Случайная любовь

На следующий день Хазан сидит на лавочке в спортивном зале, наблюдая за общей тренировкой Бетюль и просто размышляет о жизни. Ну, пока её не уволили — это раз. Два — сегодня в спортивном зале не видно дураков-Эгеменов — это два. И три — почему-то она всё равно проснулась в хорошем настроении. Позавтракала с Эдже, та отправилась в школу. По пути на работу Хазан позвонила матери, послушала причитания о работе, пожелала той доброго дня и ворвалась в свой привычный мир, в котором было так уютно прятаться — спортивный зал. Место, где Хазан всегда была самой собой и могла даже как-то немного расслабиться. Спорт стал для неё отдушиной после тяжелой смерти отца. Их родители любили друг друга, и Хазан с Эдже выросли в заботе и ласке. Но увы, внезапный инфаркт отнял жизнь папы и для Хазан это стало тяжелым ударом. Она замкнулась, закрылась в себе и нашла странную отдушину — спорт и физические упражнения. А ещё ей тогда казалось, что чтобы быть всегда сильной — нужно уметь драться и защищаться. Хазан пошла на спортивные тренировки сначала в школе, потом — на районе, а позже — без проблем поступила в спортивную академию, закончив ту с отличием. В основном она проводила время с парнями или мужчинами-преподавателями и со временем потеряла себя, как обычную девушку. Платья она не любила носить и в юношестве, а потом, создавая вокруг себя «защитную скорлупу», чтобы защищаться от всего, стала одеваться максимально неприметно и просто. Родные её любят и такой, в простых спортивных штанах и широкой футболке, а больше Хазан никому не обязана нравиться. Поэтому она с годами закрывалась все сильнее, оставаясь снаружи жесткой и упрямой, но внутри иногда думала о том, что, возможно, ей стоит освободиться от некоторых внутренних проблем… Но руководство спортивного клуба хорошо относилось к Хазан. Она всегда была вежливой, не флиртовала с клиентами, часто выходила в дополнительные смены, чтобы подзаработать денег. Ну, дай Аллах, если этот Эгемен-старший придёт к ним с претензиями, то они и вспомнят о достоинствах Хазан, и… Кстати, об этом мудаке. Он входит в помещение, и Хазан на полном автомате узнаёт его фигуру ещё до того мгновения, как разум догоняет эмоции и ощущения. Его фигура — высокая и сильная — словно отпечаталась в памяти Хазан навсегда. Невероятно, но она запомнила этого высокомерного пислика с самого начала, а теперь случайность или судьба опять столкнули их здесь вместе? Аллах, почему они с братом не могли пойти тренироваться в другой спортзал? Мало их что ли в Стамбуле? Хазан осторожно поднимается на ноги. Ягыз поворачивается и обводит взглядом помещение. Ну точно. Видит её. Хазан делает шаг назад. Выражение лица у мудака — скучающе-деловитое. Встречается именно с ней взглядом, узнаёт. Хазан злится. Ягыз смотрит. Идёт в её сторону. Серьёзно? Она отказывается с ним говорить. Она не хочет его видеть. Хазан желает, чтобы он убрался отсюда, из её жизни и из её спортивного зала. Она уже сделала вид, что не знакома с ним, и, внимание — вопрос? — почему он не может сделать точно также? Самооценка не позволяет? Хазан разворачивается и бодрым шагом выходит из помещения. Быстро двигается по длинному коридору, поворот, еще один, направо — и вот она уже с безопасности раздевалки. Сейчас около трёх часов дня, и здесь пусто. Большая часть посетителей приходит на тренировки вечером, после работы, поэтому и вечерние смены самые загруженные. Хазан с облегчением выдыхает. Но облегчение временное, она не может не понимать этот факт. Этот «мистер чековая книжка» так и будет ходить и доставать её? Будь они наедине, она бы врезала и уложила его на пол, применив парочку своих приёмов борьбы, но на работе она как может начать скандал? — Ну и пислик, — бормочет Хазан, стаскивая с себя просторную футболку. Под ней у нее спортивный топ-бюстгалтер, который хорошо поддерживает грудь и фиксирует ту для спортивных тренировок. Почти все девушки и даже тренеры ходят именно так по спортзалу, но Хазан никогда не позволит себе пройтись в таком полу-голом виде прямо перед другими мужчинами. Она скромная, это да. Стеснительная. Зажатая, таков вердикт Бетюль. Дверь опять открывается. Хазан, разумеется, думает, что это кто-то из коллег. Поэтому неспешно распускает волосы — нужно пойти в душ после работы, и потом спокойно разворачивается, чтобы бросить приветствие и взять сумку с шампунем и мылом. Застывает. Словно впечатывается в стену. Это он. Что?! От шока даже не говорит ничего. Понимает, что открыла рот и стоит, таращится на его лицо, когда этот Эгемен-старший тоже замирает, по-прежнему держа руку на ручке двери. Только вот как-то не сразу понимает, что смотрит мужчина не