он сам был полностью обнажён, белья по близости не находилось, одежды тоже. Через несколько минут, поймав себя на мысли, что уже бесконечно долго рассматривает мужчину, лежавшего рядом, Бун одернул себя. Это какое-то дикое помешательство. Вспоминая слова Кихена, причем довольно постыдные для него, что рядом с Хенвоном он теряет контроль, Бун кисло поморщился. Он уже и сам боялся, что это тяга нездоровая и совершено не похожа на любовь. Он вдруг испугался. Вдруг и правда, вот сейчас они наконец смогут быть вместе, насытятся друг другом и что потом??? Что, если именно то, что на и пути сплошные препятствия и зажигает этот огонек в его сердце? Будить Хенвона захотелось еще меньше, ведь он прекрасно знал, чем все кончится. Он должен подумать, ему необходимо время. Собственная нерешительность бесила куда сильнее, чем то что Кихен решил все за него. Что с ним не так???? Да черт возьми, что??? Вот, все, о чем ты мечтал лежит перед носом - бери и пользуйся, твое и никуда не уходит. Каша в голове такая, что тошно. Он просто слишком привык к этим свои страданиям, что теперь, когда все так хорошо, да что там...просто замечательно, лучше не бывает, ему кажется слишком простым... будто в чем-то подвох. В голову полезли непрошеные и явно высосанные из пальца мысли. «Почему он мне не говорит, что любит? Просто молчит и смотрит, а ведь в глазах все написано, глаза не врут...Почему не сказать? Скажи он «Я люблю тебя» все бы стало проще. И не как друга, не как, как он сам сказал вчера «родного». Все бесило... Немедленно захотелось сбежать, чтобы не сталкиваться сейчас, только не сейчас! С мыслью о том, как все тело саднит от синяков, оставленных чужими пальцами и покрутившись на своем скромном ложе, Бун уснул. Вырванный из сумбурного сновидения вибрацией телефона, Бун вздрогнул, шаря по постели руками. Сердце колотилось от резкого пробуждения, реальность смешивалась со сном. Нащупав, наконец, телефон, Бун открыл мессенджер и улыбнулся. От Хенвона было несколько непрочитанных. Как мог, он поднялся с кровати, умоляя всех святых не выдавать его. Новая кровать совсем не скрипела, не то, что его старенькая, повидавшая многое. В голову вдруг затесалась мысль, что нужно бы ее сменить! Спина ему скажет только благодарное спасибо. Собрав свои вещи в охапку, Бун спустился вниз, бросив последний взгляд на Хенвона. Где-то глубоко внутри себя, он даже жаждал, что тот проснется и кинется его останавливать, но этого не произошло. На удивление, Хенвон спал, как убитый. Перед глазами красным вспыхнули воспоминания ночи...те, что уже под утро. Какие непристойности он с ним творил, Бун о таком и не знал...Он закатил глаза и выругался про себя. Очень аккуратно, Бун вышел из дома, не издав ни звука. Ощущение побега, не оставляло до самого дома. Такое приятное ощущение, прохладным утром пройтись по безлюдной улице, проветрить голову от лишних мыслей. Он было подумал, что следовало оставить записку, но внезапное жгучее желание отомстить. Совсем немного, без злого умысла, его даже веселило. Как скоро Хенвон напишет, думал он, улыбаясь во все лицо. В груди щемило...Он немного сожалел, что ушел, ведь в холодильнике, как сказал сам Вон, куча продуктов, такой завтрак можно было бы сообразить, а желудке почти ничего не было уже второй день, кроме алкоголя. Оказавшись дома, Бун прилег буквально на секунду. Его старенькая и пролежалая кровать и сравниться не могла с той, где он провел сегодня ночь. *** нам обоим к лицу рубашки: тебе в клетку, а мне смирительная. у меня душа нараспашку, у тебя же душа более бдительная. H.ONE надеюсь, что ты пошёл за булочками к завтраку! Если что, то мне с вишневым Джемом! =3 Ты долго.... 8:25AM Так.... Не говори, что это то, о чем я думаю... Я же знаю, где тебя найти! Не прокатит! 8:16AM Не глупи, тащи свою сладкую задницу обратно, я, между прочим, еще не вставал! 8:30АМ Сдается мне, что это как-то связано с тем, в честь чего мы вчера так накидались.. H.ONE Я вижу, что что ты читаешь 8:42АМ не молчи...((( Boun не будет тебе булочек! 8:42AM H.ONE очень жаль... а так хотелось 8:42AM Твоих булочек... Ахахахахах Boun Я уже дома 8:42AM ну тебя со своими шутейками H.ONE я так справляюсь с грустью, не нуди! Так в чем дело? рассказывай 8:42АМ Boun Ни в чем. Нужно было уйти H.ONE не понял?куда? Зачем? Почему мне кажется, что ты решил мне таким образом отомстить?:((((( Boun не без того, но причина не в этом. Мы не должны были... 8:43АМ Давай забудем ок? Я слишком много выпил и ты тоже. Хенвон, давай мы больше так поступать не будем, хорошо? После того как ты приехал, мы наладили отношения снова стали хорошими друзьями и давай пока...ими и останемся. 8:43АМ H.ONE Не начинай, а? Все вот эти тупые шаблонные отмазки я не хочу их слышать. Да мы много выпили, но и я ты отдавали отчёт своим действиям. Ты хочешь быть со МНОЙ! Ты столько времени меня любил и любишь до сих пор и даже не пытайся это отрицать. 8:44AM Boun Я не собираюсь ничего отрицать. Или ты думаешь я из тех, кто спит со всеми подряд и тем более, когда он не свободен? Да я все ещё не забыл тебя, но за одну ночь все не решается.... 8:44AM H.ONE Так вот он я, здесь, в чем проблема? 8:45AM Boun проблема в том, что ты не видишь проблемы. 8:45AM H.ONE это из-за Кихена? у тебя есть к нему чувства? 8:45AM Boun какая тебе разница? H.ONE Мне блядь большая разница! Я не понимаю чего ты хочешь. 8:45AM Boun я знаю, что не прав. Я запутался, мне нужно время все обдумать... H.ONE Ладно, хорошо. В конце концов, я должен тебе это время. Я столько времени держал тебя во френдзоне. Теперь моя очередь ждать! Давай не будем ругаться. Все ведь разрешимо? да? Boun спасибо 8:45AM H.ONE но с тебя все равно завтрак когда-нибудь Надеюсь, это будет скоро))) 8:45AM Boun я постараюсь не забыть=) H.ONE бун-а.... Boun что? 8:48AM H.ONE можешь сейчас не отвечать 8:48AM просто хочу, чтобы ты знал Я тебя люблю... Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ ОЧЕНЬ!