Ты меня бесишь!

Багги ненавидит Мугивару. Ненавидит в нём всё: звонкий раздражающий голосок, вечную дурацкую улыбку, горящие задором и азартом глаза, в которые можно смотреть до бесконечности. Шляпа его кошмар. Проклятие. Кара небесная! Неважно за украденные сокровища ли или за попытку казнить мальчишку два года назад. Главное, что Багги теперь ужасно страдает, словно весь мир ополчился против него. Вот бы взять пацана за шкирку и вытрясти из него всё возможное дерьмо. И ведь это так легко сделать. Сжать пальцы на шее этой ржущей обезьяны, чтобы та прекратила говорить всякую чепуху при нём. Какая разница, где Мугивара недавно побывал со своими долбанутыми накама? В какие приключения на этот раз вляпалась его неугомонная задница? Сколько мяса он потом проглотил, после тяжёлой битвы с собственным голодом? Багги всё это не нужно и не интересно. И то, что клоун сидит и слушает его с широкой до ушей улыбкой, а потом подвигается вплотную к резиновому солнцу, чтобы поведать о своих подвигах в прошлом, ничего не значит. Понятно?! Ни-че-го. Мугивара всего лишь заноза в его превосходном носу, который периодически страдает от загребущих рук этого психа. А парню всё равно на громогласные возмущения. Продолжает смеяться и запрыгивать на спину с криками: «Полетели»! Гррр, ну держись, мелочь резиновая! Клоун рычит на себя же самого, красивого и великолепного, за то, что творит сейчас. Эта шея. Длинная, беззащитная, любезно подставленная. Её можно сжать крепко в руке или перерубить одним точным ударом клинка. Последнее было вернее, ведь тупая физическая сила против сопляка бесполезна. Именно этого хотел два года назад синеволосый, стоя на эшафоте в Логтауне. Он был так близок к осуществлению своей цели тогда, но непонятно откуда взявшаяся молния всё испортила. Мугивара остался целёхоньким. Засмеялся и пошёл дальше, по своим делам. Фортуна явно отвернулась от красноносого. Иначе как объяснить то, что от него и сокровища уплыли, и дозорные заточили в самое неподходящее место для великого и проворного пирата за всю историю? Второй раз Багги улыбнулась удача в Импел Даун, куда явился его ходячий кошмар. Они стояли так близко друг к другу в тёмном коридоре, что не было ни единого препятствия к обезглавливанию зарвавшейся Шляпы. Клоун готов был злобно рассмеяться в тот момент, когда лезвие топора оказалось в паре сантиметров от этой шеи. Оставалось совсем чуть-чуть. Но рука дрогнула. Топор медленно опустился, под мимолётным доверчивым соприкосновением резиновых пальцев с запястьем старшего пирата. Луффи не знал намерений «друга», без сомнения доверившись ему всей душой. Такой чистой и невероятно открытой. Багги не смог. Более того, даже помог ему в спасении старшего брата. Прошло два года и чего только не произошло за это время: Импел Даун, Маринфорд, пост шичибукая. Багги стал известнее. А как иначе? Он итак был невероятно впечатляющим пиратом на всём Гранд Лайн. Так что это было само собой разумеющимся. Но снова этот пацан. Ворвался нагло на корабль, стащил мясо и — о, боги! — решил погостить. Что б его! Багги много раз представлял, как завяжет эту шею в хитрый узел, а потом скинет мартышку в пучину морскую. Как тот будет забавно булькать в воде. Клоун потирал руки от злорадства. И вот, эта шея в его руках. Он свободно сжимает нежную кожу в пальцах. Проводит по сонной артерии, нажимает на яремину впадину, царапает ногтями. — Б-Багги, — раздается надрывным шёпотом возле уха. — У т-тебя нос на в-всё лицо рас-расплылся… — З-Заткнись, п-придурок! — громко хрипит клоун, краснея ещё больше от смеси злости и крайнего смущения. — И в-вообще, отверни свою мину! Багги накрывает лицо парня подушкой, чем несколько сбивает с прежнего настроя. Шичибукай тихо произносит себе под нос все известные ему маты в адрес Монки. Наглый, беспардонный и… и… просто гадёныш! Как он смог сломать такую твёрдую холодную стену, как