Леди в красном

      Это был обычный осенний день. Солнце с успехом пробивалось сквозь тучи, оранжевые листья падали с клёнов, тут и там бодро прогуливались люди, держа на поводках своих резвых питомцев, которые то и дело норовили тесно познакомиться с собратьями и наполняли это место звонким лаем. Всё было прекрасно, и настроение у Софи было чудесное: она больше не боится быть смелой, она сможет постоять за себя и не съёжиться под взором Роуз Миллер. Конечно, на это не могло не повлиять то, что теперь она чувствовала себя в безопасности под некоторой защитой Рида, который, удачно для Престон, стал деканом факультета и заботливо взял её под крыло. Однако без внутренних изменений и то, как она себя ощущала в этом мире, и то, как она говорила и что делала, не могло измениться. Но всё изменилось, ибо сама Софи изменилась.       Сегодня она легко отбросила в сторону все свитеры, в которых раньше ходила, всё бледную бесформенную одежду, в которой она прятала своё "обычное" тело, которым никогда не гордилась. В этот день она сделала выбор в пользу одежды, которую уже новая Софи купила недавно в торговом центре. Она надела полупрозрачную блузку, расстёгнутую сразу на две пуговицы, облегающий красный костюм, состоящий из приталенного пиджака и брюк со стрелками, в обуви отдала предпочтение туфлям на шпильках, понадеявшись на то, что удача на её стороне надолго и сегодня она на них не навернётся. Она нарисовала стрелки, подкрасила ресницы и накрасила губы помадой. Казалось, если Миллер увидит её такой, она захочет протереть глаза, чтобы убедиться, что перед ней точно Софи. Девушка в таком наряде чувствовала себя ещё увереннее. Взяв сумочку, она пошла на работу. Пошла, а не побежала, потому что она в кои-то веки не опаздывала.       В парке она вновь встретила Митча, выгуливающего Брэнди, но в этот раз он говорил по телефону, поэтому они просто кивнули друг другу, таким образом здороваясь, и пошли дальше, каждый в свою сторону.       В университет она зашла на десять минут раньше начала рабочего дня. Периодически рядом появлялись студенты или другие работники, с которыми Престон коротко здоровалась. Они выглядели слегка удивлёнными, когда видели свежий образ Софи, однако не задерживали ни её, ни себя даже короткими разговорами. И вот она открыла дверь своего кабинета. Рядом со столом стоял Бенедикт, он поверхностно рассматривал рабочее место Софи. Он повернулся к лаборантке и тепло поздоровался. Голос его был спокойным и ровным, а вот во взметнувшимся бровям и загоревшимся глазам можно было заметить, что он впечатлён новым стилем девушки.       — Отлично выглядишь, — прокомментировал он, попивая свой любимый чай.       И раньше Софи бы покраснела, смутилась, промямлила бы что-то в ответ. Но в этот раз ему ответила новая Софи:       — Благодарю, ты тоже. Ты хотел о чём-то попросить? — оставляя сумку на столе, она подошла к шкафу и достала оттуда свою чашку и чайные пакетики. С тех пор, как она стала проводить больше времени с профессором Ридом, ей начал больше нравиться чай...       — Нет, но... Позволь мне угостить тебя своим чаем, Софи, — сказал он, глядя на коробку с пакетированным чаем.       — Хм... Да, спасибо, — согласилась Софи и вернула всё на место.       Они зашли в кабинет Бенедикта, который пропустил вперёд себя Престон и ещё раз окинул её взглядом. Он заметил, что даже походка девушки поменялась, а одежда — так это вообще можно было считать чем-то радикальным для прежней тихони Софи. Что поменялось?       — Присаживайся, — указал мужчина на диван, а Софи задержала взгляд на его руках.       Аккуратные, с длинными тонкими пальцами и ухоженными короткими ногтями, руки почти порхали от предмета к предмету, пока профессор превращал обычные действия — достать чашку, поставить её на блюдечко, налить чаю, — в плавные движения иллюзиониста.       — Раз ты пришла сегодня заранее, можно и посидеть немного с чаем, — сказал Рид, протягивая девушке напиток, и сел рядом с ней.       Софи спрятала улыбку, отпивая дымящийся напиток. Бенедикт всегда был вежлив, тактичен, он умел находить общие темы для приятного разговора и никогда не нарушал личного пространства собеседника, как сейчас — он, возможно, интуитивно угадал, на каком расстоянии от неё он может сидеть в рамках отношений "друзья по работе". При этом он не пытался давить авторитетом, поэтому Престон почти забыла, что он декан.       Но... Они ведь больше, чем друзья по работе, верно? Все улыбки, подбадривающие взгляды, даже комплименты она получала от Рида до того, как они стали... Теснее общаться. Сейчас Софи ожидала от мужчины чего-то, что напомнило бы ей, что он выделяет её из числа других людей, что отношение к ней у него особое.       А профессор, смутившись резкой перемене в лаборантке, не знал, как теперь подступиться к этой роскошной женщине. Всё новое ей шло и делало её лучше, но теперь ему, наверное, нужно и обращаться с ней иначе? До сегодняшнего дня она не была некрасивой, она лишь была простой. А сейчас... Бенедикт чувствовал себя почти обязанным как-то возвысить её, однако на задворках сознания у него всё ещё было заложено понимание, что Софи Престон — крайне стеснительный человек. Что, если её изменения не настолько глубинны? Кроме того, на фоне той же Роуз Миллер, лаборантка обладала аурой уюта, весь мир благодаря ей будто бы становился теплее. Образ некой бизнес-леди, конечно, ей к лицу, однако... Старая Софи тоже была чудесная. Может, перед ним вновь предстанет прежняя Престон, если он, ну, например, поцелует её? Да, ему этого хотелось. Но важно понять, не поменялось ли вместе с девушкой и её отношение к нему, Бенедикту, а может, она всё это время была больше равнодушна к нему, чем расположена?       Для начала он использует классический жест — он слегка наклонился ближе к девушке, протянул руку к её лицу, но не прикоснулся к нему, а заправил выбившийся локон за ухо, внимательно наблюдая за девушкой. Она затаила дыхание, но не сдвинулась с места. Значит, можно продолжать.       — Софи, когда в последний раз мы вместе ходили в библиотеку? — спросил он, снизив громкость своего голоса, от чего обычный разговор стал более интимным.       Губы девушки приоткрылись, и она их машинально облизала, а профессор продолжал ловить каждое её движение, каждый вздох. Она незаметно для себя самой слегка подрагивающей рукой повторила движение Рида, так же заправив волосы, с которыми, впрочем, всё было в порядке, и постаралась ровно ответить:       — Даже не помню, но, думаю, нам стоит продолжить эту добрую традицию.       — Хорошая идея, — не сводя глаз с девушки, прокомментировал Бенедикт и кивнул, — может, сегодня?       — Прекрасно, — невозмутимо сжав губы так, что их уголки опустились вниз, сказала она.       — После работы? — добавил Рид и ещё склонился к девушке, ещё понизил голос и слегка опустил верхние веки.       — Хорошо, — почти шёпотом ответила Софи.       И Бенедикт наконец заметил лёгкий румянец на щеках Престон. Всё хорошо. Она прежняя Софи, его Софи.       — Что ж, — резко выпрямившись, уже громче произнёс декан, и посмотрел на свои настольные антикварные часы, — рабочий день начался минуту назад, и нам стоит прекратить своё милое чаепитие.       — Д-да... — невпопад пробормотала лаборантка, вставая и собираясь оставить на столе декана свой недопитый чай.       — Нет-нет, возьмите с собой, — остановил он девушку, придержав её руку, которая от этого вздрогнула, и слегка звякнула подпрыгнувшая на блюдце чашка, — допьёте и вернёте посуду.       Софи уже просто кивнула и вышла, не оглядываясь.

