***
Прийти себя удается только на улице. Тяжёлое дыхание сдавливает грудь, холод кусает голую кожу рук. Майлз лихорадочно роется по карманам, а потом вспоминает, что бросил. Точнее пытается. Он резко и глубоко вдыхает холодный воздух. Давно такого не было. И из-за чего? Ну похож и что? Майлз уже прошёл эту стадию, неужели начинается опять? Воспоминание ослепляет, бьет со всей силы. Осень, главная улица, ему девять, а Мистер фон Карма разговаривал со швейцаром. Майлз не помнит, зачем они туда приехали, но вот он увидел вдали развевающиеся полы светло-коричневого пальто и эту большую чёрную федору, которая маленькому Майлзу так велика. Он помнит, как резво выпрыгнул из машины и с визгами побежал уплывающей фигуре вслед, помнит, как Мистер фон Карма коротко извинился перед абсолютно незнакомым мужчиной, и они ехали домой в полной тишине. И он помнит, что на следующий день они отправились на кладбище. Майлз прокручивает сегодняшний образ у себя в голове, стараясь найти хоть какое-то несоответствие. Противоречие, которое сотрёт его из воспоминаний, оставив только самое важное. Он чувствует лишнюю влагу в глазах и яростно трет их рукавом пальто. Замёрзшие пальцы тянутся к телефону. На сегодня приключений достаточно, надо будет позвонить Гамшу, как доедет, беспокоится ведь. — Такая духота там, ужас, — Хруст снега, шуршание ткани, отражение огней в стеклах очков. Майлз немного расслабляется, не так уж и похож. Глаза синие, нос другой, лицо подлиннее. И седины в волосах нет, показалось. Мужчина останавливается рядом, все еще роясь в карманах наспех накинутой серой куртки. У отца никогда такой не было. — Вы не против? —незнакомец извлекает мятую пачку сигарет. — Нет, все в порядке, хотя, не поделитесь? — Майлз не видит названия марки, да и к черту. Почему-то уже не так холодно и совсем не хочется куда-то торопиться. Майлз сжимает в кармане латунную зажигалку с гравировкой в виде орла, раньше у него была похожая с пантерой, но Манфред выбросил её в окно после серьёзного разговора. Тем же вечером Франциска обмолвилась, что ее тетя умерла от рака лёгких. Майлз не курил год. — Так вы Майлз Эджворт? Дик иногда рассказывал про вас, — мужчина выдыхает сизый дым, в его словах лишь искренний интерес. - Я, — Майлз наблюдает за догорающей сигаретой у себя в руке. Не плохо, но и не хорошо, нормально, — Сильно жаловался? - Что вы, только иногда вскользь так про зарплату, но давайте оставим это между нами, ладно? Майлз хмыкает. — Меня зовут Эндрю. Эндрю Стениц. Детектив Гамшу мой старый приятель, мы были коллегами в участке, — окурок летит в рядом стоящий сугроб, — Не хотите ли продолжить знакомство внутри? Дик, наверное, уже весь извелся, он так волновался, когда вы ушли, хотел сам за вами бежать, да я сказал, что как раз хочу покурить. В голове расстилается туман, Майлз косится на дорогу, а затем на вывеску бара. После на лицо собеседника. Может быть, стоит дать корпоративам ещё один шанс. И клубам. И диско-шару тоже.***
— Три года без поражений, довольно впечатляюще! - губы Эндрю растянуты в приветливой улыбке. Гамшу не видно, но он может быть спокоен. — Как я уже говорил, мы с Диком были коллегами пару лет назад. Дослужился до сержанта, но вот исполнилось тридцать, и я понял, что с меня хватит, — он цокает языком, — Сейчас я программист, и меня все устраивает. Майлз смотрит на свой коктейль, рекомендованный новым знакомцем, и ему почти хорошо. — Как вы сказали, "Бульвардье"? Довольно неплохо, не думал, что здесь будет что-то стоящее. - он задумчиво потирает ножку бокала. — А вы любите алкоголь поэлегантнее? — Будто иметь вкус — это преступление. — Скорее наоборот. Ваша правда, — Эндрю тихо смеётся, зачесывая