Багги-сама?! Он какой-то хитроумный эксперимент неизвестного злобного гения?! Неважно. Проблема была отнюдь не в этом. Это же не Мугивара повалил себя самого на кровать в каюте клоуна, просто потому что сидел немного замёрзший и довольно облизывал губы, на которых были остатки какао? Не он же самостоятельно расстегнул свою жилетку, отшвырнул штаны куда-то в угол и накрыл себя и мужчину одеялом? Багги был в ужасе от самого себя. Что он творит? Неужели он помутился разумом? Или что-то было в его выпивке? Луффи недовольно мычит сквозь плотную ткань и делает вялые попытки убрать её. Не то чтобы она мешает ему дышать, но всё равно неприятно. Мугивара недолго дуется на старшего пирата и вскоре просто притягивает его коленками к себе. Багги неловко падает своим уже лицом на подушку. Уткнувшись красным носом в ткань, он услышал лёгкий весёлый смешок. А почувствовав тазовыми костями внутреннюю сторону бёдер мальчишки, принял цвет раскалённого чайника. Луффи выглянул из-под подушки. — Ты горячий, — тихонько смеётся младший пират, не имея ввиду ничего откровенного. Багги посмотрел на него с желанием задушить этой самой подушкой, но вместо этого откинул её в сторону. После приблизился к круглому лицу и слил их с Мугиварой губы в поцелуе. Вкус сладкого какао явственно ощущался на языке. Такой мягкий, приятный, аппетитный… как и чуть пухлые губы Луффи. Багги уже не может удержаться от дикого желания распробовать всего парнишку. Он везде, словно сыр. Можно как угодно мять его, растягивать. Мужчина с удовольствием прижимает к груди это мягкое тело. Мугивара же в свою очередь обвивает одной рукой его шею, а другой снимает резинку с голубых волос. — Эй, — отрывается от поцелуя клоун. — Я не люблю, когда кто-то тянет меня за волосы. — Я не хочу тянуть твои волосы. Но они мне в рот лезут. — Ладно, сейчас в косу заплету. — Косички? — Какие нахрен косички?! Я же не маленькая девчонка! — Но ты же хвостики делаешь. — Это стиль такой, придурок. — Какая разница? — почесал затылок Луффи. — Молчи в тряпочку, блохастый, — фыркнул Багги, глядя с неким отвращением на почёсывания парня. — Эй! У меня нет блох! Клоун лишь гаденько усмехнулся. Он принялся убирать свои волосы, особо не заботясь об аккуратности причёски, как вдруг в голову Монки пришла удивительная идея. Мальчишка спустился на пол, сел возле мужчины, и невозмутимо положил на его колени свои тёплые ладони. После так же, без объяснения, уткнулся носом в низ живота. Багги вздрогнул всем телом. От неожиданности даже впал в ступор. Да такой, что не сразу осознал, как Луффи стал ему откровенно отсасывать. Юный пират прошёлся сначала языком по всей длине, наблюдая за реакцией шичибукая. После взял головку в рот и начал сосать её, словно леденец. Мугивара в первый раз делал кому-то минет. У него не было большого опыта в сексе. Его первый раз произошёл в шестнадцать лет с парнем из его деревни. И прошло всё очень неплохо. Его партнёру было около двадцати пяти, а может и больше. Луффи помнит лишь, как тот терпеливо, насколько хватало выдержки, объяснял данный раздел жизни любого человека. Сначала Монки не понимал, что ему пытается втолковать новый знакомый. Одно уяснил точно — нельзя делать это без согласия одного из участвующих. Потом Лу ощутил некоторые прелести в занятии любовью. Парню дали попробовать обе позиции. Что сверху, что снизу было приятно. Но быть под кем-то понравилось Мугиваре больше. Ощущения чей-то силы и чего-то твёрдого внутри себя дарило странное удовлетворение. В конце концов опыт партнёра давал возможность лучше осознать весь спектр собственных чувств. Было ещё несколько ночей, во время которых ему постарались показать намного больше. И хотя Луффи по-прежнему очень туго понимал двусмысленные фразочки и намёки, так как всё воспринимал в буквальном смысле, он теперь знал о таком явлении как секс. Нуждался ли он в нём? Редко. В основном