***

      Нормально работать у Софи получилось не сразу. Сбитая с толку поведением декана, она пыталась сложить какую-то картину происходящего. Вот они сидят и пьют чай, вот их разговор внезапно становится похожим на ромком, где Бенедикт — похож на классического бизнесмена, а она — прекрасная леди, сердце которой он пытается заполучить (и ему это удаётся), а потом раз, — и они снова просто коллеги, просто пообщавшиеся перед началом рабочего дня. Каково его отношение к Софи и её к Бенедикту?       Одно она знала точно: этот вечер она проведёт к компании книг и этого прекрасного мужчины, и неважно, как всё в итоге сложится, она получит удовольствие от подобного времяпрепровождения в любом случае. Немного поломав голову, она всё-таки полностью погрузилась в работу.       На обеденном перерыве, когда Софи обсуждала с Грейс последние новости университета, она увидела Бенедикта. Направляясь к буфету, он тепло улыбнулся ей, она ответила ему тем же, а через секунду, смутившись, часто заморгала и опустила взгляд. «Да что ж такое! — с досадой укоряла сама себя Престон. — Я поменялась, у меня повысилась самооценка, я стала смелее во всём, но я всё ещё смущаюсь, когда на меня смотрит Рид?!»       Конечно, есть большая вероятность, что дело в том, что на неё посмотрел не кто-то иной, а именно он, Бенедикт, ведь под взглядами других своих коллег она оставалась равнодушной, однако девушка хотела меняться полностью, а значит, она должна взять себя в руки и противостоять своей неуместной скромности.       — Приятного аппетита! — резко подняв взгляд на успевшего отойти декана, громко сказала Софи.       Он обернулся и, кивнув, ответил: «Спасибо». Гордая собой, Софи перевела взгляд на Грейс, которая молча наблюдала за развернувшейся сценкой, а потом спросила:       — Слухи не врут, да?       — Ой, да помолчи, — ковыряясь в салате, буркнула лаборантка.       Рабочий день был весьма суматошным; пришлось сбегать в несколько кабинетов, которые расположены далеко друг от друга, а для Софи, сделавшей выбор в пользу шпилек этим утром, это было близко к хождению по гвоздям, которые ещё и норовят то и дело выскользнуть из-под стопы. Несмотря на то, с какой стойкой уверенностью она сегодня собиралась, она решила не мучать себя и переобуться в привычные балетки, которые она хранила в своей каморке, благо они не выделялись на фоне красного костюма.       За компьютером тоже пришлось усердно поработать; анализ большой базы данных занял пару часов, от чего глаза Престон утомились, а спина и плечи ныли из-за длительного сидения в неудобном положении. Покончив с таблицами, она устало откинулась на спинку стула, обратив лицо к потолку, и закрыла глаза. Рядом тихо гудел компьютер, мирно светила настольная лампа, направленная на журнал отчисленных студентов, а за окном едва слышно шелестела на ветру листва. Настенные часы пробили солидным звоном шесть ударов. Софи посмотрела на них и убедилась, что рабочий день окончен. Далее: посиделки с прекрасным Бенедиктом...       Престон выключила электроприборы, убрала журнал и канцелярию на место и подошла к зеркалу, висящему на стене рядом с дверью. Она быстро проверила макияж, подтёрла там, где он всё-таки размазался, пригладила волосы и пошла к декану. Постучавшись к нему, она осторожно заглянула.       — Добрый вечер, профессор Рид, — поздоровалась она, — рабочий день окончен, Вы готовы...       — Ты, — сказал он, переведя серьёзный взгляд с бумаг в его руках на девушку.       — Что я? — переспросила Софи.       — Ты. Мы договорились обращаться друг к другу на ты, — пояснил он и улыбнулся.       — Да, прости, — лаборантка неловко улыбнулась, извиняясь.       — Я... Уже готов, — ещё раз пробежавшись по строчкам на бумаге, сказал декан и отложил всё на край стола.       Бенедикт поднялся из своего рабочего места и подошёл к Софи.       — Пойдём? — спросил он.       — Ага...       