волосы назад. И Майлзу тоже почему-то немного смешно. Он делает ещё пару глотков. — Если не секрет, почему вы ушли из полиции? — Тяжело стало, думаю, вы понимаете. Майлз понимает. Идя в полицию, ты сполна прочувствуешь на себе изнанку этого прекрасного мира. Ему совсем не хочется, думать, что Гамшу может постичь та же судьба. Они на минуту замолкают, погружаясь в свои мысли. Музыка уже не кажется такой раздражающей, пьянь ушла куда-то вглубь, избавив их от своего присутствия. — Так ваш отец был адвокатом? Майлз поворачивается и смотрит Эндрю в глаза. Вопрос кажется абсурдной, ненужной деталью. Внезапной ниоткуда взявшейся уликой, которая сбивает весь ход дела, заводит в тупик. Но Майлз видит эту подоплеку. "Я стал прокурором, потому что одна адвокатская падаль оправдала твоего убийцу. А может так я пытаюсь успокоить себя когда во сне снова бросаю пистолет и... " — Да, но я решил вершить справедливость другим путем, — Майлз говорит спокойно, чуть сильнее чем нужно сжимая свой бокал. Хочется рассказать больше, что-то обсудить, может быть поспорить. Только бы это все продлилось подольше. Чужая рука почти нежно касается его плеча. Эндрю понимающе кивает, и неоновый полумрак снова стирает с его лица все различия. — Жаль, что того пристава отпустили. В голове Майлза что-то щелкает, а затем теплой порочной и давно засунутой в недра сознания негой опускается к животу.***
Все закончилось довольно предсказуемо: Джонатан, не умеющий держать себя в руках, устроил драку с каким-то случайным посетителем, и бедному Гамшу пришлось их разнимать. Результатом стали два сломанных стула, вывихнутое запястье Джонатана и синяк под левым глазом детектива. — Не беспокойтесь, сэр, не в первый раз, — отек удалось быстро снять, и скоро под его нижним веком будет красоваться лилово-синяя гематома. Удостоверившись, что с Гамшу все более-менее в норме, Майлз провожает его к такси. Начинается снегопад. Снег падает целыми хлопьями, собираясь растаять к завтрашнему полднику, на этой неделе ожидается потепление. Его же машина приезжает так же быстро. — Было приятно с вами познакомиться, Мистер Эджворт. — Взаимно, Мистер Стениц, - Майлз не спешит садиться, а Эндрю не спешит уходить. Майлз чувствует витающие в воздухе ощущение незавершенности. Эта ночь должна закончится не так. — Я прямолинейный человек, Мистер Эджворт, и скажу честно, мне бы хотелось провести с вами побольше времени, — Майлз не может отказаться. Он открывает дверь синего Ниссана и приглашающе кивает. — В таком случае, не хотите ли зайти ко мне на бокал вина? Ехать недолго, пятнадцать - двадцать минут. В салоне темно, водитель не из разговорчивых. Огни неспящего города мельтешат у Майлза перед глазами, тот вкусный коктейль уже совсем выветрился. Эндрю смотрит в окно расслабленным взглядом, на его куртке блестит начавший таять снег. Майлз знает к чему все идет. Он уже был с мужчинами: мальчиками с других факультетов, чьими-то друзьями, знакомыми, иногда даже просто на одну ночь. Но эта текстура совершенно иная. Как те отвратительные неясные фантазии, перед которыми он отворачивал фотографию отца к стене. Несколько минут облегчения, помогающие справится с ночными кошмарами и часы стыда после. Иногда ему казалось, что Мистер Фон Карма обо всем знал. Проходит вечность перед тем, как такси останавливается.***