тогда, когда ему напрямую говорили о желании провести ночь с ним или когда наступало подобное желание, а само по себе оно приходило нечасто. Но сейчас ему действительно этого хотелось. Монки постепенно заглатывал член всё глубже. Это было… странное ощущение, но не сказать, что неприятное. Мальчишка даже увлёкся ритмичным движением туда-обратно по твёрдому органу. Было в этом что-то особое. Пока непонятно, что именно, но юному пирату до определённого времени всё нравилось. Багги же с трясущимися пальцами перебирает пряди своих волос, тяжело дыша и еле удерживаясь от желания насадиться ещё глубже. С горем пополам он перевязывает косу резинкой. Крепко сжав губы, мужчина вынимает член из жаркого, как печь, рта парнишки. — К-Ка… Какого… — Багги подхватывает мальчишку и ставит его раком, уткнув лицом в простынь. Это, правда, произошло случайно, но Луффи явно не смутила его новая поза. — Эй, ты чего? Я в первый раз это делаю. — Т-Ты ещё н-ни с кем не спал? — решил уточнить клоун. — Не, я про облизывание пи… — Не заканчивай это предложение! — Багги не просто покраснел, а реально взорвался, словно вулкан. — Что? Я просто название забыл. — Я бы ни за что на свете не подумал, что ты хоть малость знаком с подобным! Луффи лишь пожал плечами. Он перевернулся лицом к старшему пирату и обвил его тело руками и ногами. Багги неожиданно оказался во власти двух чёрных омутов, которые удивительным образом манили его, притягивали. Кожа парнишки была тёплой и приятной, несмотря на неопределённое количество шрамов. А сам Луффи излучал сейчас непривычную для него самого притягательную ауру. Так крепко прижимался к мужчине, поглядывая на чужие губы с явным призывом к действиям. — Мугивара, — прошептал Багги, раздвигая резиновые ноги. И всё же… Шляпа не был похож на Шанкса. Эта разница действительно чувствовалась. Рыжий, как и Мугивара, был откровенным придурком. И их с клоуном недоотношения были также полны какой-то чепухи. Шанкс строил из себя сначала горячего любовника и безумца, который способен на всё ради клоуна. Как говорится, моча в башку ударяла его в моменты прилива любви и он становился невыносим. Наверное, потому что ощущалась какая-то фальшь, а уж Багги-то был хорош в искусстве лжи. И это обижало больше всего. Шанкс был кем-угодно, но не безумцем. С годами Рыжий из придурка превратился в придурка… которого клоун не знал. Словно другой человек возникал перед ним. Этот иной Шанкс вызывал какую-то грусть и лёгкую боль в районе грудной клетки. Как будто теряешь нечто ценное. И чем дальше, тем шире становилась пропасть неизвестности между ними. А предательство рыжеволосого всё лишь усугубило. Не то чтобы стойкий и невозмутимый Багги-сама, который стоил гораздо больше, чем все могли только представить, внутренне страдал немного по поводу стены, разделившей их, некогда лучших друзей и близких людей, наверное, навсегда. Конечно же, нет. Ни капли… Мугивара же постоянно вёл себя слишком естественно. Искренен во всём. Такой светлый, хороший и героический тупица. Вот кто себя вёл, подобно безумцу. Он им и являлся! Захотел пойти куда-то, достать что-то, надрать зад кому-то — только пятки сверкают. Он вообще не знал каких-то границ. Входил… нет, влетал на третьей космической в твою жизнь без каких-либо препятствий и начинал творить всякую хрень безостановочно, не спрашивая чьего либо мнения. Словить инфаркт рядом с этим чудовищем было запросто. А желание убить Шляпу будет сопровождать двадцать четыре на семь. Но… Луффи можно было доверять. Это единственный человек, который никогда бы не предал, не бросил бы в сложной ситуации. Всегда протянет руку помощи, улыбнувшись фирменной широкой улыбкой в тридцать два зуба. Будет искренне считать тебя своим другом и хорошим человеком, не обращая внимания на направленный в его сторону уничтожающий взгляд. Потому что нельзя быть таким добрым и милым! Это