В коридорах университета уже не маячили студенты и работники. Звуки шагов — уверенных, размеренных Бенедикта и тихих, осторожных Софи — отскакивали от стен, разносясь эхом по всему помещению. Рид заметил:       — Сменила обувь?       Престон взглянула на свои ноги, уже забыв, что она вообще делала в течение дня.       — Угу...       Она старалась вспомнить все те книги, что хотела прочесть и что уже читала в компании декана.       Они подошли к дверям "литературного храма", как окрестила его про себя Софи, и Бенедикт толкнул дверь, пропуская девушку внутрь. Она благодарно ему улыбнулась, заходя. Внутри, как всегда, был непередаваемый запах книг: старых и новых, больших и маленьких, мягких и твёрдых, потрёпанных и свежих. Библиотекаря не было на месте, только на его рабочем столе стояла табличка с надписью: "Отлучился на 15 минут, подождите".       — Что ж, подождём мистера Диккенса, — бросив взгляд на Рида, сказала Софи, и пошла вдоль рядов стеллажей, заставленных книгами, пробегая кончиками пальцев по их корешкам.       Профессор, стараясь вести себя максимально непринуждённо и естественно, однако чувствовал лёгкое волнение. Он всеми силами старался не терять внешней уверенности, однако он чувствовал, что у него слегка подрагивают пальцы. Лаборантка в красном костюме — вот причина этого. Одежда, которую она носила до этого дня, была, можно сказать, бесформенной, а этот наряд помог обнаружить стройную фигуру. Поскольку девушка, попав в библиотеку, будто бы оказалась в родной стихии, она чувствовала себя уверенно и, приглядываясь к названиям на обложках книг на верхней полке, стояла с идеальной осанкой. Бенедикт подумал, что до этого девушку, возможно, незаметно для неё самой, угнетал стиль жизни, руководство в лице Миллер, будто бы опустившей потолок возможностей для Софи, как робкому яблоневому деревцу, сгорбившемуся от маленького пространства, росшему вкривь и вкось. Теперь она словно по-другому взглянула на себя, или очнулась, увидев, что она может обладать свободами, о которых боялась мечтать, и что она достойна ими обладать. Однако смена стиля была настолько радикальной, что Риду пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не показать, насколько он сбит с толку резкими изменениями в девушке. Прежняя Софи побоялась бы прийти в красной одежды, потому что это привлекло бы слишком много внимания. Сложно сказать, насколько повысился её уровень счастья. Бенедикт иногда наблюдал за лаборанткой: проходя мимо, он замечал, что больше она не избегала собеседников, а была весьма требовательна к ним, если это касалось работы. Она стала жёстче. Даже звук её шагов из-за шпилек был похож на забивание гвоздей, на которые повесили бы таблички с выражением её воли. А сейчас, после рабочего дня, когда Софи, как всегда, выкладывалась на полную катушку, она готовилась отдохнуть, и она уже расслабилась, приняв свой обычный, миролюбивый вид, делая любое помещение уютнее просто своим присутствием. Она вытащила из ряда классики "Гордость и предубеждение", повернулась к Риду, улыбнулась и сказала:       — Я остановлю свой выбор на этом.       Декан моргнул и понял, что всё это время просто стоял и думал о лаборантке, размышлял о изменениях в её поведении, анализировал её одежду, но даже и не подумал о том, что он хотел бы взять и прочесть. В таких ситуациях самое простое решение — это делать то, что делает другой человек:       — Я бы тоже хотел это почитать, — сказал он и улыбнулся, — пойдём, присядем.       Он повёл её к креслу, стоящему в отдалённом, отгороженном стеллажами от входа углу. И то, что Бенедикт сейчас планировал сделать, он, в отличие от выбора произведения, планировал. Софи оглядела угол и сказала:       — Бенедикт, здесь же одно кресло...       — Да, — подтвердил он и сел, направляя на девушку взгляд близкий к взгляду исподлобья.       Глаза девушки слегка расширились; она сжала кулак, свободный от книги, будто бы внутренне напоминая что-то себе, постаралась улыбнуться и сказала:       — Хочешь, чтобы я зачитала тебе?       — Конечно, ты можешь зачитать вслух и постоять рядом, но мне кажется, тебе будет гораздо удобнее, если ты сядешь ко мне на коленки и мы вместе будем читать по страничке.       Свои слова Рид сопроводил лёгким похлопыванием по передней части своих бёдер. Теперь у Софи открылся рот от удивления, но она поспешила его быстро захлопнуть.       — А тебе будет удобно? — усомнилась девушка.       — Не просто удобно, но и приятно, — стараясь улыбаться не слишком широко, ответил мужчина.       Софи осторожно подошла к креслу и мягко опустилась на колени Рида, боясь своим весом причинить ему хоть каплю неудобства. Устроившись так, чтобы им обоим было удобно, она прижалась спиной к его плечу, раскрыла книгу на первой странице и, улыбнувшись ему, будто бы давая сигнал "Старт", начала читать. Бенедикт уже читал "Гордость и предубеждение", и сейчас он лишь поверхностно пробегал по знакомому тексту, не имея возможности сосредоточиться, когда к нему прижималась Престон. Спустя несколько страниц, которые Софи переворачивала, каждый раз получая кивок от декана, она наклонила голову в разные стороны, разминая шею. Сегодня она немало работала за компьютером, поэтому мышцы быстро устали из-за статичного положения. Бенедикт ненавязчиво надавил пальцами на шею девушки сзади.       — Устала?       — Немного, — спокойно ответила Софи.       А Бенедикт почувствовал: она ответила без стеснения, которое каждый раз возникало из-за скромности у прежней Престон, когда они пересекались. Он сдвинул руку вверх, массируя уже кожу головы. Девушка улыбнулась и коротко промычала.       — Знаешь нужные места, — хитро прошептала она, посмотрев на Рида.       — Знаю, — кивнул он и продолжил массировать голову Софи.       Ему нравилось понимать, что сейчас она получает удовольствие от его руки. Сидя на нём. Он боялся делать резкие движения, чтобы не напугать девушку, ведь она может просто встать и уйти, а Риду этого очень не хотелось. Хотелось обратного: прижать её к себе, подарить море ласки и нежности, целовать её лицо, губы, тело. Но больше всего ему хотелось, чтобы она сама этого хотела, чтобы она его об этом попросила.       Полностью расслабившись, Софи прижалась к Бенедикту ещё сильнее. Ему держать свои чувства в узде стало сложнее. Девушка посмотрела на Рида, коснулась носом его носа, наполовину прикрывая веки, раскрывая губы. Он почувствовал, как дышать стало сложнее, и тоже подался ей навстречу, целуя её, мягко, принимая её порыв. Одна его рука осталась на затылке, вторая вытащила из рук Софи книгу и осторожно положила её на стол, оставив открытой, отчего страницы зашелестели, переворачиваясь в сторону большего количества. Затем мужчина мягко обнял девушку за талию. Она оторвалась от него, развернулась и села, разведя колени в стороны. Один взгляд — и Престон снова прикоснулась губами к его губам. В новом положении она была чуть выше, из-за чего Бенедикту пришлось немного поднять голову. Но теперь он мог расстегнуть две пуговицы её пиджака, забраться под него ладонями, через тонкую блузку прикасаясь к телу Софи. Поцелуй перетекал из лёгкого в тягучий, из медленного в активный, а из дыхание стало прерывистым и единым. Лаборантка опустила ладони с плеч к груди, а затем к животу Рида, собираясь вытащить чёрную водолазку из брюк. Казавшаяся до этого полностью пустой комнатой библиотека огласилась резким скрипом открытой двери. Софи и Бенедикт, разорвав поцелуй, почувствовали себя подростками, которых сейчас застанут за непристойностями. Рядом вновь появились длинные, высокие стеллажи, рядом с креслом был столик с книгой, где первая страница, не убежав за следующими, стояла почти вертикально. Софи закрыла книгу и посмотрела на профессора сверху вниз. Она ещё сидит на нём, а его руки ещё на её рёбрах. Хочет ли она останавливаться? Нет. Но какие бы изменения в ней не происходили, заниматься любовью в библиотеке это не дело. Вздохнув, Софи тихо и спокойно сказала:       — Предлагаю продолжить чтение у меня дома.       Бенедикт согласно улыбнулся.