только на её лицо. Его взгляд скользит с лица Хазан ниже, сначала по её шее, потом — по спортивному топу и ещё ниже. Там есть оголенный живот и дальше — тонкие спортивные штаны. Хазан вдруг чувствует себя практически голой. Под этим тлеющим, изучающим, медленно-рассматривающим взглядом. Хазан чувствует себя странно… живой. Это что ещё за ситуация? Она никогда… никогда… — Ты что здесь забыл, ненормальный? — швыряет прямо в него свой пакет с принадлежностями для ванны. Тот не успевает увернуться, потому что будто бы какой-то заторможенный. Шампунь ударяет ему прямо по плечу и остальное падает на кафель. Хазан хватает рубашку и быстро натягивает ту на себя, застегивая. Откидывает длинные волосы назад и понимает, что этот ненормальный так и стоит, сосредоточенно её разглядывая. Что у него на уме вообще? — Выйди за дверь, придурок, — шипит Хазан. — Не выйду, — ответ звучит чётко, но как-то немного… Скованно. — Почему? — она упирает руки в бока. Придётся его избить, — это женская раздевалка для рабочего персонала. Ты заблудился, мистер «чековая книжка?» — Я шёл за тобой, — ответ на этот раз словно стальной. Вызывает у Хазан в душе непонятный трепет и волнения. Что-то пугающе острое и пронзительное. Волнение. Да, именно какое-то странное волнение. — И зачем? — не менее жестко спрашивает Хазан, делая шаг вперёд. Он её не запугает. — Есть некоторые вопросы, госпожа Хазан, — опять этот ледяной тон. — Как будто мне может быть интересно, что там тебе нужно, господин… ой, нет, ты не господин. Ты — хам. — Сказала та, кто только и делает, что меня оскорбляет, — рявкает он и делает навстречу к ней огромный шаг. Настолько огромный, что Хазан понимает — они опять стоят максимально близко друг к другу, сверля лицо напротив сердитыми и напряженными взглядами. — Сказал тот, который не может оставить меня в покое! Я сделала вид, что тебя не знаю, что ещё не так? — почти кричит Хазан, крепко сжимая руки в кулаки, — хочешь дальше испортить мне жизнь? Добиться моего увольнения? Мало тебе прошлой истории? — Я случайно попал в этот клуб, — тон его голоса начинает дрожать от гнева, — а тут ты! — И если тебе не нравится мое присутствие, то какого черта ты за мной ходишь тут? — Хазан наконец-то озвучивает самую логичную мысль, приподняв руки и разведя ладони в сторону, — что тебе нужно от меня? — В нашу последнюю встречу ты вылила мне в лицо виски, — любезно напомнил Эгемен. Они так близко. Хазан не даёт себе начать думать об этом, просто потому что это кажется таким максимально странным. Но Ягыз Эгемен опять нависает прямо над ней, потому что он такой высокий и… немного опасный. Правда, Хазан тоже может быть опасной. — Приятное воспоминание, — сказано более тихим тоном, — но ты заслужил. И не говори, что это не так. Но только не понимаю — это и есть твоя причина, чтобы продолжать меня доставать? В чём твоя проблема, Ягыз Эгемен? Его выплевывает. Буквально говорит быстро, презрительным и не самым приятным тоном. Говорит и кривит лицо, случайно опуская свой взгляд. Который вдруг цепляется прямо за его губы. Что… Легкая небритость на щеках и подбородке. Тонкие губы, ближе которых Хазан еще не видела никаких мужских губ в своей жизни. Шея полностью обнажена, и Хазан будто зачарованно наблюдает, как Ягыз Эгемен сглатывает, как двигается его кадык и как от этого движения у нее словно… слабеют ноги. Будто бы что-то случилось, перевернулось в её разуме и… Хазан никогда не целовалась, но впервые в своей жизни вдруг почувствовала, что возможно… В шоке приоткрывает рот, сделав шаг назад. Сердце в груди колотится как сумасшедшее, и она даже не сразу понимает, что он-то сделал шаг вперёд, чтобы опять быть к ней близко. Хазан странно нервничает, всё, словно как в непонятной, острой нервозности… — У меня проблема, — говорит Эгемен дальше, совершенно сосредоточенно не отводя своего взгляда от Хазан, — я не могу кое-чего понять. Пауза. Хазан продолжает тупо пялиться куда-то вперёд, получается — что в его грудь. Они не касаются друг друга, между ними, наверное, сантиметров двадцать свободного пространства, ей почему-то кажется, что вокруг всё звенит. Задыхается. Загорается. Опять пауза. — Что… — Я не могу понять тебя, — тоном аналитика, который рассматривает невероятный для себя математический алгоритм или проблему, сообщает ей Ягыз Эгемен. Хазан тупо смотрит. На этот раз поднимает свой взгляд, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Чтобы видеть тот холодный, обжигающий лёд вновь. Правда, на этот раз там не так холодно, а скорее, наоборот, жарко. Пристальный взгляд может заставить даже Хазан будто бы начать дрожать, но она этого не допускает. Огромным усилием воли берет себя в