возмутительно! Неприемлемо! Багги не нуждается в этих кристально честных глазах мальчишки, что аж светятся от радости и веселья. Нет! … Твою мать! — П-Погоди, — рука клоуна отделилась от тела и направилась к шкафчику в ванной, из которого ловко выудила тюбик обычной смазки. Вернув конечность на положенное место, Багги принялся наносить прохладную вязкую жидкость на свои пальцы. — Ши-ши, щекотно, — фыркнул Луффи, ощутив смазку между ног. — Потерпи… слушай, ты же у нас резиновый? Значит, ты и…там… можешь растягиваться, так? — Угу. — Хе, это… это хорошо, — Багги пытался делать вид, что вся эта щепетильная ситуация полностью под его контролем, но лицо снова вспыхнуло, словно помидор. — Блин… — Ты заболел? Ты весь красный. — Что ты там про мой нос сказал?! Молчи, резинка жалкая! — Дурацкий нос, — пробурчал парень в ответ, чуть обиженно надув губы. — Чё сказал? — угрожающе прорычал старший пират. — У тебя прикольный нос, — улыбнулся Луффи и чмокнул мужчину в его красный нос. — П-Перестань… пре-прекрати… Луффи тихо засмеялся, проведя ладонью по груди старшего пирата. Ему нравилось дразнить Багги, но не то чтобы он делал это специально. Обижать клоуна не входило в его планы, просто серьёзное лицо шичибукая заставляло несколько скучать. Мальчишке по духу больше приходилась улыбка и смех, ведь это означало, что другому человеку тоже весело и хорошо. Мугивара потянулся к губам Багги, параллельно обвив руками шею и потеревшись тазовыми косточками об его живот. Синеволосый судорожно вздохнул. Собравшись наконец-то с духом (а то несолидно совсем выходит — хлопает глазками, пока его откровенно соблазняют), клоун ответил на поцелуй и начал поглаживать упругие ягодицы. Пальцы твёрдо, но ласково проходились по коже, заставляли мальчишку вздрагивать, мычать, постанывать от удовольствия. Ноги мужчины слегка тряслись от нетерпения, а звуки, исходящие из уст Луффи, так и подталкивали его к более решительным действиям. Старший пират раздвинул крепкие ноги ещё шире. Может Мугивара и был резиновым, но Багги показалось, что всё же стоит немного подготовить того к соитию. Стоило ему начать совершать поступательные движения тремя пальцами, как Лу вызывающе закатил глаза, испустив долгий протяжный стон, не разрывая поцелуя. На этом моменте подготовка закончилась. Так же быстро, как и началась, в принципе. Багги вошёл в резиновое тело достаточно легко. Получилось глубоко, так как внутри Монки было очень влажно и скользко. Но горячие стенки нутра мальчишки слишком приятно сжимали твёрдый член клоуна, что грех было жаловаться на резкость происходящего. Багги от внезапного удовольствия забыл, как дышать. Мугивара был таким узким, что аж в глазах заплясали яркие точки. — Ох, ты ж… — выдохнул шичибукай в пухлые губы. — …Т-Твою мать… — В-Всё х-хорошо? — Луффи прижался лбом к его щеке. — Ага… очень… не п-представляешь как… Первый толчок. В ушах стоит звонкий хлюпающий звук, а в голове путаются все возможные мысли. Старший пират больше ни о чём не может думать. Здравый разум ушёл гулять далеко и надолго, не собираясь больше посещать сие место. Стоны паренька сводят с ума, а податливая влажная плоть охотно принимает в себя чужой орган. Мужчина плюет на всё и просто начинает бесконтрольно двигаться внутри Мугивары. Так горячо, так тесно, так… так… так необъяснимо хорошо. Превосходно. Толчки становятся всё жёстче и размашистее. Глубже, быстрее. Багги был алчен до золота и драгоценностей, но сейчас его жадная натура хотела овладеть только одним сокровищем — Мугиварой Луффи. И хотя проникновения в это желанное тело с каждым разом лишь скорее приближают клоуна к пику, он не собирается замедлять ход. — Б-Багги, — Монки произносит его имя на коротком выдохе, царапая спину ногтями, когда шичибукай задевает заветную точку. Кровать тихо поскрипывает под ними в такт толчкам. Мужчина тяжело дышит, стараясь как можно сильнее войти. Частый звук