—Что же, добро пожаловать, — тяжёлое и мокрое пальто отправятся на вешалку, — Куртку сюда, чувствуете себя как дома. Если вдруг захотите меня убить и ограбить, знайте, что суд вряд назначит что-то милосерднее виселицы, если конечно Мистер Фон Карма не разорвёт вас лично. Эндрю негромко посмеивается. — Не бойтесь, было слишком много свидетелей, — он складывает руки на груди, следуя в гостиную, — Мило у вас тут, удобно, наверное, жить на нижних этажах. — Очень. Присаживаетесь, я я сейчас принесу бокалы, — он указывает на кирпично-красный диван. Атмосфера разваривается, но Майлз не чувствует себя совсем уж пьяным. Да и Эндрю, похоже, тоже. — Значит, у вас все-таки есть вкус, Мистер Стениц. — Да я сам в шоке. Майлз незаметно подвигается ближе, на фоне шумит телевизор. — Дик говорил, что вы довольно закрытая личность, — в глазах Эндрю плескается горящая синева. — Я просто не хожу на корпоративы. Оправа очков несильно задевает его переносицу. Майлз чуть наклоняет голову в сторону для удобства и сильнее подаётся вперёд. Поцелуй нетороплив и нежен, Эндрю осторожно, но уверенно кладет руку ему на бедро, медленно поглаживая. — Вы уже не уверены насчёт второй бутылки? — Не уверен, — Майлз путается в пуговицах рубашки, — Но я знаю, чего хочу. Эндрю лишь улыбается, снимая свой пиджак. — Оставьте, — Майлз мягко перехватывает его руку, тянущуюся к очкам. Эндрю недоуменно щурится, а затем вздыхает. — Интересные у вас фетиши, конечно, — он спешно поправляет душки, — Но бывает и хуже, надеюсь, не соскользнут вам на лицо. Майлз молча снимает с себя штаны с нижним бельём. Эндрю внимателен и заботлив. Майлз выгибается, подставляя чужим губам бледную шею. — Только не оставляйте засосы, мне ещё завтра в участок... Он зарывается рукой в тёмные волосы, притягивая ближе к себе. Грегори смотрит на него сверху вниз и по-родительски улыбается, отчего Майлз хочет умереть. Он кончает, шепча его имя.***
— Не соскользнули, — Эндрю протирает запотевшие стекла. На диване тесновато, но терпимо. Майлз сидит к нему спиной, набросив рубашку на плечи, и ищет телефон. — Дайте угадаю, друг детства? По спине резко пробегает неприятный холодок, и Майлз вздрагивает. — Если что, я не осуждаю и не смеюсь, не мне вам морали читать, — Эндрю откидывается на подлокотник, — Одна моя партнерша представила на моем месте брата, вот даёт. Но это не мое дело. Наконец телефон вываливается из-под подушки. — Возлюбленный, — Майлз просто надеется, что это сработает, — Погибший. — Простите... Потерять двух близких людей это очень большое испытание. — За что? Вы же не знали. Говорите адрес, я вызову, — рубашка неприятно липнет к телу. Они ждут такси на улице. Эндрю снова протягивает Майлзу сигарету, но тот отказывается. — На сегодня хватит, все-таки, бросаю, — он нащупывает в кармане пальто зажигалку, — Возьмите, думаю, она мне больше не понадобится. Эндрю удивляется, но принимает подарок. — Ох, спасибо, — он аккуратно проводит большим пальцем по гравировке, — Да это целое произведение искусства, где взяли? — В Германии, было две, но вторая... потерялась, — он вдруг вспоминает поместье фон Карм в пригороде Франкфурта, где было так хорошо летом, и его сердце сжимается. Эндрю откидывает крышку и прикуривает. — Хех, вот что значит немецкое качество, добротная вещь. На горизонте занимается утренняя заря. — Вы посетите деревню Курайн, там есть медиумы, которые могут помочь вам пообщаться с вашим возлюбленным. — Благодарю, но я в такое не верю, — Майлз пытается улыбнуться, но получается жалко. Из-за поворота слышится шум мотора. — Спасибо за вечер, Мистер Эджворт, может быть, мы встретимся вновь, — Эндрю садится на заднее сиденье, немного опуская окно. — Прощайте, Мистер Стениц. Эндрю Стениц кидает на него последний взгляд. — И ещё, я никому ничего не скажу. Все же надеюсь, что у вас получится с ним поговорить Майлз удивлённо смотрит машине вслед. В мыслях прокручивается их последний диалог, и осознание накрывает ледяным водопадом. Он смотрит в сторону гор и медленно поднимается в свою квартиру. Ужасно хочется в душ.