руки и, крепко сжимая кулаки от напряжения, Хазан отвечает: — Ты что такое вообще несёшь? Я не понимаю. — Я не понимаю тебя, — как робот повторяет Эгемен, — ты странная. Зачем ты порвала тот чек? Зачем вылила на меня виски? Теперь я встретил тебя случайно и хочу докопаться до истины. — Будь проклята эта случайность, — Хазан растеряна настолько, что слов подобрать не может. Что он вообще несёт? Что ему от неё нужно? Кого он собрался разгадывать вообще?! — Ты нормальный? Я тебе сказала — подавись своим чеком! — Я прислал его тебе, чтобы… — Чтобы я не подала на тебя в суд, ты сам сказал!!! — И ты просто так отказалась от этих денег?.. — Ты больной?! Ты опять вспоминаешь про эти деньги? — Или это был способ… Хазан зла настолько, что просто тупо выставляет руки вперёд и толкает его в сторону. Хватит этого идиотизма! Хватит этого скандала! Хватит этого разговора ни о чем, который просто ходит по кругу!!! Хватит уже стоять так близко к нему. Но оттолкнуть не получается. По первому ощущению, Ягыз Эгемен — как глыба. Совершенно стойкая, недвижимая и опасная. Глыба, которая стоит фундаментально и основательно. Она пытается его оттолкнуть, чтобы вышвырнуть уже отсюда, но он перехватывает её руки и вдруг тянет её ближе к себе. Хазан задыхается и знает — она ещё никогда не была так близко к мужчине. Настолько тесно, близко, плотно и… — Или это был способ привлечь моё внимание? — рычит Эгемен, на этот раз Хазан может буквально чувствовать его дыхание на своих губах. Она выдыхает. Выдыхает медленно, напряженно, приоткрывая губы. Внезапно тело будто бы отказывается повиноваться и становится безвольно слабым, и странное состояние нервоза и паники, смешанные с чем-то ещё… Спустя секунд пять она понимает, что он сказал. — Что? — вопрос звучит на удивление тихо. Хазан вдруг перестаёт вообще сопротивляться или злиться. Ярость и злость как-то бесследно исчезают, уступая место бесконечному крайнему удивлению. От вопроса и от того, что они медленно начали подбираться к сути проблемы. Не отодвигается. Специально. Пытается её напугать или захватить контроль над ситуацией? Не выйдет у этого Эгемена ничего, потому что Хазан не даст ему этого сделать. Она не отстраняется, а специально двигается ещё ближе, жёстко глядя ему прямо в глаза. Он посмотрел на её губы. Хазан чуть не упала после этого понимания. Что за… — Ты хотела привлечь моё внимание своим поступком? — его голос тоже вдруг звучит крайне тихо и сосредоточенно. Всё словно замирает. Между ними и вокруг. Ни звука, ни движения. Только дыхание и близкое присутствие друг друга, инстинктивно-мощное ощущение другого человека и другого тела рядом. Хазан опять понимает, что приоткрывает рот и выдыхает медленно, хотя в данной тишине это кажется оглушительным… — Я хотела, чтобы ты получил то, что заслужил, мудак, — тихо-тихо отвечает Хазан, медленно наклоняясь вперёд, — потому что ты — отвратительный человек. И раз за разом подтверждаешь мои выводы об этом. Ты сбил меня на дороге и даже ни разу не извинился. Ты прислал чек и даже ни разу не справился о моем здоровье. Ты привык решать все свои проблемы деньгами и властью. Ты — мерзкий и бесчестный, потому что потом предположил, что я пришла просить больше. А теперь говоришь мне, будто бы ты можешь интересовать меня как… Как… Она даже не может сказать это слово. — То есть это не так? — Более идиотской идеи я в жизни не слышала, господин мудак, — Хазан опять повышает голос, — ты ненормальный. Даже то, что ты считаешь, будто все девушки обращают на тебя внимание просто потому, что мечтают завести с тобой… отношения, уже говорит о том, что ты вообще… Это мерзко! Фу! Ты вообще никого не уважаешь! Ягыз опять сглатывает. Хазан осознает, что напряжение начинает медленно уходить. Будто бы что-то щелкнуло в его разуме и Эгемен вдруг понял, что наговорил. Хазан кое-как собирается с силами и наконец-то толкает его. Сильно. И так как он этого не ожидает, то его тело будто бы откидывает на шаг-другой. Хазан поправляет на себе рубашку и поплотнее ту запахивает. Что за самая дурацкая сцена в её жизни? — Мы всё решили? — продолжает она? — теперь ты отстанешь от меня и перестанешь действовать на нервы? Я работаю здесь уже год и будет жаль уходить с этого места, просто потому что ты постоянно путаешься у меня под ногами. Эгемен странно молчит. Вообще странно. Продолжает смотреть на неё совершенно тяжело и будто бы… скованно. Будто бы ему физически тяжело это делать. Потом чуть открывает рот и немного облизывает губы. Хазан в ужасе от того, что замечает это и… И потом он разворачивается и мгновенно вылетает из помещения. Оставляя Хазан стоять с гулко колотящимся сердцем, опирающуюся рукой о стену.