мокрых шлепков разносится по всей каюте. — Я… с-сейчас… — прошептал клоун, опустив руку на красный от напряжения член Луффи. — Аргх… — стонет младший пират сквозь зубы. — Да… да… я т-тоже… Последние толчки. Остаётся совсем немного до окончания. Багги с силой сжимает мягкие бёдра, покусывая кожу шеи. Той самой шеи, которую он так хотел перерубить два года назад. Хорошо, что ничего не получилось. — М-Мугивара, — шичибукай активно водит рукой по члену парнишки, заставляя того чуть ли не мяукать. — Луффи… Монки сжал стенки ануса за секунду до собственной развязки и у Багги словно с резьбы сорвало. Синеволосый с тяжёлым вздохом входит как можно глубже, кончая в мальчишку, пока тот изливался себе на живот. Когда в висках перестало пульсировать и стучать, как в наковальне, красноносый перевернулся на спину рядом с Мугиварой. Луффи всё продолжал лежать с раздвинутыми ногами, чувствуя стекающее по своим ягодицам семя. Парень удовлетворённо смаковал новые ощущения от секса с взрослым мужчиной. Лениво потянувшись, он повернулся лицом к Багги и положил голову ему на плечо. Тот приподнял слегка веки, бросив мимолётный взгляд на довольно улыбающегося пирата. — Ну и что я сейчас наделал? — размышлял вслух обладатель Бара-Бара. — Багги… — Луффи невозмутимо продолжал улыбаться. — Ты меня бесишь, Мугивара. Скажи, какого хрена мы сейчас с тобой занимались этим? Как это произошло? Как…? — Ши-ши-ши, — младший пират предпочёл просто нежиться на плече клоуна. — М-м-м… — Бесишь. Багги прижал к себе парня, уткнувшись носом в чёрные взъерошенные волосы. Мужчина не очень любил всякие телячьи нежности, но Мугивару хотелось обнимать как можно чаще. Словно тот мог в любой момент отогреть его давно заледеневшую душу. Любое соприкосновение их пальцев дарило неведомое до этого дня тепло. Как один брошенный взгляд на широкую улыбку. Нет, Монки точно был либо колдуном, либо самым настоящим демоном. Ведь каким-то образом Шляпа смог подобраться к самому сокровенному — сердцу. Выбил с ноги прочные двери, которые так долго закрывали от посторонних глаз этот странный хрупкий орган. Нечистая сила, не иначе. И только Великий и Ужасный Багги-сама способен дать отпор мистической мощи. Его так просто не сокрушить! — Багги, — прошептал Луффи, плавно оседлав бёдра синеволосого. — Ещё. Ну… может и не очень способен полностью сопротивляться. В конце концов, идти против этих хитрых глаз, что с вызовом смотрят ему прямо в душу, себе дороже. — Или ты всё? Больше не сможешь? — по лицу было видно, что кому-то захотелось получить по резиновой жопе. — Чтобы я, Багги-сама, уступил тебе в силе и прыткости?! Не смеши меня! Я тебе такого жару дам, пожалеешь, что засомневался во мне, хе. — Потом жару дашь, — Луффи одной рукой прижал его к постели, а другой начал поглаживать чуть затвердевшее достоинство шичибукая, пристраивая его к своей дырочке. — Лежи… Эм… у тебя нос загорелся… — За-Заткнись… и не смей мне, будущему Королю Пиратов, приказывать! — Эй, это я им стану! — Разбежался! — Багги, — тихо прорычал Мугивара, пальцем надавив на головку члена клоуна. Красноносый от столь твёрдого голоса и откровенных прикосновений к своему сокровищу аж поперхнулся. Почему его так возбуждает властное поведение этого наглого, дерзкого… но, сука, сексуального паренька?! — Мы решим этот вопрос позже. — Х-Хорошо, — кивнул Багги и тут же его член снова оказался в жарком плену резиновых стенок. — …Ох… а-ах… М-Мугивара… твою мать, как же ты… ты… — Б-Бесишь? — Да, — мужчина жадно впился в чуть пухлые губы, понимая серьёзность его нынешнего положения. Ладно, сопротивляться этой неистовой силе Шляпы он не может вообще. Поэтому стоит признаться — это именно тот самый день, когда Несокрушимый и Могучий Багги потерпел поражение в самой сложной битве за всю его жизнь. Но иногда надо уметь проигрывать. У всех сильных рано или поздно находится определённая слабость.